Кому нужны однополые браки?18+

26 июня 2015 года Верховный Суд США легализовал однополые браки, обязав все штаты выдавать брачные свидетельства однополым парам, а также признавать такие свидетельства, выданные в других юрисдикциях. Однако, как показывают данные американского института общественного мнения Gallup, гомосексуалисты не спешат воспользоваться своими новоприобретёнными правами. Если до повсеместной легализации однополых браков 7.9% американских гомосексуалистов были “женаты”, то после легализации всего лишь 2.3% решили оформить свои отношения. Год спустя после решения Верховного Суда, только 9.5% американских гомосексуалистов состояли в однополых “браках”, а два года спустя — 10.2%, причём большинство из них в возрасте 50+. Похожая картина наблюдается и в Нидерландах, где однополые браки легализованы с 2001 года: только 12% гомосексуалистов состоят в “браке”, по сравнению с 86% своих гетеросексуальных сверстников. Выясняется, что вопреки истерии по поводу однополых браков, подавляющему большинству гомосексуалистов они вовсе не нужны. Как можно объяснить данный парадокс?

Начнём с того, что однополые отношения неустойчивы по своей природе. Если в естественных отношениях мужчина и женщина взаимодополняют друг друга своими биологическими и психологическими различиями, то в однополых отношениях гармония взаимодополнения отсутствует, отчего гомосексуалисты испытывают постоянную неудовлетворенность, выражающуюся в непрестанных поисках. Как подметил один известный психиатр: «Самые худшие гетеросексуальные отношения — идиллия, по сравнению с самыми лучшими гомосексуальными». Так что предоставленная возможность вступать в брак с партнёром одного пола вовсе не изменяет тот факт, что такие отношения не работают. Кроме того, интерес партнёров друг к другу сильно зависит от степени “неизведанного” между ними, а поскольку однополые партнёры физически и эмоционально похожи, то “неизведанного” для них остаётся меньше, что приводит их к быстрому переутомлению друг от друга.

Интересное объяснение приводят два гомо-активиста, адресуя проблемы гомосексуального сообщества в книге After The Ball: 

«Среднестатистический Джони Гей скажет вам, что ищет отношения “без хлопот”, в которых любовник не слишком вовлечён, не выдвигает требований, и даёт ему достаточно личного пространства. В действительности же никакого пространства не будет достаточно, потому что Джони ищет не любовника, а подручного fuck buddy – приятеля для траха, своего рода неприхотливый бытовой прибор. Когда в отношениях начинает проявляться эмоциональная привязанность, (которая, по идее, должна быть самой разумной их причиной), они перестают быть удобными, становятся “хлопотными” и разваливаются. Но тем не менее, не все гомосексуалисты ищут настолько сухие отношения. Некоторые хотят настоящий обоюдный роман, и даже находят его. Что происходит тогда? Рано или поздно, одноглазый змей поднимает свою уродливую голову. В гей-сообществе никогда не было традиции верности. Не важно, насколько счастлив гомосексуалист со своим возлюбленным, он, в конечном итоге пойдёт искать “приключения”. Показатель измен между ”женатыми” гомосексуалистами, через какое-то время, приближается к 100%». 

Данное наблюдение инсайдеров полностью подтверждается научными работами. Продолжительность отношений у однополых пар составляет в среднем полтора года, а длительные сожительства, сопровождаемые непрестанными драмами и сценами ревности, существуют лишь за счёт “открытых отношений”, или, как это выразил гомо-активист Эндрю Саливан, за счёт «глубокого понимания необходимости внебрачных разрядок». Исследование, которое должно было доказать прочность однополых союзов, на деле обнаружило, что в отношениях от 1–5 лет, только 4.5% гомосексуалистов сообщают о моногамии, а в отношениях более 5 лет — ни одного (McWhirter & Mattison, 1985). Средний гомосексуалист ежегодно меняет несколько десятков партнёров, и несколько сотен в течение жизни (Pollack, 1985). Исследование в Сан-Франциско (Bell and Weinberg,1978) показало, что у 43% гомосексуалистов было более 500 сексуальных партнёров, а у 28% — более 1000.

Исследование, проведённое 20 лет спустя, уже в эпоху СПИДа, не нашло существенных изменений в поведении: типичный гомосексуалист (68%) в течение жизни меняет 101–500 партнёров, а 16% — более 1000.

Всё это ставит вопрос о подлинной необходимости легализации однополых браков, происходящей под прикрытием борьбы “за равные права”. На самом деле гомосексуалисты и так обладают теми же правами, что и все остальные, поскольку нет ни одного закона, дискриминирующего на основе сексуальной ориентации, или запрещающего гомосексуалистам то, что дозволено гетеросексуалам. Так что речь идёт не о равенстве прав, а о получении особых прав, в данном случае — право переопределять понятие брака как «союза одного мужчины с одной женщиной» по своему усмотрению. Однако подавляющее большинство гомосексуалистов не собираются вступать в брак, а для тех, кто хочет сожительствовать, давно существуют юридические нормы, регулирующие имущественные и наследственные вопросы точно так же, как для состоящих в браке. Почему же тогда гомосексуальные организации так рьяно настаивают на легализации однополых браков?

В течение довольно долгого времени защитники семейных ценностей пытались указать, что истинная повестка дня вовсе не в добавлении новой категории молодожёнов к существующему институту брака, чтобы Петя мог расписаться с Васей, а во внедрении новых моральных норм и культурных изменений, влекущих полное упразднение брака как такового и искоренение традиционных семейных ценностей. Там, где однополые браки уже легализованы, начинает разворачиваться борьба за легализацию полигамии, и даже появились первые полигамные союзы. 

Видная активистка “ЛГБТ-движения” Мария Гессен, бывший директор русской службы «Радио Свобода», в программе австралийской корпорации ABC Radio National полностью подтвердила эти провидческие опасения, преподнеся следующее откровение:

«Борьба за однополые браки обычно включает в себя ложь о том, что мы собираемся делать с институтом брака, когда добьёмся своего. Мы лжём, что институт брака останется неизменным — он изменится, он должен измениться. Совершенно понятно, что он должен перестать существовать. У меня трое детей, у которых пять родителей, более или менее, и я не понимаю, почему у них не может быть пяти родителей на законных основаниях. Я хотела бы жить в правовой системе, которая способна воплотить эту реальность, и я не думаю, что она совместима с институтом брака». 

Правовую систему «способную воплотить эту реальность» можно найти разве что в «Дивном новом мире» Олдоса Хаксли, или в двух печально известных городах в районе Мёртвого моря. Даже в насквозь прогнивших Древней Греции и Риме в период их полного упадка никто не смел посягнуть на институт брака. 

Гессен отнюдь не одинока в озвучивании таких планов. На следующий день после решения Верховного Суда, профессор политологии Тамара Мец заявила, что следующим этапом борьбы является работа по устранению института брака: 

«Что дальше? — Упразднить брак, устранить вовлечённость государства, отменить юридическую категорию. Даже пока мы празднуем победу, мы должны начать настаивать на отмене брака. От этого зависят свобода, равенство и здоровье нашего либерально-демократического строя».

ЛГБТ-сообщество (в большинстве своём ничего не подозревающее) попросту используется в качестве пушечного мяса для продвижения содомских идеологий и социальных изменений, проходящих под благородными лозунгами о правах и равенстве. Как сказал один комментатор: «Если в твоём городе гей-парад — не обольщайся, что началась борьба за права “геев”. Это кто-то расчехлил “права геев”, чтоб решать другие проблемы»

 

 

Источник: https://vk.com/@8208496-komu-n...