МИФ О ДОСТОЕВСКОМ

Достоевский так же творчески связан с Петербургом, как и Франц Кафка с Прагой. Герои романов Достоевского стали частью мифологии Петербурга, а сам он – мифом.
В этом году уже девятый раз наш город празднует День Достоевского. Праздник проходит в первую субботу июля. На этот раз основные мероприятия были в Новой Голландии. Мне удалось побывать в шести точках в разных концах города, где проводились мероприятия, посвящённые Фёдору Михайловича Достоевскому.
В 11 часов я был на мемориальной акции у могилы писателя в Некрополе мастеров искусств Александро-Невской Лавры. Потом посетил Музей Достоевского, прошёл по местам преступления Родиона Раскольникова, встретил старуху-процентщицу в Новой Голландии, на Невском проспекте посетил «казино духовных ценностей», а в доме на Фонтанке в окне третьего этажа увидел «кроткую» с иконой и «Раскольникова» с топором.
Вообще, праздник удался. День Достоевского открыл для меня много нового. И хотя я знаю родной город достаточно хорошо, но невольно прошёл по местам, куда ранее не заходил. Санкт-Петербург безграничен!
Приглашаю посмотреть мой фильм «День Достоевского в Петербурге».

Как и многих других классиков русской литературы, жизнь Достоевского превратили в миф. На Сенной площади в станции метро на мозаичном панно можно разглядеть профиль Гоголя и Достоевского.
«Достоевский» – ныне это бренд, и бренд этот активно защищает правнук Фёдора Михайловича, оспаривая даже право называть отель и закусочную именем «Достоевский».

В мае 2017 года я был на поэтическом вечере в музее-квартире Ф.М.Достоевского. Там я поинтересовался у участников встречи: что отличает великого писателя земли русской от всех прочих авторов?

В музее Достоевского было интересно наблюдать мастер-класс «Литературный багаж» по роману «Преступление и наказание». Разглядывая «литературные багажи», можно было узнать, как в чемодан, шляпную коробку, дорожную сумку вмещалось символическое пространство и предметный мир романа Достоевского.

Кто ваш любимый герой произведений Фёдора Достоевского? – задавал я вопрос. Ответы были самые разные, и это радовало.

Мой любимый герой романа «Преступление и наказание» – это следователь Порфирий Петрович. Умный, проницательный человек сразу понял, что убийца – Раскольников. Однако Порфирий Петрович не угрожал, не шантажировал, а весьма профессионально, деликатно, и даже можно сказать душевно склонил Раскольникова к признанию. «Как кто убил?.. – переговорил он, точно не веря ушам своим, – да вы убили, Родион Романович! Вы и убили-с… – прибавил он почти шёпотом, совершенно убеждённым голосом».

Помню, как впервые купил роман «Преступление и наказание» в ларьке станции метро «Ломоносовская» на сэкономленные на завтраках деньги. Это была серия «школьная библиотека Лениздата». Иллюстрация на обложке и название меня заинтриговали. «Преступление и наказание» прочитал сначала в школе, потом перечитал в зрелом возрасте.

Роман «Преступление и наказание» был адресован прежде всего молодёжи и потому носил нравоучительный характер. Студенты упрекали Фёдора Михайловича, что он исказил облик студенчества. Но Достоевский не мог пойти против правды жизни. А правда была в том, что в Петербурге торжествовала идеология «право имеющего». И потому финал романа не мог быть иным.

Михаил Бахтин утверждал, что герой Достоевского – это всегда человек какой-либо определённой идеи. Она формирует его мироощущение, мысли и поступки. В «Преступлении и наказании» основной является идея Раскольникова о праве сильного человека на преступление нравственного закона.

По базовому образованию я юрист, по специальности – криминолог. Поэтому я предлагаю взглянуть на роман «Преступление и наказание» с криминологической точки зрения.
В конце прошлого столетия я несколько лет работал в тех самых местах, где жил и совершил преступление Родион Раскольников. Сенная площадь, Столярный переулок, Вознесенский мост, Казначейская, Гражданская, Подьяческая …
Тогда я работал над романом-быль «Странник» (мистерия), и мой герой бродил по тем же улицам, каналам и переулкам, что и герои Достоевского в поисках ответа на «проклятые вопросы».

«Проклятые вопросы» Достоевского продолжают мучить многих людей во всех концах света. Оказавшись в самом центре запутанных отношений и роковых страстей, человек не выдерживает мучительных переживаний. Долго жить в Петербурге идеальному человеку невозможно.

