Как разгрузить российские суды

Социолог Кирилл Титаев о том, что судьи решают множество вопросов, не требующих их внимания

         Российские суды перегружены. В 2016 г. они рассмотрели в первой инстанции (без учета арбитражных судов) почти 30 млн дел и материалов. В среднем за один рабочий день (с учетом отпусков) получается 5,8 дела у каждого судьи. У мировых судей при этом нагрузка может быть и 10, и 15 дел в день. Несмотря на то что больше половины этих дел – это судебные приказы и подобные относительно простые решения, времени все равно едва ли достаточно даже на то, чтобы внимательно прочитать все принимаемые решения. А ведь судьи должны еще знакомиться с материалами дел, вести судебные заседания, следить за изменениями законодательства и т. д. Эта ситуация сама подталкивает судей к тому, чтобы ускорять процесс, подгонять стороны, копировать тексты решений из шаблонов и т. д. В уголовном деле это толкает судью к тому, чтобы опираться на позицию обвинения – ведь уже есть готовое обвинительное заключение, которое, по сути, является черновиком приговора. И только судьи (и таких немало), которые полностью игнорируют свою личную жизнь, работают по 12–14 часов в день с максимальной интенсивностью и большую часть отпуска проводят в «отписывании» решений, оказываются способны хоть как-то справляться с этим валом.

          Эту проблему отлично понимает судебное сообщество. О ней многократно говорили и Верховный суд, и судебный департамент, и Совет судей. Очередная попытка решить эту проблему – выработка нормативов судейской нагрузки. Летом Верховный суд разместил заказ на выработку научно обоснованных нормативов нагрузки. Это не первая попытка такого рода, аналогичные нормативы уже разрабатывались – так, в 2008 г. на VII съезде судей представлялись результаты похожего исследования, проведенного НИИ труда и социального страхования, результаты которого так и остались невостребованными.

          Очевидно, что нормы сами по себе не могут решить проблему снижения нагрузки. Суды отличаются от обычной бюрократической структуры. Их статус несравненно выше, они самостоятельная власть (в лице каждого судьи) и инструмент конечного разрешения споров. К высокому статусу прилагается и большая ответственность. То есть многие вещи, которые могут себе позволить обычные государственные органы, для судов неприемлемы. Дела должны рассматриваться в разумные сроки. И тот факт, что суды при этом перегружены, не должен волновать обычного гражданина. Предположим, окажется, что некоторый суд перегружен в три раза. Значит ли это, что подсудимый должен ждать (в сизо, например) несколько месяцев, пока у суда дойдут руки до его дела? Или наследники должны стоять в очереди несколько лет до вступления в права наследования? Нет. В суде всегда действовал и всегда будет действовать принцип, который судья Мосгорсуда в отставке и известный эксперт Сергей Пашин в интервью «Известиям» остроумно охарактеризовал как «принцип дворника: сколько снега выпало, столько и гребут».

          Если отказаться от «принципа дворника», либо будет наноситься огромный ущерб гражданам, которые годами ждут решений, либо необходимо в разы увеличивать численность судей и увеличивать финансирование судебной системы, что в существующей экономической ситуации выглядит малореалистичным.

Заметим, кстати, что по европейским меркам численность судей в России находится на среднем уровне – 17,7 судьи на 100 000 жителей, а в среднем по странам Совета Европы – 15,4 судьи на 100 000.

          Значит ли это, что проблему не нужно решать, нужно просто принять происходящее как факт и относиться к нему со стоическим оптимизмом? Нет. Есть два направления развития, которые позволяют решить проблему, не увеличивая в разы затраты и не нанося ущерба интересам граждан.

          Первый путь – реформирование процесса. Российская судебная процедура предусматривает множество устаревших и ненужных действий: оглашение вслух документов, которые есть на руках у участников процесса, ведение бумажного протокола и множество других. Перейдя к современным технологиям и приняв как факт, что большинство участников судебных процессов умеют читать по-русски, можно было бы сэкономить немало времени. Но все же эти шаги могут дать экономию в 15–20% времени, не больше.

          Второй путь более радикальный. Это сокращение входящего потока. На сегодняшний день суды по гражданским делам (а это более 3/4 нагрузки) часто работают «штамповочной машинкой». В суды массово поступают иски, решение которых, по сути, очевидно. Например, дела о разводах. Именно поэтому суды по гражданским делам удовлетворяют 95,9% исков, а, например, по делам о разводах – 99,8% исков. Для таких дел нужно искать альтернативные, внесудебные инструменты разрешения. Кроме того, дешевизна судебной системы (низкий уровень государственной пошлины) позволяет сторонам идти в суд по любому поводу. Но граждане этой ситуацией не злоупотребляют. Здесь главные производители «копеечных» исков – это Налоговая инспекция и Пенсионный фонд (которых, правда, вести себя именно так обязывает закон) и предприятия ЖКХ. Все вместе они создают почти половину потока гражданских дел, а средняя сумма иска у них не превышает 20 000 руб. Необходимо думать о том, как стимулировать эти органы не обращаться в суд: урегулировать споры в досудебном порядке или хотя бы ждать накопления более серьезных сумм.

          Именно такие меры – направленные на сокращение входящего потока – и являются главными. Судебная система не живет в вакууме. Она часть общества и часть экономики. Именно поэтому суды, решая свои проблемы перегрузки, вынуждены будут обратить внимание на окружающий мир. И предложить решения, которые не только реформируют внутреннюю механику их работы, но и затрагивают все общество в целом, логику разрешения споров, принципы работы других государственных органов.

М. П.: еще одним способом решения проблемы может стать развитие института медиаторов, т. е., посредников, урегулирующих споры о праве в на досудебной стадии. Нельзя сказать, что он не признан в России. Однако до сих пор в медиации видят главным образом форму трудоустройства судей, переставших по какой-либо причине заниматься судейской деятельностью.