Маятниковая модернизация - это чередование либерализма с автократией

 

  Профессор Европейского университета в Санкт Петербурге Дмитрий Травин написал книгу «“Особый путь России”. От Достоевского до Кончаловского». В ней автор дает анализ различных концепций особого пути и на этой основе делается вывод, что в действительности никакого особого пути у России нет, а есть лишь особенности ее развития. Я слежу за всеми публикациями Дмитрия Травина, посещаю его лекции и получаю от него информацию, которая для меня ценна как просветительская. А как “технарь” имею свой подход к оценке, получая ее от очень эрудированного специалиста.

 

Я согласен с доводами Дмитрия Травина, что особого пути у Росси нет, а в его книге на стр. 169 -171 больше других меня привлек фрагмент, названный «Теорией маятниковой модернизации». Идет речь о закономерностях маятниковой модернизации. Дмитрий Травин пишет: «Многие авторы, как показано выше, считают модернизацию в России либо принципиально неосуществимой, либо  возможной лишь на поверхности, т. е. при неизменной вотчинной и антидемократической сути системы. Но некоторые исследователи, скептически смотрящие на традиционную российскую культуру, признают, что позитивные перемены все же происходят. Поэтому в их работах интерпретация конкретного хода модернизации осуществляется с помощью ссылок на ряд печальных культурных особенностей страны».

 

В приведенном фрагменте два ключевых слова. Это “признают” и “интерпретация”. Признают вроде как без желания, но приходится. А интерпретация конкретного хода модернизации звучит как ненастоящая. Речь же идет о Григории Тульчинском и его книге «Политическая культура России: источники, уроки, перспективы».

 

«Суть модернизационных (из книги Дмитрия Травина, стр. 169 – 170) инверсий в России достаточно понятна, - отмечает Тульчинский, - В кризисной ситуации элита, стремящаяся “ сделать по – быстрому”, пользуется готовыми схемами, выработанными в условиях других социумов: с решенным вопросом о собственности (это у нас ваучеризация), устоявшимися институтами (это рыночная экономика, ограничившись отпуском цен, полагались на “невидимую руку рынка”). Но трансплантация не приживается или адаптируется, трансформируя форму (иногда даже просто – название), но не содержание старых институтов. Возлагавшиеся надежды не реализуются, маятник идет в другую сторону – возврата, “стабилизации’, “застоя”. Названий у этого состояния выработано много. Длится оно долго до следующего впадения в ступор и очередной попытки  модернизационного рывка (‘ускорения’, “перестройки”) <…> Аналогичные “качели” действуют в любой стабильной демократии. Но амплитуда этих “качелий” на порядок меньше, чем в России» (Тульчинский 2018; 154 – 155). Процитировано мною (В. К.) по книге Дмитрия Травина, стр. 169 -170.

 

Согласен с Травиным в том, что Россия не на особом пути. Но особенностей много и они такие “крутые”, что создают иллюзию особого пути за счет больших амплитуд колебаний на наших исторических качелях. Но славянофилы и западники, оставаясь противниками, имеют фундаментальную общность. На эту тему я написал статью «Славянофилы и западники. Оказалось, есть общее» (cм. Макспарк Виктор Середняк http://maxpark.com/user/4295240907/content/6543164). Нашел в интернете электронный адрес Григория Тульчинского (доктор философских наук, профессор факультета менеджмента НИУ ВШЭ (филиал в Санкт Петербурге), заслуженный деятель науки Российской Федерации) и попросил дать оценку моим любительским размышлениям технаря. Вставляю копию его ответа.

 

Re:

Grigory Tulchinsky <gtul@mail.ru>

Кому: виктор койнаш

Дорогой Виктор Иванович:
Спасибо за Ваше внимание к этой принципиальной проблеме и за Вашу реплику.
Мнение "технаря" представляется мне особенно интересным и важным, в отличие от мнений гуманитариев, полагающих, что если они два слова поставили рядом, то от этого уже родилась идея, хотя, в лучшем случае, получается только некая метафора.
Человек что-то понимает только, если он понимает сделанность вещи, явления, их,  как писал Ф.Бэкон, - скрытый схематизм.

