РАЗГОВОР НА САМОМ ВЫСОКОМ УРОВНЕ

        РАЗГОВОР НА САМОМ ВЫСОКОМ УРОВНЕ

   Шеф особого отдела дивизии, которая была расположена в одном небольшом городке в Восточной Германии, Михаил Иванович Самоделкин– полковник с красивой военной выправкой, пробарабанив по длинному коридору неряшливо начищенными сапожищами, ворвался, словно вихрь в комнату, где проводились оперативные совещания.

   Комната была закупорена толстыми стенами, без окон и сделана по архитектурным наброскам шефа, который говорил, что рядом находится костёл, в него стекаются по церковным праздникам прихожане, и если какой – нибудь прихожанин  залезет на самую его верхушку, то при наличии окон и тонкослойных стен в комнате может узреть и прослушать всё, что происходит во время секретных совещаний.

- А зачем прихожанину взбираться на самую. верхушку? – спрашивали его.

— Это же немцы, - отвечал полковник и распекал спрашивающего за недостаточно глубокое понимание германской натуры.

   Такой ответ свидетельствовал о том, что немцы такие, что им под силу забраться на какую – угодно высоту, с которой они могут рассмотреть и услышать всё.

- Итак, - начал Михаил Иванович, плюхаясь в кресло, забрасывая сапоги на затянутый зелёным сукном стол и цепко осматривая сотрудников отдела: лейтенантов, старших лейтенантов, капитанов, майоров, – сейчас будем говорить, не соблюдая субординации, а по – мужицки. На высшем уровне.

   Шеф сделал вместительную паузу. Сотрудники струхнули, так как сказанное полковником было непонятно и чем оно грозило неизвестно. Самый большой страх у них вызывало: «на высшем уровне». Сотрудники переглянулись друг с другом, пожали плечами почесали затылки, словом, сделали всё, чтобы понять, какую тайну несёт высший уровень, но никакой ясности не высветили.

- Кто дежурной? – замочил полковник и так крутанул кресло, что оно завертелось как бешенное и рассмотреть, что за выражение на лице шефа не представлялось возможным.

- Я, - выскочив из – за стола, щёлкнув каблуками и вытянувшись в струнку лихо отрапортовал лейтенант Комаров.

-А доложи – ка ты мне козлёночек, - рубанул шеф, - все козлы в сборе?

   Сотрудники онемели. Их словно облили гипсом. Бери и выноси скорченных. Такое они ещё не слышали от шефа.

- Не понял, - залепетал лейтенант. – У нас козлов как бы нет, - неуверенно добавил он, но, видимо, некоторые сомнения прокрались в его душу, и он на всякий случай тщательно осмотрел себя, вроде ничего такого, о чём говорил шеф, не было, потом  пробежал взглядом по лицам сотрудников и никакой схожести со словами полковника тоже не нашёл.

- Я же сказал, - закипел полковник, - говорим без субординации, не взирая на погоны, а по – мужицки. На самом высоком уровне. Уловил?

- Никак нет.

   Лейтенант был настолько сбит с толка и перепуган до такой степени, что протянул руку: пощупать голову шефа.

- Дубина козлиная, - полковник отбил вытянутую руку, тормознул кресло, выскочил из него, подскочил к лейтенанту и нанёс оплеуху. – Поясняю, - степенно сказал он, откатываясь к креслу и загружаясь в него с головой. -  Козлы это все, кто присутствует здесь.

- А, - опасаясь попасть ещё под одну оплеуху, протянул Комаров. – Понял. Козёл капитан Сверчков отсутствует, вчера нажрался водки и отсыпается. А разрешите спросить?

- Валяй.

- Если мы все козлы, - лейтенант медленно начал выталкивать слова, - кто же тогда среди нас главный козёл?

- Кто, кто? – взъярился Михаил Иванович. – Не ясно что ли? Разговор то на самом высоком уровне, а не на балалаечном.

- Миша, - пророкотал майор Иванов, снисходительно плюнув на сапоги капитана Коробкина, в ответ услышал: козёл мелкотравчатый, но так, как разговор шёл на высшем уровне, Иванов не обратил на слова Коробкина внимания, и бросил - что ты, Миша, этому козлиному пню объясняешь. И так ясно, если говорить по – мужицки и на высоком уровне, то главный козёл это ты. Тебе вчера, наверное, взлохматили?

-Да этот, - зло бросил полковник. – С небес в генеральских погонах так и сказал, и добавил. И все у вас, мать твою, не так, и то, мать твою, не так. А в конце и перевёл меня из полковника в главного козла. Да ещё и посоветовал: ты со своими не нянькайся, а говорил по – мужицки, без субординации. На самом высшем уровне.

   Михаил Иванович глубоко вздохнул и испуганно вскочил с кровати. Осмотрелся. Да это же был сон.

   Одевшись, он направился в отдел. Дорогой его мучила мысль: сон – то сон, но приказ генерала и во сне остаётся приказом, как же его выполнять: говорить с сотрудниками по – мужицки и без субординации? На самом высоком уровне.