Правда об Алексее Стаханове

На модерации Отложенный



Как был установлен рекорд Стаханова? Что придумывают сейчас, чтобы оболгать героя советской эпохи? Где, как  была произнесена фраза «Жить стало лучше, жить стало веселее»? 

Об этом в материале Андрея Ведяева к 70-летию Дня Шахтёра:
***
( Collapse )


В наше время даже в День шахтёра, который отмечается в последнее воскресенье августа, уже мало кто вспоминает о человеке, которому мы собственно этим праздником обязаны. Мало того, за последние годы всевозможные либеральные СМИ буквально как с цепи сорвались, выливая потоки грязи на этого величайшего Героя советской эпохи, который в ночь с 30 на 31 августа 1935 года на шахте «Центральная-Ирмино» в городе Ирмино Луганской области нарубил 102 тонны угля при норме в 7 тонн. Речь идет об Алексее Григорьевиче Стаханове. Повод к развязыванию неприглядной кампании в СМИ дала дочь легендарного шахтёра, интервью с которой было помещено в «МК» 21 июня 2003 года: «Всё это откровенно первый раз в жизни рассказала репортеру “МК” Виолетта Алексеевна… Наследница громкой фамилии признает, что ее отец бил зеркала в “Метрополе” и ловил там рыбок в бассейне».

И понеслось. Апогеем лжи и бесстыдства стала статья «От забоя до запоя», опубликованная 30 августа 2015 года в издании «Газета.Ru», которое пишет: «К началу 1930-х… некоторым шахтёрам повезло получить отбойные молотки, с помощью которых они принялись устанавливать рекорды… К концу августа 1935 года парторга шахты Константина Петрова осенила идея — он решил дать Стаханову помощников, чтобы тот рубил уголь, не отвлекаясь: крепить стены шахты бревнами должны были его помощники… В 1936 году Стаханова отправили учиться во Всесоюзную промышленную академию, а вскоре он стал депутатом Верховного Совета СССР… В столице герой-забойщик подружился с сыном Сталина Василием и пустился во все тяжкие, за что его прозвали Стакановым. Однажды сотрудники НКВД, которые должны были везти Стаханова в Кремль, обнаружили его не только спящим в кресле, но и обмочившимся во сне. Увидев соль, выступившую на сапоге героя труда, один из провожающих отдал ему свои сапоги…».
Во многих статьях активно навязывается мысль, что мол рекорд Стаханова является припиской: работала целая бригада, а всю добычу записали на одного Стаханова. Здесь следует заметить, что для того, чтобы судить о подобных вещах, нужно взглянуть на проблему не из окна столичного офиса, а из забоя на крутом падении, работа на котором и составляет суть рекорда Стаханова. Знают ли об этом шустрые газетчики?

Представьте себе такую лаву – то есть вертикальный столб угля высотой около 100 м. «Лава разрезана на восемь коротких уступчиков, а людей в ней полным-полно, – пишет в своей книге “Жизнь шахтёрская” (1975) сам Алексей Григорьевич Стаханов. – Один другому мешает. Молотком рубаешь самое большее три часа, а нам твердят – техника решает всё. Что ж она решает, если, пока ты крепишь за собой, она бездействует… Мы решили, что я буду переходить из уступа в уступ, а два крепильщика пойдут за мной следом».

Поэтому иначе как курьез невозможно воспринимать слова некоего историка Никиты Соколова на телеканалах «Москва Доверие» и «Москва 24», который заявляет: «Нагнали коногонов, чтобы они загодя спустились в шахту, все было заранее подготовлено, было освобождено восемь забоев для одного работника». Да ведь забой как был, так и остался одним! А уж количество коногонов точно на скорость проходки не влияет.


Книга Алексея Григорьевича Стаханова с его автографом.

В ночь на 31 августа 1935 года Алексей Стаханов, пройдя все восемь уступов, установил мировой рекорд, добыв 102 тонны угля. Поскольку вырубал уголь только он, то норма добычи была превышена в 14,5 раз – это зафиксировано в соответствующих документах наркомата тяжелой промышленности. Поэтому неправа Виолетта Алексеевна, которая в интервью украинским СМИ как бы подтверждает версию о том, что мол работала бригада, а всю добычу записали на ее отца: «Отцу помогали отгребать уголь двое забойщиков. И идею о разделении труда забойщика — один рубит, два за ним отгребают — отец и парторг придумали».

