Карточный домик: Россию ждут пузыри и новый кризис

Центробанк снизил инфляцию до уровня ниже 3%. Но эксперты говорят, что сегодня инфляция – не самая большая проблема. Сырьевая модель экономики, санкции, неопределенность экономической политики, высокие налоги и низкий внутренний спрос несут в себе большие риски. Существует также опасность «надувания пузырей» в отдельных секторах и появления нового кризиса.

На днях в Высшей школе экономики состоялась экспертная дискуссия на тему основных направлений денежно-кредитной политики в 2018-2020 годах. С докладом на круглом столе выступил Игорь Дмитриев, директор департамента денежно-кредитной политики ЦБ РФ.

«Снимаю шляпу перед Центробанком!» — сказал научный руководитель ВШЭ Евгений Ясин, приступая к модерированию дискуссии. Комплимент относился к достижению в 2,7% по итогам октября, чего в новой России никогда не было.

После такого вступления представителю ЦБ ничего не оставалось, как только скромно доложить собравшимся об основных параметрах денежно-кредитной политики и экономическом прогнозе.

«В целом у нас достаточно сдержанный прогноз. Темпы потенциального роста ВВП мы видим в районе 1,5-2% в среднесрочной перспективе, если не будут как-то расшиты структурные проблемы», — сказал Дмитриев.

На текущий год ЦБ РФ прогнозирует рост экономики на уровне 1,7-2,2%.

Минэкономразвития ожидает, что экономика России по итогам этого года преодолеет планку в 2%. В третьем квартале, по оценке ведомства, рост составил 2,2%. «В целом восстановление… оно постепенно продолжается», — докладывал президенту в октябре глава Минэкономразвития Максим Орешкин.

Рост цен возобновится в 2018-м

Игорь Дмитриев уточнил, что прогноз Банка России по инфляции на этот год сохраняется на уровне 3%. Но уже скоро она вернется к 4%.

«В течение 2018 года вернется. Динамика инфляции вблизи цели, по мере исчерпания различных факторов будет ближе к 4%. Говорить о более точных сроках сложно, но мы уверены, что к 4% инфляция вернется», — сказал Дмитриев.

Напомним, достичь таргета (ориентира) в 4% ЦБ пытался с 2014 года. В 2105 году инфляция составила рекордные 12,9%. Регулятор изначально планировал достичь показателя в 4% к 2017 году, то есть, по итогам 2016 года. Но в итоге инфляция тогда составила 5,4%. Позднее представители ЦБ скорректировали срок исполнения обещания по таргету: в течение 2017 года. А потом в заявлениях представителей ЦБ стал упоминаться новый ориентир – к концу 2017 года.

Но уже в июне 2017 года инфляция почти вышла на целевой уровень, составив 4,4%, а в августе случился даже перебор, или на языке финансистов — «перелет» прогноза. Инфляция в августе опустилась до 3,3%. За счет снижения цен на овощи.

«Отношусь к этой инфляции спокойно. Хотя этот год запомнится динамикой цен «борщевого набора», существенной волатильностью плодоовощной инфляции. Конечно, 4,4% в июне было «перелетом» наших прогнозов, но вблизи 4%», — оправдывался тогда Дмитриев.

Минэкономразвития также снизило прогноз инфляции на 2017 год до 2,5-2,8% с ранее ожидавшихся 3,2%.

По мнению Дмитриева, если чего и надо бояться, то лишь трудностей, связанных с удержанием таргета на достигнутых 4%.

«Впереди возможен даже еще более трудный период поддержания инфляции вблизи цели. Как экономика будет подстраиваться, насколько быстро, насколько быстро будут адаптироваться инфляционные ожидания? Насколько эти процессы будут устойчивы вблизи этих 4%?» — сказал Дмитриев.

Негативно могут сказаться на инфляции снижение цен на нефть и неустойчивость курса рубля к основным валютам. «Каких-то существенных рисков для курса рубля мы здесь тоже не видим. По мере стабилизации экономики, инфляции, инфляционных ожиданий, курс естественным образом тоже стабилизируется», — отметил Дмитриев.

Стабилизация инфляции — миф?