Образ «маленького человека», чья жизнь затеряна в огромном городе среди больших денег и больших амбиций, – один из центральных в русской литературе XIX века. В первую очередь писатели обращали наше внимание на бесправное положение страдающего героя. Тема «униженных и оскорблённых» стала сквозной в творчестве Достоевского.

Все персонажи Достоевского как будто замкнуты где-то между реальным и выдуманным мирами и не могут никак оттуда высвободиться. Уже 150 лет они не могут друг друга отпустить. Никто не может отказаться от своих принципов, и эта история бесконечно повторяется, каждый раз приводя к печальному концу.

Герои Достоевского не свободны. Они не столько марионетки писателя, сколько марионетки своей судьбы. Поэтому когда в лабиринте Петербурга я повстречал огромные куклы, изображающие старуху-процентщицу и других героинь, то немножко испугался.

При всём огромном количестве исследований и публикаций, о жизни Достоевского мы больше не знаем, чем знаем. И причиной тому – сам Фёдор Михайлович.
Достоевский вообще оставил нам больше вопросов, чем ответов. И мы вот уже сто пятьдесят лет ищем ответы на его «проклятые вопросы».

Достоевский был сложным, противоречивым человеком, в чём-то даже порочным. Он тщательно скрывал неприглядные страницы своей биографии. И жизнь его во многом продолжает оставаться тайной.
Вторая жена писателя Анна Григорьевна Сниткина старательно вымарывала из писем Достоевского строки откровенного признания. Этим она пыталась сохранить нравственный облик классика русской литературы.
Достоеведы (достоевисты) намеренно идеализируют образ великого писателя, больше рассказывают о положительных сторонах личности Достоевского и предпочитают утаивать его порочные черты.

Несмотря на обилие книг о Достоевском, мы не знаем многих тёмных сторон его жизни, о которых он сам предпочитал умалчивать. До сих пор его личная жизнь остаётся тайной, особенно с момента признания романа «Бедные люди» и до казни на Семёновском плацу. Куда он тратил огромные по тем временам гонорары, как распоряжался взятыми в долг суммами, до сих пор не известно.

Причина смерти Фёдора Достоевского остаётся загадкой. Есть свидетельства, что за день до смерти Фёдора Михайловича навещали сёстры по поводу получаемого им наследства. Хотя Достоевский был на тот момент не бедным человеком, он не стал отказываться от своей доли наследства, как сделал это в молодости. Возможно, из-за споров о наследстве возник конфликт. У Достоевского случился припадок. Спустя сутки Фёдор Михайлович умер.

У нас очень любят идеализировать русских писателей. Но Достоевский не был идеальным человеком. Известно, что Фёдор Михайлович был страстный игрок. В России казино были запрещены. Поэтому поиграть в рулетку уезжали за границу. Достоевский был азартен, и в итоге спустил в казино всё приданое своей второй жены Анны Григорьевны. Он чуть не погубил себя и свою семью из-за этой злополучной страсти.

В то время как умирала его первая жена Мария (Исаева), Достоевский вступил в отношения с молодой любовницей Аполлинарией Сусловой (она стала прототипом Настасьи Филипповны в романе «Идиот»).
Трагический вопрос возле гроба первой жены – «Увижусь ли с Машей?» – мучил Достоевского всю жизнь. И понятно почему – ведь он фактически предал свою жену, уехав к любовнице в Париж. Жена умирала от чахотки, а он путешествовал с Аполлинарией Сусловой по Европе.

Некоторые считают, что писатель он был плохой, а человек вообще дрянь – сборище всех возможных пороков.
Вот, например, как отзывались критики о романе «Идиот».
«Лица, группирующиеся вокруг князя Мышкина, тоже если не идиоты, то как будто тронувшиеся субъекты. Тринадцатилетние мальчики у г. Достоевского говорят не только как взрослые люди, но даже на манер публицистов, пишущих газетные статьи, а взрослые люди, женщины и мужчины, беседуют и поступают, как десятилетние ребята. Словом, роман можно было бы не только „Идиотом“ назвать, но даже „Идиотами“: ошибки не оказалось бы в подобном названии».

