На смерть Бориса

На модерации Отложенный ВЫ ЗНАЕТЕ, КАКИМ ОН ПАРНЕМ БЫЛ... Люди как дети малые. Любят страшные сказки. О вещах которых нет и быть не может. Про глобальное потепление, которого нет. Или про свинский грипп, которого не было. Или вот адронный коллайдер то потухнет, то погаснет, разнообразя апокалиптику свежими прогнозами. Да полно на свете вещей, скажем так, нефункциональных. А к кремлевским дивам – царь-пушке, которая не стреляет, царь-колоколу, который не звонит и царь-государству, которое за себя не ручается, добавилась страна, которая не живет.Ужастики особенно приятны когда человек в безопасности – грызет попкорн в уютном кинозале, потягивает пивко на диванчике. Приятно узнать в такой обстановке что-нибудь свеженькое про маньяков, живопыр, леших и вурдалаков. Про нежильцов в общем. Про то чего нет и не должно быть. Дитя мое тоже недавно удивило: расскажи, просит, про страну Россиянию. Откуда есть пошла такая, что смотреть тошно?Откуда ж ей пойти как не из России старой, поломатой.Президента первого помнишь? Нет? Счастливое ты.Как бы тебе, деточка, про Первого Президента рассказать, чтоб не материться... Пожалуй что никак.Потому не буду я тебе ничего рассказывать. Нет ее, страны такой, понимаешь? Не должно быть такой, чтобы столько глупости, подлости и лютой лжи в одном месте.– А зачем придумывают вещи которых нет?– Людей пугать. Иного смысла не вижу. Это как наглядное пособие. Чтобы ткнуть бесчеловечному человечеству в свиное рыло: Дивитесь люди, дивитесь и ужасайтесь. Вот так – рисунок справа – жить можно, нужно и даже приятно. А вот так – перечеркнутый слева – нельзя, страшно и стыдно, и забудьте и не смотрите туда больше. Давай я лучше тебе расскажу про то что есть. В моем детстве не было компьютеров, да-да, не ужасайся, но я выжил, мало того, успел прочитать уйму интересных книжек. Про далекие галактики и тайны пирамид. Про устройство кенгуру и живопись передвижников, научные открытия и подвиг разведчика. Про законы мироздания и расширение Вселенной. Про справедливость, которая непременно настанет – ибо не может быть иначе. Иначе мир не устоит. От такой несправедливости планету перекособочит и люди с нее посыплются вверх тормашками непосредственно в космос. Да хоть про Эйяфьятлайокудль, прости Господи – не смейся, это не новый министр по целевому использованию чего у нас там еще недоиспользовали, это вулкан такой. Я о вулкане лучшего мнения. Я не то, чтоб о нем знаю – просто могу себе позволить ничего про все про это не знать, пока все кругом переживают. Нет, ты все-таки расскажи, – нудит дитя.Ну хорошо. Только не плакать, договорились?Значит так. Была сказывают на свете земля такая – Россия. Стояла она веками на краешке тверди земной, далеко-далеко от Солнца, на самом краю бескрайних просторов, у берегов безбрежных вод, куда не заглядывает счастье и правды не сыскать, а люди живут наперекор самой жизни и разуму вопреки. И было в ней все. Не всегда как надо и не везде по-людски, в чем-то не по-божески даже, местами даже так, что временами волосы дыбом, но было, всё было. Порядку только не было. И навести его все руки не доходили – то война, то распутица, то зима вдарит, то лето, а то приведут на трон такого, что камни стонут и земля вскипает. Однако ж случалось и полегче, случалось и счастье заглядывало в наши дома, и тогда становилось людям неинтересно. Скучал народ отчаянно и желал перемен.Интересное началось лет двадцать назад, когда объявился на наших землях Царь-Борис который и подарил нам новую страну заместо старой, скучной – веселую Россиянию.Страну победившую свое прошлое ценою будущего. Страну, которая не живет. Явился Царь-Борис весь в белом, как принято, на броневичке и сразу к делу:«Нас может спасти только чудо – объявил он. И это чудо перед вами».– Эй народ чуда хочешь? – заводил народ шустренький заморский виолончелист.– Кто ж его не хочет. Нам всегда чего-то такого хотелось чтоб у-уххх! значит, чтоб значит раз – и всё.– Ну что ж. Сами просили. Будет вам чудо и будет вам юдо, ждите.