Писатель Достоевский Фёдор Михайлович актуален для России в любую минуту...

 

 

«Пушкин – главный славянофил России».

«Все права русского человека – отрицательные».

«Вся наша западническая партия говорит… не миновать, дескать, общего пути, ибо все народы… одинаковы… Нет, дескать, самостоятельности России».

«В народе началось какое-то неслыханное извращение идей с повсеместным поклонением материализму… преклонение народа перед деньгами, пред властью золотого мешка. В народ как бы вдруг прорвалась мысль, что мешок теперь все, заключает в себе всякую силу, а что все, о чем говорили ему и чему учили его доселе отцы, – все вздор».

«Вот Россию безлесят, помещики и мужики сводят лес с каким-то остервенением. Положительно можно сказать, что он идет за десятую долю цены, ибо – долго ли потянется предложение? Дети наши не успеют подрасти, как на рынке будет уже в десять раз меньше леса. Что же выйдет, – может быть гибель. А между тем, подите, попробуйте сказать что-нибудь о сокращении прав на истребление леса и что услышите? С одной стороны, государственная и национальная необходимость, а с другой – нарушение прав собственности…»

«Окраины все это вздор… Россия до Урала, а дальше мы ничего и знать не хотим. Сибирь мы отдадим китайцам и американцам, Среднеазиатские владения подарим Англии. А там какую-нибудь киргизскую землю это просто забудем. Россия-де в Европе, и мы европейцы… Всего лучше разбить по участкам и отдавать на откуп… Все жертвы будут принесены, только б нам избавиться от этого хлама».

«У миллионов демоса… на первом месте, во главе всех желаний, стоит грабеж собственников. Но нельзя винить нищих: олигархи сами держали их в этой тьме и до такой степени, что… все эти миллионы несчастных и слепых людей, без сомнения, в самом деле и наивнейшим образом думают, что именно через этот-то грабеж они и разбогатеют и что в том-то и состоит вся социальная идея… Тем не менее они победят несомненно, и если богатые не уступят вовремя, то выйдут страшные дела.

Но никто не уступит вовремя, – может быть, и от того, впрочем, что уже прошло время уступок. Да нищие и не захотят их сами, не пойдут ни на какое теперь соглашение, даже если б им все отдавали: они все будут думать, что их обманывают и обсчитывают. Они хотят расправиться сами».

«Теперь безлесят Россию, истощают в ней почву, обращают в степь и приготовляют ее для калмыков. Кто это делает? Купечество, скупающее землю, и старинное дворянство – помещики, прежние бойцы за землю, пока их не лишили крепостного права… Идея о детях, идея об отечестве, о будущем идеале – все эти идеи не существуют, разбиты, подкопаны, осмеяны… Но человек, истощающий почву с тем, чтоб «с меня только стало», потерял духовность и высшую идею свою. Может быть, даже просто не существует». И вывод – уже чисто экономический: «А без лесов ведь и финансы понизятся в страшном размере…»

«Да мы и капиталистами-то не умели быть: мы знали только один ломбард»

«Посмотрите на великоруса: он господствует, но похож ли он на господина? Какому немцу, поляку не принужден он был уступать. Он слуга…

«Да здравствует великорус, но пусть он больше думает о себе».

«Я не хочу мыслить и жить иначе как с верою, что все наши девяносто миллионов русских, или сколько их тогда будет, будут образованны и развиты, очеловечены и счастливы… С условием 10‑й лишь части счастливцев я не хочу даже и цивилизации….