Ю.Латынина «Код доступа»

Ю.Латынина «Код доступа»

https://echo.msk.ru/programs/code/2316458-echo/

И, конечно, это долгая история, и не завтра старушка Европа кончится. Но старушка Европа идет по пути, который показан Владимиром Ильичем Лениным, только делается это с помощью всеобщих выборов и с помощью левых политиков.

― Так вот на наших глазах, кажется, может произойти уникальное событие – именно из члена Евросоюза Британия станет его колонией.

И вообще что такое колония? Это страна, законы которой диктуются из метрополии. И которая при этом не влияет на их принятие. То есть она платит метрополии деньги, но не имеет в ней представительства.

И собственно, именно такой будет, согласно плану правительства Терезы Мэй, статус Британии в переходный период. Переходный период может продолжаться неограниченно долго. Британия должна будет платить деньги Европейскому Союзу, соблюдать все законы Евросоюза, при этом она не будет влиять на их принятие, а на территории Северной Ирландии законы ЕС будут действовать всегда. Это цена, которую Британия заплатит за невыход Северной Ирландии из состава Соединенного Королевства.

Поскольку я в отличие от Бориса Джонсона не претендую на пост премьер-министра Великобритании, я как раз не считаю, что, вот, «Ах, этот план предательский или позорный», потому что альтернатива еще хуже. Потому что в случае, если Британия не согласится на эти условия, власти Евросоюза сделают всё, чтобы уничтожить ее и как экономику, и как государство. И видимо, последнее им, учитывая как раз Северную Ирландию, точно удастся. Потому что Великобритания просто распадется, лишится как минимум Ирландии, а то и Шотландии.

Более того, в случае бунта против этих условий Британии грозят новые выборы, проигрыш Тори и, как следствие, победа на выборах Джереми Корбина.

Ну а на фоне правления Владимира Ильича Корбина, друга всех террористов мира от Хамаса до Ира, правления Садик Хана в Лондоне, в ходе которого Лондон догнал и перегнал Нью-Йорк по числу убийств, покажется детским садом.

В общем, говоря простыми словами, власти Евросоюза сделали всё, чтобы унизить и растоптать Великобританию, заставить пыль глотать, как говорит в таких случаях Владимир Владимирович, раскатать печень по асфальту. И я просто задумалась, что, вот, ничего похожего не наблюдалось, когда страны Балтии выходили из состава СССР.

Я тут уже как-то цитировала заявление Жан-Клода Юнкера о том, что в случае выхода Великобритании из Евросоюза британские самолеты не смогут садиться на территории стран ЕС. При этом не то, чтобы, вот, Жан-Клод Юнкер грозил. Просто, вот, он произнес такую фразу, которая заставила бы саму господу Захарову побледнеть от зависти, потому что господин Юнкер заявил, что он лично за то, чтобы найти хороший путь кооперации с нашими британскими друзьями.

То есть он полностью был за то, чтобы найти с британскими друзьями общий язык и решить вопрос с посадкой самолетов. Но всё не получалось.

Вот, пока не было никакого Евросоюза, летали себе спокойно английские самолеты и во Францию, и в Германию, и куда угодно. А теперь, когда есть Жан-Клод Юнкер, который полностью за кооперацию с британскими друзьями, это невозможно.

Но вот бывший люксембургский чиновник, которого никто никуда не выбирал заметим, работает над этим вопросом, аж пыль стоит! И если б такую фразу сказанул Путин или Трамп, то Тима Коста на пресс-конференции в Белом доме не то, чтобы отобрал микрофон у стажерки – он бы его съел. А глава Евросоюза – ничего, ему можно.

Я говорила о том, что бедную Великобританию, что ей выйти из Евросоюза оказалось гораздо сложнее, чем странам Балтии выйти из СССР. И прекрасно объяснение, которое Евросоюз предлагает всем выдвигаемым им требованиям, потому что он заявляет, что Великобритания должна слушаться этих требований для обеспечения, цитирую, ровного поля для игры.

Тут я должна сказать, что кто-то обманул чиновников Евросоюза, потому что поле для игры, то есть конкуренция никогда не бывает ровным. Конкуренция – это и есть конкуренция. Ровное поле для игры – это к Госплану, это социализм или бюрократия (что, на самом деле, одно и то же).

