Издательство "Наука" идет под нож - ведь "умные нам не надобны, надобны верные"

Легендарное издательство Академии наук отправляется под нож. Госконтракты и прибыль от публикации работ российских ученых за рубежом достанутся владельцам оффшоров

17:57 08 июня 2018

Арнольд Хачатуровкорреспондент

Глава Академии наук Александр Сергеев призывал на днях в обязательном порядке переводить все научные публикации на английский язык. Параллельно развернулась «оптимизация» издательства «Наука», которое готовило более ста научных журналов РАН, а также издавало тысячи наименований специальной литературы. «Наука» лишится возможности издавать журналы, а больнее всего эта оптимизация ударит по долгосрочным книгоиздательским проектам, за которые никакой частный бизнес не возьмется. При этом все «вершки», то есть рентабельные составляющие бизнеса на научных публикациях, уже 20 лет принадлежат оффшорной компании Александра Шусторовича, бизнесмена с российскими корнями. «Новая газета» разбиралась в том, почему руководство академии и профильные чиновники считают это нормальным.

Еще в начале девяностых годов Российская академия наук (РАН) передала право на издание англоязычных версий своих научных журналов офшорной компании «Плеадес паблишинг», зарегистрированной на Виргинских островах. Время такое было: выживали как могли. Но с тех пор страна уже неоднократно поднялась с колен, а прибыльный международный бизнес — торговля подписками на научные журналы — до сих пор строится в обход самой РАН. В плюсе американский бизнесмен Александр Шусторович, владеющий «Плеадес» и контролирующий публикации российский ученых на английском языке, а также, возможно, аффилированные с Шусторовичем структуры в РАН. Похоже, скоро он сможет увеличить обороты собственного бизнеса, ведь легендарное издательство «Наука» стоит на пороге банкротства.

А ведь трехсотлетняя история издательства «Наука» началась с Академической типографии Санкт-Петербурга, основанной в 1727 году. Свой нынешний статус ключевого издательского комплекса при Академии наук «Наука» получила в 1945 году, когда председателем редакционного издательского совета АН СССР стал академик Сергей Вавилов. Идея Вавилова состояла в том, чтобы соединить в единую цепь издательство, типографию и торговую сеть. Торговая марка «Академкнига» памятна многим, хотя сегодня эту вывеску на улицах российских городов встретить можно все реже. Книжные магазины сети начали умирать еще в 90-х, сейчас пришло время самого издательства.

Книги издательства «Наука», 1984 год. Фото Анатолия Морковкина /Фотохроника ТАСС/

Первоначально у «Науки» были две главные цели, говорит интернет-издатель Владимир Харитонов: фундаментальное книгоиздание и публикация русскоязычных научных журналов. В советские времена издательство хорошо финансировалось, бренд «Науки» был широко известен не только в России, но и во всем мире. Особенно популярной стала книжная серия «Литературные памятники», посвященная классической художественной литературе. Еще несколько лет назад «Наука» издавала сотни наименований научной литературы. Сейчас книгоиздательская программа РАН практически свернута.

После распада СССР в 1992 году РАН совместно с зарегистрированной в офшорных юрисдикциях американской компанией «Плеадес Паблишинг Груп» создали ООО Международная академическая издательская компания «Наука/Интерпериодика» (МАИК). Отношения между РАН и «Наукой» остались прежними: издательство обеспечивало публикацию 140 журналов Академии, получая за это деньги из бюджета и зарабатывая за счет доходов от подписки. МАИК же стала заниматься переводом части статей на английский язык, а «Плеадес» получил монопольное право на дистрибуцию за рубежом, в частности через крупное научное издательство Springer Nature. Продажа подписок крупным западным образовательным учреждениям — прибыльная ниша, но сделать правдоподобную оценку доходов «Плеадес» затруднительно. Система распространения статей настолько непрозрачна, что ее функционирование плохо представляет себе даже руководство «Науки». Это коммерческая тайна, подтверждает участник книжного магазина «Фаланстер», издатель сайта о книгах и чтении «Горький» и советник директора «Науки» Борис Куприянов. Однако, по слухам, речь может идти о 45 млн долларов в год.