На самом деле, на крутом падении «отгребать» уголь не нужно — он сам падает вниз на нижний уступ. Но чтобы работать 6 часов отбойным молотком почти в полной темноте над 100-метровой пропастью – для этого нужны физическая сила, ловкость, выносливость, а также умение читать угольный пласт, чтобы вырубать его по кливажу (мелкой трещиноватости). Так что достижение Алексей Стаханов установил выдающееся, и оно навсегда вошло в историю.

14 ноября 1935 года в Москве состоялось первое Всесоюзное совещание стахановцев промышленности и транспорта с участием членов Политбюро во главе со Сталиным. Оно стало сенсацией международного масштаба: впервые в истории власть напрямую обращалась к простому человеку труда. Открывая совещание, Серго Орджоникидзе сказал:
– То, что было до сих пор освещено «научными нормами», учеными людьми и старыми практиками, – эти наши товарищи стахановцы опрокинули вверх ногами, выбросили как устарелое и задерживающее наше движение вперед.
Алексей Стаханов в своем выступлении рассказал о новых высоких заработках шахтёров и подчеркнул:
– На шахте нашлись люди, которые не поверили моему рекорду, моим 102 тоннам. «Это ему приписали», – говорили они. Но тут пошел парторг участка Дюканов и дал за смену 115 тонн, а за ним комсомолец Митя Концедалов – 125 тонн. Тут уж им пришлось поверить!
Как впоследствии с гордостью вспоминал Алексей Стаханов, он, вчерашний темный батрак и пастух, выступал перед руководителями народа, а они его внимательно слушали. «А ведь и они вышли из народа», – пронеслось тогда у него в голове…



В заключительном слове Иосиф Виссарионович Сталин отметил, что источник стахановского движения кроется в советском общественном строе. «Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселее. А когда весело живется, работа спорится… Если бы у нас жилось плохо, неприглядно, невесело, то никакого стахановского движения не было бы у нас».

Спустя несколько дней Стаханова, Дюканова, Петрова, Концедалова, Машурова и еще многих стахановцев Донбасса наградили орденами Ленина и Трудового Красного Знамени. Здесь следует отметить, что в современных СМИ нередко можно встретить спекуляции такого типа: «Звание Героя Социалистического Труда Алексей Григорьевич получил лишь через 35 лет…» Но дело в том, что в 1935 году этого звания еще не существовало. Оно было установлено Указом Президиума Верховного Совета СССР 27 декабря 1938 года, а еще год спустя первым Героем Социалистического Труда стал Иосиф Виссарионович Сталин.

10 марта 1939 года открылся XVIII съезд ВКП(б), который подвёл итоги второй пятилетки как переходного периода от капитализма к социализму и наметил курс на создание условий для перехода к коммунистическому строительству. В резолюции Съезда говорилось: «Развертывание социалистического соревнования и его высшей формы – стахановского движения – привело к мощному подъему производительности труда в промышленности, которая за вторую пятилетку увеличилась на 82 процента против 63 процентов по плану».

После вероломного нападения Германии на СССР и угрозы утраты Донбасса, уголь которого был необходим для выплавки стали, Сталин направляет Стаханова в Караганду заведующим шахтой №31. И здесь мы снова сталкиваемся с ложью либеральных СМИ. Уже цитировавшаяся выше «Газета.Ру» пишет: «К 1943 году, когда Стаханов провалил все показатели, его вызвали в Москву, где он возглавил наградной сектор Министерства угольной промышленности».

А как было на самом деле? 17 июня 1942 года в заметке «Уголь сверх плана» газета «Социалистическая Караганда» сообщает: «Горняки шахты № 31, которой руководит Алексей Стаханов, с каждым днем увеличивают добычу угля. Навалоотбойщик 4-го участка т. Теймуратов свое производственное задание в мае выполнил на 200 процентов, а за 11 дней июня – на 218. Больше двух норм дает ежедневно т. Гурфов. На 175 процентов выполняет норму т. Омаров, полторы нормы – т. Касенов. Участок № 4, руководимый т. Бобыревым, ежедневно добывает 50-60 тонн угля сверх плана».

После войны Алексей Григорьевич работал в Наркомате угольной промышленности, организовывал соцсоревнование в масштабах страны. Всё изменилось после смерти Сталина и захвата власти кукурузником Хрущёвым. «Никита Сергеевич к отцу плохо относился – может, потому, что его уважал Сталин? – вспоминает Виолетта Алексеевна. – Хрущёв вообще был невежественным человеком и порядком наломал дров в истории… Хрущёв сказал ему: “Твое место в Донбассе. Ты должен понять меня как шахтёр шахтёра”.

Отец вспыхнул: “Какой ты шахтёр?!”»

