Кто папаша?

Мы с Мариной 12 лет женаты. А детей нет, не случилось. И стал я замечать, что грустит моя жена. Ну и подумал, может, нам собачку завести? А что? Щенок — он, считай, ребенок.

Короче, пошел на собачью выставку, только ни одна собачонка мне не приглянулась. С горя зашел в зоомагазин, а там попугаи. Большие и маленькие. Слышу, кто-то меня спрашивает: «Зачем пришел?» Оглянулся — думал, продавец, а никого. И опять голос: «Зачем пришел?» Глянул, а это громадный ара на меня глаза-бусины лупит. Я возьми и приколись: «За тобой!» — говорю. А он вдруг как завопит: «Купи! Купи! Купи!» Ну точно, как моя Маринка, когда мы с ней норковую шубку выбирали. Спрашиваю продавца: «Он еще чего-нибудь умеет говорить?» Отвечает: «Да вроде нет! Но если научить…»

Когда я с этим красно-голубым красавцем заявился домой, Маринка обомлела: «Какой лапочка!» А попугай головой завертел-завертел и зло как заорет: «Не лапочка! Кеша! Кеша!» Мы с Маринкой от хохота так и покатились.

Ну и понеслось. Каждый день у нас теперь начинался с побудки в 6 утра. Кеша просыпался и жутким голосом соседа по лоджии орал: «Вставать пора! Порррра! Жрать хочу!» И Маринка со всех ног бежала ублажать любимчика. Кеша уплетал киви, бананы, апельсины и много чего другого экзотического, на что уходила половина семейного бюджета. Зато Марина прямо вся светилась от любви к питомцу. Подойдет к клетке, почешет ему хохолок, а Кеша голову вывернет и моим, гад, голосом ей: «Люблю! Спать пойдем? Спать пойдем?» Я даже ревновать начал. На ночь мы Кешу накрывали платком, но ровно в 6 начиналось: «Вставать порррра! Жрать хочу»!

А однажды Кешка не заорал. Мы с Мариной от ужаса подскочили к клетке… Он сидел грустный и что-то бормотал. Я прислушался: «Бременна! Марина бременна!» Глаза у меня округлились, и я посмотрел на жену: «Это он чего, а?» А Маринка, явно торжествуя, прижалась ко мне: «Алеш, я правда беременна!» «А-а он откуда знает, если отец я?» Но Кешка как-то странно скособочил на меня глаз и рявкнул незнакомым противным голосом: «Отец! Я отец!» Не в силах сдержать хохот, я посмотрел на Марину, а она вздохнула: «Я ему рассказала, вот теперь переживает…»! И озабоченно погладила Кешку по голове: «Не расстраивайся, птичка… У тебя скоро братик будет!»