МАЛЫЙ ЗАВЕТ
То, что ночами поблескивает
под колпаком моих мыслей странных -
то ли тропа перламутровая улитки,
то ли наждак растоптанного стекла,
но не свет, что горит в мастерской ли, в храме
(в красном ли, в черном
служка, кормящий пламя).
Только тебе и могу, что
радугу эту оставить,
это - символ попранной веры,
это - на память о надежде,
прогоревшей дольше грубых поленьев в камине.
В пудренице сохрани крупицы света
в час, когда угаснут лампады,
адской пляской обернётся сардана,
и Люцифер встрепенётся
(крыла - как смоль, их бремя
трудов непосильных подрезало), мрачный,
спустится он в челне по Гудзону,
Темзе, Сене и скажет: пришло твое время.
Нет, не наследство, проку нет в талисмане,
разве что в пору муссонов тебе поможет
на паутинке памяти удержаться...
Но продолжаться история может лишь в пепле,
но постоянство - одно только угасанье.
Это был верный знак: кто его заметил,
обретёт тебя вновь, нельзя ошибиться.
Всяк узнаёт своих: гордость -
еще не бегство, смиренье -
еще не подлость, чиркнувший там, внизу
слабый проблеск - не просто серная спичка.
*
PICCOLO TESTAMENTO (1953)
Questo che a notte balugina
nella calotta del mio pensiero,
traccia madreperlacea di lumaca
o smeriglio di vetro calpestato,
non e lume di chiesa o d' officina
che alimenti
chierico rosso, o nero.
Solo quest'iride posso
Lasciarti a testimonianza
d' una fede che fu combattuta,
d' una speranza che brucio piu lenta
di un duro ceppo nel focolare.
Conservane la cipria nello specchietto
Quando spenta ogni lampada
la sardana si fara infernale
e un ombroso Lucifero scendera su una prora
del Tamigi, del Hudson, della Senna
scuotendo l'ali di bitume semi-
mozze dalla fatica, a dirti: e l'ora.
Non e un eredita, un portafortuna,
che puo reggere all'urto dei monsoni
sul fil di ragno della memoria,
ma una storia non dura che nella cenere
e persistenza e solo l' estinzione.
Giusto era il segno: chi l'ha ravvisato
non puo fallire nel ritrovarti.
Ognuno riconosce i suoi: l'orgoglio
non era fuga, l'umilta non era
vile, il tenue baglior strofinato
laggiu non era quello di un fiammifero.
Эудженио Монтале (1896-1981) - итальянский поэт, лауреат Нобелевской премии по литературе (1975). Первый сборник выпустил в 1925 г. Во время наибольшего "пресса" фашистской диктатуры публиковался мало. Поддерживал движение Сопротивления.
Циклы "Xenia" и "Xenia II", написанные и опубликованные в 1960-е годы, посвящены памяти жены поэта. "Xenia" ранее публиковались по-русски в переводе Евгения Солоновича.
"Малый завет" - отдельное стихотворение, в эти циклы не входящее.
"Xenia" ("гостинцы", "маленькие подарки" - древнегреч.) - так называлась книга эпиграмм римского поэта Марциала (впоследствии Шиллер и Гёте назвали так же цикл эпиграмм, в котором есть стихотворения их обоих).
Комментарии
Это потрепанная ночь
в порыве моих мыслей,
перламутровый след улитки
или закаленного стекла наждак,
не свет церкви или мастерской
какие продукты
красного или черного клерика.
Только эта радужка может
Дайте ему показания
веры, в которую воевали,
надеемся сгореть медленнее
твердого пня в очаге.
Держите порошок в зеркале
Всякий раз, когда вы выключаете каждую лампу
Сардана адская
и темный Люцифер спускается на шпоры
Темза, Хадсон, Сена
встряхивая полу-
вам может быть трудно сказать: и час.
Это не наследство, счастливое очарование,
которые могут выдержать муссон
на палитре памяти паука,
но история не продлится, что в пепле
и настойчивость, и только исчезновение.
Это был только знак: кто знал это
не может не найти вас снова.
Каждый признает его: гордость
Это была не утечка, скромный не был
подлый, крошечный обломки
Здесь не было матча.
Это, которое в ночи мерцает
в крышке моей мысли,
перламутровый след улитки
или наждак из растоптавшего стекла,
не и свет церкви или цеха
что ты питаешь
красный, или черный священнослужитель.
Только эта радуга я могу
Оставаться в доказательстве
веры, которая была атакована,
надежды, которую я жгу более медленная
жесткого полена в очаге.
Сохрани пудру этого в сводке
Когда погашенная каждую лампу
sardana будет становиться адским
и тенистый Люцифер спустится на носовой части
Темзы, Hudson, Сены
scuotendo он это тянул бечевой битума семена -
mozze тяжелого труда, чтобы говорить тебе: и час.
Не и один наследует, амулет,
что может выдержать столкновение муссонов
на fil паука памяти,
но не жесткая история, чем в пепле
и устойчивость и только угасание.
Справедливым был знак: тот, кто это распознал
он не может ошибиться в навещении тебя.
Каждый признает его: гордость
это не было бегство, смирение не было
подлый, слабый протертый baglior
там не было тем спички.