И засел Борис в Кремле, где долгими зимними вечерами так хорошо конструируется. Немало всякой полезной народу всячины вышло из Кремля, теперь вот страну заказали. «Страну забацать – это вам не Ипатьевский дом сровнять, – натужно пыхтел конструктор. – Надо чтоб правильная получилась. А то какая-то она у нас непенпердикулярная, паимаишш. Круглая очень. Надо б все кривое выпрямить, прямое искривить, квадратное округлить, а чересчур круглые углы-то пообрезать, ну чтоб все чики-пики, значит, вау и хай-фай. И главное – лишнее убрать, не жалеючи обсечь. Глядишь и получится у нас прямо-таки пенпердикулярная страна, почти как Ласковый партнер велит».Пыхтел-пыхтел – и сбацал. Бацать новые страны оказалось просто: берешь одну старую, роняешь, ломаешь, крупные шматки об колено, мелкие ногами крошишь, все это дело перемешиваешь – и вот тебе много новых, сравнительно хороших и относительно правильных стран, живи – не хочу.Вот так она и получилась.– А дальше? – любопытствует дитя.– А дальше хуже пошло. Страшней все вышло... Помер президент.Страны-то уж никто не жалеет, ни мировое сообщество ни широкая общественность, а вот по президенту плачут.Мне тоже жалко. Не будет больше такого президента.Нет, Боже упаси... с нас-то пожалуй хватит – жалко, что у других такого не будет.Чтобы, к примеру, дирижировал. Понимаю, руководить оркестром любой ишак может – но чтоб так, на людЯх...Или к примеру, чтоб на колесо самолета попысал... Опять же ясно, сделать это может любой, у кого есть чем. Но! Все, кто хоть раз в жизни пысал, они меня поймут. Вы когда-нибудь слышали грохот пи-пи? Чтоб вот так громыхало из далекого Балтимора на весь мир.То что мы слышали – это ж ого-го, это ж масштаб... Ну а уж не выйти к ирландцам из самолета... Да 99% жителей планеты ни разу в жизни не выходили и, уверяю, никогда не выйдут к этим ирландцам, провались они... Однако ж и ирландцам про таковых ничего не ведомо, вот какая загогулина.А тут – и не вышел, и все в курсе, не только ирландцы. Умел, шельма, насмешить.Вспомним как это было. Вспомним и вздрогнем.Эти три Президентовы Деяния останутся в веках, о них сложат саги, о них историки защитят пухлые тома диссертаций. Нет человека на земле который не знал бы Первого Борисова Деяния. Это как подвиг Гераклов – Усмирение Оркестра на чужой земле.Уж сколько кануло сколько сгинуло, сколько других интересных событий произошло с тех пор – но не забывают люди, есть оказывается вечные сенсации.Эту запись по сей день пересматривают многократно, с усладой, как просматривают в сотый разок замусоленный журналишко с неприличными картинками, где слова не нужны.А дело было так. Президент приехал уводить армию с европейских полей. Вон ее армию, прочь наследие кровавого прошлого. Тут ведь в чем закавыка: обычно армии ежели откуда выводят, так чаще бегом и ежели успеют. А тут на тебе – какой пример потенциальным последователям, коли таковые отыщутся.И явился народу Борис. И сказал музыку включить – без музыки разве чего выведешь. Одна беда – дирижер Борису не приглянулся. Не так сел, паимаишш. Но и тут не оплошал Борис. Сам взялся.Все знают президента-саксофониста. Так себе, прямо скажем, саксофонит. А от президента-дирижера весь мир не так сел. Да что там... А как плясал Борис! А музыка какая была – куда там ихним шульбертам. Лучших из лучших отобрали. Нану отобрали и четырьмя отдельными автобусами привезли. А как те одинаково ногой били, это ж попади в такт, при их-то музыкальных данных – да ни жисть не попадешь! А те попали, и не раз. А второе Деяние! О нем напишут еще поэты. «И тугая струя звонко ударила в стойку шасси, и дрогнула грозная махина, и взревели адским гулом турбины ея, и взлетел лайнер, маша серебристыми крылами. А Борис все стоял на осиротевшей полосе, влажные губы его шевелились бормоча неприличное, не в силах сообразить что за фигня творится, правой рукой протирая зрачки, а левой застегивая ширинку. И верный друг Билл по-русски широко покачивался рядом на балтиморском ветру и верные слуги поддерживали обоих.