Вот, собственно, вот это вот… Да? Для ровного поля для игры, для обеспечения справедливой конкуренции… Это просто дивное словосочетание – оно достойно Ленина или Пол Пота. И оно прекрасно показывает, что чиновники Евросоюза понимают, насколько идиотские правила для бизнеса сейчас приняты в Евросоюзе, насколько тяжелой гирей они висят на ногах предпринимателя. Потому что, например, почему в Евросоюзе запрещены ГМО? Да очень просто! Потому что с ними, не дай бог, сельское хозяйство станет прибыльным. И тогда погибнет вся гигантская и, кстати, коррумпированная машина его субсидирования. Потому что если есть бюрократия, то есть и коррупция. В результате которой фермеры вместо урожая выращивают на своей земле субсидии за то, что они ничего не вырастили. И более того, на фоне Брексита 2 лидера двух крупнейших стран Евросоюза заявили о том, что Европа должна обзавестись собственной армией.

Ну, точнее есть президент Франции Эммануэль Макрон, который говорит об этом давно. Я уже как-то говорила, что Макрон избран как и Ельцин в 1996 году в результате электорального шаромыжничества. Он имеет наинижайшие рейтинги. Он не имеет никаких шансов быть избранным на второй срок. Поэтому он заранее готовит себе пенсию в том месте, где никто никого не избирает, то есть в Евросоюзе.

Соответственно, масштабные планы переустройства Евросоюза, которые раз за разом предлагает Макрон, они влекут за собой в случае осуществления ограничение суверенитета Франции в пользу будущего надгосударства, которое, вот, как раз, как я уже сказала, готовит себе запасной аэродром. На глазах всей Европы и на глазах самой Франции.

Что касается фрау Меркель, то тоже интересно, потому что она поддержала идею создания этой Евроармии ровно после того, как после катастрофических выборов в Баварии и Гессене стало ясно, что ее дни, в принципе, сочтены.

Но самое замечательное, против кого эта армия, по мнению Макрона, будет направлена? А направлена она будет не больше не меньше как на защиту от США, Китая и России.

Ну, Россия – это еще понимаю, Россия при Путине, действительно, представляет собой реальную угрозу странам Балтии. И кстати заметим, что они никакой европейской армии не требуют, а вместо этого одни из немногих платят свои, полностью свои взносы в НАТО.

Но вот Китай, США? Каких грибов Макрон кушал? По какой долготе проходит вообще граница Китая и Европы?

Вот, как вы себе представляете? Китай наносит ядерный удар по части света, которая является крупнейшим производителем всего, что он потребляет. А, может быть, это Европа конфликтует с Китаем в Южно-Китайском море?

Вот, у меня такое ощущение, что этот товарищ Макрон перепутал столетия. Он думает, может быть, что Камбоджа еще французская? Ау! Опиумная война уже кончилась.

На самом деле, конечно, понятно, против кого была бы применена европейская армия, если бы она существовала сейчас: конечно, против Британии. Вот, против этих проклятых охальников, которые посмели выйти из Европейского Союза бюрократических и социалистических республик, и задницей закрыли дверь в светлое будущее.

Вообще та злоба, с которой европейская бюрократия душит Британию, у меня лично не оставляет сомнений в том, что будь у бодливой коровы рога, пырнула бы и рогами. Ввели бы какие-нибудь эти самые войска в Северную Ирландию по просьбе ирландского правительства в изгнании и с целью защиты от проклятых brexiteers.

И примечательны еще две вещи. Вот, что в этом феерическом списке Макрон и Меркель… Кстати, вы представляете себе, что, вот, встал бы Трамп и сказал бы, что Европа – его потенциальный противник? И чего с ним бы было?

Так вот, значит, а Макрону – ничего. И в нем, конечно, показательно отсутствует главный регион, который угрожает Европе реальными неприятностями, а именно Ближний Восток и Африка. И понятно, почему. Потому что в данном случае главная угроза не от государства, а от беженцев, и беженцы эти, которых и европейская, и германская, и французская бюрократия делают всё, чтобы превратить, собственно, в инструмент уничтожения традиционных европейских ценностей и традиционного европейского образа жизни. Свобода религии, свобода прессы, уже упоминавшаяся мной неприкосновенность частной собственности. Тем более независимостью суда от религиозных диктатов.

