«Власть любви» — источник тирании

 

Я уже писал, как высокие нравственные заповеди христианства могут делать отношения между людьми в церковных общинах даже хуже сравнительно со светскими коллективами. Эта тема сейчас стала особенно актуальна, когда наши верующие все чаще стали приходить к выводу, что недостойное поведение высшего церковного начальства -- не что-то исключительное, а неотъемлемое свойство церковной "системы".

Как и во всяком сообществе, в церкви имеется начальство и подчиненные. Иерархические слои здесь -- это своего рода касты. Разделение на касты предполагает известную меру эксплуатации, задаваемую соотношением сил. Чем выше каста, тем меньше обязанностей и больше привилегий, включая приписываемые ей труды на общее благо.

Но в церкви имеется и аспект, зачастую отсутствующий в светских иерархических структурах, «власть любви». Верховенство любви в отношениях между братьями и, в частности, между пастырями и паствой -- древнейший христианский принцип, заповеданный Христом. Данный принцип предполагает необходимость руководствоваться любовью во всех отношениях с другими христианами и особенно, если они от тебя зависят как от начальника. Объективных критериев проявления настоящей любви не существует. Поэтому любовь лучше всего может раскрыться в условиях произвола: «люби и делай что хочешь». И коллектив, где все руководствовались бы этим принципом, действительно мог бы прекрасно функционировать при отсутствии всяких ограничивающих правил.

Но, если кто-то следует этому принципу только на словах, это открывает для него возможность безнаказанного оппортунизма, ничего не ограниченной эксплуатации других.

Если система настроена на любовь начальника и, потому, не накладывает на него никаких ограничений, он может хоть жизни лишить своего подопечного под предлогом пастырской любви. Поскольку любовь в том или ином человеке нельзя измерить, в нее можно лишь поверить и диктатура любви неизбежно превращается в диктатуру человека. В церкви эта диктатура выражается в полной неподконтрольности церковных начальников в пользовании ими деньгами и в кадровой политике, не говоря уже об их нравственном облике.

"Власть любви" может давать даже больше возможностей для эксплуатации, чем грубая сила светского диктатора. Ведь силовое преимущество можно измерить. Дальше уже ты отнимаешь пропорционально своему преимуществу в силе. Любовь же формально неизмерима, поскольку любые действия можно перетолковать в смысле заботы пастыря о других. Поэтому этот высокий принцип не ставит пределов власти человека, давая ему возможность быть абсолютным диктатором. Примеры этого можно найти и в светской жизни, когда вера в личные качества того или иного человека делает его диктатором. Как у нас был «Отец народов», «мудрый вождь», выдающиеся качества которого делали законом его личную волю. Таковы же были и «богоизбранные» цари и короли в христианских монархиях.

Итак, в любом обществе власть, основанная на вере подчиненных в личные качества начальника, -- прямой путь к порабощению человека человеком.