В нулевые годы в издательстве наступила полная неразбериха. «В последние 10–15 лет «Наука» находилась в критическом состоянии, это было заметно любому. Новых книг стало выходить все меньше и меньше», — говорит Харитонов.

Сперва ухудшилась ситуация с переводными публикациями. Тиражи англоязычных версий статей российских ученых резко сократились, цены выросли на порядок, а качество перевода стало неприемлемым. «Годовая подписка на не самый выдающийся российский журнал стоила дороже годовой подписки на Nature (одно из самых престижных научных изданий в мире. — А.Х.), — рассказывает Михаил Гельфанд, замдиректора Института проблем передачи информации РАН и член редколлегии журнала «Природа». — «Наука» и «Плеадес» действовали в расчете на то, что есть крупные подписчики — например, Библиотека Конгресса США, — которые принципиально закупают все подряд. Но все остальные от подписок отказались, тиражи стали штучными». Импакт-фактор переводных российских журналов, отражающий их значимость в международном научном сообществе, «чудовищно низкий», подтверждает Куприянов. Впоследствии та же самая стратегия получения ренты от минимальных тиражей «убила» и русскоязычный сегмент научных статей.

Полмиллиарда долгов и проигранные акуционы

Весной этого года судьба «Науки» повисла на волоске. Долг издательства перед налоговыми органами превысил 500 млн рублей. По одной из версий, причиной стал конфликт интересов в руководстве издательства. Притом что между «Наукой» и МАИК существовали контрактные отношения, долгое время руководителем обеих организаций был один и тот же человек — член-корреспондент РАН Владимир Васильев.

«Именно Васильева следует спрашивать о происхождении этих долгов, — уверен Куприянов. — Сама по себе «Наука» 30 лет вполне успешно существовала в условиях рынка».

Основная часть долга была сформирована после 2012 года, когда предприятие по каким-то причинам перестало платить налоги государству, объясняет заместитель директора «Науки» по издательской деятельности Олег Вавилов. До этого сумма налоговых долгов была в районе 2 млн рублей, но потом стала нарастать как снежный ком. «Никто точно не может объяснить, почему это произошло, — говорит Вавилов. — Есть две версии: бесхозяйственность и попустительство, либо намеренное банкротство с целью не допустить «Науку» до дальнейших торгов».

Версию подтверждает жизнь: в апреле прошли аукционы на оказание госуслуг по изданию академических журналов, но «Наука» не смогла принять участие в тендере. Победителями стали ООО «Интеграция: Образование и Наука», связанное с Государственным академическим университетом гуманитарных наук (ГАУГН), и ООО «Академкнига», на 100% подконтрольное «Плеадес». За издательство российских журналов по естественным наукам государство будет выделять американской компании «Плеадес» 67,5 млн рублей в год.

Формат аукционов предполагает, что контракт выигрывают фирмы с наиболее конкурентной ценовой политикой, а все остальные критерии, такие как качество продукции, остаются за рамками. В «Науке» работал штат из 500 профессионалов — редакторов, корректоров, верстальщиков, типографов, дизайнеров, которые обеспечивали соблюдение высоких стандартов публикаций. «Каждый журнал имеет свою специфическую терминологию, свой уникальный стиль.

А сейчас мы отдаем все это на аутсорсинг, чтобы попытаться сэкономить. РАН фактически отказывается от своей важнейшей функции»

, — говорит научный руководитель Института океанологии имени Ширшова Роберт Нигматулин.

Руководители «Науки» сообщили сотрудникам о том, что работа над подготовкой журналов будет приостановлена, а структура штата — оптимизирована. Многие сотрудники не смогут найти новую занятость, так как приближаются к пенсионному возрасту. «На первое полугодие на журнал выделили деньги, но что будет во втором — совершенно непонятно, — говорит биолог, член редколлегии «Журнала общей биологии» Александр Марков. — Наша редакция сидит в здании «Науки» — может быть, выгонят на улицу».