С Вашими соображениями согласен. Принципиальных отличий между российскими западниками и славянофилами нет. Это видно даже на понимании идей и самой фигуры П.Я.Чаадаева. В серии ЖЗЛ о нем написаны две книги: Лебедева - где ярко демонстрируется западнический либерализм ПЯ, и Тарасова (втрое толще), где демонстрируется его славянофильство и даже почвенничество. А через дом ПЯ на Басманной прошли и те, и другие. 
А суть дела в том, что и те, и другие до сих пор не способны к диалогу. Вот и раскачивают общественное мнение, шарахающееся не то что галсами, а на 180 градусов. Спасает то, что равнодействующая воль выводит на эти галсы явочным порядком. 
Как-то так...
Ваш
ГТ

Конечно, приятно получить столь высокую оценку от авторитета, но с познавательной точки зрения меня заинтересовало то, «что  и те, и другие до сих пор не способны к диалогу.<…> Спасает то, что равнодействующая воль выводит на эти галсы явочным порядком». Как технарь, профессионально знакомый с системами автоматического регулирования, мне понятны механизмы саморазвития биологических и общественных структур. А они определяются законами диалектики: единство и борьба противоположностей есть источник развития. Этот тезис не часто вспоминается. Потому что диалектический материализм не в ходу. Но философское содержание диамата включает в себя и кибернетика.  А автоматическое регулирование и кибернетика очень близкие родственники. Кто не верит, почитайте книгу Никиты Моисеева «Люди и кибернетика». Она есть в интернете.

Григорию Тульчинскому понравилась моя реплика: «И чем отличается либерал Травин от славянофила (“особиста”) Дугина, если их объединяет Григорий Тульчинский своей «Теорией маятниковой модернизации»? Ничем».

А что разделяет? Славянофилы сторонники авторитарных методов управления. Западники на стороне либерализма.

Но чтобы это стало работать на модернизацию, необходимо их чередование. Это в полном соответствии  с кибернетикой. Или законами диалектики: единство и борьба противоположностей есть источник развития. Для иллюстрации примеры из истории.

Автократ Петр Первый, да еще какой, реформировал Россию жестокими и несправедливыми методами. Но крепостничество, которое Петр распространил и на промышленность (заводы Демидова), как фактор социальной несправедливости,  в конце - концов перестало давать не только экономический эффект, а стало тормозом. Поэтому либеральные  реформы Александра Второго - это объективный запрос времени. Но для этой цели Александр оказался слишком порядочным человеком. Семь покушений в течении 15 лет, а надо было закручивать гайки раньше. Не дожидаться для этого Александра Третьего. Но поскольку джин был выпущен, дальше все пошло по наклонной к февралю и октябрю семнадцатого. Реформаторы Сергей Витте и Петр Столыпин уже ничего не смогли сделать.

Следующим реформатором для исправления издержек либерализма должен быть автократ.  Им стал Сталин. Послереволюционное время характеризуется началом борьбы за власть между коммунистами – однопартийцами, но имеющие разные взгляды на построение  социализма. Cталин победил. Но осуждение его тирании без учета возможной победы конкурентов будет неверным (см. «Увидеть в Путине Наполеона Третьего». Экономист Дмитрий Травин о том, почему реформы в России маловероятны, http://zvzda.ru/interviews/02a79738ec40).

 

Травин: «НЭП позволил крестьянам увеличить производство и немного накормить страну. Но Сталин этот путь пресёк. Он решил, что нужна индустриализация. Основным источником ресурсов для этого в аграрном на тот момент Советском Союзе могло стать только крестьянство, поэтому в начале 30-х годов НЭП была ликвидирована, крестьяне объединены в колхозы. У них стали силой отнимать зерно, которое продавали за границу, а на вырученные деньги покупали западную технику для строительства промышленных предприятий. Как мы знаем, это привело к голоду и смертям миллионов. <…> в результате наша страна оказалась слабее в годы ВОВ из-за подрыва сельского хозяйства и из-за того, что многие крестьяне настолько ненавидели советский режим, что переходили на сторону врагов. То есть Сталин действовал в ущерб перспективному развитию страны, что никак не позволяет называть его «эффективным менеджером».

