Время людоедов...Может ли что-то сделать сопротивляющееся общество?

Горящий Дом Советов, 4 октября 1993 г. (Фото: bellabs.ru)

3 октября 2018 года Совет Федерации РФ утвердит «людоедскую реформу» (официально называемую пенсионной), которую за несколько дней до того приняла Госдума. Собственно, никто от сенаторов ничего другого и не ждет.

Ждали от президента, это правда. Ждало и наивное большинство российского электората, недавно проголосовавшее на президентских выборах и никак не предполагавшее от Путина «подлянки» такого масштаба, ждали и аналитики — люди совсем не наивные, однако хорошо понимающие, чем именно обернется такое обнуление народного доверия для лидера, давно приговоренного Западом. То есть ясно было, что со всех сторон Путину не следует этого делать. Но он сел под камеры, записал свое обращение к народу и — самоубился. Это было 29 августа.

А дальше пошло два процесса: протест масс, выразившийся, в частности в собранном миллионе подписей под требованием о возврате к социальному государству и смене зарвавшегося правительства, и тупое продавливание властью своего пенсионного начинания под видом чуть ли не «рождественского подарка». Последнее сопровождалось немыслимым враньем и — что еще более поразительно — феерическим непониманием реалий, в которых живут эти самые массы, и, соответственно, непониманием того, как они воспринимают изливающуюся на них агитацию и пропаганду.

Когда-то было сказано: «Мы не знаем общества, в котором живем». Наверное, сказавший это Андропов был прав, но то незнание по сравнению с нынешним, держащемся на полном отрыве элиты от общества, — просто цветочки. А что всего страшнее, это добровольное и выпестованное незнание — незнание «низших», недостойных, так сказать. Не достойных их внимания. «Верхи» позволяют себе, и позволяют с вызовом, не знать жизнь «низов». Это — принципиальное отличие нашей эпохи от всех прежних, это абсолютный разрыв со всем, на чем строилась русская культура, что поддерживало жизнь в России веками. Даже во времена царизма — при крепостном праве или при зарождении в целом чуждого русскому бытию капитализма — народ не был так далек и безразличен верхним классам. Что уж говорить об СССР, где права народа были закреплены в конституции сильнейшим образом, да и на деле, что бы ни болтали об «ужасном совке» антисоветски настроенные «вещатели правды», соблюдались. Закреплены они статьями о социальном характере нашего государства и в Конституции, по которой страна живет сегодня.

Президент обращается к гражданам России, 29 августа 2018 г. (Фото: kremlin.ru)

Итак, зафиксируем: 3 октября 2018 года в России произойдет (нет особых оснований в этом сомневаться) конституционный переворот. Совершит его высший законодательный орган страны — Федеральное собрание РФ.

А ровно 25 лет назад в России разыгралось другое людоедство, которое мы помним до сих пор, как вчера произошедшее, — расстрел Дома Советов и его защитников.

Официально — 124 человека, по неофициальным, но весьма достоверным подсчетам, погибших около тысячи.

Выходит, 3 октября в России — роковая дата. Теперь уже — дважды роковая. Двадцать пять лет назад в этот день ельцинская власть расстреляла народ, вставший на защиту прежней конституции и законно избранного им парламента. В этот же день, спустя четверть века, нынешний парламент РФ утверждает пенсионную реформу (к которой уже приклеилось имя «людоедской»), нарушающую Конституцию РФ. Случайно ли такое совпадение?

Даже если так не было задумано (в чем возможно усомниться, поскольку вся история с повышением пенсионного возраста сплошь состоит из глума и демонстративных жестов), случайным совпадение не является, «метафизически» оно точно не случайно. Слишком уж выявляет подлинную сущность произошедшего со страной. Из-под «случайных черт» времени проступил, наконец, некий образ. Берусь утверждать, что это образ Людоеда.

Но это не гоббсовский Левиафан. Не государство с его явно не прекрасными чертами. Дело похуже.

Давайте посмотрим совсем немного назад — какие изменения произошли с бывшим советским обществом? Скажут: да, они огромны, ну и что?! Однако в россыпи новых событий и «черт» можно выделить доминирующую, основополагающую черту. Она в том, что теперь по отношению к простому народу, к тому самому большинству (и даже некогда «гегемону») — да и ко всему, что не «Я» — стало можно всё.

Вот придумали обобрать нищих, заодно поуменьшив людишек (дело приветствуемое, заметим, лукаво называемое «устойчивым развитием»), то есть реально уморить беднейшую часть населения псевдореформой — людоедство, беспредел цинизма, всем видная голимая ложь с экранов — и что? Да ничего, вы ведь хотели капитализма! Вот и глумится пригребшая к нему вовремя «элита». Вот он и пришел, не «шведский» или «американский» на выбор, как соблазняли когда-то чрезмерно доверчивого советского человека, а тот финальный вариант капитализма, который, оставшись один на мировой площадке, может себе позволить ничего не стесняться и «открыть личико». Нет ведь уже ничего, что бы его сдерживало. Нет никакой конкуренции двух систем, нет людей и партий, которые стали бы поворачивать назад и реконструировать прежнее. Иных уж нет, а те далече... Да и насчет способности населения отстаивать свои права — большие сомнения. Зато есть вдруг появившееся право на господство и беззастенчивые разговоры «норковых» про мух и анчоусов, про введение избирательного ценза для бюджетников и прочих «недолюдей». Много чего есть нового. Это — климат, в котором произошло то, что произошло. А без него ничего бы и не было.

В общем-то, всё это не ново и подготавливалось все 25 лет с того памятного октября 1993-го. И мы хорошо помним, как тогдашний «президент всех россиян» Ельцин произносил в телефон страшную по своей разоблачительности уточняющую фразу: «А наших, наших сколько?». Разделение на «наших» и остальных началось именно тогда, при пересчете жертв Черного октября.

ПС...Полностью статью можно прочесть пройдя по ссылке..