МОЛЧАНИЕ КРЕМЛЯ

В советские годы юбилеи Октябрьской революции сопровождались долгими и масштабными празднествами. Задолго до юбилейной даты специальный пленум ЦК КПСС принимал соответствующее постановление.

Начинали украшать плакатами и, как тогда говорили, наглядной агитацией улицы городов, здания, скверы и парки. Проводили собрания, научные конференции, выпускались книги и газетные и журнальные статьи, посвященные юбилею, по телевизору и радио шли разнообразные передачи на эту тему. Трудовые коллективы давали обязательства о перевыполнении планов, поэты и писатели сочиняли поэмы и романы о революции, режиссеры ставили спектакли и снимали кино. Кульминацией становились демонстрации в день 7 Ноября, размаху которых могли бы позавидовать современные шоу (тем более что это было не просто прохождение колонн мимо трибун, они сопровождались театрализованными постановками). Таким было, например, празднование 50-летия Октября в 1967 году. 
   В первые постсоветские годы власть и официальные СМИ просто попытались запретить празднование дня революции. 7 ноября 1991 года Борис Ельцин – тогда еще президент РСФСР, подписал указ о запрете «красной демонстрации» (Компартию Ельцин запретил еще раньше – в августе 1991 года, национализировав, проще говоря, раздав своим подпевалам в пользование все ее имущество). В ответ на улицы Москвы вышло 60 000 человек. Они запрудили всю Манежную и Красную площади и перед Мавзолеем, на трибуне которого впервые в это день не было руководителей государства, потребовали отправить в отставку и арестовать за измену Родине Горбачева и Ельцина, а власть передать новым Советам народных депутатов. Ельцин не решился отдать приказ о разгоне этого митинга, потому что понимал: если разъярить шестидесятитысячную толпу, то она сметет и Кремль, и его администрацию, и это будет последний день его правления. 
   В последующие годы Ельцин уже не предпринимал таких попыток. Официально 7 Ноября был выходным днем. Левая оппозиция выводила в этот день на улицы и площади российских городов многотысячные толпы людей, возмущенных либеральными реформами. Вместе с тем официальные провластные СМИ использовали этот праздник как повод еще раз полить грязью Ленина, большевиков, всё связанное с советскими временами. Причем занимались этим зачастую те же люди, которые в советские времена делали на восхвалении большевиков карьеру, сочиняя книги и диссертации о Ленине и получая за них премии и квартиры. 
   В 1996 году Ельцин переименовал праздник 7 Ноября в День согласия и примирения, но это, скорее, было попыткой обмануть народ, который продолжал чтить Великую революцию. Ни соглашаться, ни примиряться разрушитель СССР, крестный отец российского олигархата, палач демократии, приказавший расстрелять из пушек парламент и запретить оппозиционные газеты, не собирался. Уже задолго до каждого 7 Ноября официальные СМИ во много раз увеличивали накал антикоммунистической и антисоветской истерии (который, собственно, и так был высок круглый год), а в сам праздник по телевидению внушали, что на улицы вышла горстка полусумасшедших пенсионеров, которые до сих пор живут прошлым. 
   Даже когда в 2004 году, при Путине, день 7 ноября стал рабочим днем и празднества были перенесены на 4 ноября, когда якобы в XVII веке Кремль был освобожден от польских оккупантов (в народе новый праздник сразу иронично окрестили «День российско-польской дружбы»), за несколько дней до «красной даты» российское телевидение и «правые газеты» начинали напоминать зрителям и читателям о «красном терроре», намекать на «германские деньги для русской революции» и провоцировать коммунистов заявлениями о выносе тела Ленина из Мавзолея (чего, кстати, вообще сделать нельзя без нарушений законодательства о захоронениях). 
Многие ожидали, что на 100-летний юбилей Октябрьской революции придется столь интенсивная пропагандистская кампания антисоветских СМИ, что прежние ушаты грязи со стороны «говорящих и пишущих голов» покажутся легким дождичком. И они просчитались. 

2.

