Я ЗНАЮ САДУ ЦВЕСТЬ.

Епля, несомненно, святое дело, если у вас нет отека мягких тканей после зондирования пародонтального кармана. А именно эта куевина случилась со мной на днях, которая заставила немало удивиться, что есть такая профессия – людей лечить … и бесплатно. Вот уже четвертый день, а шишан на моей нижней скуле все увеличивается и крепчает, не смотря ни на антибиотики четвертого поколения, ни на старые добрые содово-солевые растворы. Жидкость, которую я пытался выпить, фонтанчиком на манер «фьюить» выплескивалась изо рта, а пища в отекшем рту терялась в складках. В панике, отработав рабочую смену, мы с зятем помчались в одиннадцатом часу ночи в круглосуточную неотложку 1-ой городской больницы им. Пирогова. К моему удивлению в регистратуре у меня не спросили ни паспорта, ни полиса, а сразу указали на 115 кабинет в конце обшарпанного коридора. Только около кабинета челюстно-лицевого хирурга, а это был именно он, и окулиста толпился народ. Не смотря на первый час ночи, тут было полное оживление: скорая одна за другой подвозили деклассированный элемент с разбитыми в дребезги рожами. Свидетелем такой картины я стал впервые в жизни. В последнее время я привык ходить по «гламурным» частным клиникам, где в холле для вашего удобства ожидания в очереди расставлены кожаные диваны, дикие орхидеи, а на стенах развешана мазня под Мунка и Пикассо. Вам услужливо предложат чашечку кофе или чая с печенюшками, включат плазму или можно полистать старые выпуски «Каравана». Но после приема вам на калькуляторе покажут цену не ниже 2500 рублей. Здесь я оказался совсем в другом мире.

Шел конвейер раздолбанных и окровавленных рож. Пострадавшие в потасовках были как правило изрядно пьяны, а некоторых сопровождали не только врачи скорой помощи, но и стражи порядка. Повязки на головах были пропитаны кровью, иногда она ручьем стекала на одежду, а то и на просто голый торс. Но что удивительно, на них никто не кричал, не ерничал, им не хамили. Это были пострадавшие, нуждавшиеся в неотложной помощи! Их вели под руки, кого-то сажали или даже укладывали на стулья, а некоторых тут же отвозили в операционную. Я сидел и разглядывал этот пострадавший контингент и поймал себя на мысли, что есть одна самая главную особенность, отличающая этих врачей от тех. Они смотрели не на человека, которого к ним вводили, а на увечья. Врачу, который обрабатывал нас, было все равно, кто укладывался к нему в кресло – пьяный окровавленный верзила или чистенький интеллигент. Он добросовестно и мастерски обрабатывал всех подряд: промывал, резал, зашивал, бинтовал. Между этим потоком андеграунда втиснулся со своей проблемой и я. «Когда вам назначили следующий прием?» - спросил меня врач после моей истории болезни. И на мой безмолвный ответ типа ничего не сказали, он так снисходительно и мило улыбнулся, как будто пытался сказать – что же вы все ходите по этим платным клиникам. Мне даже как-то стало стыдно за своих колобков и про себя я пытался их обелить, что мол благодаря им я уже лет пятнадцать жую своими зубами, а не вставными. … Меня тоже обработали, дали наставления и пожелали выздоровления. Домой мы вернулись в три часа ночи. Ну и вам не хворать.