Лев Толстой

Лев Николаевич Толстой весьма критически оценивал творчество Достоевского. 12 октября 1910 года Толстой записывает в дневнике: «После обеда читал Достоевского. Хороши описания, хотя какие-то шуточки, многословные и малосмешные, мешают. Разговоры же невозможны, совершенно неестественны…».
18 октября на вопрос своего доктора, как ему нравятся «Карамазовы», Толстой ответит: «Гадко. Нехудожественно, надуманно, невыдержанно… Прекрасные мысли, содержание религиозное… Странно, как он пользуется такой славой».

Достоевский талантливо подхватывал и по-своему развивал чужие идеи. Повесть «Двойник» это от Гофмана, сочувствие к несчастным детям от Диккенса, «Сон смешного человека» перекликается с работой Мильтона «Потерянный рай». Тандем девушки-проститутки и студента-преступника в романе «Преступление и наказание» позаимствован Ф.М.Достоевским из английской литературы. Чужая и тема Христа с великим инквизитором. А также сгорающие в камине по прихоти женщины 100 тысяч ассигнациями.
Разумеется, это не плагиат, а творческое заимствование. Вся культура построена на заимствованиях. Достоевский делал это гениально!

В юности я выменял переплетённый журнальный вариант роман-исследование Леонида Гроссмана о жизни и творчестве Достоевского. Гроссман признаёт, что «в больном сознании Достоевского постоянно жила мысль о совершении им какого-то тяжкого греха». Перед казнью на Семёновском плацу в декабре 1849 года Достоевский раскаивался «в иных тяжёлых делах своих (из тех, которые у каждого человека всю жизнь лежат в тайне на совести)».

По словам Л.П.Гроссмана, Достоевский “с какой-то поражающей настойчивостью обращался к безобразной теме о влечении пресыщенных сладострастников к детскому телу”. Тема развращения ребёнка встречается и в романе «Преступление и наказание» (ночной бред Свидригайлова меня шокировал ещё в школьные годы), в романе «Идиот» (совращённая Тоцким Настасья Филипповна), в романе «Бесы» (сексуальное обольщение Матрёши Ставрогиным) и др.

Часто в уста своих героев Достоевский вкладывал собственные размышления. Хорошо известны возникшие ещё при жизни Достоевского слухи, что ставрогинский грех для него биографичен. Современники вспоминают слова Достоевского о растлении малолетней девочки. Фёдор Михайлович потом объяснял, что это не он, а его герой…

Секретарь Достоевского Николай Страхов сообщал Льву Толстому о якобы имевшем место самопризнании Достоевского Висковатову в «ставрогинском грехе». (Письмо было написано в 1883 году и опубликовано журналом “Современный мир” в октябре 1913-го.)

Страхов Н Н

Вот что пишет Страхов в письме к Толстому 28 ноября 1883 года.
«Я не могу считать Достоевского ни хорошим, ни счастливым человеком (что, в сущности, совпадает). Он был зол, завистлив, развратен, он всю жизнь провёл в таких волнениях, которые делали его жалким и делали бы смешным, если бы он не был при этом так зол и так умён. Сам же он, как Руссо, считал себя лучшим из людей, и самым счастливым.
В Швейцарии, при мне, он так помыкал слугою, что тот обиделся и выговорил ему: «Я ведь тоже человек». Помню, как тогда мне было поразительно, что это было сказано проповеднику гуманности и что тут отозвались понятия вольной Швейцарии о нравах человека.
…и всего хуже то, что он этим услаждался, что он никогда не каялся до конца во всех своих пакостях.
Его тянуло к пакостям и он хвалился ими. …Заметьте при этом, что при животном сладострастии, у него не было никакого вкуса, никакого чувства женской красоты и прелести. Это видно в его романах. Лица наиболее на него похожие — это герой Записок из Подполья, Свидригайлов в Прест. и Нак. и Ставрогин в Бесах; одну сцену из Ставрогина (растление и пр.) Катков не хотел печатать, но Д. здесь её читал многим…
При такой натуре он был очень расположен к сладкой сентиментальности, к высоким и гуманным мечтаниям, и эти мечтания — его направление, его литературная муза и дорога. В сущности, впрочем, все его романы составляют самооправдание, доказывают, что в человеке могут ужиться с благородством всякие мерзости.
Но одно возведение себя в прекрасного человека, одна головная и литературная гуманность — Боже, как это противно!
Это был истинно несчастный и дурной человек, который воображал себя счастливцем, героем и нежно любил одного себя».

