КАКИХ ЛЮДЕЙ ТЕРЯМ

Марина Юденич

Писатель, журналист 18 СЕНТЯБРЯ 2017Г

Из Парижа пришли грустные вести.

Петр Павленский — художник-акционист, герой либерального сообщества — ворует продукты в тамошних магазинах.

Это в Москве он сотрясал умы и сердца поклонников яркими акциями: то сделает вид, что прилюдно приколотил собственные тестикулы к брусчатке Красной площади, то (уже совершенно натурально) подожжёт дверь ФСБ на Лубянке, то — и это уже была ни разу не акция, а самая настоящая жизнь — вместе с собственной женой попытается изнасиловать актрису.

Словом, жил человек ярко — весомо, грубо, зримо. Да простит меня поэт за вольное заимствование.

И вот...

«Мы ассимилировались и идентифицируем себя с французами, поэтому живём мы, как французы: не работаем и не платим», — сказал он, добавив, что пустующий дом, в котором проходило интервью, он «захватил», а еду берёт в магазинах. «Здесь охрана не очень внимательна».

И я так понимаю, что, говоря о французах, с которыми идентифицирует себя художник, он имеет в виду клошаров и африканских беженцев, оккупировавших окраины Парижа. Идея приколотить какую-нибудь часть тела к мостовой площади Согласия или поджечь что-нибудь на площади Бово отчего-то не приходит в голову нашему герою. Вдохновенный творец, властитель чьих-то дум и едва ли не ньюсмейкер на родине превратился в обычного парижского бродяжку и мелкого воришку, которого рано или поздно всё-таки заметит «не очень внимательная» охрана, и всё станет ещё более грустно.

Впрочем, мы об этом узнаем вряд ли, потому как парижские газеты об этом не напишут, а на родине бывший кумир сейчас никому уже не нужен. А года через два забудется напрочь.

И я тут вспомнила вдруг, как пару лет назад журналист Владимир Яковлев как-то совершенно истерично призвал людей уезжать из России:

«...интуиция меня вроде никогда ещё не подводила.

И я поэтому пишу этот пост.

Я уверен, что России в самое ближайшее время — недели, месяцы — предстоит один из двух сценариев.

Либо — смена власти с совершенно непредсказуемыми и опасными последствиями. Либо — тяжелейший социальный кризис с уличной преступностью, нехваткой самого необходимого и реальной опасностью для жизни и здоровья граждан.

Поэтому безо всяких шуток: если есть возможность, УЕЗЖАЙТЕ И, ГЛАВНОЕ, УВОЗИТЕ ДЕТЕЙ».

Сам г-н Яковлев к тому времени уже уехал и даже отрёкся от деда-чекиста.

Отречься от серьёзных материальных и нематериальных благ, которые стали естественным продолжением карьеры деда и позволили внуку сделать успешную журналистскую карьеру, основать «КомерсантЪ», продать «КомерсантЪ» и уехать на ПМЖ в Израиль, у героя, понятное дело, не получилось.

Ну а дед что? Дед мёртв. Он не спросит. Впрочем, это совсем другая история.

Я тогда, хотя это и может показаться странным, г-на Яковлева поддержала, сделав только одну маленькую оговорку: это обращение адресовано далеко не всем живущим в России. 

Не народу. И даже не элитам. Они, элиты, сегодня разные.

Да и необщее это понятие. И неоднозначное весьма.

Это — тусовочке.

Люди тусовочки — те, кто помоложе, — называют себя креативным классом. Старшее поколение числит себя русской интеллигенцией. При том, что ни креатива, ни интеллигентности не являют миру ни юные, ни зрелые.

И вот к тусовочке, продолжая г-на Яковлева, я обратилась тогда. 

Уезжайте! Вам уже никогда не будет так уютно и спокойно в России, как было в годы вашего (или ваших родителей) становления. В бизнесе, в творчестве, в обществе. В социальной иерархии.

Вам вряд ли удастся получить в полную и безраздельную собственность едва ли не все недра страны (и то, что в них), целые отрасли того, что когда-то именовалось народным хозяйством, гигантов индустрии, газеты, телеканалы, целые города и отдельные городские кварталы, а в них — самые красивые монументальные здания, тысячи гектаров земли и прочая, прочая, прочая… Вам никогда не повторить гигантской аферы под названием ваучерная приватизация. Не уничтожить несколько миллионов сограждан, обратив в прах их смешные деньги, которые эти доверчивые лохи называли трудовыми накоплениями.

Я не буду продолжать, ладно? Длинно получится, пафосно. Просто поверьте. Лучше вам не будет. Будет только хуже.

Люди, которых в недавнем прошлом можно было спокойно называть анчоусами, скотом, быдлом начнут отвечать — и словом, и делом. Иногда это может быть даже больно. Воздух (порой изрядно отравленный), который вы успешно продавали, называя его креативом, перестанут покупать. Может случиться так, что вам даже придётся платить налоги. Со всех доходов, представляете? Даже с арендной платы за квартиры, которые вы сдаёте. И штрафы. И никакие журналистские корочки помогут. И звонки другу.

Всё может обернуться ещё «более хуже» — вас могут заставить отвечать за слова. Вот только представьте себе: написали в ночи в своём уютном бложике что-то о том, что завтра всем надо выйти на Манежку. И ворваться в Кремль. И повесить Путина. Просто так написали, прикола ради. Ну, выпили лишний шот текилы или попудрили нос чем-то правильным. Было весело и страшно. А утром к вам пришли. И всё по-взрослому. Под протокол.

Уезжайте! Спасайте себя.

Поверьте, вы редкая, почти уникальная популяция, умудрившаяся несколько десятилетий абсолютно счастливо, безбедно и беспроблемно прожить в стране, где невыносимо было всё — от погоды и пейзажа за окном до народа, веры и традиций.  

Вам будет трудно. Ни один народ в мире не станет терпеть подле себя людей, оскорбляющих его по любому поводу, плюющих в его историю, попирающих его ценности. Ни одни режим на планете не будет платить за призывы к его свержению и угрозы Гаагскими трибуналом. Но, пожалуйста, соберитесь с силами. Выполните хотя бы один раз то, что обещаете так долго, яростно и упрямо. Уезжайте.

«Прошли годы». Ну, то есть ровно два года прошло. Они (ну кто-то из них) действительно уехали.

И вот...

«Еду берём в магазинах, здесь не очень внимательная охрана».

QED, как говорили древние.

И мне к этому просто нечего добавить.