При этом у «Науки» в активах, по самым скромным оценкам, недвижимость на 5 млрд рублей, включая площади в 18 тысяч квадратных метров возле метро «Смоленская». «Это реальные большие объекты. Руководство «Науки» много раз обращалось в ФАНО с предложениями использовать их часть для погашения задолженности, чтобы продолжить издательскую программу, но, к сожалению, они каждый раз отвергались», — рассказывает Вавилов. Зато, по словам бывшего главы «Науки» Сергея Палаткина, одно из помещений издательства незаконно занимает МАИК, чья задолженность по арендной плате превышает 114 млн рублей.

Типография издательства «Наука» в Москве, 1984 год. Фото Анатолия Морковкина /Фотохроника ТАСС

Научный бизнес в стиле девяностых

Опрошенные «Новой» ученые и издатели согласны, что история с банкротством «Науки» выглядит крайне непрозрачно. Контроль над изданием значительной части журналов РАН фактически перешел к «Плеадес».

«Это напоминает классическую схему рейдерского захвата: завалить долгами, обанкротить, забрать активы. Люди, которые занимались бизнесом в 1990-е, воспроизводят прежние модели», — говорит Харитонов.

Гендиректор «Плеадес» Александр Шусторович — российско-американский бизнесмен с богатой биографией. Сына члена-корреспондента РАН в девяностые пытался построить бизнес на экспорте российского урана в США, но дело не выгорело, и он решил заняться издательской деятельностью.

Шусторович, среди прочего, издавал русскоязычный вариант эротического журнала «Пентхаус», но быстро стал проявлять научные амбиции. «Была чудесная история, когда атаку «Плеадес» на один из научных журналов удалось отбить, потому что ответственный секретарь принесла «Пентхаус» на заседание и сказала: представьте на выставке наш журнал рядом вот с этим. Решение как-то отложилось», — рассказывает Гельфанд.

В дальнейшем отношения с научными журналами РАН «Плеадес» выстраивал жестко, продолжает Гельфанд: «Были ситуации, когда «Плеадес» выкручивал руки редакциям журналов, заставляя их разрывать договора с издательствами, которые исторически переводили их статьи.

Звонили директору института и говорили: если журнал не перейдет в «Плеадес», мы вам зарплату задержим, и так далее».

Рычаги влияния Шусторовича, по-видимому, находятся в Президиуме РАН, который либо не мог, либо не хотел вмешаться в ситуацию. 

Какие бы методы в действительности ни применял «Плеадес», попытка полной коммерциализации научного книгоиздания сама по себе выглядит несколько абсурдно. В России и так очень скромные масштабы книгоиздания: весь годовой оборот, включая коммерческий сегмент, составляет порядка 1 млрд евро. Примерно 20% всех книг издается научными изданиями, их средний тираж составляет 369 экземпляров.

Сейчас вопрос стоит следующим образом: либо «Наука» в пакетном виде заключает с победителями аукционов субподряд на подготовку научных журналов в прежнем формате, либо закрывается в течение двух-трех месяцев.

«Наука» — не просто издательство, а системообразующий научный комплекс, крайне важный для российской академической среды. «Уход «Науки» создаст грандиозную дыру на рынке», — предупреждает Харитонов. А заказы «Плеадес», по-видимому, будут только расти: недавно глава РАН Александр Сергеев заявил, что все научные статьи российских ученых должны в обязательном порядке переводиться на английский язык. Издательство «Наука» в его нынешнем виде, по словам Сергеева, Академии наук «может, и не нужно».

О недостатках «Науки» и так всем известно, но нужно сохранить издательство как важнейший научный центр, возражает Куприянов. «В России большая проблема с наследием и традицией — все рождается быстро и быстро же умирает. В издательском деле родились и живут множество замечательных новых институтов: «Гилея», «Ад Маргинем», «НЛО» и т.д. Но надо четко понимать, что есть книги, которые они никогда не будут издавать. В РАН об этом не говорят ни слова, обсуждая только академические журналы». Наряду с книгами по естественным наукам «Наука» выпускает гуманитарные книжные серии «Восточная литература», «Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока» и «Памятники исторической мысли», которые имеют серьезную научную и просветительскую ценность.

