Наука, которая аннигилирует государства,

или ФАЛЬСИФИКАЦИЯ ИСТОРИИ ДО УКРАИНЫ ДОВЕДЕТ

 «Это тема, о которой много можно не говорить: все уже всё понимают. Все следят за тем, что происходит в мире — как история из науки о прошлом стала очень ярким и очень опасным инструментом политики. Как посредством изменений акцентов в исторических событиях можно изменить по сути сознание целой нации — имею в виду прежде всего соседнюю Украину, которая стала самой яркой жертвой этого процесса...».

Вот с таких слов началась пресс-конференция гостя Крыма — историка, писателя, радиоведущего («Вести ФМ») Армена Гаспаряна, на которую он пришел в МИА «Россия сегодня» с крымскими коллегами — главным редактором переформатировать военно-исторического журнала «Military Крым» Сергеем Ченныком и председателем ИЦ «Крым в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» Сергеем Ткаченко.

То, какие чудеса с сознанием людей делает эта подлая технология, крымчане имели несчастье наблюдать изнутри. Технология, отработанная на разных государствах, описанная и в глубоких исследованиях и командных пошаговых методичках. Судя по тому, что захват государств с их природными ресурсами идет методично и последовательно, человечество до сих пор не выработало действенных мер по противодействию оболваниванию.

Почему? Да потому что базируется эта технология на низменных чувствах, инстинктах человека: ведь проще потянуться к стеклянным бусам, нежели составить себе труд копаться в книгах.

«Что необходимо делать в этой связи, — продолжает Армен Гаспарян. — и как нам самим избежать этого? У нас, слава Богу, с этим относительно все обстоит хорошо. Но усилия, которые затрачиваются, зачастую напоминают удары пятерней. У нас все сами по себе. У нас само по себе научное сообщество — например, Институт российской истории, сами по себе общественные организации, сами по себе любители истории, эксперты по этой проблематике, и сами по себе политики. И вместе они не стыкуются почему-то. Вот для того, чтобы все это на нормальном уровне работало, необходимо, чтобы на все составные части российского общества пало озарение: до тех пор, пока это сделают смежники, «это нас не касается», это кто-нибудь другой расскажет, ничего происходить не будет. И мы с вами в очередной раз будем отбиваться от многочисленных нападок, которые существуют на нашу страну».

А кто должен «всех» объединить? Гаспарян: «Нам это может нравиться или категорически не нравиться, но у нас есть традиции. У нас пока государь-император, генсек ЦК, президент России не стукнет кулаком по столу, к сожалению, этот паровоз с перрона не отъедет. Наверное, должно что-то такое произойти очередной раз, чтобы Владимир Владимирович вышел и сказал: откуда такая борзота?

И после этого, наверное, процесс пойдет, потому что иначе у нас все искренне думают: нет, я лучше пойду кофе попью. У нас же нет в Конституции статьи о государственной идеологии, поэтому все будут этим пользоваться, хотя я бы на самом деле вернул бы ее — ее нужно только прописать хорошо и объяснить, что такое идеология русского государства.

Другой вопрос, что нужно запастись огромным количеством галоперидола и палатами для буйно помешанных, потому что вы прекрасно понимаете, сколько человек захотят выступить в прениях по этому вопросу. Но относиться надо к этому спокойно, потому что рано или поздно мы к этому придем.

Никогда государство российское не могло существовать успешно без четко сформулированной идеологии — почему мы боимся признать, что у нас есть «Бессмертный полк»? Это часть нашей идеологии? Конечно! Полет Гагарина в космос — часть нашей идеологии? Почему мы это не признаем? Надо просто зафиксировать эти реперные точки».

Одно из объяснений, которое дает Армен Гаспарян: «Наша главная беда еще состоит в том, что у нас зачастую люди, которые могут что-то внятное сказать, они страшно далеки от медиа. Они не знают, никого из этой сферы, а журналистам проще работать с теми, кого ты знаешь лично. Поэтому десятки, сотни специалистов у нас оказываются невостребованными — а свято место пусто не бывает: если вы не берете специалиста, значит, у вас выступит деятель не с самыми большими познаниями по этой теме. И поэтому усилия, которые вы будете затрачивать, ничего вам не дадут.

Всё это звучит очень грустно, но это не повод посыпать голову пеплом.