В журнале «Новый Мир» №5 1999 года была опубликована статья доктора филологических наук и кандидата философских наук Виталия Ивановича Свинцова «Достоевский и “отношения между полами” Об одном факте, зафиксированном в “Летописи жизни и творчества Ф.М.Достоевского” – Об интересе Достоевского к феномену нимфофилии. – Об антропологии Достоевского».

Некоторые специалисты связывают бесспорный интерес Достоевского к теме «ставрогинского греха» с переживанием Фёдора в детстве, когда он дружил с десятилетней девочкой, а она впоследствии оказалась изнасилована каким-то пьяным бродягой и умерла.

Кем была изнасилована девочка и почему она умерла?

До сих пор точно не известно, по каким причинам умер отец великого писателя (был ли он убит крестьянами за блуд или в результате апоплексического удара). И не унаследовал ли великий писатель генетически пристрастия своего отца?

Психологи говорят о так называемой «карте любви», которая формируется у личности ещё в детстве, и которой он следует всю жизнь. О сексуальности и эротичности Достоевского можно судить по его письмам к жене Анне Григорьевне, наиболее нескромные места из которых она тщательно вымарывала, чтобы не дискредитировать великого писателя.

Сегодня уже трудно понять слово «сладострастие». Достоевский понимал это хорошо и достаточно часто употреблял это слово. Вот как в романе «Братья Карамазовы» Ракитин описывает сладострастие Алёше: “влюбится человек в какую-нибудь красоту, в тело женское, или даже только в часть одну тела женского”.
“Я это понимаю”, — вдруг брякнул Алёша.

Н.О.Лосский в книге “Достоевский и его христианское миропонимание”, касаясь интимных сторон биографии классика, писал о “карамазовской напряжённости его сексуальных переживаний”.

«Чужими грехами свят не будешь», – говорил Достоевский. – «У каждого человека что-нибудь спрятано».

Люди более склонны верить в падшую натуру человека. Каждый способен понять лишь то, что близко ему самому. Некоторые пытаются разоблачить Достоевского, выставить его пороки на всеобщее обозрение. Чарлз Буковски признавался: «Даже представляю Достоевского страждущим маленьких девочек».

«Любит человек падение праведного и позор его», – говорил Достоевский.

Замысел «жития великого грешника» шёл из глубин собственной души писателя. Все черты карамазовщины были в самом Достоевском. И Фёдор Павлович, и Дмитрий Карамазов, Иван, Алексей, и даже Смердяков, – всё это грани души самого Достоевского.
Как говорят достоеведы: если сложить как осколки разбитого зеркала всех героев Достоевского, то в нём отразится сам Фёдор Михайлович.

Известно, что многих своих героев Достоевский наделял собственными чертами характера и фактами своей биографии. Например, воспоминания о казни на Семёновском плацу «десять ужасных, безмерно-страшных минут ожидания смерти» он вложил в уста князя Мышкина (роман «Идиот»).

С коллегами Достоевский часто беседовал на тему греховности человека. “В этом отношении (т.е. в половом) столько всяких извращений, что и не перечтёшь… Я думаю, однако же, что всякий человек до некоторой меры подвержен такой извращённости, если не на деле, то хотя бы мысленно… Только никто не хочет в этом сознаваться”.

Откровенность Достоевского в обсуждении полового вопроса смущала его коллег и собеседников. Один из тех, кто записывал беседы Достоевского, Е.Н.Опочинин замечает: “Всего сполна не буду записывать: пожалуй, уж слишком откровенно”.

Редактор «Русского вестника» М.Н.Катков отказался печатать первоначальную версию главы «У Тихона», в которой Ставрогин исповедуется в совершённом грехе – совращении Матрёши. Даже настроенные доброжелательно к Достоевскому Майков А.Н. и Страхов Н.Н. сочли сцену «чересчур реальной».

О теме «ставрогинского греха» и слухов возле Достоевского по этому поводу рассказал на 42-ой конференции «Достоевский и мировая культура» доктор филологических наук В.Н.Захаров (Москва).

Я более пяти лет участвовал в различных научных собраниях, посвящённых творчеству Достоевского, и в Петербурге, и в Старой Руссе.
9-11 ноября 2017 года я принимал участие в традиционной международной конференции (42-ой) «Достоевский и мировая культура». Конференция проходила в литературно-мемориальном музее Ф.М.Достоевского (последней квартире писателя в Петербурге).

Увлечённость достоеведов восхищает. Но иногда кажется: не пора ли остановиться и перестать копать, чтобы окончательно не разрушить миф о великом писателе?