 

У Травина получается, что стране не нужна была индустриализация.  Т. е. Уралмаш, Магнитка, Сталинградский тракторный и многое, многое другое стране были не нужны. И второе. У него ни слова о грядущей войне. А ведь ее неизбежность была заложена еще итогами Первой мировой и унизительным для немцев Версальским договором.

 

Говорят, что история не знает сослагательного наклонения. Но это не тот случай.  Попробуем найти ответ на вопрос, что могло случиться, если бы победил не Сталин, а его противники? Про Троцкого не говорим, с ним все ясно. Но и с победой Бухарина было бы тоже плохо. Его либеральный призыв к зажиточным крестьянам (кулакам) “обогощайтесь“ с идеей на налогах уже на рыночной основе провести модернизацию. По срокам реализации это явно медленнее, чем ускоренная сталинская мобилизация через коллективизацию и индустриализацию. Сюда же отнесем ГУЛАГ и репрессии. Жестоко и несправедливо – очень. Но могло быть хуже? Могло, если бы не победили в войне, потому что нечем было бы воевать. А неизбежность войны, повторюсь, была предопределена уже итогами первой мировой и в свою очередь закономерным появлением Гитлера с идеологией нацизма, что превратило мир в трехполярный. Два полюса из них,- объединенный Запад и СССР, - стали натравливать третий друг на друга. Сначала Мюнхенский сговор, а в ответ Пакт Риббентропа – Молотова.

В тоталитарно – авторитарной стране для верховного правителя патернализм его подданных играет положительную роль. Если он смотрит не дальше своего носа. Но дальновидный верховный правитель не заинтересован в патернализме. Сталинской конституцией 36 – го года и законами о выборах предлагалось сделать их альтернативными из двух – трех кандидатов на одно место. Из интервью  Сталина американскому журналисту 1 марта 1936 года по поводу готовящейся конституции:  «Всеобщие, равные, прямые и тайные выборы в СССР будут хлыстом в руках населения против плохо работающих органов власти.»  Но не сложилось. Кончилось тем, что стал предлагаться один кандидат от единого блока коммунистов и беспартийных. И так продолжалось до скончания СССР. А тогда против выступила партократия, мотивируя свои доводы необходимостью борьбы с недобитыми троцкистами и бухаринцами. На деле же это было борьба за самосохранение. Но тем самым сохранялся патернализм в массах. И так на протяжении 70 лет. А это три поколения для его прочной консервации.

Уже на излете Советского Союза проявилась очередная закономерность в либеральной направленности. К сожалению, на базе нездоровой  конкуренции. Это Горбачев и победивший его Ельцин. Обидно. Было бы нам лучше, если бы не конкурировали, а выступили в тандеме. Поэтому сегодня на очереди автократ. Он уже здесь, но что получится – будем наблюдать. Похоже, однако, что проблемы у него такие же, какие были у Сталина с партократией, когда тот хотел добиться альтернативных выборов. А у нашего – олигархат, который не хочет делиться, финансово – экономический блок правительства, который исповедует экономическую модель, берущую начало от гайдара – чубайса, и коррумпированное чиновничество. С этим, как и при Петре Первом.

Итак, за три столетия мы имеем два пика авторитаризма и два либерализма. Два сокращения свободы и два расширения означают циклические перемены в условиях среды обитания. А бытие меняет сознание. Но поскольку общество не может быть однородным по способности приспособляемости к указанным переменам, то возникает неизбежный дисбаланс между свободой, воспринимаемой частью общества практически как вседозволенность, и угнетающим патернализмом, переходящий во флустрацию  для другой части (Фрустра́ция — негативное психическое состояние, возникающее в ситуации реальной или предполагаемой невозможности удовлетворения тех или иных потребностей, или, проще говоря, в ситуации несоответствия желаний имеющимся возможностям).

Но чем меньше дисбаланс между свободой и патернализмом, тем успешнее модернизация, если понимать под этим движение вперед галсами. Так парусное судно движется против ветра, меняя галсы. Именно так я понял Григория Тульчинского, «что равнодействующая воль выводит на эти галсы явочным порядком».