Зачем госсекретарь США мучительно оттягивает Украину

Рекс Тиллерсон, пока еще действующий Госсекретарь США, заявил, что у него состоялся хороший диалог с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым в Вене на полях заседания СМИД ОБСЕ. Но, вот ведь какая досада, несмотря на то, что «разговор был очень хороший», договоренность о миссии ООН в Донбассе высокими договаривающимися сторонами пока так и не достигнута.

«Мы сотрудничали. Мы пока не пришли к решению. Этого нельзя достичь за одну встречу», — разъяснил позицию руководитель дипломатического ведомства США.

Российский министр иностранных дел Сергей Лавров добавил к сказанному, что Россию, в свою очередь, больше всего беспокоят попытки США исказить инициативу о миссии ООН в Донбассе — и пролоббировать введение в провозглашенных Донецкой и Луганской народных республиках (ДНР и ЛНР) некоей «администрации ООН». Кроме того, на встрече российская сторона призвала США пресекать провокационные заявления Киева о готовности решить ситуацию в Донбассе силовым путем.

Тут, кстати, надо отметить следующее: конфликт на Украине, в решение которого вовлечена ОБСЕ, располагающая в этой стране наблюдателями Специальной мониторинговой миссии, ожидаемо стал центральной темой повестки проходящего сейчас в Вене двадцать четвертого заседания Совета министров иностранных дел стран — участниц Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе.

И даже вызвал определенный раскол среди делегаций. Причем теперь уже даже не на привычные «два лагеря», в которых «центрально-европейские державы» стремятся занимать «примирительную позицию», а «младоевропейцы» во главе с Великобританией стремятся, напротив, еще больше разжечь конфликт. С принципиально новой инициативой в украинском вопросе выступила, например, Венгрия, которая предложила направить наблюдательную миссию еще и в Закарпатскую область в связи с выступлениями националистов против представителей венгерского меньшинства. Потому как Будапешт обоснованно обеспокоен напряженностью в регионе, где проживают сто пятьдесят тысяч этнических венгров. И где постоянно происходят антивенгерские демонстрации с надругательствами над национальными символами. И откуда уже начался исход венгров, все более напоминающий по масштабам эффект этнической чистки.

Это, понятное дело, придало «украинскому вопросу» дополнительную пикантность.

Впрочем, в своем нынешнем виде этот вопрос банально не имеет решения. Тут все довольно цинично: за годы, прошедшие с начала «гидности», Украина из желанного «приза», за который боролась не просто Россия с «условным Западом», но еще и «условный Запад» между собой, — превратилась в весьма неприятное обременение. Толку от которого уже, в принципе, никакого, а вот головной боли более чем достаточно.

И тут уже не только в экономике, хотя она тут и приоритетна.

Просто когда у тебя по крышам твоей столицы, вытаращив глаза и попутно призывая к смене власти, скачет ошалевший грузинский карлсон на конной тяге, а все твои силовые структуры трое суток не могут ничего с этим поделать, — то вопросы уже не только к экономике, но и к самому состоянию государственности.

А если учесть еще и то, что на этой как бы суверенной территории расположен ряд весьма опасных объектов, включая пять устаревших и нещадно эксплуатируемых АЭС, и то, что только по украинской криминальной статистике где-то «разошлись» порядка четырех миллионов неучтенных «стволов», включая автоматическое оружие, — то становится совсем неуютно даже иметь это хозяйство в своем ведении.

Непонятно уже, в чем теперь приз и ради чего биться.

Денег там нет принципиально. Транспортными транзитными потоками «территорию 404» уже фактически обошли. Превращающаяся с вводом «Северного» и «Турецкого» потоков в хлам и металлолом ГТС Украины сейчас всем нужна, как дворянский титул в 1917-м. В транзитном отношении данная территория все больше напоминает аппендикс, ведущий в никуда. Да и в других отношениях Украина нынешняя никак не тянет на приз.

В результате начинает проявляться «консенсус умывания рук»: встречаемся, разговариваем, грозим друг другу без всякого фанатизма, «уточняем позиции». Нормальная международно-бюрократическая позиция: когда нет даже вариантов «хороших решений», надо хотя бы избегать до конца плохих. И русские тут тоже вполне солидарны: Российская Федерация не без оснований полагает, что «временной фактор» сейчас играет на ее стороне.

Поэтому тут Рекс Тиллерсон и абсолютно прав, когда говорит: «был хороший диалог, мы сотрудничали».

И Россия, со своей стороны, тоже будет, конечно «сотрудничать» — до самого конца. России, в отличие от текущей киевской элиты, спешить некуда.