ЧУДО НА ВИСЛЕ

В августе, как всегда, исполняется очередная годовщина Чуда на Висле (Варшавской битвы) — великого события в истории не только польского народа, но и всей европейской цивилизации. Тогда, в августе 1920 года, у стен Варшавы были остановлены, а затем отброшены и разгромлены красные орды Тухачевского.

Несомненно, это событие должно отмечаться всей Европой как её спасение от нашествия нового Батыя в лице большевизма. Польша тогда в очередной раз выступила в качестве боевого форпоста Западного мира. Особое звучание Чудо на Висле приобретает сейчас, в контексте войны на востоке Украины и нового, крайне резкого обострения отношений Москвы с Западом.

Напомню, в апреле 1920 года Юзеф Пилсудский, зная о намерении Ленина и Троцкого сделать Польшу «красным мостом» для большевистского наступления на Запад, решил нанести превентивный удар по Советам. Он признал независимость Украины и заключил союз с головным атаманом Украинской народной республики Симоном Петлюрой. Уже 7 мая 1920 года союзные польско-украинские силы освободили Киев. На Крещатике состоялся военный парад победителей. Однако упрочить и развить этот огромный успех не удалось. Через месяц, 12 июня, Киев снова оказался в руках большевиков, которые сразу же развернули массированное и стремительное наступление на Европу. В ответ последовала известная нота министра иностранных дел Великобритании Керзона, пытавшегося остановить красных на линии, определенной Антантой в качестве восточной границы Польши.

Важная деталь: мало кто знает, что большевицкая эксплуатация российских патриотических чувств — это отнюдь не изобретение товарища Сталина времён т.н. «великой отечественной войны». Вот что происходило на советском идеологическом фронте ещё весной 1920-го (из книги М.Геллера и А.Некрича «История России 1917-1995»):

«”Патриотизм”, объявленный Лениным ещё во время мировой войны понятием буржуазным, после революции высмеиваемый и преследуемый, весной 1920 года берётся на вооружение коммунистической партией. 29 апреля ЦК РКП (б) обращается с призывом защищать Советскую Республику не только к “рабочим и крестьянам”, но и к “уважаемым гражданам России”. Воскрешается понятие — Россия, которое революция объявила уничтоженным. ЦК напоминает в Обращении о вековой польско-русской вражде, о других вторжениях — 1612, 1812, 1914 годов. ЦК выражает уверенность, что “уважаемые граждане” не позволят польским панам навязать свою волю русскому народу. Украинские коммунисты, которые в течение трех лет вели беспощадную борьбу с украинским национализмом, звали теперь весь украинский народ на защиту “родины”. Призыв к патриотическим чувствам русского народа дал немедленный результат. Генерал Брусилов обратился через “Правду” к генералам и офицерам бывшей царской армии с призывом забыть все обиды и выполнить свой долг: защитить любимую Россию, даже ценой жизни, от чужеземного ига».

Согласитесь, всё это весьма напоминает нынешнюю российскую машину пропаганды, включившую в борьбе с Украиной «русский фактор».

Ура-патриотическое помешательство охватило, по свидетельству Зинаиды Гиппиус, и «русское эмигрантство»:

«Ведь, ей-Богу, — и это стоит отметить, — всё оно вплоть до невинно-безалаберного Бурцева, левое и правое, принялось кричать вместе с большевиками о патриотическом подъёме в Совдепии, в Красной Армии, против “гнусной Польши”, отнимающей у “России” Украину, объявляющей её “самостийность”. Орало без различия партий. В глупостях, безумно-фатальных (как “невмешательство в дела”... большевиков, хранящих, мол, “единую-неделимую” и проч.) русское эмигрантство всегда единодушно».

Напомню, летом 1920-го поэтесса Зинаида Гиппиус и её муж, писатель Дмитрий Мережковский (звёзды Серебряного века), совместно с Борисом Савинковым активно работали в Варшаве, поддерживая Польшу. Для них, как и для других русских людей, свободных от имперских стереотипов, Польша стала тогда своего рода меккой антисоветской освободительной борьбы; так же и для многих нынешних русских Киев сегодня является маяком надежды...

Следует напомнить, что 5 июля 1920 года появился знаменитый приказ Пилсудского по армии, гласивший: «Сражаясь за свободу свою и чужую, мы ныне сражаемся не с русским народом, а с порядком, который, признав законом террор, уничтожил все свободы и довёл свою страну до голода и разоренья».

Ближайшей целью красного броска на Запад была Германия. Ленина вдохновила всеобщая германская забастовка, сорвавшая в марте капповский путч. В приказе по Западному фронту от 2 июля 1920 года Тухачевский патетически провозглашал: «На наших штыках мы принесём трудящемуся человечеству счастье и мир. На Запад!». И более определённо: красные войска, писал Тухачевский, «через труп белопанской Польши понесут на своих штыках пламя мировой революции на Запад Европы».

«23 июля в Москве создаётся Временный польский революционный комитет (Польревком) во главе с Мархлевским.

