Один день Александра Македонского

Ну здравствуйте, здравствуйте! С вами снова я, ваша Клеопатра Авлетовна! Почуяв через астрал ваш вызов, прорвалась сквозь пески времени и - вуаля! - я с вами! Щас немного отряхнусь, корону почищу от песка и  начнём.

Итак, поговорим о моем далёком предке. Александре Филипповиче. И об одном дне из его короткой, но яркой жизни.

******************************************************

  Есть легенда, подтверждаемая ныне рядом авторитетных историков, что доблестный царь Александр Македонский держал свой путь в Индию через Кавказ. Предполагается, что он шёл по следам бога Диониса, разыскивая основанные им священные города с одним и тем же названием «Ниса». Встретил Александр на своем пути, по той же легенде, представителей двух коренных народов, обитающих на месте нынешнего Ставрополья, - асов и русов, то бишь предков современных осетин и славян. Но этими изысканиями пусть занимаются учёные мужи. Мы же с вами попробуем представить, как, собственно,  дело было.

     Итак, раннее утро. Горы. Вечные и уже тогда седые, в шапках снега и льда. Чистый пьянящий воздух. Весело бежит горная вертлявая речка. Виднеются сакли маленького горного аула. Чабаны пасут овец. Женщины хлопочут по хозяйству. Ребятня играет в камешки.
     Вдруг до самых небес пыль столбом. Слышен топот конских копыт. Из-за перевала появляется многочисленная конница. Всадников так много, что глазом не охватить. Впереди всей этой армии восседает на белом коне молодой парень с русыми волосами, в боевых доспехах и алом плаще. На голове его шлем с круто завитыми бараньими рогами. 
     Рядом с ним на тонконогой лошадке сидит премиленькая девушка, белокожая, светлоглазая, с пухлыми губками. За плечами развевается грива тёмных волос, на голове венок из полевых цветов. Тело облегает нежно-розовый хитон. Девушка настолько прекрасна, что предводитель конницы постоянно берёт её за руку и смотрит с очевидной любовью и восхищением, называя при этом: «Дружочек». Девушка же в ответ произносит с разной интонацией: «Мой герой!»
     Они мило беседуют. Девушка спрашивает своего обожателя, что ждёт их там, в конце пути. Юноша отвечает: «Прекрасные спа-курорты, драгоценные камни и жемчуга, пол-мира впридачу». Словом, всё, как всегда, он вешает лапшу на розовые девичьи ушки, а она, развесив органы слуха, благодарно внимает его речам.
     Вот молодой человек, наконец, оторвался от созерцания прелестей спутницы и, грозно сдвинув светлые брови, воскликнул:
     - Дорогу мне, презренные! Падайте ниц пред властелином мира!
     - Вай мэй, какой нэвоспытанный юнош, - отвечает ему близ стоящий чабан в валяной бурке и белой папахе, закрывающей пол-лица, - это с каких таких пэрсыков мы, маленькие, но такие гордые горцы, должны кланяться тэбэ, безусый нэзнакомэц?
