Подготовка к выборам в Москве

Конец московского лета, вечер, один из районов Москвы. Одетые по-осеннему мрачные фигуры взрослых людей спешат скрыться за дверью здания районной управы. Некоторые виновато озираются, кто-то докуривает сигареты на крыльце и здоровается с коллегами. Время позднее, в здании горит одно окно. Внезапно начавшийся дождь не даёт докурить сигарету мужчине лет 50, он ругается, кидает бычок мимо урны и скрывается за металлической дверью.

Люди собираются в кабинете главы управы. Во главе стола сидит уже немолодой мужчина с неприветливым лицом. Знаете, бывают такие лица, которые сложно представить улыбающимися. Вы можете себе представить, чтобы, например, Проханов улыбался? Мужчина начинает совещание***:

— Товарищи, я сегодня был на совещании на Тверской, — начинает мужчина, и народ потихоньку умолкает. — Нам надо организовать работу по выборам. Есть проблемы: различные силы хотят провести в муниципальные собрания своих людей. Вы же понимаете, чем это грозит? Они же потом превратят всё в цирк, шоу для соцсетей, они парализуют работу. Мне дали чётко понять, что если мы не можем у себя в районе контролировать ситуацию, то после выборов могут быть кадровые перестановки. Вы понимаете? Мы должны контролировать ситуацию!

Люди смотрят на выступление главы управы и не понимают, как реагировать. С одной стороны, надо выразить озабоченность, с другой – время уже позднее, и хочется по домам. А вы знаете: как бывает: любое неосторожно брошенное в такие моменты замечание способно взорвать зал и спровоцировать многочасовую дискуссию. Взрослые люди с уставшими лицами не готовы взять на себя ответственность, они понимающе смотрят в стол и молчат, словно их отчитывают за какие-то ошибки, а не призывают на битву.

— Скажите, что у нас с ресурсами? — глава управы обращается к сидящему рядом мужчине в костюме не по размеру. Это заместитель по вопросам ЖКХ и благоустройства.

— Георгий Альбертович, все наши в курсе. Я поговорил с руководством "Жилищника", мы провели беседы с коллективами – все с пониманием относятся и все придут. Я попросил начальников участков, руководителей прямо списки нам дать. Всех уже предупредили, что 10-го числа рабочий день, надо будет идти голосовать. Там и от управляющих компаний будут люди, и соцработники. Наших точно придет человек 500. По соцработникам я не знаю, — мужчина начал запинаться, с надеждой смотрит на сидящего напротив коллегу.

Коллега неожиданно замешкался, встал, схватил со стола бумажку и бойким голосом начал тарабанить текст, словно ему опять 9 лет, он стоит на табуреточке и читает стишок перед Дедом Морозом. Глаза его, как в детстве, заискивающие смотрят на единственного внимательного зрителя в зале в надежде на подарок.

— Георгий Альбертович, мы провели собрания коллективов в трёх школах, районной поликлинике, детских садах. Народ с пониманием относится к вопросу, тем более в муниципальные депутаты идёт их руководство. У нас 3 директора школ идут, главврач, люди их поддержат. По школам от коллектива будет 67 голосов, от медицинских учреждений 89...

Каждая цифра явно причиняет боль Георгию Альбертовичу. Он грустнеет, его и без того мрачное лицо искажается. Каждая фраза – словно удар палкой, когда истязаемый вначале ещё как-то может терпеть боль и контролировать эмоции, но потом перестаёт владеть собой. Георгий Альбертович потерял контроль, услышав число "89".

— Не вытянем... — зашипел глава управы. — Не вытянем! И не надо мне рассказывать про 89 ваших медработников! Ты мне каждые выборы про них рассказываешь! А что в итоге? Сколько их дошло до участков в прошлом году? И половины не дошло! — взрывается глава управы.

— Но в прошлом году – там погода была плохая, вы же сами помните, какой дождь лил с утра... — пытается оправдаться мужчина с бумажкой.

— Да плевать мне на вашу погоду! Плевать на ваши свадьбы, похороны! Если есть задача, её надо выполнять! Если плохая погода, ты должен лично к каждому прийти с зонтом и за руку его отвести на избирательный участок! ...Ладно, что будем делать? — отдышавшись, глава управы продолжает уже более спокойным голосом. — Для победы надо порядка 1000 голосов. По бюджетникам не набираем. Какие варианты?