Может быть в то момент он мечтал о космических далях. Мечтал и мочился. А самолет в струю попал или струя в самолет – так кто ж его ведает. Он Борис, Первый Президент, а не Гагарин какой, чтоб в таких ньюансах разбираться. Но и это не все. Есть и третье Деяние Президента.Довелось однажды Борису побывать в далекой Ирландии. Привезли его значит, а он не знал. А когда узнал – не растерялся. «Эта, как его... – истратив последние свои силы, произнес Борис. – Так вот ты какая, Ирландия...» и сник обессиленный. Лишь слуги бессловесные стояли рядом, да начальник протокола тщетно суетился у изнемогшего тела. Да еще начальник охраны все это протоколировал, а протоколы складывал в коробку, чтобы потом написать бестселлер, «Президент Барсуков и Коржаков» называется.– Борис, Борис! – умоляюще взывал начальник протокола, он же начальник охраны, он же подьячий воровского приказа и душа-человек. – Скажи им что-нибудь, Борис!Да продерите ж ему веки кто-нибудь наконец. Да вызовите же скорую, черт бы вас подрал, да где э этот чертов английский разговорник запропастился, ну сделайте что-нибудь бестолочи...Поднесли Президента к иллюминатору, продрали ясны очи электрошокером, и сквозь запотевшее оргстекло узрел Борис лайнер, еще могучей и белоснежней прежнего. И уставился Борис на колесо оного, и поднатужась произнес коронное свое: «Ййоомма-на... Как с родными повидался...»Свершилось, товарищи! Организм завелся, мочеиспускание восстановлено, дефекация в норме, спасен великий Президент великой державы.– Переводчик, переводчик! – сурово зыря, молил начальник протокола, срочно делая пометки, – ты ж только правильно переведи, жопа!И переводчик все понял, и выйдя на трап к скучающему ирландскому караулу, перевел: «Утрите ваши слезы. Он улетит и уже не вернется».Так перевел переводчик. Немало еще смешных деяний свершил Борис на тяжкой стезе. И королеву под руку хапал, мол, дуюспикинглиш у ней интересовался, и премьеров по коридорам тапком гонял, и с моста падал, и под Самарой пропадал, и под Барвихой, да где только еще не пропадал. Везде выжил, нам бы так.И лишь однажды – было это как раз перед миллениумом, тогда многих просветлило – изменила Борису удача, повернулась к нему жирным задом и раскатисто опорожнилась, накрыв его судьбину кучей добра. Хмурым утром 1 января 2000 года, по раннему морозцу, отплясывая на морозце перед запертыми воротами Кремля, он все еще мучительно соображал, какая ж это падла так по-свински над ним давеча пошутила. «Что это было? – тщетно морщил он свою богатырскую память. – Ах да, Новый год. Который? Почему? Что я там наплел? Кто наливал?»...Как много вопросов осталось без ответа, а ходу нет, плотно запечатаны ворота у Спасской башни. «Пить надо меньше, надо меньше пить» – подпевал ему хрустящий снежок и вековые ели Александровского сада раскачивались в такт. Борис что вулкан – обманчива его вековая спячка: огнем не спалит, так пеплом засыплет. Борис как туча грозовая. Он тайфун, цунами, моретрясение и сдвиг материковых платформ. Он жерло смерча – планету в себя засосет, не поперхнется. Все его знают, все боятся. Самому другу Биллу ракеткой грозил. И мир ему верил, а как же. Ведь если родную страну сдал, да какую страну! – что уж про иные-то земли говорить...Борис – это селевой поток, грязевой вулкан, зыбучий оползень. Кого-то сразу накрыло, кто-то в жиже захлебнулся, кто-то (было дело) и наверх всплыл, да так что не дотянуться теперь... Но вот изгваздало всех по уши – это точно! Никто не ушел, всех накрыло... Сотоварищи, согоспода, со-олигархи!Люди! Люди! Че-ла-ве-ки!Победители и побежденные.Услышьте меня, имеющие уши! Помолчите, у кого есть рот!Встаньте, кто сидит и сядьте, которые лежат.Давайте вот чего. Давайте помянем утрату. Утрату зовут Великая страна.Помяните это светлое имя не чокаясь и не чертыхаясь. Не надо про СССР. Просто скажите: ЕБН! С ЕБН-ем имя наше отныне и навеки повязано, как вы там, люди добрые и злые, ни крутитесь. Пошумите, если есть еще чем. Если у вас есть пароход – посигнальте как-нибудь, дерните за свисток. Или за гудок дерните, если у вас фабрика.