Миф революции в стране рабов

Начну с некоторого выражения, которое я прочитал, по моему, у Д. Мережковского об отношении к  власти у нас  и в Европе, где, по мнению одного из персонажей, могут и умеют слушаться, а у нас власть воспринимается только как зло, и только власть царя воспринимается, как данная по благодати Божьей. Это глубоко запало мне в душу, так как отражает содержание наших общественных отношений, где власть воспринимается исключительно как насилие.

Культуры же властных отношений у нас не откуда было сформироваться в принципе, потому как у нас этот институт не формировался по типу некого общественного договора, который имеет место для общей модели западной демократии. 

У нас же изначально, еще начиная, наверное, с Ивана Грозного, заложившего основы монархического абсолютизма, или может быть раньше со времен татаро-монгольского ига, где все русские князья были под такой властью хана, что если приходилось к нему, зачем то, ехать, распоряжались на случай своей смерти, ни о каком делегировании и договоре не  могло быть и речи. Включая даже Дмитрия Донского, который победив одного хана, потом остаток жизни находился в подчинении у других, когда даже его сын там был в заложниках. Потому при распаде Орды и формирования царской власти, все считались холопами царя, который имел полное право на их жизнь и имущество.

В дальнейшем только Екатерина 2я, будучи немкой по происхождению, дала определенные гарантии дворянству, ужесточив одновременно и практику наказания для беглых крепостных, укрепив положение их  фактического рабства. Большая часть населения, в котором находилась вплоть до  второй половины 19 века.

Революция же, как таковая в такой системе не возможна в принципе, потому как под этим понимается политический переворот путем вооруженного восстания населения, устанавливающая тем самым новый порядок осуществления власти. Право на что до сих пор закреплено в международном праве, как отражения принципиальной системы публичных отношения имеющей начало в договоренности свободного населения и его делегированных руководителей, то есть системы демократии.

То же, что у нас называется революциями в стране никакими революциями не может являться, потому как у нас не было никакого восстания населения для изменения порядка управления. 

Поход к царе-батюшке с  челобитной 1905 года не то что не содержал восстания, а вообще был направлен к  царю как определяющей точки отправления системы, то есть не был направлен к ее изменению.

В феврале же даже и  восстания никакого не было, которое было бы централизованно направленно на  смену власти.

Были отдельные хлебные бунты, а так же массовые волнения под влиянием все ухудшающейся политико-экономической ситуации в стране, которому руководство в стране не противостояло никак. То есть то самое дворянство, объявленное единственно свободным сословием в России, не то, что не стремилось к свержению тех, кто стоял у власти, оно само являлось ими. И не один царский генерал не высказался против последующего отречения царя. Восставать против чего то и кому то было просто некому. Система власти просто самопроизвольно рухнула, о чем даже самые отчаянные революционеры незадолго до этого и предполагать то не могли. Как, например Ленин, высказывавшийся о не возможности массовой революции не задолго до этого события.

В октябре переворот рухнувшей системы власти был не возможен вследствие ее отсутствия, пока новой еще не было создано. Кроме того это не было восстанием населения, а вооруженным переворотом группы людей в отношении другой группы не делегированной населением. В последующей же смуте и переделов власти к ней пришли те, кто смог больше доказать свое право на насилие в отношение населения.

 Коммунисты же убрали Бога и получили абсолютную страну рабов, не имеющих никаких изначальных предпосылок уважения к власти.

В стране же рабов революция не возможна, потому как рабы не способны менять систему власти, они стремятся стать лишь сами господами и способны только на бунт. Коих в России было масса. В  СССР определили саму сущность рабского государства, где исключительная прерогатива коллектива всегда отрицала индивидуальность личности.

Потом СССР так же  рухнул, показав собственную нежизнеспособность, после чего в формальную демократию вошло население с прочно сформировавшимся веками рабским мышлением.  

И только сейчас специфика нового строя, которая в своем содержании декларативно основывается на  принципах западной демократии, то есть уважения прав индивидуальной личности, начинает формировать новое мышление.

И надо сказать, что последние события, как с деятельностью Навального, охватившего всю страну, или самыми последними с активистами  Мальцева, показали, что подросло новое поколение, воспитанное на новых принципах мышления. И не согласных жить по старым понятиям многовекового рабства.

Так и Моисей привел свой народ в страну обетованную через 40 лет, только когда умерли последние вышедшие из страны рабства, несмотря на то, что там было всего две недели пути.