Меня, как автора двух романов, всегда интересовал тайный мир творчества Достоевского. Я сторонник «биографического метода» в литературоведении, и потому считаю, что «в книгу нужно смотреть через плечо автора».
Писатель часто описывает свой личный опыт пережитого и прочувствованного.

Но если автор описывает преступление, это не означает, что он совершил преступление в реальности. Человек может испытывать какие угодно фантазии и мысли, но за мысли не судят, судят за поступки!

По опыту своего литературного творчества могу сказать, что наиболее убедительно писатель излагает то, что пережил самолично. И наиболее правдоподобны те персонажи, которые похожи на него самого.
Однако весьма распространённая ошибка отождествлять героев с их автором, делать выводы о писателе на основании поступков его героев; а также анализировать сочинённый роман как подлинную реальность.

Когда начинаю писать о выдающемся человеке, у меня нет желания опорочить его славное имя. Я стараюсь видеть в человеке стремление к лучшему, а не к худшему. Однако в процессе исследования, обнаруживаются такие факты, которые превращают моё исследование в почти детективное расследование.

«Заговор», за который был осуждён Достоевский, ставит больше вопросов, чем имеет ответов. Осудить на смерть только «за недонесение о распространении преступного о религии и правительстве письма литератора Белинского и злоумышленного сочинения поручика Григорьева…», это даже по тем суровым временам было слишком.

22 декабря 1849 года осуждённые «петрашевцы» были привезены из Петропавловской крепости (где провели 8 месяцев в одиночном заключении) на Семёновский плац. Им прочли конфирмацию смертного приговора; подошёл с крестом в руке священник в чёрной ризе, переломили шпагу над головой дворян; на всех, кроме Пальма, надели предсмертные рубахи. Петрашевскому, Момбелли и Григорьеву завязали глаза и привязали к столбу. Офицер скомандовал солдатам целиться… Достоевский стоял восьмым по очереди, стало быть, ему приходилось идти к столбам в третью очередь.

Волгин игорь

Как считает президент Фонда Достоевского, доктор филологических наук Игорь Леонидович Волгин, предъявленное Достоевскому обвинение за чтение запрещённых текстов на самом деле прикрывало настоящий заговор, о масштабах которого предпочли не объявлять. Поэтому приговор к расстрелу явно не соответствовал тяжести предъявленного Достоевскому обвинения.
Игорь Волгин считает, что мы до сих пор не знаем всех тайн жизни Достоевского, и причиной тому – он сам.

Я не адвокат Достоевского и не обвинитель. Я – исследователь. Поэтому не даю оценок, а лишь предлагаю самим сделать выводы на основе фактов. А факты – упрямая вещь.
У меня нет цели опорочить «великого классика русской литературы». Я не хочу идеализировать Достоевского, потому что хочу его понять, насколько это возможно.

Какова ваша любимая идея Фёдора Достоевского, которая постоянно присутствует в вашем сознании?

У меня лично в голове постоянно крутится идея, которую Достоевский изложил в письме Н.Ф.Фонвизиной в феврале 1854 года: «… если бы кто мне доказал, что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше хотелось бы остаться со Христом, нежели с истиной».

Лично мне такая дилемма кажется недопустимой и надуманной. Я не могу представить Христа вне Истины, ибо Христос и есть Истина. А если истина вне Христа, то это не Христос. Истина может быть и в Святой Духе. Но если истины нет в Христе, то это не Христос. Истина = Христос!

Человек вне истины это просто человек; человек без истины чаще всего плохой человек.
Отказаться от истины ради человека? Пойти за человеком, который вне истины?
«Сократ мне друг, но истина дороже»!
Это не позиция античного гностика, а позиция человека, верящего, что Христос есть Истина!

Существует ли вера вне Иисуса Христа? – Разумеется. Люди верят в Аллаха, в Будду и массу других богов.
Что же такое тогда наша вера? Внушённый обман, спасительный самообман, или же мистическая реальность?

Я пытался сомневаться и жить без веры в Христа. Но не смог, духовно и физически не смог!

Достоевский верил в Христа и всю жизнь сомневался. Возможно, поэтому он так любил картину Ганса Гольбейна «Мёртвый Христос в гробу».
Известны слова Достоевского: «Стало быть не как мальчик же я верую во Христа и его исповедую, а через большое горнило сомнений моя осанна прошла».

Каковы же те великие сомнения, через горнило которых, по выражению самого Достоевского, «его осанна» прошла?