Просто спустите воду в унитазе, если у вас есть квартира.А если нет ничего – тихо и беззлобно позавидуйте. Человек советский – гордый, великий, разумный и прямоходящий. Человек-россиянин, негордый и неразумный, мелкоизмельченный, рыхлый помыслами, жидкий делами. Раскорячившийся от Москвы до самых до чего там пока осталось.Где бы ты ни был, что б ты ни делал – помни о ЕБНе.Трудишься ли ты, расслабляешься ли, в нелегком пути ты или на теплой печке – помни о ЕБНе. Спишь ли ты, бодрствуешь ли, постишься поневоле или отъедаешься перед липосакцией – помни о ЕБНе.Пройдут наши годы – не думайте что не пройдут! – салют БорисуПройдут ваши заводы-газеты-самолеты-пароходы – не долго им осталось – привет Борису.А вот страна наша не пройдет. Никогда не пройдет. Шиш Борису. ***************Хотелось оптимистичной развязки. Но вот не получается оптимистично – знаю я наших пионэров.А дитя мое вовсе не расстроилось, а смеялось от души: Все ты врешь, папа. Не бывает так. Ты такой смешной, с тобой всегда так весело и я тебя за это люблю.Вот оно уже сопит счастливое, разинувши ротик. Пойду и я отдохну от трудов праведных. А вдруг... А вдруг завтра я проснусь и встряхнувшись от кошмара, скажу себе: Как долго я спал... Нет, не так. Скажу: Ну и приснится ж такое!Это сон, то что мы пережили, это просто дурацкий страшный сон. Это не может быть правдой. Чтобы вот так вот на пустом месте. Рухнуло в тартарары все и сразу.Этого не может быть – вопит ошпаренный рассудок. – Все слишком плохо, слишком глупо, слишком несправедливо чтобы быть правдой.Вот щас... вот обождите... обождите... Щас мы проснемся – И ВСЕ!!! Кошмар рассеется.И все станет как прежде. Я отправлюсь на работу – в НИИ на проходную, в заборостроительный техникум, преподавать начертательную геометрию, укладывать трубы, на проходную, в родной до боли шаролитейный свой цех, в травмопункт при конезаводе или метро водить поезда. Куда б я ни пошел – главное чтоб во благо родине и себе во благо, на конструктив как говорится и на созидание. А тем же утром в далеком Дрездене точно так же проснется старший лейтенант Первого Управления В. В. Мукин и точно так же пробормочет тряхнувши кудрями: Йоххханна мама... Приснится ж такое!Представляете, снилось ему, будто он – ну, мягко говоря, не первый сотрудник, кавалер значка ГТО, начальство злится спасу нет, и мордой пардон не вышел, бабы шарахаются, да еще того и гляди с работы попрут за неудачную вербовку шведского туриста, оказавшегося бухгалтершей из ревизионного управления – будто он ПРЕЗИДЕНТ... (не резидент, друзья, а именно что вот это вот – слово-то какое смешное, ненаше слово. Не написать ли мне докладную на самого себя, ну ни единого ж толкового отчета за все годы службы). Да, так о чем это я. Ах да, сон значит. Президент стало быть. И не какого-нить там долбанного по черепу Мабуту, а президент части – вы только вдумайтесь – да-да, отдельной части неделимого СССР. Независимой кстати части. И часть эта не зависимая от СССР – сейчас ухохочетесь – Россия. Не РСФСР даже, а просто Россия, РФ простите за грубость. И самое интересное – денег у него по этой причине больше, чем у султана брунейского... Не-ет, это даже не антисоветчина, это уж полный подрыв всех имеющихся на текущий момент устоев в одной маленькой старлейской голове. Не сносить мне маленькой своей головы за такие сны. Нет пожалуй, не пойду докладную писать. А то попрут за такие идеологически подрывные сны не то что из ГДР, не то что из органов попрут – последней свободы лишат. В тайгу к медведям направят, в Нижеколымск рукавицы шить, если повезет.