КАК УКРАИНА ОПРАВДЫВАЯ ПРОВОКАЦИЮ, ЧУТЬ НЕ ПОДСТАВИЛА США

В пылу информационной волны и выяснений произошедшего, за рамками устроенного Украиной «спектакля» в Черном море остался один крайне важный вопрос — почему шумиха не приобрела мирового масштаба и почему даже Америка не смогла сделать из ситуации политический фарс?

Малоизвестные детали

Впервые, украинские военные корабли прошли под Керченским мостом в сентябре 2018 года. Прошли спокойно, поскольку полностью выполнили указания и нормы всех российских процедур. Сначала, за 48 часов до движения, они уведомили Москву о скором прохождении вдоль Керченского пролива, затем утвердили намерение за 24 часа.

За 4 часа до прохода, отправили окончательное подтверждение, а перед непосредственным прохождением, остановились на якорь в указанной Россией точке пути. Приняли на борт российских лоцманов и лишь после этого «прошли мост».

Всю эту техническую процедуру, украинские СМИ и политики предпочли не заметить, а вместо этого преподнесли события как «великую победу». «Прорыв» кораблей в «исконно украинское» Черное море, через «исконно украинский» Керченский пролив.

Учитывая это, неудивительно что и недавние события были преподнесены в соседней с нами юго-западной стране перевернутыми с ног на голову.

В качестве базы, было заявлено, что в воскресенье корабли ВМСУ прошли коридором, воды которого Россия считает своими. Но поскольку Украина и Мир с этим не согласны, все дальнейшие действия Москвы – прямая агрессия против «европейской» державы.

Проблема здесь состоит лишь в том, что «прохождение коридором», на деле превратилось в театральную провокацию, а участники этой провокации, так увлеклись «маневрированием» в попытке убежать от кораблей ФСБ, что вошли в «суверенные» воды Российской Федерации.

Дабы хоть как-то преподнести свое фиаско мировому сообществу, пресс-служба ВМС Украины выступила с заявлением, по которому ее корабли якобы двигались в рамках Конвенции ООН по морскому праву от 1982 года. То есть шли «в проливах, указанных в статье 37, где все суда и летательные аппараты пользуются правом транзитного прохода, которому не должно оказываться никаких препятствий».

Но так ли это было на самом деле? Конечно же не так… Статья 37 применяется только к проливам, используемым для международного судоходства в «ОТКРЫТЫХ» морях. А открытое море – это морское пространство, открытое для всех и находящееся за внешними пределами прибрежной зоны прилегающего государства.

То есть, говоря проще, статья 37 применяется к морям, находящимся в общем и равноправном пользовании, правовой же статус Азовского моря и Керченского пролива определяется Договором «о сотрудничестве и совместном использовании» между Украиной и РФ, что делает его внутренним.

Денонсация Договора о сотрудничестве, несмотря на все информационные потуги Украины так и не произошла. А следовательно, согласно ему, Азовское море и Керченский пролив – внутренние воды России и Украины и статья 37 к ним не применима.

Что же касается Черного моря, где по факту и произошла ключевая развязка ситуации, то его статус действительно регулируется международным морским правом. Поэтому, если бы украинские корабли не вторглись в российские суверенные воды, истерики Киева были бы уместны. Вместо этого, и благодаря типично непрофессиональным действиям украинских исполнителей, Международное право полностью встало на сторону России.

Вместо защиты прав Украины, как это планировали организаторы данной истории, три военных корабля украинских ВМС оказались нарушителями сами. Суда ВМСУ нарушили статьи 19 и 21 Конвенции Организации Объединенных Наций по морскому праву, определяющих право прибрежного государства на обеспечение безопасности в морском пространстве. Неправомерно вошли, вначале во временно закрытую акваторию территориального моря Российской Федерации, затем нарушили государственную границу России (проведенную после 2014 года), а после нарушили и ту, что признается всем миром – морскую границу от 1991 года, являвшуюся внутренней зоной нашей страны еще до присоединения Полуострова.

В итоге, Российская Федерация, в соответствии с международными нормами, имела полное право принимать исчерпывающие меры для предотвращения угроз своей безопасности и, в частности, обосновывая это угрозой совершения террористических актов против лиц, судов и объектов России. Тем более, что именно такие намерения регулярно подтверждаются вполне однозначными заявлениями и конкретными действиями киевских властей, начиная от предложений отдельных генералов и политиков, и заканчивая организацией попыток очередных «прорывов».

Именно поэтому, российские пограничные корабли действовали адекватно правовому статусу «временно закрытой акватории территориального моря» и работе против нарушителей государственных границ. Благодаря этому, обоснованность и характер предпринятых ими мер, не позволили типичной русофобской шумихе превратиться в международный политический скандал.

Германия и Франция отказались даже обсуждать вопрос каких-либо санкций, Европа в целом, отделалась скромным бурчанием шаблонных фраз, а США и вовсе были вынуждены спасать Украину в Совете безопасности.

Лишь подставившись перед всеми и открыто заблокировав заседание, созванное по инициативе Москвы, Вашингтон сумел остановить фиаско киевских властей до того, как оно стало публичным. То есть до встречи мировых держав, на которой быстро бы выяснилось, что вторженец и нарушитель государственной границы – это «пушистый» Киев, а вовсе не «злая» и «агрессивная» Москва.