     - Ах да, - тут светловолосый конник хлопнул себя по лбу, - маман учила представляться в обществе. Так будем знакомы. Я – Искендер!
     И он гордо вскинул голову, встряхнув русой копной.
     - Э-э-э-э…дарагой! Какой такой Искэндэр-мэскэндэр? Да у нас таких Искэндэров полный аул, да ещё и в сосэднем с дэсяток набэрётся! – усмехнулся чабан.
     - Как какой Искендер? – возмутился светловолосый, - Зулькарнайн!
     Чабан пожал плечами:
     - Заур! Заур, гдэ тэбя шайтаны носят? – крикнул он, - иды сюда! Иностранная дэлэгация! Пэрэвэды, чего они хотят?
     И чабан кивнул на русого всадника. 
     Рыжий Заур-толмач перемолвился с русым парой фраз и вдруг склонился перед ним.
     - Э-э-э…- начал было чабан.
     - Быстро кланяйся, - прошипел Заур, - это сам царь Македонский пожаловал, Александр Филиппович!
     И все, кто находился в поле обозрения царя, преклонили свои головы перед полководцем.
     Тут уж деваться некуда. Нечасто такие гости забредают на огонёк. После визита Ясона вот уж несколько тысяч лет прошло.
     Старейшины аула распорядились резать барашков. Женщины сновали меж саклями, накрывали на стол.
     Чабан, почёсывая бороду, сообщал спешившемуся Александру пункты культурной программы:
     - Сейчас даров природы отвэдаем, вынограда, айвы, сладких абрыкос! Мамалыгу и хачапури! Сыр копчёный и чахохбылы отвэдаешь, сынок! А потом – гвоздь программы – шашлык! – и он облизнулся в предвкушении, - ну и хванчкарой с киндзмараули всё запьём! Потом дыскотэка! А завтра – на экскурсию к скале Промэтэя! 
     Старики, посовещавшись, решили пригласить кунаков-русов из соседней станицы в десяти верстах отсюда. Молодой джигит ускакал приглашать на званый пир побратимов.
     Всё в ауле кипело, двигалось и бурлило. К вечеру, когда опустились сумерки, и на небе начали зажигаться первые звёзды, было готово роскошное угощение. Прибыли кунаки-славяне, русы. Все высокие, статные, могучие.
Александр опытным взглядом оценивал их, как воинов. «Хороши, черти, - признал он мысленно, - да с такими я не только до Индии, а и до Китая дойду, а там, глядишь и до Тихого океана!»
     Пир начался. Воины ели шашлыки, запивали вином, хмелели. Стреноженные кони бродили промеж спящих богатырским снов хозяев, щипали траву и грустно ржали.
     На поляне джигиты танцевали лезгинку. Жарко, горячо, темпераментно! Девушки, как павы, плыли над землей, едва взмахивая руками и опустив очи долу.
     Александр держался. Ему подносили рог за рогом, он выпивал махом вино и снова поднимал тост за хлебосольных хозяев.
     Его спутница сидела в стороне с женщинами. Те с интересом разглядывали её легкие одежды, щупали ткань, оценивали.
     - Вах, красавыца, замёрзнэшь в своей тряпочке, - покачала головой пожилая Зухра.