   Я пишу эти строки в конце октября 2017 года. До столетнего юбилея революции остались считаные дни. И теперь уже совершенно ясно, что официальные власти РФ решили, по сути дела, замолчать эту важнейшую дату новейшей российской и мировой истории. Конечно, совсем никак не отреагировать руководство России не могло. В декабре 2016 года распоряжением В.В. Путина был создан комитет по подготовке и проведению мероприятий к 100-летию революции. Ассоциации историков и Минкульту поручили провести научные конференции и круглые столы на эту тему. Но заметьте, в названии комитета не было даже упоминания об Октябрьской революции – говорилось о революции вообще. Иначе говоря, обществу была предложена нарочито расплывчатая формулировка, так что никто не мог понять: празднуем или осуждаем? А если празднуем, то что именно – Октябрьскую революцию или Февральскую? Либералы сначала могли еще подумать, что замысел президентских идеологов – представить Февральскую революцию как торжество демократии, которое сорвалось из-за «экстремизма большевиков» (такая трактовка была популярна в 90-е годы). Но попытки изобразить последнего русского царя весьма успешным политическим деятелем, потерпевшим поражение исключительно из-за предательства окружения и народа, причем попытки, явно поддерживаемые с «самого верха», заставили усомниться и в этом. 
   Публикация искомого плана мероприятий ясности тоже не внесла. Тут вам и книжная выставка «100 лет Великой российской революции: осмысление во имя консолидации», и часы истории, и беседы со школьниками на тему «Сколько стоит человек» (тема репрессий в художественной литературе)». Замечательно, что нет даже упоминаний о том, какие репрессии имеются в виду? Ведь были жертвы и «красного», и «белого» террора, и ВЧК, и ОСВАГа… 
Ожидаемые передачи и фильмы о революции по телевидению не отличались количеством и качеством, было ощущение, что «телевизионные деятели искусств» вяло и неохотно выполняют невнятно сформулированный заказ. А очередное предложение вынести тело Ленина из Мавзолея, прозвучавшее из уст «крестницы» Путина Ксюши Собчак, назначенной им на роль «главного либерального оппозиционера», было воспринято, мягко говоря, неоднозначно. Ведь эта была та самая Ксюша Собчак, которая еще недавно, в бытность свою эпатажной телеведущей, шокировала всех фразами типа «Россия – страна генетического отребья» (К. Собчак. Интервью радио «Эхо Москвы» 10 сентября 2010 года). После этого даже убежденные антикоммунисты, покачав головами, бормотали: если Ксюша за вынос Ленина из Мавзолея, то я за то, чтоб он еще полежал… 
   А когда до юбилея Великого Октября осталось меньше месяца, пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков на вопрос журналистов о том, планируются ли официальные мероприятия, посвященные 100-летию революции, ответил: «А в связи с чем это нужно праздновать?» Заметим, журналисты ничего не сказали о праздновании. Они спросили об официальных мероприятиях, о необходимости которых, между прочим, сообщалось в президентском указе 2016 года. Эти официальные мероприятия могли быть какими угодно. Песков просто ушел от ответа… 

3.

   Совершенно ясно, что в Кремле просто не знают, «Что делать?», и поэтому мнутся и де-факто не делают ничего.

