эти кгговавые и несифилизованные ггусские ватники....

         Сразу было видно, что этот немец никогда не участвовал в уличных драках.

. В школе я был забияка, так меня назвали учителя. Я конечно сам так не считал. Мне всегда говорил отец, что настоящий мужик должен уметь за себя постоять. Вот я и стоял, за себя и за всех своих друзей. Если старшеклассники задирали нас, то я всегда лез в бой с кулаками, и часто даже в этом неравном бою выходил победителем. Спустя пять лет грянула война. Немцы шли на Москву, а все Русские мужики шли добровольцами защищать родину. Мне на тот момент уже было 19 лет. Конечно я, тоже не задумываясь, побежал в военкома. А потом учебка, и сразу фронт.

Первый свой бой я не забуду никогда. Фашисты прут, со всех сторон гул, взрывы, командир что-то орет. А я зеленый салага, с трясущимися руками, прижался в окопе и стреляю через раз. И тут раздался боевой крик командира. Ураааа! И все наши пацаны выскочили и побежали прямо на немцев.

Я с огромным трудом оторвал себя от земли и побежал в том же направление, куда и все. Вокруг слышно было как падали замертво наши ребята. Ведь фашисты били по нам из укрытия как по мишеням, но никто не останавливался. И я понимал, что страх отступает, что мое тело наполняет гнев и ярость. И уже неважно было, останусь я жив или нет, я хотел только одного добраться до этих гадов и отомстить за всех тех, кто сюда уже не прибежит. Я видел как ребята, которые побежали первыми уже прыгали в окопы и били врага всем, что только попадалось под руки. Пули, которые мелькали со всех сторон, становились все реже, ведь наши ребята знали свое дело. Страх уже на тот момент покинул меня окончательно. И вот он долгожданный враг. В узком коридоре вырытых ям, численное преимущество не играло ни какой роли, и я это хорошо знал.

Ведь если сложить все мои драки детства, то набралось бы, наверное, больше двухсот.

С разбегу запрыгнув в стан врага, и оценив ситуацию, я понял, что их двое, а я один. Стрелять они не могли, так как стояли по разные стороны от меня. Риск застрелить друг друга был огромен. И тут я понимаю, что в стволе моей винтовки еще остался патрон, ведь на ходу я не стрелял. Этим патроном я в ту же секунду лишил врага численного преимущества. Второй фриц оказался лихим парнем, и попытался меня застрелить. Ведь риска ранить друга уже не было. Но я тут же обеими руками схватил ствол его винтовки, и попасть в меня шансов у него уже не было совсем. Тогда немец, выпустив пулю в сторону, что бы я ни использовал его же орудие против него самого. Бросил свое ружье и выхватил боевой нож. Сразу было видно, что этот немец никогда не участвовал в уличных драках. Все движения его были очень размашистыми и медленными. Что позволяло мне увернуться или отпрыгнуть в сторону. Я видел, как желание драться угасает в его глазах с каждым новым промахом. И тут мне удалось схватиться за его руку, и он выронил нож. Горе захватчик родины, в это момент был похож на трусливого сабаченка. Он начал, что-то кричать на своем и я понимал, Он просит о пощаде. - Но где же твое недавние желание захватить мой дом? Где же твоя вера в единственную чистую немецкую кровь? Где же все то, зачем вы пришли на мою землю? – Закричал я. Жалости у меня к нему не было. Ведь он еще секунду назад, зарезал бы и меня, и любого из нас. Даже не моргнув глазом. Схватив ружье, я в ту же секунду завершил начатое.

Долгие годы уже прошли с того первого боя, но я по прежнему, не могу забыть этого фрица. Хотя и считаю, что поступил правильно. Ведь моя семья, мои друзья были в опасности. И права на сомнение и ошибки, у меня и у остальных солдат не было. (Из воспоминания ветерана ВОВ Смирнова Николая )