Книги издательства «Наука», 1984 год. Фото Анатолия Морковкина /Фотохроника ТАСС/

Открытый новый мир

Кризисное положение «Науки» совпало с общемировыми процессами трансформации индустрии академического книгоиздания. Помимо технологических инноваций отрасль меняется под воздействием конфликта между крупными издательствами, извлекающими прибыль от продажи подписок, и учеными, которые получают слишком скромные гонорары (или, как в случае рецензентов, трудятся совершенно бесплатно), чтобы позволить себе легально приобретать дорогостоящие статьи своих коллег.

Главная функция, которую выполняют издательства, — это кураторство, то есть отбор качественного материала, который позволяет поддерживать престиж журнала. Но из-за высокой стоимости услуг посредников налогоплательщики вынуждены раскошеливаться дважды: сначала для того, чтобы ученый смог провести свое исследование, а потом, чтобы другие могли узнать о полученных результатах через подписку.

В 2013 году на этой почве произошло «восстание математиков» против издательского дома Elsiever. «Когда издательства в очередной раз повысили цены на подписки, математики организовали забастовку и отказались посылать в Elsiever свои работы, — рассказывает Харитонов. — Во многом с этого началось движение «открытого доступа», которое предполагает, что все научные публикации должны быть доступны как минимум самим ученым». Схема «золотого» открытого доступа подразумевает, что издержки на публикацию статьи оплачиваются из гранта на исследование.

В прошлом году Еврокомиссия постановила, что все научные публикации, профинансированные ЕС, к 2020 году должны быть бесплатными.

Российское Минобрнауки тоже сделало ставку на открытый доступ через платформу eLibrary (конечным бенефициаром которой, впрочем, тоже является Шусторович). Сейчас каждую пятую научную публикацию в мире можно прочитать бесплатно. Процесс запущен, а значит, рано или поздно коммерческим издателям придется или радикально поменять свою бизнес-модель, или исчезнуть совсем.

«Наука» тоже оказалась на этой волне преобразований, причем в относительно подготовленном состоянии, считает Харитонов: «У «Науки» есть своя редакционная издательская система, которая позволяет готовить цифровые публикации от начала до конца, чем немногие издательства могут похвастаться. Есть также силы и желание предложить единую платформу для дистрибуции бумажных изданий и электронных ресурсов». Осталось найти единомышленников, которые не будут сводить функции научных журналов к извлечению прибыли. «Плеадес» под этот критерий явно не подходит.

P.S.

На заседании Президиума РАН 5 июня «Наука» была лишена права на издание около 150 научных журналов. Журналы гуманитарного цикла переданы малоизвестному издательству, выпускавшему до сих пор один электронный журнал.

Комментарий

Алексей Хохлов

Вице-президент РАН, глава Научно-издательского совета Академии

— Вопрос о трудоустройстве сотрудников издательства следовало бы адресовать самой «Науке», а не РАН. В этом году «Наука» не смогла участвовать в аукционах на издательские услуги для журналов РАН из-за того, что их долги превысили определенный порог. Мы на этот процесс влиять не можем, так как обязаны объявить аукцион и провести его в соответствии с законом. Другое дело, что после того, как результаты известны, мы ведем переговоры о том, чтобы квалифицированные сотрудники «Науки» сохранили свои рабочие места. Сейчас соответствующие гарантии имеются со стороны обоих победителей аукционов. Всем сотрудникам уже предложено или будет предложено перейти в штат либо победителя аукциона, либо того института, с которым наиболее тесно связан журнал. Все журналы во втором полугодии будут выпускаться в штатном режиме. Так что для сотрудников «Науки» я здесь никакой проблемы не вижу.