Подлинным руководителем Польревкома становится Феликс Дзержинский. Польревком был первой пробой использования проживающих в Москве иностранных коммунистов для установления советской власти за рубежами советской республики. Опыта ещё не было, и деятельность Польревкома импровизировалась по образцу и подобию Москвы. Сталин, однако, предвидя повторение польского опыта, 16 июня адресовал Ленину письмо, в котором теоретически обосновывал необходимость разработать планы широкой конфедерации советских государств, таких как Польша, Германия, Венгрия. Ибо, полагал Сталин, их нельзя трактовать как башкиров или украинцев и просто включить в федерацию советских республик» («История России 1917-1995»).

Уже 28 июля был взят первый крупный польский город Белосток. Там большевики немедленно продемонстрировали систему ценностей, которую они несли в Европу: «В первые же дни в Белостоке была создана ЧК, которая приступила к репрессиям на всей польской территории, контролируемой Польревкомом (до Подлясья и части Мазовии). Созданы были также и революционные трибуналы».

«Даёшь Европу! — ревели будёновцы. Лозунг, родившийся случайно, был страшен тем, что подхватывался действительно широчайшими русскими солдатскими массами. Он выражал сущность всего таранного удара Михаила Тухачевского, поведшего в 1920 году на Европу русские войска. Как ни грустно признать, этот лозунг, оброненный старым царским вахмистром приморско-драгунского полка, крепким хозяином в своей коннице Семёном Будённым и подхваченный армией, ведёт свое начало из публичного дома. Там он звучал несколько иначе: “Даёшь б...ь!”»,— писал известный историк, участник Белого движения Роман Гуль. Он же точно вскрывает глубинные ордынские архетипы красного нашествия: «Без всякого удержу, без узды, Азией, наводнением несутся русские армии на Европу».

Это хорошо понимали поляки, особенно польская молодежь, вспомнившая образ пана Володыевского. Польша тогда переживала взлёт национального духа. В августе 1920-го молодые польские добровольцы, массово откликнувшиеся на призыв Пилсудского, на варшавских городских трамваях ездили на передовую — отражать натиск большевиков.

Вскоре западные союзники протянули руку помощи полякам. При помощи французских военных (среди них был Шарль де Голль) польский Генштаб разработал план контрудара и разгрома красных, уже вышедших к Варшаве и считавших себя победителями. Но тут-то и последовал мощный фланговый удар, заставивший большевиков покатиться на восток. Советский Западный фронт рухнул, а с ним и мечта о мировой революции. Груды красных знамен стали трофеями доблестных поляков.

Нельзя не отметить огромный вклад в спасение Польши и Европы, сделанный украинской армией. Именно украинские войска не позволили Будённому, действовавшему в районе Львова, выйти на соединение с Тухачевским. Целых десять дней 6-я украинская стрелковая дивизия УНР под командованием генерал-хорунжего Безручко держала под Замостьем Первую конную армию. Это сильно повлияло на ситуацию под Варшавой и нередко звучит мнение, что украинцы тогда спасли Польшу...

Под Варшавой полегло минимум 25 тысяч советских русских, возжелавших химеры мировой революции. Столько же попало в польский плен. Примерно 40 тысяч интернировали немцы. Разгром был полный.
Наши патриоты любят спекулировать на количестве красноармейцев, умерших в польском плену. Некоторые патриотические борзописцы утверждают, что Катынь — это, дескать, воздаяние за сии «невинные» жертвы. Вот и товарищ Путин, будучи в апреле 2010 года в Катыни, бесстыдно провёл эти параллели, причем упомянув немыслимую цифру погибших — 32 тысячи! Хорошо еще, что не назвал цифру в 60 и даже 80 тысяч, по примеру наших патриотических отморозков. В действительности, как утверждает историк Борис Соколов, речь может идти «о 18-20 тысячах умерших в плену красноармейцев, что подтверждается польскими документами и примерным числом захоронений». Это, конечно, тоже немало. Но дело тут не в «зверствах» — поляки просто были не готовы принять такое количество пленных, многие из которых принесли с собой характерную для того времени заразу. Борис Соколов резонно отмечает, что «в своей армии у них был не меньший шанс погибнуть от тифа и других эпидемических болезней». Ну и, конечно, сакраментальный вопрос: а кто, собственно, звал этих красноармейцев в Европу? Что они принесли бы на Запад? ГПУ? Колхозы? ГУЛАГ? Массовое одичание? Бесчисленные памятники Ленину? Да, как показывает опыт нашей истории, именно это. Остаётся лишь по-человечески пожалеть этих безмозглых энтузиастов мировой революции, кремлёвское пушечное мясо...

В 1920 году поляки и украинцы спасли европейскую цивилизацию от красной чумы, которая, несомненно, могла бы достичь берегов Ла Манша. Нынешней Европе самое время вспомнить Чудо на Висле именно сейчас, когда Москва перекраивает европейские границы и ведёт необъявленную войну против Украины. С востока вновь предъявлен цивилизационный вызов западным ценностям, и напоминание о грудах трофейных советских знамён одних морально укрепит, а других, цепляющих на себя «колорадские» ленточки, надеюсь, отрезвит.