Жэнщыны, подарим Тасе наш этнический костюм.
Таис Афинская (а это была именно она!), смеясь, примеряла черкеску, тюбетейку с фатой, серебряные пояса, звенела монистами и перстнями. Истинная женщина, что тут скажешь!
     Тем временем старейшины решили закрепить возникшие дружеские отношения на высшем уровне:
     - Слющай, Искэндэр-бэй, у нас такие дэвущки! – и аксакал смачно поцеловал свои пальцы, показывая этим жестом степень красоты аульных дев, - пэрсыки, вах!
     - Ой, Саша, - вторил атаман русов, не слушай его! У нас такие девчата – огонь! Кровь с молоком! Женишься – забот не будешь знать!
     Тут до Таис долетели обрывки мужских разговоров.
Она резко встала и направилась в их сторону:
     - Мой герой! Что я слышу? Вы изволите жениться?
     - Ну что ты, дружочек, - заёрзал виновато Македонский, - ну Тасенька, это же протокол, не более. Я ведь властелин, в конце-то концов? – он приосанился, - мне и лучшего коня, и лучшую женщину! И лучший кусок мяса тоже, - заметил он, скосив глаза на шипящие на мангале шампуры.
     - Значит вот так, да!? – глаза Таис налились слезами, верхняя губа подрагивала, - значит, Вы разрываете все отношения? И разбиваете мне сердце? Ну что ж, прощайте, мой герой! Я ухожу… ухожу к Птолемею, вашему кузену! Выйду за него замуж, нарожаю ему детишек, и они станут величайшими царями в истории!
     Таис капризно топнула маленькой ножкой и было сделала шаг в направлении лагеря конников.
     - Стой, мегера…тьфу ты, гетера! В общем, стой, говорю, зараза! – Македонский схватил ёё за подол хитона. Лёгкая ткань треснула от грубого рывка и порвалась.
     - Нет, Александр Филиппович, всё кончено, меж нами связи нет! – гордо произнесла Таис, - права была Ваша матушка, Вы рождены не для семьи! Всего хорошего, Олимпиаде Неоптолемовне привет!
     И Таис, оскорбленная в лучших чувствах, удалилась.
     Александр с расстройства махнул рукой и выпил сразу два рога с крепким вином.
     - Да не страдай ты так, Филиппыч, - хлопнул по плечу его рус, - мы тебе таких девах подгоним, забудешь свою зазнобу вмиг.
     - Эх, ничего вы не понимаете…- махнул рукой Александр, - она же не просто красивая. Она ещё и умная…Лао-цзы в подлиннике читает…гетера, в общем!
     Македонский решил во чтобы то ни стало объясниться с Таис.     Пока шатался по лагерю, почувствовал сигналы, испускаемые мочевым пузырём.     Прислонившись к стене самой крайне сакли, он вдруг услышал жаркий шёпот:
     - Ну говорю тебе, давай поженимся. Тебе Сашка что-то обещал?
     - Нет, - плача, отвечал девичий голос
     - Ну вот! А я руку и сердце предлагаю…- Александр услышал звук долгого поцелуя. Ему хотелось выскочить и вломить Птолемею со всей широты македонской души. Но удержался.
     - Дети пойдут, - продолжал будущий царь Египта, - четыре сыночка и лапочка-дочка. Я подарю тебе весь мир, царица моей души! – снова звук жаркого поцелуя, долгий вздох.
     -  Отпусти же меня, ты оставишь синяки на моих руках, – тихий и требовательный голос девушки.
     - А хочешь, я подарю тебе воооон ту звезду? – Птолемей уже терял контроль и все сильнее сжимал в объятиях Таис.
     - Э-э-э…знаешь, как приличной девушке, мне надо подумать, - пробормотала Таис.
     - Да что тут думать, - слышался шорох и звуки от треска разрываемой ткани, - делом надо заниматься…
     Раздался звук пощёчины.
     Александр ухмыльнулся. На сердце полегчало. В организме тоже. Он вернулся на свое место, выпил еще рог вина. И, опьянев, уснул.
     Когда, наконец, забрезжил рассвет, прославленный полководец очнулся ото сна… Тяжким похмельным взором он оглядел окрестности. Погасшие мангалы с холодными углями…остатки вчерашних яств, лужицы пролитого вина…пьяные воины, храпящие так, что сотрясался воздух. Меж спящих бродят собаки, подъедая недоеденные шашлыки.
     Александр умылся в горной речушке. Отжался пятьдесят раз. Сделал тридцать наклонов, двадцать приседов. И гаркнул во всю глотку:
     - Ар-р-рми-я-я-я! Пааадъ-ёммм!
     И вся его рать моментального подскочила. Воины машинально, не открывая глаз, разбегались и строились в шеренги.
     - Стано-вись! По порядку рас-счи-тайсь! – командовал Македонский.
     Быстро идя вдоль строя, он вглядывался в заспанные лица соратников и кричал:
     - Воины Македонии! Вы расслабились и чуть не погрязли в болоте пьянства, мещанства и обывательщины! Вспомните, кто вы и куда идёте?
     Вояки хмуро молчали.
     - Мы идём в Индию! За сокровищами и властью! Нас ждут там красивые женщины и несметные богатства! Нас ждут спа-курорты Гоа! – напомнил им командир, - так вперёд! Омоем наши сандалии в Индийском океане! По коням!!! – скомандовал он.
     - Мой герой! – раздался восторженный девичий голосок, - за Вами на край света босиком! - и Таис, одетая в черкеску (розовая туника была безнадёжно испорчена грубыми руками незадачливого поклонника), вынырнула из сакли, прильнув к плечу своего кумира.
    - По стекловате… - прошипел откуда-то из строя Птолемей.
     Вот всадники вмиг уселись на коней. Александр взмахнул приветственно рукой маленькому, но гордому аланскому народу, и через мгновение конница исчезла за поворотом, оставив после себя клубы пыли и вытоптанное пастбище.
     Асы и русы проводили взглядами конницу легендарного царя, вздохнув, расходились. Занималась заря нового дня с его делами и заботами.

     И только горы, вечные горы, стояли неколебимо…©