Мири Айзен – о работе в израильской разведке

 Знакомьтесь: Мири Айзен (на снимке), полковник запаса, в прошлом высокопоставленный сотрудник военной разведки и советник премьер-министра Израиля - о работе в разведке, о сделках по обмену пленными и о себе. 





- Многие считают израильскую разведслужбу гордостью страны. Действительно ли нам есть чем гордиться? 

  - Израильская разведка обладает огромным преимуществом по сравнению с коллегами из других стран. Поскольку у нас обязательная служба в армии, то в разведку попадают не только те, кто стремились туда, не только самые умные и талантливые ребята, но и те, у кого есть особые способности. В результате мы добились исключительной интеллектуальной мощи. Это радикальное отличие от "группового мышления", когда все мыслят одинаково. В нашей разведке собраны очень разные люди, из самых разных областей. Многие только что окончили школу, они очень умные и вся жизнь у них впереди. Эти ребята служат вместе с профессионалами, которые уже много лет работают в системе. Все разведслужбы Израиля делают такие вещи, по сравнению с которыми Джеймс Бонд - жалкий дилетант...

- Не могли бы вы поделиться примерами ярких операций? 

- Зачастую, молчание – это не просто золото. Публичность, излишняя разговорчивость мешают, отражаются на способностях, вредят дальнейшей работе. Но подумайте о своем окружении, о тех, кто репатриировались из стран СНГ,они приехали в Израиль детьми, мобилизовались в ряды разведки. Эти ребята никогда не рассказывают о том, что делают, но можно понять, что их способности и работа связаны с языком и спецификой менталитета. Эта работа очень эффективна и помогает решать важные задачи. В качестве косвенного примера могу напомнить о трагедии 11 сентября. Такое событие невозможно предотвратить, если вы не способны мыслить, как террорист, если не можете "влезть" в его голову. Да, это очень страшно. Не хочу сглазить, но мы умеем предотвращать теракты, потому что в нашей разведке есть специалисты, которые умеют мыслить совершенно по-разному. Мы развиваем свои мыслительные способности, стараемся разнообразить их. Предварительная работа, предотвращение организованного теракта – очень важная и реально осуществимая задача. Гораздо сложнее остановить одиночку, который выходит из дома с ножом. Пару лет назад нашим службам безопасности было трудно справиться с волной "террора ножей", с людьми, выезжающими из дома на своих автомобилях с кухонным ножом в сумке. Нам легче предотвращать более крупные акции, с большим разрушительным потенциалом. Мы заранее продумываем варианты и наносим превентивный удар.

- Давайте поговорим об обмене пленными, заключенными. Как правильно это делать? 

- Тут нет четких правил. Поэтому люди, которые говорят, что именно так надо делать, заблуждаются. Не существует десяти заповедей на случай, когда похищают израильского солдата или мирного гражданина. Наша страна отличается от западного мира. Мы ведем переговоры по пленным с теми, кто их похитил. Этого не делает ни одно другое государство Запада, считая подобные переговоры капитуляцией перед террористами. В чем наше отличие, откуда у нас эта "ахиллесова пята"? Из-за обязательной военной службы, из-за негласного договора между гражданами и их государством, между родителями, бабушками, дедушками и Израилем. Это означает, что я, мать или бабушка, отправляю своих детей в армию и твердо знаю, что ЦАХАЛ о них позаботится, вернет их домой при любых обстоятельствах.

Вот почему нам сложнее принимать решения по обмену пленными. И пусть некоторые считают это нашей слабостью, но я вижу в этом мощь. Это дает нам силы, мужество отправлять наших любимых детей в армию. Никто из нас не любит бряцать оружием, но мы искренне верим в свою страну и преданно защищаем ее и ее граждан.

Вопрос об обмене пленными очень неоднозначен, в нем сочетаются интересы национальной безопасности и личные эмоции. Вспомните, Гилад Шалит стал родным для всех израильтян. Он был не только сыном Ноама и Авивы Шалит, он был моим сыном и вашим сыном, сыном всех и каждого. Конечно, политика – это не только эмоции, в ней должны сочетаться все аспекты. Правительство Израиля долго сомневалось, готовя сделку Шалита, и в итоге это было больше эмоциональное решение, нежели прагматичное.

- Какую же цену следует платить за наших граждан, наших солдат? 

- Как можно установить точный обменный курс?! Существует огромная разница между риторикой и поступками. Тут нет и не может быть точных цифр. В расчет принимается множество факторов, и безопасность Израиля не должна пострадать. В сделке по возвращению Гилада Шалита освободили 1124 террориста в обмен на одного живого солдата. Тогда были учтены многие принципы. Боевих командиров не выпустили, не освободили тех, кого требовал ХАМАС, но все же на волю вышли многие опасные террористы. Эта сделка отразила глубокие размышления и умелые переговоры. Сегодня подход иной, нежели у Голды Меир, которая говорила, что с террористами нельзя вести переговоры. Да, террористов надо уничтожать. При этом ради спасения наших пленных иногда важно и вести переговоры, если нет иной возможности. Но это вовсе не означает, что мы готовы платить любую цену в ущерб безопасности.

- Позвольте "личный" вопрос: каково женщине служить в столь мужской сфере как разведка, да еще работать в руководстве?

- Женщин, которые служат в командовании служб безопасности, можно сосчитать по пальцам. В Израиле женщины практически не занимают самые высокие посты и не получают высших чинов. Каждая является единственной женщиной в своем служебном департаменте, и чем выше ее чин, тем более это заметно. То же самое происходит и в деловой сфере, в технологиях. Даже в США, где, казалось бы, равенство должно процветать, ситуация еще далека от идеальной. Мы живем в мире, где женщина платит гораздо более высокую цену, чем мужчина, поэтому я мечтаю об изменении современной культуры гендерных соотношений. Это амбициозная мечта, но еще сто лет назад мы, женщины, не могли голосовать ни в одной стране мира, а ныне избираем и избираемся. Полвека назад в армии женщины если и служили, то не занимали высоких постов, а сегодня все иначе. Я недовольна ситуацией, хотя понимаю, что она остается прежней.

Очень надеюсь, что моя дочь и сыновья доживут до тех времен, когда о людях будут судить по их способностям. Отец может растить детей точно так же, как и мать, эта задача не должна автоматически ложиться на плечи женщины. Конечно, женщины ни в коем случае не должны становиться подобием мужчинам, и я не такая. Да, это настоящее чудо - беременность и роды. Но я убеждена, что женщина, которая хочет добиться чего-то значительного и которая на это способна, должна иметь такую возможность. Мы можем успешно работать практически во всех областях, в том числе и в разведке. Побеждая врагов и оставаясь женщинами.