Ведь перед ними стоит очень серьезная дилемма. 
С одной стороны, политическое руководство современной России не может решиться на празднование юбилея Октябрьской революции. Это естественно и понятно: власть Владимир Путин получил из рук Бориса Ельцина, который вошел в историю как разрушитель Советского государства, его экономики, политических структур, а также как враг идей коммунизма и социализма, пытавшийся запретить Компартию, левую прессу и навсегда разгромить левую оппозицию. И дело не только в этом. 
   Антисоветизм, шельмование Октябрьской революции и ее идеалов были в эпоху Ельцина не блажью дорвавшегося до власти запойного бывшего партсекретаря. Они были идеологическим обоснованием для раздела советской экономики, в результате которого и возник современный олигархический режим. Ельцин и Гайдар проводили «приватизацию», под маркой которой раздавали самые лакомые куски советского нефтегазового комплекса и тяжелой промышлености представителям близких к ним кланов, под заказной вой либеральных пропагандистов о том, что Октябрьская революция была роковой ошибкой, советский социализм с его плановой экономикой был неэффективным и уродливым, и теперь, отдавая заводы и компании «предприимчивым людям», государство возрождает-де «нормальную» капиталистическую экономику, которая скоро приведет Россию к процветанию. 
Если теперь политическое руководство страны признает то, что стало очевидным для большинства очнувшихся от идеологического дурмана граждан – что Октябрьская революция имела свою правду, а возникший вслед за ней советский строй имел свои преимущества, то придется воленс-ноленс возвращать государству предприятия и компании, некогда отданные «предприимчивым» друзьям и родственникам… А на это наша элита, понятно, никогда не пойдет. 
   С другой стороны, топить в грязи Октябрьскую революцию, Ленина, большевиков, советскую цивилизацию, как это делалось в эпоху Ельцина, тоже сейчас уже нельзя. Режим в России сегодня держится только за счет беспрецедентной популярности президента Путина в определенных слоях народа. Стремящийся к нулю рейтинг глав и членов правительства, Думы, министерств и ведомств на фоне огромного рейтинга президента указывает на то, что президент – это практически единственная фигура из современной политической элиты, которой доверяет значительная часть населения. Утеряет популярность он – и власть лишится легитимности, и население будет ей подчиняться лишь при условиях жесткого полицейского прессинга. А такого рода государства всегда очень нестабильны. 
   Проблема же состоит в том, что за президента Путина преимущественно голосуют те же люди, которые голосовали за Сталина и Ленина в телепроекте «Имя России». Для них Путин – не глава группировки олигархов, захвативших контроль над промышленностью, созданной в советские времена и обогащающихся за счет продажи нефти и газа за рубеж, а смелый «советский разведчик», пробравшийся в олигархический террариум и постепенно, тихой сапой воссоздающий советскую сверхдержаву и ее ценности. Они вам скажут, что он и мелодию старого гимна вернул, и нашу победу в войне не дает очернить, и Крым присоединил… Все неолиберальные решения Путина и его правительства большинство сторонников президента трактуют как происки окружения Путина, либералов 90-х, которых он, мол, не может до сих пор обуздать. Все его символические условно просоветские декларации воспринимаются с восторгом и надеждой… В определенном смысле низовой, небюрократический электорат Путина видит в нем своеобразного «Сталина сегодня», грозу олигархов, который безжалостно их отправляет в лагеря, защитника простых людей, который одним своим словом на «прямой линии» и чиновника одернет, и квартиру беднякам даст… 
Безусловно, это очень наивно, но такова данность, и в администрации президента это очень хорошо понимают. И еще они очень хорошо понимают, что в значительной степени этот, казалось бы, провластный электорат на самом деле электорат протестный. 
   Те, кто голосует сегодня за Путина, не в меньшей мере ненавидят капиталистов-олигархов, чем те, кто голосует за КПРФ. И поэтому если Путин или близкие к нему высокопоставленные чиновники выскажут, что они на самом деле думают о революции 1917 года, о Советском Союзе, о Ленине и Сталине, и уж тем более если они открыто дадут отмашку пропагандистской машине начать кампанию по очернению революции, подобную тем, что шли в 90-е, то иллюзии у этих простых людей развеются. И тогда кое-кому впору будет готовиться к переселению на ПМЖ в Европу… Только вот там после присоединения Крыма и участия в войне в Сирии этих «кое-кого» ждут не уютные домики в Швейцарии и Лондоне, как это было еще четыре года назад, а жесткие скамейки трибунала в Гааге... Запад очень не любит, когда удельные царьки с периферии мирового капитализма осмеливаются возражать «белым господам»… 
    Существует еще и третий вариант – попытаться серьезно, беспристрастно, объективно осмыслить революцию и советское строительство, найти там нечто положительное, что можно включить в идеологию современной России, тем самым действительно связав разные эпохи российской цивилизации. Для этого совсем необязательно быть коммунистом и марксистом. В свое время такой путь прошли некоторые идеологи «белых», например, Н.В. Устрялов, который начинал как колчаковец, а затем стал убежденным советским патриотом. Потому что увидел, что именно большевики и Красная Армия собирают распавшуюся Россию под новым названием и флагом, защищая ее независимость, а белые «патриоты» воюют вместе с иностранными интервентами фактически за интересы других держав. Такой путь проделали эмигранты-сменовеховцы, увидевшие, что большевики не разрушили Россию, а делают ее лучше, сильнее, современнее, и они вернулись на Родину и включились в советское строительство. 
Но, конечно, нынешняя власть органически неспособна на такой важный и ответственный шаг. Причем дело не только в личных качествах наших «власть имущих». Для того чтобы в идеологии соединились концептуальные противоположности, нужно, чтобы нашли свое разрешение реальные социальные противоречия. Однако современная ситуация в России иная. 
   Как уже говорилось, беспрецедентно высокий рейтинг Путина – свидетельство не «единения народа вокруг своего президента», как внушают нам некоторые сервильные политологи, а наоборот, свидетельство огромного и опаснейшего разрыва между народом и политической и экономической элитой страны, большинством, которое утеряло советские благополучие и стабильность в ходе реформ 90-х, и меньшинством, которое в результате этих реформ приобрело материальные богатства либо как минимум символические дивиденды. 
   Собственно, их положение в пореформенном российском обществе определяет их отношение к Октябрьской революции – как к торжеству социальной справедливости или как к «экстремистскому мятежу». И тот факт, что руководство страны боится высказаться по этому поводу, не решается принять ни ту, ни другую сторону, говорит лишь об одном: его широкая поддержка – лишь следствие недоразумения и в действительности его отторгает и народ, и буржуазно-чиновничья элита. А значит, в сущности, дни его сочтены. Конечно, это произойдет не завтра и не послезавтра. Но произойдет обязательно. 

Рустем Вахитов