В лесу благословенном

Sonnet CXXVIII

How oft, when thou, my music, music play'st,

Upon that blessed wood whose motion sounds

With thy sweet fingers, when thou gently sway'st

The wiry concord that mine ear confounds,

Do I envy those jacks that nimble leap

To kiss the tender inward of thy hand,

Whilst my poor lips, which should that harvest reap,

At the wood's boldness by thee blushing stand!

To be so tickled, they would change their state

And situation with those dancing chips,

O'er whom thy fingers walk with gentle gait,

Making dead wood more blest than living lips.

Since saucy jacks so happy are in this,

Give them thy fingers, me thy lips to kiss.

Едва лишь ты, о музыка моя,

Займешься музыкой, встревожив строй

Ладов и струн искусною игрой,

Ревнивой завистью терзаюсь я.

Обидно мне, что ласки нежных рук

Ты отдаешь танцующим ладам,

Срывая краткий, мимолетный звук, -

А не моим томящимся устам.

Я весь хотел бы клавишами стать,

Чтоб только пальцы легкие твои

Прошлись по мне, заставив трепетать,

Когда ты струн коснешься в забытьи.

Но если счастье выпало струне,

Отдай ты руки ей, а губы - мне!

Лишь только ты, души аккорд прелестный,

Коснешься полированного древа

И дрогнут пальцы тонкие несмело,

И я услышу вновь мотив известный,

Как, к черно-белым клавишам ревнуя,

Что могут целовать твои персты,

Уста, лелея смелые мечты,

Зардеют в ожиданьи поцелуя.

Они со звучным деревом местами

Готовы обменяться в тот же миг,

Поскольку сами клавикорды стали

Под ласками живее губ живых.

А если не судьба, отдай, прошу я,

Им - пальцы, мне - уста для поцелуя.

Когда, бывало, музыкой своею

Ты, музыка моя, пленяла нас,

И чуткий слух мой звуками лелея,

Мелодия под пальцами лилась, -

Как ревновал я к клавишам летучим,

Срывавшим поцелуи с нежных рук;

Краснели губы в оскорбленье жгучем,

Свою добычу упустивши вдруг.

Завидуя таким прикосновеньям,

Хотели б губы клавишами стать,

И, обменявшись с ними положеньем,

От этих пальцев тонких замирать.

Когда ты клавишам приносишь рай, -

Так пальцы им, а губы мне отдай.

О, музыка моя, едва рука

Твоя так нежно дерева коснется -

Согласно струны задрожат слегка,

Душа от звука сразу встрепенется.

На зависть мне не с тыльной стороны

Они шутя ладонь твою целуют,

А губы те, что пожинать должны

Свой урожай, краснеют вхолостую.

Так их ласкать! Да я б на месте их

С самою декой местом поменялся,

Чтоб стать опорой пальчиков твоих,

И губ живых блаженней оказался!

Коль дерзкие так счастливы в игре,

Оставь им пальцы, губы - только мне!

(поэт и издатель середины - конца XIX века)

О, музыка моя, бодрящая мой дух,

Когда на клавишах так чудно ты играла

И из дрожавших струн ряд звуков извлекала,

Будивших мой восторг и чаровавших слух,-

Как клавишами быть хотелось мне, поэту,

Лобзавшими в тиши ладони рук твоих

В то время, как устам, снять мнившим жатву

эту,

Лишь приходилось рдеть огнем за дерзость их.

Как поменяться б им приятно было местом

С толкущейся толпой дощечек костяных,

Рабынь твоих перстов, манящих каждым

жестом

И сделавших ту кость счастливей уст живых,

Но если клавиш хор доволен, торжествуя,

Отдай им пальцы, мне ж - уста для поцелуя.

Как часто был я музыкой взволнован,

Рождал восторг в груди твой стройный звук,

Медвежье ухо упоеньем новым

Внимало бегу драгоценных рук,

Завидовал я клавишам клавира,

Что могут пальцы нежно целовать,

А я, наполненный игрой кумира,

Мог только губы бедные кусать!

Я забавлялся дивною картиной

Весёлых и танцующих ребят,

Волшебный танец с пальцем-балериной

Неспешно вёл галантный их отряд.

Так счастливы они, и неспроста,

Отдай им пальчики, а мне - уста.