Доказано, что Родион Раскольников страдал наркотической зависимостью – в тексте романа есть очевидные признаки болезни.
Растление малолетней встречается и в романе «Преступление и наказание», и в романе «Идиот», и в «Бесах». Вряд ли это случайность. Видимо, эта мысль преследовала Достоевского, и он пытался избавиться от неё.

У Достоевского вообще нет случайностей, выверены все детали. В доме Иохима, где на четвёртом этаже располагалась квартира, в которой снимал комнату Раскольников, как и в романе, на чердак ведут 13 ступенек. Достоевский даже показывал своей второй жене место, где Раскольников спрятал похищенные у старухи-процентщицы драгоценности.

Признать очевидную правду для учёных-достоеведов практически невозможно. Ведь это может привести к разрушению созданного ими мифа о великом классике русской литературы.
Некоторые склонны идеализировать Фёдора Достоевского. Как, например, доктор филологических наук Татьяна Касаткина в книге «О творящей природе слова», которую она мне подарила.

Касаткина

«Заковали в свои определения, спеленали формулировками. Я уже не я, а их выдумка. А приду к ним, так ведь выгонят. Зачем им истина? — у них у каждого своя правда! Им значимость свою показать нужно, встав со мной рядом. Они не меня, они себя возвеличивают!
Сказать бы всё, что я о них думаю, посмотреть бы на их лица! Только как скажешь? Ведь и слушать не будут. Скажут: «зачем пришёл нам мешать? Мы тебя лучше знаем, чем ты себя. Мы исследовали, мы изучаем, мы тебя объясним, чего ты и не думал. На каждое твое слово наших пять, на каждый том твоих сочинений, наших десять. Ты неисчерпаем! Ещё не одно поколение будет питаться наследием твоим. А чего нет у тебя, мы додумаем, так сказать, обогатим! Лишь бы финансировали!
Они меня потому любят, что им за это платят, а не платили бы, они бы и не любили, и не изучали. Не меня надо изучать — всё равно не поймут, я и сам себя до конца не понимаю! — себя изучать надо, себя совершенствовать; не меня, а людей любить.
Они бы живого меня так любили! А любить мёртвого особого труда не нужно. Они не меня, они себя любят! Хотя, похоже, ни себя не любят, ни меня. Потому как если бы любили, то не изучением творчества занимались, а исполнением того, что я оставил им. А то исследовать-то легче, чем любить!»
(из моего романа-быль «Странник»(мистерия) на сайте Новая Русская Литература

С момента включения произведений Достоевского в школьную программу, упорно создаётся миф о великом классике русской литературы, который был чуть ли не идеальным человеком. – А почему? – Да потому что нет у нас людей, способных быть примером высокодуховной жизни. Вот и выдумываем нравственный идеал из того, что есть.

Священник отец Дмитрий Дудко выступил с предложением о канонизации Ф.М. Достоевского. И хотя многие поддержали это предложение, однако, чтобы канонизировать человека, необходимо свидетельство о сотворённом им чуде. И такое чудо нашлось!...

Ныне здравствующий правнук писателя Дмитрий Андреевич Достоевский рассказывал, что жизнь его отца Андрея Федоровича Достоевского в годы войны спас небольшой бронзовый бюстик писателя, с которым он не расставался никогда. Уже в конце войны пуля срикошетила об этот кусочек металла и легко ранила по касательной внука писателя. Это было единственное ранение за все годы войны.

Я не сторонник превращения Достоевского в «православного святого». Он не был просто хорошим человеком, как не был и просто плохим человеком. Достоевский на примере своих героев показал, что чёрно-белых красок недостаточно – «широк человек…»

Сила Достоевского в том, что он не боялся говорить о человеческих (своих) пороках, честно их исследовал, не идеализировал сложную человеческую природу.
«Меня зовут психологом, – писал Фёдор Михайлович, – неправда, я лишь реалист в высшем смысле, то есть изображаю все глубины души человеческой».

Достоевский пророк

Дмитрий Мережковский называл Достоевского пророком русской революции. Но как это часто бывает с пророками, от него был скрыт истинный смысл его же собственных пророчеств».
В 1906 году в эссе «Пророк русской революции» Мережковский писал:
«Существует непримиримое противоречие между внешней оболочкой и внутренним существом Достоевского. Извне — мёртвая скорлупа временной лжи; внутри — живое ядро вечной истины».

