Русские Латвии спокойно восприняли новость о запрете школьных экзаменов на русском языке

Новость о запрете школьных экзаменов на русском языкепрошла в стране тихо и незаметно, пишет «Sputnik Латвия». По мнению журналиста Владимира Дорофеева, русскоязычное меньшинство воспринимает ассимиляцию как данность и уже не протестует.

Напомним, что на этой неделе Кабинет министров принял решение, запрещающее русским школьникам сдавать экзамены на родном языке. Решение было принято без общественных обсуждений и без одобрения школ нацменьшинств, хотя формально процедура предусматривала их участие в обсуждении. «Теперь все экзамены в школах национальных меньшинств будут сдаваться на латышском языке.

Бурные протесты? Только не у нас. Уже в прошлом году 85% школьников сдавали экзамены на государственном языке. Правительство еще не приняло свое циничное и бескомпромиссное решение, а большинство школ нацменьшинств были к этому готовы. Ученики сами добровольно отказались от родного языка. Прикажете защищать их против воли?

Что, по сути, происходит? Как верно заметил общественник Константин Чекушин в интервью порталу Delfi, русских детей отодвигают от бесплатного образования. Те, кто сдает экзамены на родном, имеют естественное преимущество перед теми, кто ровно те же экзамены сдает на чужом языке», — отмечает Дорофеев.

Он напоминает, что бесплатное высшее образование в Латвии только на латышском. «Хочешь учиться в Латвии, изучай не только предмет, но и государственный язык. Можно поехать учиться в Россию: благодаря российскому посольству, список серьезных российских вузов, готовых принять бесплатно латвийских абитуриентов, весьма объемный. Правда, там вступительные экзамены, проверяющие знания предмета, а не языка, бывают гораздо жестче латвийских.

А можно не учить ни язык, ни предметы и сразу ехать на работу в Ирландию. Там пробелы в знании латышского языка никого не волнуют, зарплата чернорабочих выше, чем в Латвии зарплата специалиста. Как верно заметил председатель ЛАШОР (Латвийской ассоциации в поддержку школ с обучением на русском языке) Игорь Пименов, очередное нарушение правил игры правительством — всего лишь эпизод в длинной истории латышизации русских школ. И не последний эпизод».

Владимир Дорофеев предполагает, что теперь впереди отмена ныне действующего в школах нацменьшинств правила 60/40, когда большая часть предметов преподается на латышском, а часть на родном. «Сейчас после 4-го класса, помимо родного русского языка и родной литературы, школьнику предлагается еще два предмета на родном русском. В некоторых школах это спорт и природоведение.

Что дальше? Оставят на русском только родной язык и литературу? В некоторых школах этого и не заметят. Спорт теперь не на родном, а на латышском? Подумаешь! Сократят преподавание родного языка, полностью его запретят? Для нас звучит дико, а вот некоторых латышских читателей удивляет и возмущает, что в билингвальных школах дети на переменах говорят на русском: раз школа государственная, то и ученики должны общаться на государственном языке.

С другой стороны, при попустительстве властей возможна самая жесткая ассимиляция. Возьмем для примера довоенное немецкое население Латвии.

Где тот народ, что построил Ригу?»

Публицист напоминает, что в 1939 году (согласно договору между гитлеровской Германией и Латвийской Республикой) латвийские немцы были поставлены перед жестким выбором: либо уехать на историческую родину, либо отказаться от национальной идентичности, записавшись латышами. «Латвия закрыла немецкие школы и детсады. Потом, правда, при гитлеровской оккупации, немецкий язык вернул себе все права, но ненадолго — советская власть его снова вычеркнула.

Не было больше немецких школ, детских садов, права обратиться в муниципалитет на родном языке. У латышей и русских было право на начальное, среднее и высшее образование на родном языке, а у ассимилированных немцев и у их детей — только на изучение немецкого как иностранного. Сегодня те оставшиеся жалкие крохи народа, который 200 лет назад составлял большинство лифляндских и курляндских городов, даже не могут считаться заметным меньшинством — в Латвии их меньше процента.

Некоторые еще помнят предков немецкой национальности и гордятся ими, но их так мало, что, пожалуй, и на одну школу не набрать. Большой немецкий народ пережил эту потерю. Местная его часть — нет. Хочется спросить у оптимистов, считающих, что базовые права меньшинств у русских останутся — с чего вы взяли, что история, случившаяся с немцами семьдесят лет назад, не может повториться с русскими сегодня, откуда такая уверенность?», — отмечает журналист.

Он подчеркивает, что с точки зрения европейского права в местах компактного проживания национальные меньшинства должны иметь право на обучение на родном языке. «Не изучать в качестве иностранного, а именно учиться на нем! Но давайте не забывать, что в Латвийской ССР у национальных меньшинств тоже были права. Есть права у меньшинств и в современной Латвии — кроме одного народа, против которого была направлена и пропаганда, и ненависть победителей, пусть и небезосновательная. Конечно, ситуации отличаются: сегодня латвийские русские имеют право на национальную идентичность, на статус национального меньшинства.

Но это не повод считать, что наши права волнуют кого-то больше нас. Большие русские общины проживают в Латгалии и в крупных городах Латвии, именно поэтому там на муниципальном уровне победило „Согласие“ (партия, возглавляемая мэром Риги Нилом Ушаковым — EADaily). Большинство русских школ тоже в этих городах. Но что-то на слышны протесты на государственном уровне от лидеров „Согласия“, зато „Русский союз Латвии“, бывший „ЗаПЧЕЛ“ („За права человека в единой Латвии“, партия, возглавлявшаяся евродепутатом Татьяной Жданок — EADaily), отреагировал, предложив повторить школьные протесты 2004 года (когда власти пытались полностью ликвидировать школы нацменьшинств — EADaily).

Учитывая грядущие выборы, решение вполне понятно. Вот только смогут ли они организовать подобные акции, если уже в прошлом году большинство русских школьников без всякого принуждения выбрали сдачу экзамена на латышском? Сомнительно», — заключает Дорофеев.