Ты пальчиками, музыка моя,

По клавишам счастливым пробегая,

Слух услаждаешь, музыку лия,

Гармонию блаженства исторгая.

О клавиши! Завидую я им -

Благословенны, пальчики целуя.

Такую милость бы губам моим,

Но рядышком в смущении стою я.

Ты клавишам в пробеге звучных гамм

Немыслимые делаешь поблажки,

А мне обидно, что живым губам

Ты предпочла сухие деревяшки.

Коль клавиши ты жалуешь вполне,

Им пальчики отдай, а губы - мне.

Когда летящим наперегонки,

О музыка моя, перстам твоим

Так нежно вторят гаммы-позвонки,

Звук в дереве, которым слух томим,

Завидую счастливым позвонкам;

Для них твоя желанная рука,

Для дерева, способного к прыжкам,

От губ моих запретно далека.

Мои бы губы вместо этих щеп

Танцующих вкусили торжество.

Суди сама: не глух я и не слеп,

Живехонек, а дерево мертво.

Что деревяшки! Хватит с них перста,

А мне твои бы целовать уста!

Едва лишь ты, мой милый музыкант,

Счастливых клавишей коснешься вдруг

И нежным пальцам проявить талант

Позволишь, звуками лаская слух,

Завидую я струнам и ладам,

Они целуют нежно пальцы рук

И урожай, назначенный губам,

Срывают дерзко, излучая звук.

Что нужно изменить в судьбе моей,

Чтоб мертвый ясень, клен, холодный дуб

Не оставались вечно веселей,

Счастливее живых и теплых губ...

Тебя к ладам не буду ревновать,

Коль в губы дашь себя поцеловать.

Порой, о музыка, когда играешь ты

На этом дереве благословенно-дивном,

Которое звучать заставили персты,

Чаруя слух своим аккордом переливным, -

Я клавишам тогда завидую, любя:

Они твою ладонь целуют то и дело.

Увы, уста мои, для коих жатва зрела,

За дерзость дерева краснеют близ тебя.

Всем существом своим они бы поменялись

С его кусочками, к которым прикасались

Твои персты; они блаженней уст живых,

Обрезки мертвые! Но пусть они счастливы;

Дай пальчики твои лобзать им шаловливо,

А губы нежные оставь для губ моих.

Ты музыкою, Музыка моя,

Пленяешь слух, касаясь грубых клавиш, -

Летают пальцы, восхищаюсь я,

Как льющейся мелодией ты правишь.

А клавиши, как парни, невзначай

Срывают поцелуи с пальцев милых,

Воруя походя мой урожай,

И я пылаю, гнев унять не в силах.

Неможно эти дерзости терпеть,

Живому - деревяшкам покоряться!

Они мертвы, не могут пламенеть,

Пора местами с ними поменяться.

Ты ухажерам в меру потакай:

Даруй им пальцы, губы мне отдай!

Галина Девяткина

Как музыку, родная, извлекаешь,

Из этой древесины дорогой,

Как пальцами ты нежно управляешь,

Мой слух, гармонизируя с душой.

Я клавишам завидую проворным,

Их поцелуям с нежною рукой,

Пока я в ожидании покорном

Грущу у смелой древесины той!

О, если б губы поменялись ролью

С танцующими щепками, мой друг,

Они бы радовались этому раздолью,

Каким блаженством стал бы их досуг.

Ты клавишам все пальчики отдай,

А губы поцелуям подставляй.

должно быть сохранено единство формы и содержания.

Как часто, слушая игру и звук,

На музыкальном инструменте,

Что теребишь ты лаской рук,

Я замираю на моменте,

Завидуя тем быстрым струнам,

Которые целуют твои руки,

В то время как моим губам

Приходится стонать от скуки!

Уста на всю страну трубить должны,

И подчинять как гонг и трубы;

О-о, твои пальцы нежности полны,

А гонги властны над толпой, но грубы.

Поскольку дерзость счастью не вредит,

Пусть пальцы поцелуй объединит.

По сути весь сонет в оригинале, это одно предложение (если не считать восклицания и двух последних заключительных строк). Большинство переводчиков не соблюдает пунктуацию, а жаль...

Тем толмачам труднее перевод:)))

(с)