Клонирование

С середины 90-х годов прошлого века во всем мире неустанно возрастает интерес к такому направлению научных исследований как клонирование. Это связано в первую очередь с некоторыми успехами и открытиями в данной области. Научная общественность (да и не только научная) буквально взбудоражена обсуждением вопроса, касающегося приемлемости или же неприемлемости клонирования.

Как известно, в целях клонирования используются стволовые клетки. От прочих клеток стволовые отличаются следующим: они не запрограммированы генетически только лишь на воспроизведение себе подобных. То есть в ходе многократных делений стволовые клетки способны превращаться в клетки различных типов. Это означает  – стволовые клетки могут быть использованы в целях восстановления абсолютно любых специализированных тканей и органов. Проблема, этическая, заключается в том, что резервуаром данного вида клеток могут служить эмбрионы на самых ранних стадиях своего развития. Наилучшим резервуаром. Источником стволовых клеток может служить также, например, костный мозг взрослого человека. Но стволовые клетки эмбрионов 5-6-дневного возраста в терапевтическом отношении являются более перспективными в силу своей универсальности, то есть они могут дать начало абсолютно любому органу или ткани. Стволовые клетки взрослого организма более специализированны, и поэтому их лечебный потенциал значительно меньше. 

Возникает вопрос: не является ли использование стволовых клеток эмбрионов убийством последних? Можно ли считать эмбрион человеком? А если все же полагать его человеком, то имеем ли мы моральное право убивать одного человека, беззащитного, в целях спасения или излечения другого? Стоит ли мировое сообщество  на пороге обесценивая человеческой жизни или же, напротив, ее ценность возрастает?

С одной стороны можно взглянуть на проблему следующим образом. Найден способ спасти множество жизней. Найден способ вернуть больных людей к нормальной здоровой жизни. Клонирование может стать средством борьбы с болезнями, которые ныне являются неизлечимыми. Например, сахарный диабет первого рода. Его причиной служит гибель специализированных бета-клеток поджелудочной железы, которые синтезируют инсулин. Это заболевание, надеются врачи, станет возможным излечить путем подсаживания в поджелудочную железу стволовых клеток, которые должны будут превратиться в полноценные бета-клетки. Посредством пересадки стволовых клеток можно будет ликвидировать разрывы спинного мозга, залечивать поврежденные участки сердечной мышцы. Клонирование может помочь победить и болезни Альцгеймера и Паркинсона. Почему же именно технология клонирования может стать решением? Известно, что при подготовке больного к операции по пересадке органов или тканей ему вводятся специальные препараты для подавления иммунитета, так как риск отторжения чужеродных органов или тканей очень и очень велик. Угроза не исчезает и при трансплантации «чужих» стволовых клеток, в том числе и эмбриональных. В связи с этим самым идеальным решением могло бы стать использование стволовых клеток, содержащих генетический материал конкретного больного, то есть непосредственно самого оперируемого. Необходимые бластоцисты как раз и можно получить путем клонирования. Речь идет о создании эмбрионов по генетической мерке больного – о терапевтическом клонировании. И снова следует повторить вопрос: вправе ли мы убивать одних в целях  спасения других? Как считают некоторые, использование эмбрионов равносильно приказу «разрубить дитя надвое». Грегори Сток же уверен: "Заявления, что, запрещая такие исследования, мы защищаем мораль и нравственность и спасаем мир от грядущих проблем, не выдерживают критики. Хранители нравственности своими действиями лишают надежды и обрекают на смерть миллионы людей, которые живут сегодня".

И какой же выбор сделать? Ведь нужно учитывать и еще один факт. Человечество оказалось в очень опасном положении: существует угроза обесценивания человеческой жизни. Убийство, фактически эгоистичное использование в своих целях беззащитных эмбрионов, их массовое убийство (ведь, примерно, из 300 попыток создать клон удачной может оказаться только одна, основная часть подопытных эмбрионов погибнет, так и не став чьим-то ключиком к спасению) и возможность бесконечного обновления человеческих органов, их замены - жизнь, в биологическом смысле, превращается  в механический процесс, основанный к тому же на уничтожении других еще не оформившихся маленьких людей.

Человечество оказалось в ситуации крайне сложного морально-этического выбора. Получается, что разрешая клонирование с использованием эмбрионов, мы самовольно решаем, кто имеет право на жизнь, а кто такого права не имеет. Так можно дойти и до расизма, национализма и – фашизма. А что будет с любовью, самопожертвованием?.. Нет ценности жизни – нет ценности этих и других чувств и отношений, которые определяют природу человека. Общество, человечество может превратиться в самореставрирующийся механизм.

А если пойти еще дальше, то окажется, что любая война может превратиться в войну бесконечную…

Выше говорилось о терапевтическом клонировании, теперь же следует обратить внимание и на другой вид клонирования – репродуктивный, который подразумевает воспроизведение генетической копии взрослого человека (или животного, но этот случай менее интересен). Пока оно возможно только лишь в теории, но не на практике. Но если теория уже есть, то до практики недалеко. Недопустимость клонирования человека признана практически повсеместно в качестве этической нормы. Во многих государствах эта норма подкреплена юридически. И следует признать правомерность такого запрета по отношению к репродуктивному клонированию.

Человечество уже обладает показательным опытом искусственной селекции человека. В конце 19 века двоюродным братом Чарльза Дарвина, врачом Фрэнсином Гэлтоном, был введен термин "евгеника". Такое название получил процесс выведения человека, обладающего лучшими качествами. Удивительно, но еще век назад евгеника, имеющая очень много общего с репродуктивным клонированием,  пользовалась поддержкой в самых разных идеологических кругах: и расистов, и социалистов, и коммунистов, и феминисток и, позже, нацистов. В некоторых странах были даже приняты программы искусственной стерилизации преступников, а также интеллектуально неполноценных людей. Евгенику практиковали и в нацистской Германии. Речь идет о выведении "истинных арийцев" и уничтожении расово неполноценных людей. Аналогичные эксперименты проводились учеными во время Второй Мировой и в Японии. Лишь в 1960-е годы это учение признали антинаучным.

Философ, профессор международной политической экономии, Френсис Фукуяма, уверен в абсолютной необходимости наложения полного запрета на всякие попытки клонирования человека. Он считает, что полный контроль над научными знаниями невозможен. Следовательно, сохранить в тайне технологию клонирования человека не удастся, и она станет доступна всем и каждому. К тому же любая новая технология со временем удешевляется и становится все более и более доступной. А ведь репродуктивное клонирование, полагает Фукуяма, предоставляет, потенциально, колоссальные возможности террористическим организациям, агрессивным государствам. Помимо возможности создания армии клонов, обладающих низким интеллектом, что сейчас может казаться несколько фантастичным, но с прогрессом науки может стать реальным, появляется возможность клонирования государственных деятелей с целью подменить оригинал манипулируемой копией.

Но даже если не углубляться в такие дебри, достаточно задаться одним единственным вопросом, чтобы понять потенциальную опасность репродуктивного клонирования: кем будет полученный клон?..

Клонирование – опасный поворот в жизни человеческого общества. Но и  спасительный в некоторых отношениях. Последствия развития данного научного направления совершенно, абсолютно не предсказуемы. Это словно ехать в туман по не знакомой вам дороге – ближайший участок пути хорошо различим, но что ждет впереди, что скрыто в тумане, неизвестно и непредсказуемо.