Zотов слил

Итак, за что мы все любим Zотова (из тех, кто любит Zотова), и чего в нём ожидаемо предвкушаем.
Лёгкости.
Остроумно подмеченных примет времени.
Интриги.

Чего не ждём.
Глубины характеров.
Объёмности.
Логики.

И если придерживаться предложенного списка, то "Айфонгелие" ответит всем ожиданиям и не огорчит.
Поэтому надо себе напоминать - не переоценивай, не раскатывай губу.

Отдельно воткну редакторам-корректорам за пропуск в самом начале книги накрепко запертой, при этом приоткрытой двери, и в конце - пропущенного предлога.
Понимаю, людям было интересно читать, отвлеклись.

Мне тоже было интересно, но к середине действие провисло едва не до пола, потом чуть воспряло, окончательно же напряжение упало к концу книги (и не отжалось, а умерло).
Нет, не взлетело "Айфонгелие"; на этот раз мир, предложенный Zотовым, уж слишком плоский и скучный.

Лёгкость сводится к банальности.
Диалоги - ну, буквально почти буква в букву такие, какими мы бы сами их написали.
Так и виден стоящий за спиной автора строгий ментор, который постоянно напоминает, что читатель-то Zотова - дурак дураком, и не способен переварить текст, ежели смысл того не будет три раза автором разжёван.

О чём Zотов и плачет в открытую (вложив, прочем, этот плач в уста русскому классику):
"Требуется писать три книги в год, только тогда читатели и торговцы запомнят вас, иначе вы обречены на забвение".
Потогонка.
Имя раскручено, изволь отрабатывать и соответствовать.

Сравним старт проекта "Zотов" "Элемент крови" (середина нулевых) с "Айфонгелием" хотя бы по объёму страниц и качеству полиграфии: даже тапочки смеются.
Там и бумага белее, и обложка ударнее, ~~и я на двенадцать лет моложе~~.
Первые книги Zотова рвут читателю мозг без извинений и политесов, автор не боится делиться знаниями и не связан по рукам в выборе жестоко обстёбываемых прототипов.
Сейчас же так и видны красные флажки по каждому направлению - нельзя трогать княгиню Марью Алексевну, нельзя трогать Начальника, Слугу его, который чистит платья, Швейцара, Дворника, для избежанья зла, Собаку дворника, чтоб ласкова была.
Господи, даже Ликсутова Максима Станиславовича трогать не моги! (и его не тронут).
Нельзя утомлять читателя информацией чуть более сложной, чем самая что ни есть всем и каждому известная, и на слуху.
Рынок душит душу, книжный рынок в том числе.

Кроме лёгких разочарований (о которых на обложке не предупреждают, но мы и сами взрослые, догадаемся), и нецензурной брани (о которой обложка предупреждает), в книге есть юмор. Много.
Душа-то недодушена, и хотя костёр уже не горит, живые искры пробиваются.

"Я за считанные минуты сотворил сайт и начал продажу айфонов по сниженной цене. <...>
Я установил в Айфон приложение с Нагорной проповедью, удалось продать пять тысяч
экземпляров, пока сайт не прикрыли менты.

<...>
Половина (покупателей) просто удалила программу не глядя, посчитав её тормозом
для работы айфона, остальные и вовсе восприняли проповедь как вирус" (Иисус).

"- Я надеюсь, Британия сейчас самая главная в Европе?
- Нэт, англичане проголосовали за выход из Европы. Главная Гэрмания.
- О Господи. Опять?
- Да.
- Наверное, придётся с ней воевать в третий раз." (Черчилль и Сталин).

"На современные деньги примерно... Ох, никак к ним не привыкну. Римляне использовали
сестерции, денарии и ауреусы, а тут все считают в баксах - денежная единица государства,
находящегося аж в другом полушарии. Представляю, как граждане гордого Рима с замиранием
сердца следят за курсом парфянской тетрадрахмы, обсуждают, зависит ли её повышение и
понижение от стоимости стад овец, и едва колыхнутся циферки, толпами бегут к базарным
менялам". (Иисус).

Юмора хватает, и не нависай над автором мрачная тень книгоиздателя, читатель много бы выиграл.
Но "Айфонгелие" и так не плохо для того, кто устал от умных книг, а опускаться до глупых всё ещё не готов.

Подсказка для тех, кто думает, куда первым делом пойдёт Иисус, приземлившийся в любые современные палестины - даже не сомневайтесь, пойдёт по блядям.
Скучные праведники никому на фиг не нужны. Если заря христианства требовала от них героизма и самоотверженного льво- и тигрокормления собою, то сумерки - время не героев, а блядей.
Вот около них и будут ошиваться боги и поэты. И следить, чтобы бухло не кончалось.
Не Zотова эксклюзивная мысль, хоть он ни на шаг от неё не отступает - это мысль опять же банальная, общепринятая, растиражированная всеми видами искусства.
Сейчас время презирающих раскаяние магдалин, и кто не грешит, тот первый и огребёт от жизни гнилым помидором.

Тем не менее, в книге, прежде чем уйти в сумрак окончательно, вынырнув из него на время, хорошие наваляют плохим, плохие - ещё более плохим, и все вместе они предадут анафеме день сегодняшний, единогласно.

"Я поясню. Имя Ленин знает любой собака. Всэ в курсе, что ты делал рэволюцыю и картавил. Тебе вездэ стоят памятники с протянутой рукой.
- Я прошу денег?!
- Нэт, ты указываешь путь к свэтлому будущему. Оно где-то там, точное направление никто не знает. Можно сравнить с посылом на хуй, но откровэнно такое сказать никто не решается". (Сталин и Ленин).

Мир в "Айфонгелии" идёт строго в направлении, указанном дедушкой Лениным ("- Какой же я дедушка... Я умер в пятьдесят три года"), и однажды дойдёт туда обязательно - так это мы и без книжек знаем.
Но если некоторую часть пути пройти с книжкой - дорога будет приятнее.