Конфликт и многопартийность

Чтобы у вас все было,

и ничего вам за это не было

тост

Вчера вечером, придя с работы, где тискала очередной копирайт, легла спать, да и решила глянуть, что там в телевизоре творится. Смотрю я его редко, поэтому даже не удосуживаюсь купить новый - сломайся он завтра, выкину в помойку и не вспомню. 

Показывают передачу с Соловьевым, и обсуждают итоги выборов - почему Путин столько набрал и отчего явка такая высокая. Как всегда в таких случаях на российских ток-шоу, слушать трудно. Докладчики перебивают друг друга, не дают закончить мысль, но вчера я попыталась вслушаться. Тема показалась теоретически интересной. В ней в числе прочих обсуждались вопросы:

1. причины высокой явки;
2. феномен Путина;
3. наша многострадальная российская оппозиция, точнее, ее отсутствие.

Один из выступающих (к сожалению, в их именах я не разбираюсь) выдвинул интересный тезис. Суть его заключается в том, что в странах с двухпартийной системой она сложилась как перенос физического конфликта в политическую плоскость. Проще говоря, есть две враждующих по разным причинам группы в обществе, раньше они воевали, устраивали революции, а потом их баталии перешли в парламенты. Выдвинувший этот тезис не упомянул, правда, тот факт, что за время существования этого парламентского противоборства стороны неоднократно меняли свою идеологию, предвыборную программу, поэтому применять к этим партиям какие-либо политологические термины не совсем корректно. Невозможно сказать, кто из них на текущий момент более либерален или консервативен, правый или левый - все это очень изменчиво во времени. Да роль значимости конкретных личностей и отношения вроде "хороший, потому что бывший сосед" сбрасывать со счетов не стоит.

По словам докладчика, в России такого конфликта нет, поэтому полноценная двухпартийная система невозможна. Я с ним не согласна, и утверждаю следующее:

1. в России есть конфликт двух систем;
2. его разрешение лежит вне плоскости многопартийности.

Итак, моя версия с доказательствами.

I

Слово "система" мною употреблено потому, что в российском обществе нет четкого разделения на некие страты по экономическим, политическим, национальным или еще каким-то строго определенным признакам. Формальными сторонами конфликта является элита и народ, но отношения между ними имеют мало чего общего с отношениями двух классов или сословий. Это конфликт не людей, а личного и общественного, причем зачастую - в одной голове.

Система отношений между элитой и обществом начала формироваться в XV веке, при Иване III. Он собирал русские земли, не забирая у присоединенных вотчин суверенные полномочия. В этом процессе выявилось следующее: человек, наделенный властью и возможностями готов променять свой суверенитет только на теплое место при дворе, при этом на свою землю такому придворному стало плевать, а желание присосаться и лично обогатиться укоренилось в сознании как нечто само собой разумеющееся.

Подобное творилось во всех странах Европы времен образования централизованных государств, и решалась эта проблема одним: кровью. В больших количествах. Наш Иван Грозный ее решал также, но по сравнению со своими коллегами он оказался излишне мягок. Он так же делал ставку на социальный лифт, так же привлекал низы на службу, но в условиях, когда не добита старая знать, ее жизненный принцип - "бери, пока дают, да побольше" - распространился и на следующее поколение государственных деятелей. Больше скажу - по мере работы социальных лифтов, даже небольшой, подобное отношение проникло глубоко вниз. С этим явлением пытался бороться Петр, Екатерина, потом на это забивали и даже пытались использовать в своих целях, но конфликт из классового все больше становился конфликтом личным.

Еще со школы многие помнят определение революционной ситуации - одни не могут, другие не хотят. На самом деле подобное приводит к революции не всегда. Замечено, что при положении населения в пределах черты бедности оно политически неактивно: выживание занимает все мысли человека, при этом он цепляется за отжившие свое интитуты и даже использует их. Взрыв возможен тогда, когда терять уже нечего совсем, а все связи с верхом оборваны. Это и случилось в 1917, но вместо того, чтобы извлечь уроки из пройденного, страна стала восстанавливать прежнюю систему с теми же связями. Человек, который был никем, слова "тот станет всем" понял волне однозначно - он может встать на место начальства и забыть про все на свете, кроме личного интереса. После выхода Конституции 1936 года над положением новой элиты нависла угроза.

