2-я глава. БЕРЕГИТЕСЬ ВОКЗАЛОВ, ГОСТИНИЦ, ДОМОУПРАВЛЕНИЙ.

2-я глава. БЕРЕГИТЕСЬ ВОКЗАЛОВ, ГОСТИНИЦ, ДОМОУПРАВЛЕНИЙ.

     Вокзал напоминал купол гигантского парашюта. Ляптя шагнула под его своды в     жаркий летний полдень с фибровым чемоданом в стальных угольниках. Чемодан     тотчас оказался под прицелом человека с номерком на груди. Человек ослепил     Ляптю великолепной улыбкой, поставил ее скарб на тележку, и завязал, словно свое     добро. Узел был похож на виноградную гроздь.

- Куда едем?

- Куда надо, туда и едем! - отрубила Ляптя.

- Да ты с характером!

   Так охарактеризовал Ляптю носильщик столичного вокзала.

- А что, с характером тут нельзя?

- Можно. Только тут твой норов утюгом прогладят.

- А норов у нас не оловянный. На паяльник не возьмешь.

   Ляптя осмотрела носильщика. Человек кавказских кровей. Его. Фортуна застряла под вокзальными сводами. Носильщик катил тележку без окриков по проходу за Ляптей под величественными буквами на фронтоне вокзала. В поезде эти буквы вызвали вздох облегчения у столетнего деда и слова:

- Ну вот и матушка наша. Тут и решим все.

   Голос диктора дрожал, когда он говорил о "матушке". Проводница выбрасывала мусор из тамбура. Ляптя стояла у окна, испытывая вулканические встряски сердца, в котором уже умирали посадки, черные от дыхания паровозов и задыхающиеся в пыли акации.

   Носильщик выслушал историю Ляпти о тяжбе с родителями, распрях с директором школы, которую она изложила ему, дабы выбить у него мысли об оловянном норове, и промолчал.

- Что молчишь? - с досадой спросила она.

- Сейчас заговорю, - ответил носильщик.

   Разговор оказался сильно неприятным. Он существенно уменьшил бюджет в кофте под булавкой.

- Но за что? - спросила потрясенная Ляптя.

- За услугу!

   Носильщик наградил Ляптю великолепной улыбкой, показав две подковки червонного золота.

   Ляптя засунула деньги подальше, покрепче заколола булавкой, застегнула кофту на все пуговицы. Расстегнуть их она решила только в столовой.

   На площади ее чемодан оказался объектом великолепных улыбок человека в кожанке. Великолепные улыбки Ляпте уже не нравились. Она попыталась нырнуть в толпу. Таксист так дружески просигнализировал ей, что пригвоздил к месту.

- Куда?

- Прямо! - бросила Ляптя, пощупав остаток бюджета.

- А дальше куда? - спросил таксист, когда дорога раздвоилась, как клешня рака.

   Город обладал гипнозом. За час он нанес ощутимый удар. Удар прорвал кофту в том месте, где еще находился островок тверди среди бушующего океана страха. Ляптя стояла возле трехглазого фонаря в позе полководца, проигравшего битву вопреки заманчивым обещаниям фортуны, пока не вспомнила, что градостроители, закладывая фундамент города, заложили и фундаменты студенческих общежитий.

В будке с табличкой "Справка" за адрес потребовали монету. За так информацию давал благотворительный человек. Ляптя нашла его на перекрестке. Милиционер отрабатывал свой хлеб под палящим солнцем с палкой, затянутой в шкуру «зебры». Ляптя взяла угол и почувствовала себя отмщенной, когда знакомое такси, чтобы избежать столкновения с ней, ухнуло в трехглазое чудовище, которое выбросило весь спектр солнечных цветов.

   Через два часа Ляптя оказалась возле студенческого общежития. Его зодчий любил строгие линии. И в погоне за ними достиг резкого контраста со старинным особняком. Общежитие находилось на берегу озера. В его водах отражались байковые одеяла и вафельные полотенца на железных спинках кроватей. Комендант общежития среди вафельных и байковых горок посоветовал обратиться в гостиницу.