Давайте посмотрим на события на Украине и сделаем для себя правильные выводы: посмотрим, что у нас работает не совсем корректно с этой точки зрения и будем действовать в этом направлении, тем более знаковые ориентиры у нас есть — один «Бессмертный полк» показывает, что гражданское общество живо, а во-вторых, настроено исключительно правильно. А если мы про Крым говорим, то здесь 16 марта — это ровно то же самое мерило. Просто этим надо заниматься».

Сергей Ченнык говорит, что больше занимается практическими делами. Он уверен, что «фальсификация истории оказалась той миной, которую заложили под нас еще во времена Украины и которая с большим эффектом взорвалась сейчас. Взрывная волна прошла севернее Крыма, но и нас она задела. Действительно, мы сидим, говоря военным языком, в глухой обороне, мы обороняемся не лучшим образом, случаются прорывы — у нас нет целостности этой обороны. Надо брать пример с наших врагов и переходить в наступление. <…> В 2014 году мы не сделали главное: заняв высоту, мы не провели ее зачистку. И последствия этого сказываются до сих пор».

Мы не удержались, чтобы не узнать мнение Армена Гаспаряна о тех, кто имеет официальное признание коллег, но жизнь положил на то, чтобы подавать исторические события в искаженном виде. Не успел прозвучать наш вопрос, заданный без указания на конкретного человека, как ответ мы получили такой:

Сейчас в Севастополе есть инициатива организации «Суть времени» обсудить идею о создании памятника Примирения. Казалось бы, благое дело: наверное, как-то уже пора примириться двум сторонам гражданской войны — белым и красным. Но не получается. Почему? Это тема для глубокого исследования. Если она и сегодня вызывает столь ожесточенные споры, значит, время не пришло. Здесь — ответ Армена Гаспаряна и Сергея Ченныка на эту тему:

Наверное, вы обратили внимание, что величайшее событие, случившееся в нашей стране ровно сто лет назад, повернувшее ход истории во всем мире, каким-то поразительным образом обошло отечественный кинематограф стороной. Речь, конечно, о Великой Октябрьской социалистической революции, или, как ее называли «враги советской власти», Октябрьском перевороте. Ну нет у нас новых лент на эту тему — никто из кинохудожников не вдохновился «прочесть заново» исторический материал. Не считать же таковым злосчастную «Матильду» — она хоть как-то близка по времени к тому периоду!

Почему? Время не пришло, нет новых мыслей, тема еще больная — или просто лень, не кассовая тема?

Очень больная в Крыму тема — массовый коллаборационизм крымских татар в годы Великой Отечественной. Мы сохранили и формулировки журналиста, задавшего вопрос, и ответы известного историка:

И, наконец, последняя тема, которую мы подробно осветим, которая возникла при общении с нашими историками — почему о Крымской весне не хотят писать местные эксперты. Ведь история развивалась на их глазах, они пережили не только эмоции, которые без всякого преувеличения затронули каждого крымчанина, многие принимали непосредственное участие в событиях марта 2014 года. а фолиантов-исследований все еще нет. Почему?

Ну а чтоб кое-кому из читателей не показалось, что тема фальсификации истории да и в целом игнорирования законов истории — скучная и неактуальная (хотя после того, что случилось с Украиной на наших глазах, такое представить невозможно), подкреплю главные тезисы, здесь изложенные результатами одного из последних исследований ВЦИОМ.

«Только 11% россиян осведомлены о том, что большевики в октябре 1917 года свергли Временное правительство. 65% дали другие ответы, среди которых преобладал вариант "большевики свергли царя".

Только 7% знали, что фразу "Им нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия" сказал премьер-министр царского правительства Петр Столыпин, 83% не смогли ответить на вопрос, 10% дали неверный ответ.

Из опроса также выяснилось, что годы русско-японской войны (1904-1905) знают лишь 9%, не знают дат 57%, путаются в них 34%. День выхода России из Первой мировой войны — 3 марта 1918 года — не назвал никто.

Исследователи обнаружили, что новейшая история страны тоже запомнилась россиянам фрагментарно. В частности, 40% тех, кому сейчас около 45 лет, не смогли ответить, кто был главным соперником Бориса Ельцина в президентской кампании 1996 года. Вспомнили о лидере КПРФ Геннадии Зюганове лишь 34%».