Нет, пора прекращать изнурительные размышления. Что-то многовато я размышляя последнее время, видать голову перетрудил. Мыслям должно быть как сказал поэт тесно а в анкете просторно. Пойду-ка я лучше пошпионю малость, а то не видать мне капитанских погон. Да еще не забыть в офицерской столовой усиленный паек выдурить, а то такими внешними данными ни одна немка не даст – а так хочется в ГДР хоть на годок-другой задержаться... Выгонют, ой выгонют скоро нахрен и фигушки мне, а не комната в малосемейке. И все... прощай синекура, здравствуй Первоуральск. За тридевять гребаных земель, куда так не хочется возвращаться для продолжения службы, а придется брат, придется, ни одну ж падлу не завербовал – ну не вербуются эти чертовы немцы что ты с ними ни делай... А за тысячи верст от уютного Дрездена в то самое утро в далеком-далеком насквозь пролетарском можно сказать областном центре, проснется первый секретарь Свердловского обкома КПСС тов. Белкин и, привычно выматерившись, гаркнет в мраморную пустоту шестикомнатной квартиры: «Баба! Рассолу!».Ему и того хуже пришлось. Ну вы представьте только: приснилось ему, будто он, обкомовский секретаришко до икоты преданный делу Ильича напропалую рабоче-крестьянской, совсем не приоритетной области – это вам не Днепропетровск, не Краснодар и даже не Ставрополье какое – так вот, будто он ПРЕЗИДЕНТ! Тоже президент! И той же страны, вот закавыка. И не Мабуту какого сто чертей ему в штаны, а б. СССР. Только какого-то странного б. СССР – оплота демократии (ну дела!), либерализма, прости Господи и еще какой-то фигни, что хрен выговоришь. А отчеты Наверх пишет ему некий куратор, рыжий компьютер сто чертей обормот, начиная не по-нашему, потешно так начиная, по-буржуйски прямо, что-то вроде «диар сэр».– Ну это уж совсем чепуха какая-то – рассердитесь вы – страна вроде одна а руководителя в ней два и оба временно живы... Как так? – Нет, совсем нелепые сны какие-то снятся вашим героям, немедленно исправьте.А вот и не угадали. Верно потом все оказалось, сны-то вещие.«Тьфу-тты, чччерт... Приснится ж такое, – помотал головой Белкин. – Все. Пора завязывать. А то неровен час вызовут на ковер к меченому – что-то обо мне старички подумают. Ох не сносить мне головы ежели сам Мишка Меченый вызовет. Выгонют ой выгонют, аки пса шелудивого, все припомнют – и не видать мне московского горкома, в лучшем случае на отдых без на юга в Челябинск... Разве что дружок старый Яковлев пособит, от позора спасет. Не забуду отца родного Все выполню чего он там старый член опять с золотом гохрановским намутил. А то уже из Москвы звонят, шибко ругаются – говорят результаты соцсоревнования ни к черту и показатели все псу под хвост... да еще что мол из трубки перегаром прет.А тут еще Меченый противоконьячную бузу затеял... И чего дурню неймется – Новочеркасска что ль захотел. При таком раскладе и билет недолго положить. Ох только бы не билет! Отца-мать родных продам – только бы билета не лишиться. Я даже стишок сочинил намедни – для кремлевского утренника. «Проводник к Высоким звездам мой билет партийный наш... Пусть умучают враги, но билет я сохраню... В память Ленинцам-потомкам на могилку положу... опа-опа, жареные раки...» Черт, черт, чччерттт!... Как же оно хоть на недельку завязать...Как бы это недельку без выпивки обойтись. Никаким каком не выходит.А тут еще сны недобрые... Ой беда если белка хватит как тогда у посла ГДР на приеме когда я под стол с бутылкой лез – ну перепутал бывает думал что я на фронте под танком с гранатой – хендехох-гитлер-капут орал.Фигня. Не впервой. Ежели чего – в ноги Меченому кинусь, как принято – он дурак, он все простит. Подумавши так, Белкин неспешно опохмелится, а опохмелившись и таким образом успокоившись, пойдет на работу.Так же как все, так же как всегда.И день этот пройдет у него самым что ни на есть рядовым образом. А вечером все мы так же придем домой думать забудем про идиотские сны. Дома, поужинавши макаронами с припрятанным дефицитом, какой удивительным образом в магазине не купить а водится он исключительно в холодильниках у граждан, почитавши газету Труд или там Крокодил, посмотревши какую там хрень по телевизору кажут, а и не посмотревши, все равно смотреть нечего, хоть бы раз остренького чего показали – вздохнем тихо, ругнемся тихо и незло, подойдем к детской кроватке и почитаем добрую сказочку на ночь своему дитяти. Которое обязательно родится и все у нас с ним будет хорошо.