«Молодая женщина»: Без особых примет

Пока журналы и критики продолжают подводить итоги года, не собирается его завершать прокат. Под конец 2017-го выходит один из победителей Каннского фестиваля — удостоившаяся «Золотой камеры» «Молодая женщина» Леонор Серай. 

Кадр из фильма «Молодая женщина». Реж. Леонор Серай, 2017

В первые пять минут фильма Паула (Летиция Дош) на одном дыхании предъявляет зрителю обстоятельства: вернувшись в Париж после длительного отсутствия, она осталась на улице. Завершились ее длительные отношения с фотографом, который прославился, если верить ее захлебывающемуся речитативу, благодаря сделанному с ней снимку. «Раньше я была кем-то, а теперь я ничто», — Паула действительно завораживающее и мерцающее «ничто», в том смысле, что ее характер неуловим. В нем невозможно выделить главное — словно Мистик, от сцены к сцене, она преображается согласно требованиям ситуации. И ни один из примеряемых образов не способна удержать достаточно долго.

Единственный неизменно сопутствующий ей элемент — кошка Мучача, тоже по непонятным причинам оказавшаяся за дверью. В этом есть очевидная ирония — о героине мы не можем сказать ничего кроме того, что это молодая женщина, о кошке что она «мучача» — девочка. Даже особенность Паулы, неоднократно проговоренная в фильме —глаза разного цвета — не отменяет ее неприметности, потенциальной возможности оказаться кем угодно.

Кадр из фильма «Молодая женщина».

Реж. Леонор Серай, 2017

С каждой новой встречей она любезно соглашается подыграть любым представлениям о себе: «Студентка?» — «Да, конечно»; «Все здесь ненадолго» — «Безусловно, у меня тоже есть планы». Потому что каждое ложное представление вполне может оказаться ее планами на будущее. Возможно, эта вариативность трактовок и обеспечила успех тому самому снимку. Паула неслучайно на рекламном постере фильма изображена в легко узнаваемом образе.

Кажется, камера растеряна и заворожена этим слишком свободным потоком повседневности, красотой и неуловимостью проходящего времени, явленного в своей бесцельности. И Паула, увлекаемая потоком обстоятельств, с интересом наблюдает за течением собственной жизни, точно ее флегматичная пушистая спутница. Это фантастическое бессознательное стремление к свободе одновременно — как глоток воздуха перед обязательным погружением в очередную социальную роль. Вежливое согласие с каждой новой отводимой ролью — нежелание распорядиться своей свободой и утратить ее, обретя статус, образ, отведенное место. Потерянность, в конце концов, это и есть свобода.

Единственный свой собственный поступок Паула совершит в финале. И он станет идеальным приглашением-провокацией к дальнейшему достраиванию образа. Ностальгия по несовершенному действию — это понимание того, что выбор, в конечном счете, неминуем.