Хорватия: страна, из которой в России долго и безуспешно пытались создать врага

Сборная Украины не участвовала в футбольном чемпионате-2018, и, судя по всему, многие российские профессиональные «патриоты» испытывали из-за этого сильный дискомфорт. С 2014 года мир этих людей устроен таким образом, что без Украины как мобилизующего фактора, дающего необходимый заряд адреналина и ненависти, существовать невозможно. С ролью Украины не могла справиться на чемпионате Англия, и даже США, попади их команда на мундиаль в Россию, тоже бы не справились.

Но украинский фактор на футбольное первенство легкомысленно вернули хорватские футболисты Домагой Вида и Огнен Вукоевич, бывшие игроки киевского клуба «Динамо». После матча Россия-Хорватия видеоролик с их сияющими физиономиями и проукраинскими лозунгами попал в интернет — и это было именно то, чего многие ждали и хотели. Возликовали и страстные враги «украинской хунты», и российские поклонники Украины, и, разумеется, сами украинцы. Дело даже не ограничилось Видой и Вукоевичем. Вся Хорватия была объявлена «второй Украиной» или страной, представляющей на чемпионате Украину.

Российские провластные медиа и прокремлевская часть национал-патриотов стряхнули пыль со старых, эпохи 90-годов текстов: начали рассказывать о генетической близости хорватского и украинского национализмов, об ужасах хорватского фашизма времен Второй мировой войны, о «русофобии Загреба и Киева, предающих славянство». Некоторые платные «патриотические» блогеры даже запутались в стремительно меняющейся ситуации. У них со времен отравления Скрипалей есть долгосрочные контракты на информационное «мочилово» англичан, с которыми Хорватии пришлось играть в плей-офф. И разобраться, кто больший «русофоб», Англия или Хорватия, было сложно.

Украинцы с радостью ввязались в эту истеричную компанейщину. Хорватия давно уже является своеобразной «иконой стиля» для украинской патриотической общественности, нашедшей массу схожего у хорватской истории 90-х с украинской историей «десятых». Так же как и Украина, Хорватия несколько лет безуспешно воевала с сепаратизмом, поддерживаемым соседней страной (в хорватском случае — Союзной Республикой Югославией Слободана Милошевича). Но Хорватия в конце концов в 1995 году сумела нанести сербским сепаратистам решающее военное поражение. И многие в Украине считают, что на Донбассе такой сценарий вполне реализуем. Да и в целом образ Хорватии, избавившейся от имперского владычества и нашедшей свое место в западном мире, в том числе в НАТО, многих в Киеве вдохновляет.

На футбольном параде агрессивного воодушевления больше всего было жаль самих хорватов — и сборную, и болельщиков, и хорватское государство в целом. Хорваты явно не имели ни малейшего желания быть частью российско-украинского противостояния — тем более во время чемпионата. На Вукоевича и Виду обрушились репрессии не только FIFA, но и Хорватского футбольного союза. Вида аж несколько раз извинился за свои залихватские выкрики. Хорватские болельщики, чтобы как-то замять конфликт и продемонстрировать, что они благодарны за гостеприимство, вытащили огромный баннер со словами «Спасибо, Россия!» — сперва на Триумфальную площадь, а потом на трибуну матча Хорватия-Англия. Мол, «спокойно, русские, мы здесь не про геополитику, давайте наслаждаться жизнью, а не воевать насмерть».

Домагой Вида. Фото: Валерий Шарифулин / ТАСС

Все эти скандалы чемпионата заставляют вспомнить о поучительной истории российско-хорватских отношений.

В 90-е годы мало какая страна удостаивалась столь жесткого шельмования красно-коричневой «патриотической» прессы, как Хорватия. Казалось бы, делить вообще нечего: эта маленькая балканская страна даже не имела с Россией общей границы и никак не посягала на русские национальные интересы. Новорожденной и нищей Российской Федерации, бедствовавшей на руинах СССР, было сильно не до Хорватии. Но в 1991—1992 годах российские историко-политические реконструкторы разных мастей вспомнили, что есть одна важная русская духовная скрепа: в любой сложной для сербов ситуации начинать воевать за сербов. При крушения Югославии воевать за сербов значило воевать в первую очередь против хорватов.