Вот, я только что приводила потрясающий пример с Гамбургом, который частную собственность забирает в пользу беженцев. Кстати, вы представляете состояние этой частной собственности после того, как она вернется хозяину?

Или прекрасный пример того, как германское ведомство по делам беженцев отказывается (долго, 2 года отказывалось) брать у них отпечатки пальцев.

То есть мы, россияне, с паспортами, с фотографиями, с датой рождения, ну, мы ж не все Петровы и Бошировы. Да? Мы когда оформляем визу в ЕС, мы сдаем отпечатки пальцев. И это, я считаю, совершенно нормально. Но вот, оказывается, что идут какие-то люди, которые неизвестно кто, из которых 3⁄4порвали свои паспорта, люди, среди которых, действительно, много преступников, действительно, много исламистов, действительно, много террористов. И просто прекрасно известно, что эти люди – они (как бы сказать?) не совсем беженцы, потому что те, которые бежали из района боевых действий, они осели тут же, в соседней Турции. А те, которые добрались до Европы, они заплатили тысячи евро. При этом говорят, что паспортов у них нет.

Но вот у этих замечательных людей паспорта брать нельзя – это нарушает их права человека.

Это продолжалось до самого 16-го года (я уже как-то об этом говорила), после чего, значит, оказалось, что террорист, который въехал на грузовике в новогоднюю толпу, он имел 14 удостоверений разных и, соответственно, мог получать в 14-ти местах помощь.

Или то же самое по этой же причине вот эта германская организация BAMF – она никак не может установить, являются ли беженцы, претендующие на то, что они несовершеннолетние, вот, действительно ли они несовершеннолетние?

Вот сейчас существует правильно распознавания по компьютеру этого в 2 счета.

Но, вот, эта вот немецкая почтенная организация – она никак не могла это сделать. Вот, приходит к ней дядька с бородой, говорит «Ну, мне 15». Ну, значит, ему 15, значит, ему полагается усиленное пособие, значит, он пойдет к добрым усыновителям в школу.

Заглянуть ему в зубы? Это, извините, простой способ проверить возраст, это нарушит его права человека. А посадить 30-летнего мужика, который прошел огонь, воду и медные трубы, рядом с 15-летними девочками и мальчиками, мужика, который уже понял, что этим неверным надо лгать и обманывать, поселить к доверчивым людям, которые вызвались воспитывать мальчика? Нет, это не нарушение прав человека этих доверчивых людей.

Вы помните, как германское телевидение несколько дней ничего не показывало после массовых изнасилований и харассмента в Новогоднюю ночь в Кёльне? Вы знаете, что оно до сих пор будет по мере сил игнорировать махровый антисемитизм в некоторых районах Берлина.

Это всё та же самая цензура. Более того, самый страшный вид ее – самоцензура.

Вот, есть Европейский суд по правам человека. Вот, только что они приняли замечательное решение по поводу Навального. Это, конечно, офигительно, я их поздравляю.

Но вот недавно у них в октябре был кейс. Дама на семинаре в Австрии напомнила своим слушателям, что пророк Мухаммед согласно хадису достоверному женился на любимой жене, когда ей было 6 лет, а сошелся с ней, когда ей было 9. И сказала, чем является это по современным нормам.

Так Евросоюз сказал, что дама не имела права этого говорить, что она возбуждала религиозную рознь.

Вот, вы представляете, что Евросоюз по таким же меркам бы, Европейский суд по правам человека существовал бы и судил бы, скажем, высказывания Вольтера. Представляете, сколько Вольтер возбуждал религиозную рознь?

Почему нам сейчас говорят, что, знаете, если во что-то верят миллиарды человек или миллионы, то этого нельзя обижать.

