Рост «смертности от отчаяния» в США

Нобелевский лауреат по экономике Ангус Дитон выяснил, что главную роль в продолжающемся с 1999 года росте смертности белых американцев трудоспособного возраста играют «смерти от отчаяния», связанные с самоубийствами, алкоголем и опиоидами:

Дитон получил Нобелевскую премию в 2015 году «за анализ потребления, бедности и благосостояния». Он продолжает свои разработки в этой области, работая в Принстонском университете в США. В том же 2015 году Дитон провёл совместное исследование со своей женой Энн Кейз, посвящённое феномену роста смертности белых американцев в средних возрастах.

В современном мире повышение смертности в группе людей допенсионного возраста — это явление исключительное. Обычно подобное случается в результате войн или эпидемий. Тем удивительнее, что это происходит в США, где уже полтора века царит мир, а эпидемиологическая обстановка не вызывает нареканий.

Дитон и Кейз установили, что проблема связана с так называемыми «смертями от отчаяния», под которыми понимаются самоубийства, смерти от чрезмерного употребления алкоголя (в первую очередь, из-за цирроза печени), смерти от передозировки опиоидными лекарствами, а также от некоторых других подобных причин. Крупнейшей составляющей, по словам Дитона, является смертность от передозировки опиоидами:

Но почему белые американцы всё чаще сводят счёты с жизнью, перебирают с алкоголем и упиваются опиоидными обезболивающими? Дитон считает, что всё объясняется разрушением традиционного образа жизни американского рабочего класса. Он сравнивает это с разрушением образа жизни индейских племён, населявших Великие Американские равнины. После прихода европейцев прежняя жизнь для индейцев стала невозможна, и они так никогда и не оправились от пережитого ими культурного слома.

То же самое происходит и с «белым рабочим классом» на протяжении последних 40-50 лет. Золотая эпоха послевоенного благополучия 1950-х и 1960 гг. безвозвратно ушла в прошлое, американская мечта померкла. Доля населения, занятого в промышленности, резко сократилась, и далеко не все оказались готовы к переходу в другие сектора экономики. Зарплаты в промышленности, с учётом инфляции, практически не выросли за последние полвека, а медианная зарплата в группе работников без высшего образования даже несколько упала. Многие люди оказались не в состоянии поддерживать тот уровень и тот образ жизни, которые были свойственны их родителям.

Характерн, что эта ситуация не коснулась афроамериканцев и латиноамериканцев, которые 50 лет назад имели сравнительно невысокий уровень жизни, и которым было «некуда падать».

В данный момент смертность среди этих групп населения США сокращается.

Впрочем, Дитон подчёркивает,что не следует прямолинейно связывать рост смертности белых американцев со спадами и подъёмами экономики. Как можно заметить, тренд на повышение смертности среди белых начался задолго до Великой рецессии, стартовавшей в 2007 году. При этом смертность растёт тем быстрее, чем моложе возрастная когорта — то есть, по мере замещения поколений ситуация становится только хуже, хотя, казалось бы, более молодые поколения должны лучше адаптироваться к новой реальности.

Кроме того, играют свою роль такие факторы, как высокий уровень разводов и массовое внебрачное деторождение — традиционная модель семьи перестала быть практически универсальной, и огромное число американцев столкнулись с крахом своих надежд на счастливую семейную жизнь. Люди теряют смысл жизни, и многих это толкает к отчаянию и преждевременной смерти.

Дитон не даёт однозначного рецепта для исправления сложившейся ситуации. Он считает, что не следует пытаться бороться с последствиями глобализации и технического прогресса, которые, вне всякого сомнения, сыграли большую роль в кризисе американского рабочего класса. Однако глобализация экономики помогла вытащить из состояния бедности миллиарды людей в развивающихся странах, а технологический прогресс и вовсе является залогом успешного будущего для всего человечества.

Поэтому Дитон ограничивается предложениями по улучшению эффективности социальной системы и экономики США. Он призывает перестроить американскую систему здравоохраненения по образцу Канады или европейских стран, обеспечить более равное распределение зарплат, и, наконец, начать бороться с монополиями, которые завышают цены на товары и услуги:

Если тенденция роста белой смертности будет продолжаться, то с политической точки зрения Америку ждут определённые сложности. В этом электоральном цикле «белый рабочий класс» поддержал Трампа. В одном из следующих циклов, «белый рабочий класс» может найти и поддержать гораздо более радикального кандидата.

Если автоматизация так повлияла на «белый рабочий класс», то можно легко проэкстраполировать, что сделает с американским (да и любым) обществом в целом массовая роботизация. Потеря смысла жизни и ощущения ценности себя как личности вполне может стать массовым явлением.

Это может показаться циничным, но получается, что опиоидная эпидемия — это в некоторой степени элемент американской социальной стабильности. Если бы опиоидов не было, «белый рабочий класс» мог бы стать серьезной угрозой для сложившегося порядка в США.