Кстати сказать, ту шахту в Донбассе, на которой якобы трудился Хрущёв, так и не нашли…
В 1957 году Стаханова отправляют заместителем управляющего трестом «Чистяковантрацит» (ныне город Торез Донецкой Народной Республики), а затем переводят на шахту № 2-43 помощником главного инженера по производству. Семья с ним не поехала – кому же хочется из Дома на набережной ехать в деревню?



Вспоминает Николай Иванович Панибратченко, директор шахты № 2-43: «Такое назначение – скорее походило на высылку из Москвы… Стаханов имел мировую известность. В славе ему равных не было, может, сравнима она по высоте с первым космонавтом планеты Юрием Гагариным… Стаханов спускался в шахту, занимался вопросами производства. За помощью к нему шли как к депутату, хотя давно им не был, а он решал вопросы. Бывало, последнюю копейку отдаст. Утром спускается в шахту, идет на участки. Молодежь в восторге: Стаханов, Стаханов! Потом, смотрю, наберут водки и приглашают его в лесопосадку. Ищем на шахте, куда исчезла смена. Позвонил первому секретарю горкома Власенко. Передаю Стаханову: Власенко вызывает. Он говорит:
– Если ему надо, пусть приедет на шахту.
Власенко приехал:
– Ты чего так ведешь себя! Я тебя раскоммунистю!
А он отвечает, дословно:
– А с чего я буду к тебе ходить. Я в партию не поступал. Мне партбилет домой принесли по команде товарища Сталина.
– Верно, что Стаханов ходил с наганом?
– Точно так, он ходил с наганом. Орджоникидзе Серго ему подарил. Именная надпись выгравирована была. На шахте, в городе, все знали о нагане. Он носил его с собой, никогда не стрелял. Давал подержать… Конечно, он помогал шахте. Вагоны загрузят, а железная дорога не берет. Тогда он едет на станцию:
– Я Стаханов, почему забраковали уголь? Я сейчас министру путей сообщения Бещеву позвоню. Я с Борис Павловичем на одной лестничной площадке живу…
– Говорят, он из бескорыстных – для людей всё, для себя ничего?
– Истинная правда. Жил один – ни жены, ни детей. В комнате кровать с металлической сеткой. На ней тонкое байковое одеяльце земельного цвета. Ни простыни, ни матраса. Вместо подушки фуфайка. Ни мебели, ни продуктов. Говорю ему:
– Что же так жилище запустил? Почему к нам не обратился? Надо, Алексей Григорьевич, поправить дело.
Вижу, смущается, бормочет:
– Хорошо, хорошо, Николай Иванович, спасибо тебе. – А сам чувствует неловкость. Мужик он совестливый был, честный. Здоровый ростом, красив лицом и телосложением, Стаханов располагал к себе простотой. Женщины липли, как осы на мед. Знакомых имел море, а близких друзей не было.
– Иосиф Виссарионович к нему присматривался, относился с симпатией. Не исключено, имел дальнейшие виды на него?
– Стаханов однажды мне рассказывал, как после совещания передовиков в Кремле Сталин пригласил его ночевать на подмосковную дачу. О чем они проговорили в ту ночь – можно только догадываться.

Дорвавшись до власти, Хрущёв мстил всем, кто входил в окружение Сталина. Даже само слово «стахановец» исчезло, его заменили словом «ударник». Но и Хрущёв канул в Лету – а вот Стаханов пережил сладкий миг возрождения своей легенды. Свидетелем этого памятного события был горняцкий писатель Николай Ефремович Гончаров. Уже после отставки «дорогого земляка Никиты Сергеевича» в Донецке решили собрать молодых ударников семилетки. Вот тут и вспомнили про «торезского сидельца». Придумали символическое действо: Стаханов вручит свой отбойный молоток самому талантливому молодому забойщику…

Стаханов сначала уперся: не поеду. Но все же к началу слёта его привезли из Тореза. Он был бледен и хмур, с лица исчезла знаменитая белозубая улыбка. Его пригласили в президиум, и он, неловко сутулясь, прошел в самый последний ряд. Но первый секретарь Донецкого обкома партии Владимир Иванович Дегтярёв вернул его оттуда и усадил впереди, рядом со старым другом – парторгом шахты «Центральная-Ирмино» Константином Петровым. Представляя гостей, Дегтярёв просто сказал – Алексей Стаханов…