Эксперты, приглашенные на круглый стол, оптимизма регулятора не разделили. Инфляцию жестко зажали, а побороть инфляционные ожидания у населения и бизнеса не получается. Верит ли вообще ЦБ в свой прогноз? Стабилизация инфляции на 4% — это реальность или миф?

Удержится ли таргет при таких настроениях, спрашивали Дмитриева эксперты и, в частности, Сергей Дубинин, экс-глава ЦБ. А если ЦБ верит, что поборол инфляцию, почему тогда продолжает держать высокую ключевую ставку? Сейчас она составляет 8,25%.

На это Дмитриев ответил в том духе, что ЦБ продолжает действовать консервативно по многим причинам. Сезонный рост цен на овощи, неопределенность на нефтяном рынке, дефицит трудовых ресурсов – все это способно разогнать инфляцию.

Андрей Нечаев, известный экономист и министр экономики России в 1992-1993 годах попросил назвать, что такого экстраординарного может случиться в экономике, почему ЦБ так опасается инфляции и в итоге зажимает экономический рост?

Дмитриев ответил, что главным риском ускорения инфляции ЦБ считает «резкое изменение сберегательной модели поведения населения на потребительскую».

«Потребительские ли кредиты, уменьшение депозитов, может быть, долларизация — все эти процессы могут привести к тому, что инфляция разгонится, а доверие – вещь хрупкая», — сказал Дмитриев. По его словам, вряд ли инфляция разгонится до 8%, но до 5% вполне может. При этом Дмитриев заверил, что у регулятора есть весь арсенал инструментов для сдерживания роста цен.

Надуваются новые «пузыри»

Потребительская модель поведения, конечно же, является угрозой, но немало и других рисков, которые Центробанку следовало бы учесть, считает Олег Вьюгин, профессор НИУ ВШЭ, в прошлом – первый замминистра финансов и первый зампред ЦБ.

На инфляцию будет влиять приток капитала, лоббизм монополистов, прежде всего, естественных монополий. Геополитические риски и санкции – еще один существенный риск.

По мнению Вьюгина, сохранение сырьевой модели экономики это риск, как, впрочем, и переход к инвестиционной модели.

«Но обсуждать риски инвестиционной модели даже бесполезно, так как нет инвестиций – ни внешних, ни внутренних», — отметил Вьюгин.

Еще одна реальная опасность – «пузырь» на рынке недвижимости. Снижение ключевой ставки ЦБ и последующее снижение ипотечных ставок, возможно, приведут к надуванию нового «пузыря». «Только растущая экономика может снять эти риски», — предупредил Вьюгин.

По его словам, не так уж и важно, в конце концов, высокая инфляция или низкая. В начале 2000-х ЦБ и правительство не боялись растущей инфляции при растущей экономике, потому что сама экономическая модель в России была не сырьевой, но с 2004-2005 годов начался крен в сырьевую модель и теперь так опасны стали риски освоения сырьевой ренты.

«О том, что инфляция может стать 4% — мы и мечтать не могли. Но благо ли такой уровень инфляции – тут еще надо посмотреть», — подхватил тему Игорь Николаев, директор Института стратегического анализа ФБК Грант Торнтон.

По его словам, даже с низкой инфляцией реально располагаемые денежные доходы населения ушли в минус, сальдированный финансовый результат многих предприятий – минус 8%», — сказал Николаев, добавив, что бизнес не считает низкую инфляцию стимулом для инвестирования.

Высокая инфляция, по мнению Николаева, никогда не была основной проблемой для бизнеса. «Куда хуже ситуация неопределенности экономической ситуации, высокое налогообложение и низкий внутренний спрос», — отметил Николаев.

Неопределенность формирует, например, значительный разрыв между ключевой ставкой ЦБ и инфляцией. Это риск и для курса рубля. Николаев призвал Центробанк не забывать также о цикличности экономических кризисов. «Кризисы никто не ждет, но они приходят с регулярностью 7-12 лет. Что может послужить причиной очередного цикла, на эту тему можно спорить, но риск такой имеется», — резюмировал Николаев.

Не политика регулятора, а подорожавшая нефть дала возможность рублю укрепиться и в итоге инфляция в России затормозилась, отмечали ранее эксперты РАНХиГС. Но дальнейшее сдерживание роста цен проблематично. Инфляцию подпитывают расходы на поддержку уровня жизни электората в преддверии президентских выборов.