А представляете, еще раз повторяю, что было бы с Вольтером, что было бы с европейским просвещением, если бы тогда существовал Европейский суд по правам человека и сказал бы Вольтеру «Слушай, ты вот тут наезжаешь на христианскую церковь. А в нее, между прочим, верят, вот, миллионы человек, верят 99%. Большинство всегда право. Ты возбуждаешь религиозную рознь.

Вы спросите, как это могло произойти? Да очень просто, потому что современной Европой руководят те, кто в 69-м и 68-м году стоял на студенческих баррикадах, и готов был громить ради всего хорошего всё плохое.

Десятилетия прошли, детки остепенились. Пепел класса по-прежнему стучится в их сердце. Они ненавидят и хотят уничтожить все ценности, которые сделали Запад Западом.

Для этого они не брезгуют никакими союзниками. Но почему, например, «Советская Россия» в 20-м году в Баку проводила съезд освобожденных народов Востока? Почему на Востоке она покровительствовала не христианской Армении, а Турция, которая только что устроила армянский геноцид. Ну, наверное, не потому, что большевики были пламенными воинами ислама, а потому что они знали, что это хорошее оружие для уничтожения Европы.

И это я всё говорю к чему? Потому что очень часто (особенно на Западе) мы слышим, что, вот, Владимир Владимирович – страшный враг запада.

Я должна сказать, к сожалению, что на фоне Макрона и Меркель Владимир Владимирович Путин – это стремящаяся к нулю величина. Не то, чтобы он не хотел разрушить Запад. Он бы хотел, он бы мечтал. Просто российские нынешние кремлевские мечталки не соответствуют нашим возможностям. А настоящими разрушителями Запада являются его нынешние руководители – от Жан-Клода Юнкера до Макрона и Меркель, потому что Меркель умудрилась превратить правую партию во что-то среднее между Зелеными и меньшевиками. А демократическую партию США, ну, особенно там после победы Александрии Оказио-Кортес, ну, давайте я переименую, ну, хотя бы в социалистическую – так честнее будет.

И, конечно, Запад – сложный и древний мир, и ломать его сложно и долго. Но, собственно, почему я это говорю? потому что и Владимир Владимирович, и лидер турецкой демократуры Эрдоган, и славный вождь зимбабвийского народа Роберт Мугабе. И, значит, всякие разные там президенты Гамбии типа Яхью Джамме, бывший министр юстиции которого теперь работает главой международного трибунала в Гааге. И не принимает иски против ИГИЛа*, а зато принимает, пытается принять иски против кровавых американцев и кровавых британцев.

Вот, все эти мадуры, лукашенки, игилы, хамасы – это просто следствие слабости Запада. Это продукт его полураспада.

Потому что и в 18-м, и в 19-м, и в начале 20-го века правители стран, с которыми соприкасалась могучая западная цивилизация, с ее правилами, с ее достижениями, они понимали, что они должны проводить реформы, если они хотят выжить. Они делали свои страны как на Западе. В Японии была революция Мэйдзи, в Турции был Ататюрк, в России раньше всех был Петр Первый.

А вот теперь Ататюрки сменились Эрдоганами. Петры первые сменились Путиными.

Нет, это не вина русского или турецкого избирателя. Ну, точнее, это не только их вина. Это прежде всего результат отсутствия конкуренции, в том числе и военной конкуренции, потому что российской империи просто не было бы, если бы мы оставались азиатской страной.

Была бы, ну там, Польша в Украине и Смоленске, Балтика отошла бы Швеции. Приморье? Ну, если бы была революция Мэйдзи, к концу бы XIX-го века оттяпала Японию.

А вот теперь можно Азии оставаться средневековой страной сколько хочешь, и никто на тебя не посягнет. «Гуляй рванина от рубля и выше».

Можно превратить страну в болото, можно выжечь в ней весь бизнес, независимый от государства. Можно превратить избирателей в дичь, на которую охотится избранное сословие силовиков. И тебе ничего не будет. А санкции?.. Ну, санкции – это только вбивают гвоздь глубже в доску. Видите, как они нас не любят?

И в этом смысле я, конечно, скажу, что, вот, как показали события в Британии, правильно, все-таки, сделали британцы, что они попытались унести ноги из Союза Европейских Социалистических Республик еще до того, как он созрел во всей своей красе. Потому что в некоторых случаях есть вещи поважнее текущих экономических потерь.