Конечно, мы считаем, что по журналам РАН лучше проводить не аукционы, а конкурсы, на которых участникам можно выдвигать квалификационные требования. Издательские услуги высокотехнологичные, для них требуется определенный опыт работы с научной периодикой, взаимодействия с рецензентами и т.д. Мы в принципе опасались, что в аукционах примут участие фирмы, которые не обладают таким опытом. Но, к счастью, победителями оказались компании, которые давно работают в области издания научных книг.

Ясно, что если предприятие близко к банкротству, то с ним не все было гладко. К сожалению, в те годы, когда «Наука» оказалась в ведении ФАНО, руководителями становились люди, которые никогда не работали в издательском бизнесе. Я думаю, что это одна из причин. Пока издательство находилось под эгидой Академии, была возможность влиять на ситуацию, но после этого всю ответственность следует возложить на ФАНО.

Роли «Плеадес» в банкротстве «Науки» никакой нет, за исключением того, что один из победителей ассоциирован с этой компанией. Но издателем всех журналов является РАН, и авторские права будут передаваться РАН, а не издательству, как раньше. То, на что проводится аукцион, — это технические услуги по редактированию, изготовлению оригинал-макета и по распространению журнала. В чем проблема, если компания, связанная с «Плеадес», участвует в этих вещах? Они же заинтересованы в том, чтобы выходили переводные версии журналов, следовательно, будут четко оказывать издательские услуги по отношению к русскоязычным версиям. Тем более «Плеадес» добились того, что весь пакет переводных версий наших журналов включен в базу Springer/Nature и тем самым распространяется в более чем 20 тыс. организаций по всему миру.

«Наука» не реформировалась годами и привыкла жить, как при советской власти. Деньги тратились бездумно, и с тех пор никаких изменений не произошло. Счетная палата выявила большое число нарушений в деятельности издательства. Более того, в цифровой век в «Науке» до сих пор работают с бумагой и карандашом, а статьи рассылаются рецензентам с курьером. Новые подрядчики обязаны будут провести цифровизацию всех внутренних процессов в редакции. Есть конкурентный издательский рынок, который диктует свои правила. Кто не вписывается — тот теряет заказчиков. И этот рынок абсолютно не зациклен на издательстве «Наука». Есть огромное количество издательств, которые выпускают научную и учебную литературу.

Вопросы от редакции

У редакции «Новой» остались принципиальные вопросы, которые мы адресуем руководству РАН и лично президенту Академии наук Александру Сергееву, а также министру науки Михаилу Котюкову:

1. Почему ФАНО и РАН допустили доведение издательства «Наука» до банкротства при отсутствии явных финансовых трудностей до 2012 года?
2. В чем польза компании Шусторовича для современной российской науки? Обладает ли она компетенциями академического издательства?
3. На каком основании «Плеадес Паблишинг Груп» распоряжается публикациями российских ученых? В каких хозяйственных и правовых отношениях состоят РАН, «Плеадес» и МАИК?
4. Почему МАИК безвозмездно использует помещения «Науки», а также не платит дивиденды при использовании материалов от сотрудников издательства при подготовке англоязычных статей?
5. Могут ли крупные мировые научные издательства, такие как Springer, работать с российскими журналами без посредников? Как в РАН относятся к новым моделям научных публикаций, связанных с открытыми платформами в интернете?
6. Может ли «Наука» поддерживать книгоиздательскую программу, лишившись субсидий на издание журналов по фундаментальным наукам, в том числе тех, которые интересуют компанию Александра Шусторовича?
7. Считают ли представители российского научного сообщества ценностью научное книгоиздание? Какие действия были предприняты РАН для сохранения собственной книгоиздательской программы за последние пять лет?
8. Возможна ли ситуация, при которой «Наука» продолжит свое существование и получит право заниматься редакционно-издательской подготовкой научных журналов РАН в качестве субподрядчика?

https://www.novayagazeta.ru/articles/2018/06/08/76757-kogo-pitaet-nauka