О моей любимой подруге -узбечке

На модерации Отложенный

Почему-то в эти поганые дни мне постоянно вспоминалась моя любимая подруга студенческих времен. Она была моей подругой только полгода, но я буду помнить ее всегда.
Она была узбечка, Наташа Сайдалиева, мама, правда, вроде бы украинка, но все это неважно, потому что она была изумительна. С любой точки зрения. Внешне, внутренне, всяко. Ни до, ни после, будучи знакомой в жизни со многими сотнями людей, мне не посчастливилось встретить подобной. Нежный голос, нежный смех, грация в каждом движении, тихий юмор, начитанность, истинная интеллигентность - все это делало ее центром притяжения всего общежития. Чем-то она мне всегда напоминала гейшу высшего класса, особенно когда я прочла "Записки у изголовья" и несколько других японских книг.  Все ее любили, многие явно хотели бы быть больше, чем друзьями, но она строго соблюдала дистанцию в отношениях с парнями. Потом она рассказала мне, почему. Оказывается, в ее коротной жизни уже произошли две трагедии. Она, вначале поступила в институт иностранных языков в Ташкенте, где ее папа был какой-то серьезной партийной шишкой. Проучилась там пару лет, влюбилась в парня. Красавец, спортсмен, он погиб, купаясь в горной бурной реке. Для того, чтобы она забылась и переменила обстановку, родители отправили ее учиться в Москву, она поступила в МИХМ (думается, ей было безразлично, куда поступать в том ее состоянии). Там она нашла новую любовь - парень был из зажиточной семьи, тоже с какими-то богатыми и влиятельными родителями. Он часто ходил на охоту с отцом. За неделю до назначенной свадьбы он чистил ружье, которое нечаянно выстрелило. Наповал.

Наташа заболела, попала в больницу. Мне она сказала, сердце. Потом пошла в академку, после которой мы встретились. Ее историю все знали, относились к ней бережно, она платила друзьям преданной дружбой. Например, она могла всю ночь делать надписи на дипломе чертежным шрифтом какому-нибудь из друзей, а сама пропускала лекции и зачеты. Было ясно, что она скоро вылетит.
Она подобрала меня, как бездомного щенка, после многих страшных событий в моей жизни, зажатую, переполненную разными комплексами и страхами, нелюдимую, одинокую. И взяла под свое крыло, отогрела и вразумила во многих отношениях.
Наташа и я пожили в одной комнате год, после того, как обе вернулись из академических отпусков. Она была первым человеком, познакомившим меня с авторской песней, с Окуджавой, с ней мы ходили по музеям, на концерты в Политехнический, она показала мне иную Москву и научила любить ее.
Ее лучшим другом был студент из соседней комнаты, назовем его Толик. Он жил в комнате с другим парнем, которого я не помню, но Толика я не забуду никогда.

Он мне понравился с первого взгляда - очень уж необычен он был, серьезный, зеленоглазый, какой-то таинственный и не по годам мудрый. Я робела и не осмеливалась с ним даже разговаривать. Мы часто гуляли втроем по ночной Москве, и я порой чуствовала себя лишней.
Особенно мне запомнился какой-то праздник, котоый мы отмечали вчетвером. "Чего желают прекрасные дамы?" - спросили ребята. "Шампанского в серебряном ведерке и осетрины", - заявила Наташа. Ладно, дайте нам пару минут. Через полчаса постучался Толик, выключил свет, зажег свечи. Включил торжественную классическую музыку. Вышел и вместе с соседом внес в комнату огромного нарисованного на ватмане осетра, ведерко (жестяное, но блестящее), в котором торчало горлышко шампанского (бутылка от шампанского, наполенная чем-то безалкогольным, дело было за пару дней до стипендии).  Танцевали до полуночи, потом пошли гулять, смеялись и дурачились. Лучший день моей московской жизни. 
Через несколько месяцев она уехала домой, мы недолго переписывались, связь между нами оборвалась. Я не навязывалсь, потому что думала, может, она хочет забыть о тяжелом периоде ее жизни.

А Толика я  встретила через несколько лет. Он рассказал мне, что любил Наташу все время, но не осмеливался сказать ей о своих чувствах. Однако, когда провожал ее в аэропорт, он признался и получил ответное признание.  Она обещала ему написать, дать добро на приезд. Но письма он так и не получил, ждал несколько месяцев, в потом поехал на преддипломную практику в Азербайджан. Там произошло событие, которое отодвинуло мечты о Наташе на второй план. Там он познакомился с девушкой, пошли однажды в кино. После кино они сидели на скамейке, разговаривали, невинно, по-дружески. Тут подбежала банда азербайджанцев, начала оскорблять девушку. Толик попытался урезонить хамов, бесполезно. Один из них замахнулся на него ножом, ударил в грудь. И девушка подставила свою ладонь, нож пронзил ее насквозь и уже потом воткнулся в его грудь, уже не на полную глубину, то есть фактически она спасла ему жизнь.  Приблизились милиционеры, банда разбежалась, раненых доставили в больницу. Они, конечно, вылечились, но отношения перешли в другую стадию. Что там было дальше, почему они расстались, Толик никогда мне не рассказывал  -"Ушел в пике", говорил он.  А письмо от Наташи пришло на следующий день после того, как он уехал на практику.
Я с ужасом думаю, что бы было, если бы Наташу так же унижали, как унижают других сейчас в Москве. Если бы ее избили, надругались. Страшно и мерзко представить.