Еще раз. Я вовсе не против европейской интеграции. Как идея Евросоюз был совершенно замечательная штука. В нем многое прекрасно, начиная от отсутствия границ и общей валюты, и кончая такой мелочью как дешевая мобильная связь через государство.

Но просто знаете, вот… Вот, Римская империя тоже была совершенно грандиозным государством, которое процветало, пока оно позволяло местное самоуправление. И пока эта римская империя представляла собой, по сути, сеть самоуправляющихся городов, практически, вот, типа такой политический блокчейн.

Вот, поэтому она и распространилась по всему миру. А потом, поскольку всякое гигантское государственное и тем более надгосударственное образование стремится к забюрокрачиванию, Римская империя начала забюрокрачиваться и начала превращаться в гигантское социалистическое государство, в котором раздавали соцпомощь населению (называлось это «Раздача зерна»), в котором операторы принимали эдикты о справедливых ценах, в котором бывшие выборные чиновники, которые раньше когда-то платили большие деньги избирателю и, там, строили театры и чего они только ни строили, чтоб быть избранными. Стали своими деньгами отвечать за неуплаченные городом, руководителями которого они являются, налоги. И это всё стало накрываться медным тазом.

Вот, очень много времени прошло, прежде чем Римская империя превратилась из свободного, поразительно самоорганизованного и поразительно либерального по тамошним меркам государство, которое отдавало на аутсорсинг почти все государственные функции. Вот вам бюрократическое болото.

Но Европейский Союз идет, к сожалению, по тому же пути. Впрочем, еще раз повторяю, тут дело во всеобщем правиле: если бюрократия один раз создана, она стремится только к самоумножению.

И если какой-нибудь МВФ или Всемирный банк один раз созданы, они будут продолжать существовать вечно, даже если Бреттонвудская система мертва.

И, конечно, вот в том числе когда я говорила, почему германские организации по поводу беженцев себя ведут так странно. Ровно потому, что они хотят умножить свое влияние, ровно потому, что они хотят умножить свою численность. Ровно потому, что они хотят умножить свой бюджет. Это абсолютно инстинктивно, как у амебы, а что надо сделать, чтобы умножить численность и влияние? Ответ: Надо чтобы беженцев было как можно больше, и чтобы они продолжали оставаться беженцами и чтобы их проблемы не решались.

А что надо для этого сделать? Сделано надо так, чтобы они не могли интегрироваться в Германию.

И, соответственно, вот, организация германская по делам беженцев работает для того, чтобы беженцы не могли интегрироваться в Германию, что является, кстати, в первую очередь преступлением против самих беженцев, потому что огромное количество этих людей сбежало из регионов с чудовищными условиями жизни, и они.. Для них важно было оставить эти чудовищные условия жизни за собой. А нет – люди под соусом «Ну, давайте поможем этим несчастным» делают всё, чтобы они эти чудовищные условия жизни воспроизвели уже в центре Европы. Потому что это выгодно с точки зрения бюрократии и потому что это, к сожалению, иногда уже выгодно электорально.

Слово «демократура» мне вообще чрезвычайно нравится. И хотя Германия еще ни в коем случае не демократура (еще расти и расти, и расти), но, вот, первые росточки – они какие-то везде тревожные.

Я бы сказала вот что. Я бы сказала вот такую интересную вещь. Что… Там, когда я 20 лет назад начинала в качестве журналиста, я не поменяла своих убеждений ни относительно рынка, ни относительно государства, ни почти относительно чего.

Но за это время мир вокруг меня стремительно полевел. И я обнаружила, что если раньше я была человеком, которого можно назвать крайне либеральным и даже нормально с точки зрения политически левым… Да? То теперь вообще Латынина – ну, она какая-то почти крайне правая.

И это поразительно, как полевел мир после того, как исчез Советский Союз. И после того, как перестало существовать для западных политиков ограничение, что, вот, есть реальный враг, который реально готов вас уничтожить. И стало возможно идти путем Советского Союза и не испытывать по этому поводу никаких электоральных проблем.