- Там примут!

   Он надел чёрные очки, чтобы смягчить впечатление от кофты и чемодана абитуриентки.

- Там что, райские кущи? - спросила Ляптя.

   Из общежития она вышла со «стальными» пробками в ушах. Администратор загнал их, чтобы поставить на место зарвавшуюся абитуриентку.

   Вечерело. Город погружался в часы пик. Они несли несчастье Ляпте. Жизнь обитателей города давала ей основание предполагать, что город живет в ожидании извержения вулкана.

   Гостиница обслуживала только интуристов. Ляптя устроилась на свежем воздухе. Чемодан положила под голову. Покрепче завязала шнурки на туфлях. Утром она обратилась в дежурную комнату милиции, как в последнюю инстанцию. На полу дежурки валялись пуговицы, клочки волос... Ляптя дрогнула, но осталась. Она продемонстрировала пустые карманы и попыталась заставить старшину изъять деньги у носильщика.

- Как это я должен сделать?

    Ляптя предложила прорепетировать.

- Подойди к нему. Покажи пушку. И скажи: отдай бабки, а то пришью.

- Отдай бабки, а то пришью! - закричал старшина громовым голосом и тотчас присел.

   Чемодан прострогал его макушку. Врезался в сейф. На потолке словно сердце запульсировала лампочка.

- Клевая реакция, - констатировала Ляптя.

- У кого? - тихо спросил старшина.

   Действиями старшины Ляптя осталась недовольна и решила сама изъять деньги.

Знакомого носильщика Ляптя нашла возле мраморного памятника революционному императору. Она помахала чемоданом и чиркнула о памятник. Мраморный император потонул в искрах. Над головой появился кровавый нимб. Носильщик полез в карман.

- Выбирай свои бабки!

   Выборка кончилась катастрофой. Носильщик ухватил Ляптю за руку и прошептал, что закричит "грабят", если она не откупится.

- Благодари Бога, что я благородный человек, - сказал он.

- Морду б тебе почистить за такое благородство, - расстроилась Ляптя.

   Морда носильщика была застрахована. Он с ходу снял со спины мужика с махорочным лицом два чемодана и бросил на тележку.

- Трудовому человеку нужно беречь здоровье для государства, - заорал носильщик и двинулся, как танковый трал на старушку. - А тебе, родная бабушка. Нужно беречь здоровье для внуков, - гаркнул он, выдернул из рук старушки узел и грохнул на чемодан. - А тебе, герой войны, что, здоровье никто не хочет беречь, - рявкнул он инвалиду на тележке. - А Вам Ваш чемоданчик вид портит, - носильщик зацепил баул гражданина в шляпе и тотчас очистил дамочку от сумочки, которая портила ее походку.

   Ляптя с восхищением смотрела на носильщика, пока в голове не проклюнулась идея. Возле будки "Чистка обуви" отдыхала пустая тележка. Она взялась за ручки и тотчас почувствовала, как взялись за ее плечи.

   Недостатка в размышлениях не было. Был недостаток в хлебе насущном. Ляптя сориентировалась на деда с рюкзаком. От рюкзака шел такой запах, что Ляптя заткнула нос бумажками.

- Чтоб Вы сделали, - начала она, - если б узнали, что в этом городе страдает человек.

   Дед загнал неочищенное яйцо в рот. Ляптя выдержала паузу.

- А чтоб вы сделали, если б узнали, что этому человеку хочется есть?

- Пожелал бы доброго аппетита.

   Старик подмял рюкзак под ноги.

- А если у этого человека нет даже копейки на пирожок! - возмутилась Ляптя.

- Посоветовал бы купить бублик.

   Дед засунул руки в карманы.

   Ляптя кружила по вокзалу, как по заколдованному замку. Через час она поняла, что вывести ее из заколдованного круга может только идея.

(продолжение следует)