Предполагалось, что человек, которого никуда не выбрали, пойдет обратно на завод или в поле и все будет нормально. Как бы не так! Желая удержать свое положение, каждый из них стал стараться опустить другого, и что из этого вышло, многие еще помнят лично. 

В своем неосознанном желании сохранить систему люди вели себя как пауки в банке, и отголоски этого проходили вниз. Возможно, продлись эта политика еще лет десять, с нее был бы толк. То, что не доделал Грозный, мог бы доделать Сталин, но система работала против него и все вышло так, как вышло. Ни в коей мере не идеализирую эту историческую фигуру. Начинание было хорошее, а вот исполнение не укладывалось в возможности общества того времени.

После смерти Сталина класс номенклатуры окончательно выделился в отдельную страту, но оторванным от общества он не был. Все помнят монолог Райкина про дефицит? Вот это она, та самая связь. И она до сих пор работает: изменились ниточки, но не изменился принцип.

II

Теперь ко второму пункту.

Не так давно одна подруга моей дочери училась водить машину. Учиться она решила еще до курсов, для чего приобрела ведро с гайками (по принципу "не жалко угрохать в канаву") и стала на нем ездить. Через некоторое время она попалась на езде без прав. Ее отвезли в отделение, стали составлять протокол, и она уже была готова честно отсидеть 5 суток административного ареста - детей у нее нет, поэтому ее ждал суд с утра и пометание дворов. Она попросила предупредить об этом своего бойфренда, что и было сделано тут же. Через полчаса в обезьянник, где она находилась, пришел полицейский и спросил, почему она не сказала о наличии у нее родственника в УВД. Девчонка удивилась тому, что ее перень к нему позвонил, собрала вещи и пошла домой. Заметьте -  у нее не было желания "решить вопрос" изначально - но он решился, и она, таким образом, вписалась в систему.

Система держится на том, что желание что-то сделать реализуется через телефонное право, связи и деньги, а какие-то завязки есть у каждого. Люди волей или неволей ими пользуются, хотя зачастую обойтись без них можно и нужно. Вопрос о том, должен ли работать закон, вызывает странную реакцию у человека: все зависит от того, как его задать. Когда речь идет о чем-то, что прямо человека не касается, он за работу закона. Когда же затрагиваются его интересы, реакция меняется. Как-то я стала участником словесной баталии по поводу лишения прав за езду в нетрезвом виде. Дело было за бутылкой водки в коллективе работяг, к коим я и относилась. Применительно к конкретной ситуации половина высказались за српведливость такой санкции, а другие - за телефонное право. Заметьте - эти люди принадлежали к одному социальному слою, с примерно одинаковыми экономическими возможностями и сходными политическими взглядами. А тут - конфликт. Он усугубится еще больше, если обсуждать конкретную ситуацию с теоретической - выплывает двойная мораль, а она - очень больная штука. Человек может годами с ней жить, но когда два противоположных подхода сталкиваются в конкретной ситуации, происходит разрыв шаблона. Это тяжело. Я неоднократно наблюдала примеры, когда человек, считающий, что ему можно, а другим нет, оказывался в состоянии, которого врагу не пожелаешь. Ну, считал, к примеру, что ему гулять от жены можно, а жене - нет. А ведь этот конфликт не подведешь ни под какие политические рамки - он в голове у самого человека.

Отсюда можно сделать вывод, что никакая партия, никакая личность и никакая демократическая процедура не могут разрешить этот конфликт. Все действия нашей так называемой оппозиции - это попытка присосаться к системе повыше, и только. Когда Навальный вывел кучку школоты на улицу, меня разобрал смех. Вот ей-богу, неужели непонятно, что борьба с коррупцией - это не митинги, а практика. Она начнется тогда, когда родители этих молодых людей перестанут заносить в тумбочки администрации учебных заведений, где учатся их чада. А пока меня не удивляет реакция в соцсетях, когда обсуждали возможности этих молодых людей поступить на госслужбу. Как же, у них же такое пятно на репутации! Обломал Навальный их шансы присосаться к системе в будущем.

Как ни странно, но все это решаемо с двух сторон - сверху и снизу. Для первого избранного президента вполне достаточно. Для второго хватит стремления граждан не кормить систему. Не звонить. Не заносить. Не "решать вопросы". Тогда, возможно, этот конфликт уйдет в прошлое, а на его место заступят политические и экономические проблемы, которые и разрешимы в рамках партийных систем и конкурентных выборов.