«Любит человек падение праведного и позор его», – писал Достоевский.
«Я не хочу и не могу верить, чтобы зло было нормальным состоянием людей».
«Или действительно высший смысл именно в этой бессмысленности: и страсти духовные, муки совести, полёт мысли, порывы творческого вдохновения, неколебимость веры не более чем чудовищная ухмылка над бедным человечеством, пустая игра воображения, чтобы хоть на краткий миг забыться, отвлечься от жуткой неминуемости этой последней правды, от этого вселенского, паучьи ненасытного бога — чрева?»

В своём романе-быль «Странник» я попытался представить возможный диалог с Достоевским.
— Что я могу сделать один среди засилья зла, когда каждый за себя, когда власть продажна и за деньги можно подкупить кого угодно, когда...
— "Но нельзя сидеть сложа руки, иначе окончательно дойдешь до самооправдания, до сознания собственного бессилия перед властью обстоятельств: при чём я, эпоха виновата, время-то, мол, какое! — нероново!.."
— Куда ни глянь, везде господствует сила. И все призывы к любви и добру не останавливают злых людей, любовь не побеждает ненависти, добро не уничтожает зла.
— "Красота спасёт мир".
— Но как?! Я жизнью готов пожертвовать, лишь бы понять смысл происходящего, что есть человек.
— "Человек есть тайна. Её надо разгадывать, и ежели будешь её разгадывать всю жизнь, то не говори, что потерял время; я занимаюсь этой тайной, ибо хочу быть человеком".

Преступление, по Достоевскому, это не проступок против человека, это нарушение Божьей заповеди «не убий»! Убийство, совершённое Родионом Раскольниковым, это по сути своей вызов атеиста существованию Божию. «Если Бога нет, то всё дозволено!» – говорит Иван Карамазов.

Чувство вины – это ответственность перед Богом, а не перед человеческим судом. Человеческого суда избежать можно, обманув следователя, а вот Божьего суда невозможно избежать!

Профессор В.А.Бачинин (автор книги «Достоевский: метафизика преступления») недавно опубликовал статью «Диффамация Бога».
«Главный субъект диффамаций – фаустовский человек, обладатель разорванного сознания. пленник рокового заблуждения, будто триединый Бог – это препятствие, которое возвышается у него на пути и которое необходимо удалить любой ценой. Не способный справиться с этой целостной тринитарной громадой, не имеющий представления о дисциплине богословствующего мышления, он двинулся по пути её дробления и расправы с каждой из трёх ипостасей по-отдельности».

Христос с крестом

Лично я всегда полагал, что диффамация (в отличие клеветы – как распространение порочащих ложных сведений) есть распространение порочащих личность сведений, однако носящих достоверный характер.

Как вообще можно говорить о Боге, не зная подлинно ЧТО ЕСТЬ БОГ? Если мы даже не можем представить этой сущности, нельзя ни утверждать, ни отрицать её существование.

Французский философ Блез Паскаль (1623-1662) полагал, что вследствие ограниченности человеческого познания и бесконечности Бытия нельзя достоверно отрицать или признать существование Бога. При признании существования Бога, человек («мыслящий тростник») получает надежду и опору для бытия в мире, но если эта версия не верна, человек ничего не проигрывает.

Сегодня теория Раскольникова о «твари дрожащей и право имеющем» живёт и торжествует. Если у тебя есть «крылатые ракеты», то ты «право имеющий», а если нет – ты «тварь дрожащая». И ничто, ничто – ни международное право, ни общественное мнение, ни даже общественная мораль! – не может запретить пустить крылатые ракеты по мирным гражданам. Ради ликвидации одного террориста убивают сотни, а иногда и тысячи невинных людей. Человеческая жизнь обесценилась!

Все уже убедились, что политика и мораль не совместимы, как не совместимы мораль и власть. Развязавшие войну так называемые цивилизованные нации наплевали на ими же установленные законы, а про божественные даже не вспоминают; они убивают, потому что им это выгодно. Выгодно!

Слушать политиков нет никаких сил. Цинизм и лицемерие зашкаливает! Ложь стала нормой жизни. Для одних политиков террористы, которые смещают неугодных правителей, это повстанцы и революционеры, а значит «добро». Для других политиков те же самые повстанцы – террористы, то есть самое что ни на есть «зло».

Библейские слова «не в силе Бог, а в правде», ныне звучат иначе: «правда – в силе», «кто сильнее, тот и прав».

