Налог почти не виден. Как отразится на жизни повышение НДС

Правительство предлагает в следующем году повысить ставку налога на добавленную стоимость до уровня большинства европейских стран — с 18 до 20%.

Налог на добавленную стоимость — один из самых сложных объектов как в налоговой теории, так и в финансовой практике. Никакой другой налог не вызывает столь ожесточенных споров среди экономистов и так много вопросов у бухгалтеров.

Это единственный налог, который распространяется на всю производственную цепочку — от сырья до конечного товара. При этом на каждой стадии он автоматически увеличивается, а уплаченную поставщику сумму НДС налогоплательщик вправе вернуть в рамках налогового вычета за счет бюджета.

Мало того, к НДС предъявляется требование нейтральности, подразумевающее, что ни один участник производственной цепочки не должен нести его бремя. Как такое может быть?

Дело в том, что налог включается в стоимость готовой продукции, поэтому по факту оплачивать его приходится покупателю товара. Хотя каждая компания регулярно сдает отчетность по НДС в налоговую инспекцию и перечисляет соответствующие средства в федеральный бюджет.

Эту изощренную конструкцию придумали немецкие экономисты около ста лет назад и внедрили в Германии. После Второй мировой войны их примеру последовали многие, и сегодня НДС действует в большинстве стран мира.

Главная причина такой популярности — удобство контроля со стороны государственных органов. Платежи всех участников производственной цепочки взаимосвязаны, и уклониться от налога либо сильно его занизить практически невозможно.

Впрочем, этим соблазнились не все — в США и Канаде, например, вместо НДС — налог с продаж. Нет среди финансистов и единого мнения о "правильной" ставке НДС. В частности, в Евросоюзе зафиксировано только минимальное значение базовой ставки — 15%.

На уровне европейских стандартов

Стандартом в Евросоюзе сегодня считается налог на добавленную стоимость в диапазоне 20-23%. Так, в Австрии, Болгарии, Франции и Великобритании НДС — 20%, Бельгии, Испании, Нидерландах, Литве и Латвии — 21%, Италии — 22%, Польше и Португалии — 23%.

Самый большой НДС в Скандинавских странах: в Финляндии — 24%, в Дании, Швеции и Норвегии — 25%. Это объяснимо. Поскольку НДС считается налогом на потребление, то страны с высоким уровнем доходов населения могут себе позволить серьезные ставки. Аномалией на этом фоне выглядит Венгрия с НДС в 27%, но не отличающаяся ни доходами граждан, ни особо развитой экономикой.

Самый низкий НДС — в Сингапуре и Малайзии (5%), Таиланде (7%), Японии и Швейцарии (8%). То есть, с одной стороны, это страны, ориентированные на экспорт высокотехнологичной продукции (Япония, Швейцария, Сингапур, Южная Корея). Для них высокий налог, включенный в стоимость продукции, грозит проигрышем в международной конкурентной борьбе.

С другой — низкий НДС могут позволить себе страны с неразвитыми производственными цепочками типа аграрных Эквадора (12%) и Парагвая (10%) или финансовые офшоры, такие как остров Джерси (3%) или Панама (5%).

Для их бюджета этот налог мало что значит, и повышать его не имеет смысла.

Практически все государства, установившие сравнительно высокую базовую ставку НДС, вводят льготы для наиболее значимых с социальной точки зрения товаров либо отраслей, нуждающихся в поддержке. Так, в Австрии льготная ставка в 10% применяется к сельскохозяйственной продукции, туристическим услугам и развлекательной сфере.

В Чехии льгота (15% при базовой в 21%) предусмотрена для предприятий общественного питания, в Швеции — для пассажирского транспорта (12%), в Исландии — для отелей (14%).

В России сохранится льготная ставка в 10% для мясной и молочной продукции, морепродуктов, овощей и других продовольственных товаров.

В теории и на прилавке

Понятно, что повышение налогов никому не нравится и вызывает много негатива в обществе. Но если отбросить эмоции, картина получается следующая. Для производства прямой эффект от этой меры в идеальных условиях должен быть нулевым в силу природы налога: он полностью включается в стоимость продукции и перекладывается на конечного потребителя.

Однако сейчас реализовать эту схему невозможно: покупательская способность россиян находится на пределе, а годы кризиса приучили потребителей к рациональному и экономному поведению. Поэтому на повышение цены они ответят сокращением покупок.

В результате у производителей может снизиться рентабельность продаж. Правда, министр финансов Антон Силуанов пообещал в качестве компенсации компаниям упрощение процедуры возврата НДС из бюджета.

По расчетам, это сэкономит бизнесу около ста миллиардов рублей. То есть у производителей будет меньше реальных причин повышать цены на товары.

Но и здесь есть свои тонкости. Опять же в силу природы НДС, повышение его ставки сильнее всего скажется на товарах с длинным циклом производства, то есть сложной и высокотехнологичной продукции. Цены основных потребительских товаров — продуктов питания, одежды, обуви — не должны увеличиться.

Путь огурца от грядки до прилавка магазина не предусматривает многоступенчатого повышения добавленной стоимости. Цепочки производства большинства продуктов питания, мебели, одежды, обуви и даже бензина тоже подразумевают очень ограниченное число участников и, соответственно, небольшую долю НДС в стоимости товара.

Конечно, многие предприниматели попытаются поднять цены, ссылаясь на увеличение налогового бремени. Но эксперты сходятся на том, что подорожание удастся ощутить только в таких категориях товаров, как автомобили или квартиры.

Суммарный инфляционный эффект тоже окажется ограниченным. По оценкам Экономической экспертной группы при Минфине, повышение ставки НДС добавит лишь 0,3% к годовому росту цен.

В начале июня Росстат сообщил, что годовая инфляция в России сейчас находится на уровне 2,4%. Если она повысится до 2,7%, это вряд ли кто-то заметит.

С другой стороны, благодаря повышению НДС бюджет получит три-четыре миллиарда рублей дополнительных доходов за ближайшие шесть лет. Эти средства планируется использовать в первую очередь для выполнения майских указов президента, в том числе для повышения пенсий.

МОСКВА, 16 июн — РИА Новости, Максим Рубченко.