" О бедном гусаре замолвите слово!"

Самый громкий судебный процесс этого года, только начавшись, отложен до 1 сентября. Однако общественные ожидания от суда над Алексеем Улюкаевым уже сформированы. И они удивительны – большинство россиян считает, что бывший министр отделается мягким приговором. И все же есть основания полагать, что решение суда будет совсем иным. 

Министр экономического развития России Алексей Улюкаев был арестован девять месяцев назад, а процесс над ним начался на этой неделе. Улюкаев был освобожден от должности министра вскоре после ареста, но тем не менее его дело остается совершенно беспрецедентным в новейшей истории России. И неудивительно – это первый министр, который был арестован при исполнении обязанностей.

Следствие заняло достаточно мало времени – вина Улюкаева в вымогательстве взятки в два миллиона долларов у главы «Роснефти» Сечина считается прокуратурой доказанной. Скорее всего, суд будет быстрым. Сейчас самым ожидаемым событием является, конечно же, выступление в суде Игоря Сечина – Улюкаев уже заявил, что ни в чем не виноват и его просто подставили Сечин и ФСБ. Глава «Роснефти» и один из ближайших соратников Путина даст свои показания на процессе уже осенью. И до конца года мы вполне можем услышать приговор Улюкаеву.

Но, судя по свежему опросу ВЦИОМ, общество не верит, что бывший министр получит серьезный срок.

49 процентов считает, что дело Улюкаева – «это показательная акция, сведение счетов или конфликт конкурирующих кланов», и только 35 процентов видят в нем проявление реальной борьбы властей с коррупцией. Впрочем, в ноябре прошлого года тех, кто соглашался с тем, что причиной ареста Улюкаева стала в первую очередь борьба с коррупцией, было на пять процентов меньше, а тех, кто видит во всем одну лишь показуху, на столько же больше.

При этом 57 процентов склонны верить, что экс-министр виновен в получении взятки. А среди тех, кто хорошо знаком с информацией о судебном разбирательстве, в этом уверены 79 процентов опрошенных.

И вот самые интересные цифры – 56 процентов уверенных в виновности Улюкаева предполагают, что даже в случае доказанной вины суд вынесет формальный приговор (минимальный срок), а еще 21 процент считает, что ему вовсе удастся избежать наказания. То есть только каждый шестой, 17 процентов, полагают, что бывший министр «будет наказан по всей строгости закона».

При этом сами россияне вовсе не кровожадны. Большинство, 53 процента, считает, что Улюкаев должен быть наказан конфискацией имущества, и только 43 процента высказывались за тюремное заключение (можно было выбирать несколько вариантов, поэтому многие высказались еще и за запрет занимать руководящие должности (32 процента) и назначение штрафа, превышающего размер взятки (20 процентов).

О чем говорит этот опрос? О том, что общество не верит ни в антикоррупционный мотив суда над Улюкаевым, ни в суровый приговор.

Особенно плохо дело обстоит с уверенностью в реальном наказании взяточника: 17 процентов – это, конечно, очень мало. В чем причина такого пессимизма и что с этим делать?

Общество одновременно и видит усиление борьбы с коррупцией, и отказывается верить в то, что неприкасаемых нет. Поэтому ему проще объяснить арест Улюкаева какими-то внутренними разборками во власти. Тем более что именно эту версию активно продвигают все антипутинские круги, постоянно твердя, что Кремль не борется с коррупцией, а якобы является ее главным источником.

В эту картину мира не ложатся ни аресты губернаторов (уже так сразу и не скажешь, сколько глав регионов сейчас под следствием – шесть, семь?), ни массовые зачистки в среде региональной и муниципальной власти, ни тем более арест федерального министра. Вот и начинается – Сечин, интриги... Хотя, понимая реальную близость Сечина к президенту, понятно, что главе «Роснефти» никакие интриги в смысле борьбы за власть уж точно не нужны. 

Обычные люди не читают статей про дело Улюкаева, и поэтому их не проведешь «интригами Сечина», но они все равно не верят в искренность мотивации властей. В чем дело?

Улюкаев наказан именно за коррупционные привычки. То, что еще несколько лет назад было в порядке вещей в российской элите, на что Кремль вынужденно закрывал глаза (а где других взять?), в последние годы становится недопустимым. И Путин не раз прямо говорил об этом. Да и практика арестов высокопоставленных чиновников, еще раньше бывших неприкасаемыми, могла бы уже убедить всех «неверующих» в том, что это всерьез и навсегда.

Кроме того, это должно увидеть и общество – и в этом смысле «дело Улюкаева», конечно, является показательным. Не потому, что это дело стало следствием «борьбы кланов», а потому, что сам его факт должен показать, что «нужно работать честно». Да, это сложно – но надо ведь начинать.

А недоверие общества связано с двумя факторами.

Во-первых, это дело Сердюкова. Общество считает, что раз бывший министр обороны не сел в тюрьму, значит, в борьбе с коррупцией есть неприкасаемые.

Во-вторых, перед глазами людей множество примеров очень богатых чиновников, которые живут явно не на одну зарплату. И даже если их доходы легально задекларированы (то есть объясняются заработками супруг или дивидентами с капитала, заработанного до прихода на госслужбу), общество в массе своей очень недовольно таким разрывом в доходах, в уровне жизни. Да, это касается не только уровня жизни части высокопоставленных чиновников, но и элиты в целом – отражая общее недовольство слишком сильным социальным расслоением в стране.

Что касается дела Сердюкова, то сравнивать тут не совсем честно. Сердюкова подозревали в нарушениях и злоупотреблениях – но он не был ни арестованным, ни подсудимым. Все, что могло бы вменяться ему в вину по делу Васильевой, то есть имуществу Минобороны, развалилось бы на процессе – разве что за исключением дела о турбазе, принадлежавшей его родне, которую, впрочем, тут же вернули.

Понятно, что за ним наверняка водились другие грешки. Но они у него были такими же, как и у немалой части элиты 90-х – нулевых: протекция родственникам в их «бизнесе». Сердюков был поставлен на Минобороны для наведения там финансового порядка и борьбы с коррупцией – и с этой задачей он, в принципе, справился. И за это Путин ему, конечно же, благодарен. А сажать его в угоду общественному мнению не стали – и правильно сделали.

Но из-за долгого и невнятного следствия, глупого поведения Васильевой и раздутых прессой ожиданий «посадки министра» дело Сердюкова в итоге нанесло серьезный репутационный ущерб власти, сказавшись на уровне доверия к борьбе с коррупцией, новый этап которой Путин как раз начал в 2012 году.

Вот и сейчас мы видим эхо событий пятилетней давности – в том, что большинство не верит в адекватный приговор Улюкаеву. Быстрый и четкий суд с последующим жестким приговором удивит критически настроенную часть общества и во многом исправит послевкусие от «казуса Сердюкова». Это борьба с коррупцией, и ничего другого.