В мире признают только силу. Слабого никто не слушает. На право и мораль плюют, если всего можно добиться силой. На смену международному праву пришло «кулачное право». Торжествует не сила права, а право силы!

Миролюбие принимают за слабость. Никого нельзя вводить в искушение своей слабостью. Верят только в силу, способную противостоять силе.

В чём же тогда прогресс человеческой цивилизации, если, как и две тысячи лет назад, «кто сильнее, тот и прав»?

В человеческом сообществе действуют те же законы джунглей, что и среди диких зверей; выживает сильнейший, и сильнейший всегда прав. Слабому свою невиновность доказывать бесполезно – «у сильного всегда бессильный виноват».

Политика всегда была вне морали, но сейчас она и вне закона.
Современные политики руководствуются прагматизмом, ни о какой морали даже не вспоминают. Что выгодно, то и хорошо, то и есть «добро». Исходя из этого, и война может не быть «злом», если отвечает национальным интересам – цель оправдывает средства!

Была ли у Наполеона мораль? Разумеется, была. О морали право имеющего убивать размышлял Родион Раскольников. Позднее эту мораль сверхчеловека воплотил в своей человеконенавистнической практике Адольф Гитлер. Офицеры СС, служившие в Освенциме, после своей чудовищной работы возвращались в свои семьи и были любящими мужьями и отцами. Убийство людей было для них просто работой.

В книге «По ту сторону добра и зла» и «Генеалогия морали» Фридрих Ницше приходит к выводу: среди «своих» человек как правило добр и порядочен, а на «чужих» мораль «своих» не распространяется, «чужих» можно убивать.

«Я не хочу и не могу верить, чтобы зло было нормальным состоянием людей», – писал Достоевский. –
«Я хочу не такого общества научного, где бы я не мог делать зла, а такое именно, чтоб я мог делать всякое зло, но не хотел делать его сам…»

Режиссёр Андрей Кончаловский и экс-министр культуры Михаил Швыдкой с сожалением признали, что красота не спасает мир, культура не искореняет жестокость и садизм.

Никто не считает себя «злом», но лишь воплощением «добра». А «зло» – это всегда другой, чужой.
«Правда на стороне сильнейшего», – утверждают политики. – «Добро всегда побеждает!»
Почему? Да потому что победитель объявляет себя победой добра.

Бессовестный прагматизм политиков перешёл все возможные границы. Иногда слушаешь какого-нибудь политика, и кажется, человек не в своём уме.
Есть ли вообще у современных политиков моральные принципы?

Когда Барак Обама говорил об исключительности американской нации как «право имеющей» бомбить кого захотят, все остальные народы, видимо, для него были «тварь дрожащая».

«Замечательно даже, что большая часть этих благодетелей и установителей человечества были особенно страшные кровопроливцы. Одним словом, я вывожу, что и все, не то что великие, но и чуть-чуть из колеи выходящие люди, то есть чуть-чуть даже способные сказать что-нибудь новенькое, должны, по природе своей, быть непременно преступниками, — более или менее, разумеется». (Ф.М.Достоевский «Преступление и наказание»)

«Я просто-запросто намекнул, что «необыкновенный» человек имеет право… то есть не официальное право, а сам имеет право разрешить своей совести перешагнуть… через иные препятствия, и единственно в том только случае, если исполнение его идеи (иногда спасительной, может быть, для всего человечества) того потребует…» (Ф.М.Достоевский «Преступление и наказание»).

«Всегда есть люди, которые имеют право убивать. Я бы таких людей ставил управлять государством. Одного такого лично знаю: отсидел своё, а теперь крупный бизнесмен, миллионер, всеми уважаемый гражданин. Так вот бывает по жизни. А Раскольников твой — дурак. Надо было и топор заранее припасти, и подельника найти, и квартиру заранее отследить. Логика Раскольникова безупречна: одни убивают миллионы — и им ставят памятники, а другие ломаются на одном убийстве. На логическом уровне этому вряд ли что-либо можно возразить»
(из моего роман-быль «Странник»(мистерия) на сайте Новая Русская Литература
 Так что же вы хотели сказать своим постом? – спросят меня.

Всё, что я хочу сказать людям, заключено в трёх главных идеях:
1\ Цель жизни – научиться любить, любить несмотря ни на что
2\ Смысл – он везде
3\ Любовь творить необходимость

А по Вашему мнению, кому нужен МИФ О ДОСТОЕВСКОМ?

© Николай Кофырин – Новая Русская Литература – http://www.nikolaykofyrin.ru