— Давайте дадим рекламу на всех щитах в районе. У нас очень хорошие кандидаты, и народ за них проголосует! — предложила одна женщина (из тех, у кого в названии должности есть словосочетание "по работе с населением").

— Нельзя... В этом году у начальства политика не привлекать к выборам внимания. Потому что на одного нашего избирателя придёт 3 недовольных! Никакой рекламы нигде. Чем меньше людей знает о выборах, тем больше у нас шансов провести своих.

— Но конкуренты же агитируют! У нас весь район в агитации! Жителям газеты раздают, листовки! Там от Гудкова идут какие-то яблочники молодые, у них денег много, из каждой щели лезут! — с обидой в голосе рассказывает женщина.

— Значит, сделайте, чтобы не лезли!!! — опять взорвался глава управы.

— Как же мы сделаем, чтобы не лезли?

— Анна Леонидовна, вы тут зачем вообще сидите, вы за что зарплату получаете? Это я вас хочу спросить, как сделать так, чтобы они не лезли!

— Я не знаю... Мы срываем всю агитацию на стендах, у нас у всех дворников стоит такая задача. Но они ведь по подъездам ходят! Они же по почтовым ящикам раскладывают свои листовки! Не будем же мы из ящиков вынимать их рекламу?

— Почему не будем? — глава управы вдруг переменился в лице. — Почему это мы не будем вынимать их рекламу из ящиков? А что вас смущает, Анна Леонидовна? 

— Но это уже как-то... — женщина не успевает договорить.

— То есть это для вас как-то... Как-то неправильно? Как-то некрасиво? А ваша премия, которую вы получили неделю назад – она как? Она как-то правильно? А детский досуговый центр, который вы сдали под склад для Сейрана Вагифовича – это не "как-то"? А я напомню, что это как-то уголовное дело! Это как-то могут быть большие вопросы к вам и к нам всем со стороны прокуратуры! Может быть, кто-то из собравшихся тоже имеет возражения?! — Георгий Альбертович уже не сдерживал эмоци1, он смотрел безумным взглядом, выискивая жертву, как скинхед, зашедший для драки в вагон метро. Народ смотрел в стол.

— Георгий Альбертович, у нас есть организация "Чистый город", они объявления срывают всякие незаконные, мы можем их подключить. У них ребята молодые, они могут и по ящикам работать! — разрядил обстановку заместитель по вопросам ЖКХ и благоустройства.

— Сколько у них людей?

— Около сотни, но они могут ещё взять: они с молодёжью работают, там студенческие отряды всякие, спортсмены...

— Пусть работают! Никакой агитации кроме нашей в районе быть не должно! Если надо снимать её со стендов – снимайте, если надо вынимать её из почтовых ящиков – вынимайте! Если надо прийти домой к жителю и забрать у него с прикроватной тумбочки, вы придёте и заберёте! Всё ясно?

Люди завертелись на стульях, предчувствуя скорое окончание затянувшегося собрания, и понимающе посмотрели на главу управы. Взрослые мрачные люди в управе одного из московских районов обсуждали, как они победят на муниципальных выборах.

Подобные собрания прошли в разных районах города. 2017 год, Илон Маск запускает в космос ракеты, а в столице России какие-то *****  решают, что они могут рыться в почтовых ящиках жителей, чтобы не допустить на выборы независимых кандидатов.
 

*** Это реальная история. События, о которых рассказывается в посте, произошли в Москве в 2017 году. По просьбе выживших имена персонажей были изменены. Из уважения к погибшим всё показано так, как было на самом деле.

Если эта история кажется вам фантастической, то вот вам фотографии из отчётов, которые потом слали в управы:

Вот какие-то ****** снимают почтовые ящики и забирают оттуда всю агитацию.

Где-то они вешают ящики на место. 

Где-то потом просто кидают, оставляя вот такое:

Где-то работают пинцетом!!! Пинцетом взрослые люди достают из почтовых ящиков агитацию!!!!

Варламов