«Мне было хорошо видно Стаханова, – пишет Гончаров. – Он сидел сгорбившись, не поднимая головы. Несколько секунд в огромном зрительном зале было тихо. Потом в одном порыве все поднялись со своих мест и оглушительно захлопали. Эти аплодисменты, к которым в зените своей славы знаменитый шахтёр привык, теперь, казалось, его ошеломили. Он все еще недоверчиво, медленно поднял голову и глянул в зал. И тогда уже стал не спеша подниматься. Наконец, и сам захлопал в ответном порыве, всё выше поднимая голову. Так состоялось первое после долгого перерыва явление Стаханова народу…»



После этого Алексей Григорьевич вновь стал желанным гостем в рабочей среде. Правда, иногда он по-прежнему предавался одиночеству. Хрущёвская травма сказывалась. Но телеграммы от его имени победителям соцсоревнования печатались и в такие дни…

Ему суждено было пережить и полное возвращение славы. В 1970 году Указом Президиума Верховного Совета СССР Алексею Григорьевичу Стаханову было присвоено звание Героя Социалистического Труда.

О тех временах вспоминает Людмила Дмитриевна – невестка Стаханова. Вместе со своим мужем Виктором они стали навещать Стаханова в Торезе: «Он был трудяга в повседневной жизни, – рассказывает она о Стаханове. – Утром встаем, а его уже нет, убежал на шахту, в профтехучилище, по делам. К нему, как в скорую помощь, обращались за помощью. Помогал людям. Никому не отказывался, добивался справедливости. Куда-то ехал, звонил, выступал в разных аудиториях. Утром встает, выпьет квасу, перекусит – и на шахту, а к обеду подавай белые грибы, любил, чтобы я готовила. Алексей Григорьевич любил выпить, расслабиться за столом, чтобы попеть, порассказывать анекдоты, повспоминать. С ним же интересно было, много чего знал. А вот валяться, хулиганить – не могло быть и речи. Он умел себя держать при крепком мужском здоровье в разных ситуациях с достоинством. А злые языки страшнее пистолета».

Георгий Амвросиевич Читаладзе, в прошлом генеральный директор крупнейшего объединения «Свердловскантрацит» на Луганщине, начинал свою трудовую деятельность в 1957 году в тресте «Чистяковантрацит» на шахте имени Лутугина. «Я работал в тот период начальником участка, – вспоминает Георгий Амвросиевич. – Стаханов постоянно приезжал на шахту, встречался с инженерно-техническим персоналом. Инженерно-технические работники шахты отзывались о нем очень хорошо. Я был секретарем комсомольской организации шахты и слушал его на городской комсомольской конференции. Он говорил о сложной обстановке в целом по нашему тресту и вдохновлял нас на ударный труд. В свое время, когда страна была на пике индустриализации, он своим примером показал, что в сложных горно-геологических условиях крутого падения можно давать повышенную добычу сверх той нормы, которая была установлена. Это был его рекорд, поскольку он делал основную работу. У маня о Стаханове остались только положительные впечатления. Я даже присутствовал, когда ему вручали Золотую Звезду Героя. Я тогда уже был директором шахтоуправления. Это был простой скромный человек, не выпячивал и нигде не говорил, что он Алексей Стаханов. После выхода известного Постановления правительства по развитию Донбасса и Ростовской области, где вопросы строительства, реконструкции и технического перевооружения финансировались на 100 процентов, угольная отрасль начала модернизироваться. Появилась новая шахтопроходческая техника, механизированные крепи высокой надежности в очистных забоях, что позволило снизить до минимума долю ручного труда как в очистных, так и в подготовительных забоях. Как пример творческого развития метода Стаханова в бытность Марата Петровича Васильчука (в последующем председателя Госгортехнадзора СССР и России – А.В.) начальником комбината «Шахтёрскантрацит» по его настоянию на крутом падении свыше 55 градусов нам удалось внедрить узкозахватный комбайн 2К-52Ш на полном обрушении на тумбах. Следует подчеркнуть, что тогда по технике безопасности комбайны на крутом падении разрешались только до 35 градусов. Начальник инспекции и спрашивает меня – на каком основании вы работаете комбайном на падение свыше 55 градусов? А Марат Петрович тем временем уже стал начальником Донецкого горного округа Госгортехнадзора СССР. Я начальнику инспекции и отвечаю: “Слушай, спроси начальника округа…” В итоге, если до этого лава давала 400-500 т, то после внедрения комбайна – 1100-1200 т в сутки. А победителей не судят! Вот вам пример новаторства, творческого развития идей Стаханова».

А тем ретивым писакам, которые хорошо разбираются в сплетнях и грязном белье, я бы предложил, прежде чем прикасаться к теме святого шахтёрского труда, самим разик спуститься в шахту – да еще на крутом падении, с обушком в руках. Посмотрим, не наложат ли они сами в штаны.
*