Сербы же, в эру единой Югославии мало увлекавшиеся русофильскими идеями, сразу после начала войны вспомнили о «матушке России» и стали просить «прислать снаряды».

Стараниями газет «День», «Советская Россия», «Лимонка» и тому подобной «государственнической» печати образ Хорватии и хорватов начал демонизироваться. Иной раз казалось, что даже «шоковая терапия» Гайдара и ваучеризация Чубайса вызывали меньше внимания и меньше ненависти у русских красно-коричневых, чем деятельность хорватских националистов. С хорватскими националистами не могли сравниться даже «русофобские режимы» Прибалтики. О хорватах до 1991 года россияне мало что знали — больше знали о «югославах» и их странном, не похожем на наш социализме. Но стоило Югославии развалиться, «патриотические» газеты начали требовать, чтобы русские выучили: хорваты — католики, воевали за Гитлера, а сербы — наши, православные.

Излюбленным публицистическим оборотом стали фразы типа: «даже немецкие офицеры приходили в ужас от зверств хорватских фашистов, усташей». Кровавая история профашистского хорватского государства, существовавшего в 1941—1945 годах, подробно излагалась, и до сих пор читатели этих газет помнят сюжет про «корзину, наполненную вырванными человеческими глазами». Много позднее, в 2018 году, мифическая корзина вернулась.

Не забывали и про «Хорватский легион» в составе вермахта, дошедший до Волги.

По яростному напору антихорватская агитация 90-х могла сравниться только с антиукраинской агитацией в современной нам путинской России. Но было и важное различие между двумя пропагандистскими кампаниями.

По Украине уже пятый год лупят все тяжелые калибры российских СМИ, в первую очередь федеральное ТВ. А на войну против хорватов в 90-е звал десяток газет — в ту пору еще оппозиционных Кремлю, не определявших государственную политику.

От ужасов «бандеровских карателей» трепетали миллионы россиян, а про «усташей» читали в «Советской России» несколько десятков тысяч человек.

На войну против Украины в 2014 году поехали регулярная российская армия и тысячи наемников, снаряженных и оплаченных российским государством. На войну против хорватов и боснийских мусульман поехали в 1992 году несколько сотен добровольцев — идеологизированных шовинистов-имперцев.

Украина до сих пор плачет над многими сотнями могил своих солдат, убитых гражданами России во время донбасской войны. Русский фактор на войнах в Хорватии и в Боснии в военном плане мало что значил.

Официальный ельцинский Кремль в то время старался не ввязываться в балканские военные авантюры. Все посланные официальной Москвой в Хорватию и Боснию русские солдаты носили голубые каски ООН и работали под флагом ООН. В качестве результата сдержанной политики тогдашнего Кремля мы имеем сейчас весьма дружелюбную Хорватию — комфортную для русского туризма, с нормальными, ровными межгосударственными отношениями. Да, Хорватия еще 1991 году сделала свой стратегический, цивилизационный выбор, решила, что нужно быть с Западом, стремиться максимально интегрироваться в НАТО. И это вовсе не означает, что нужно враждовать с Россией и русскими. Главное, чтобы Россия и русские не присылали свои танки, не убивали — пусть лучше приезжают гулять по каменным улицам Дубровника, купаться в Адриатическом море.

И никого в Хорватии не волнует, что писали газеты «Лимонка» и «Советская Россия» в каком-то бородатом 1994 году, каких демонов времен Второй мировой войны они пытались оживить. Никто в Хорватии (за исключением кучки ультраправых психопатов) этого не знает и знать не хочет.

Самое ужасное, самое непоправимо-тоскливое — с Украиной могло быть так же, как сейчас с Хорватией. С Украиной в добрых отношениях остаться было даже проще. Все-таки в Хорватии, вне зависимости от желания России, шла яростная сербско-хорватская война — просто это была чужая война, и в нее следовало лезть лишь в рамках миротворческих миссий ООН. А в Украине мы начали войну сами. Без нас бы этой войны и вовсе бы не было.

Русско-хорватская и русско-украинская истории — это истории о том, как легко сохранить теплые, человеческие отношения, и о том, как легко, при желании, разделить народы кровавым океаном.