Особый путь

 

Кремлевские пропагандисты давно играют с нами в эту игру.

Нам бросают шарик: "Дважды два – четыре. А дважды три – пять". Мы шарик отбиваем – кричим: "Вранье! Дважды три не пять!! ВСЁ ложь!!!". И дальше по инерции (но вполне логично, ведь ВСЁ – ложь): "И дважды два не четыре". На что пропагандисты гасят: "Только посмотрите! У них уже и дважды два не четыре". И записывают очередное очко.

Игра старая – можно было бы уже и догадаться, в чем тут хитрость. Но мы не слишком догадливы.

Сегодня эта игра имеет такое наполнение. Про дважды два – это, что Россия не Европа и что у нее, у нас то есть, особый путь. А про трижды два – это, что особость нашего пути в  том, чтобы махать кулачками под руководством шпаны. Подонков, людей дна. Я говорю про уровень развития.

Что мы не Европа, заметить не трудно. Оттого мы туда так и хотим. Чисто, уютно, на улицах не плюют, не толкаются – в общем, живут как люди...

Кто немного знаком с историей, тому наша неевропейскость еще виднее. Два эпизода роднят нас с Европой. Первый – нас завоевали на границе тысячелетий одни и те же скандинавы. Европейцы назвали их норманами, мы – варягами, но это один и тот же народ. Второй – начиная с 18-го века мы, как можем, учимся у Европы. Не копируем. Но учимся. Как можем.

Всё. Больше ничего Их Нотр-Дам и наш Покров-на-Нерли, их Джотто и наш Рублев, их Генрих Восьмой и наш Иван Четвертый, и даже их Брамс и наш Чайковский – всё это два совершенно разных мира. Общее разве что в том, что у нашего Ивана и их Генриха было по шесть жен. Но и здесь: число жен Генриха известно достоверно, а про жен Ивана историки спорят и сегодня.

В общем, не европейцы. И путь особый. История вообще состоит исключительно из особых путей. Они особые даже у близких родственников: Франции, Германии, Швейцарии... Что уж говорить про особость мира ислама и мира католичества. Или про особость Китая и Америки.

Есть ли во всех этих особых путях общее? Есть. Каждый путь – это путь развития человека, путь духовного (хотя слово замызгали – ну, пусть будет "личностного" или "человеческого") восхождения. Создавая ряд сменяющих друг друга культур, человеческие общности – народы (этносы) и сверхнароды (суперэтносы) – создают и нового, более высокого человека. С более сложным устройством головы – сознания. Общее в том, что все пути ведут наверх. Но поднимаемся мы разными тропами. И даже по разным склонам. Иногда наши тропы встречаются. А иногда – расходятся.

С Европой же мы даже не ровесники. Мы родились, когда Европа уже получила свой аттестат зрелости и вышла на авансцену мировой истории. Или – более точная аналогия – нас зачали, когда Европа уже рождалась. Соответственно, и пути наши совсем разные – нас разделяет примерно 1000 лет.

Можно сказать, что этнологически мы на 1000 лет моложе. Так, что, конечно, наш путь – особый. Здесь нет вопроса и здесь не о чем спорить. Это как дважды два.

Зато очень даже есть о чем спорить, когда речь заходит о том, а в чем особость? В бескультурье? В том, чтобы страной правили те, кого в старые не слишком добрые времена секли, в лучшем случае, на конюшне, а в худшем – на эшафоте? В драчках стенка на стенка? В этом наша особость? Подписать договор и, простите, подтереться им? Врать "этонемы", "атыдокажи", "ихтамнет"? В этом? В том, чтобы тырить, простите еще раз, всё, что лежит плохо? В этом? Барам в ноженьки кланяться? Бить челом палачу? В этом особость нашего исторического пути? В том, что кургиняны, прохановы и дугины, а вместе с ними теперь и белковские с павловскими и латыниными распаривали публике девственные мозги? В этом особенность нашего исторического пути? В том, чтобы бородатые мужики в черных платьях с крестами на пузе учили нас уму-разуму, не имея ни того, ни другого? Чтобы они решали, как нам жить? В этом?

Наш путь особый. Но его особость не в сортирах на дворе. И уж точно – не в сортирах в душе. Здесь как раз ничего особого нет. И через то, и через другое проходили все народы. Хотя и в разное время. Все дети не сразу приучаются к горшку. Не мокрые штаны – особость нашего развития.

А в чем? И вот здесь начинается самое интересное. Нам бы задуматься – а в чем? Но мы не можем. Ну, понятно, что кто-то не может просто за недостатком вообще способности думать. С них и спрос не велик. Ну, не научились. Не научили их. Ну, жизнь так сложилась – некогда было, других дел  хватало: ну, там футбол, пиво, тренировки по дзю-до...

Но не могут ведь и те, кого учили. И кто вроде бы всю жизнь только этим и занимается. Или, во всяком случае, должен был заниматься. И у них не получается. Выкидывают из себя первую пришедшую на язык, снова прошу прощения, муть, нимало не заботясь о том, как их муть соотносится с фактами. И всё. На этом думы кончаются. Дальше можно потешать почтенную публику заявлениями, что пять – это вовсе не трижды два, а дважды два.

Особость нашего пути не в низком уровне бытовой культуры. И уж точно не в том, чтобы нами правили подонки. Такого в нашей истории, к слову, никогда и не было. Даже при коммунистах. И не в том особость, что мы драчливы. Все дети проходят через драчливость. И через веру в сказки проходят все. Не в этом особость. И не в том, что нам нужен царь. Не нужен. Бывали времена – обходились и без царя. Это мы царю нужны, а не он нам. Нет, вся эта, в четвертый раз простите, лабуда к нашей особости никакого отношения не имеет. Как и многое другое, вроде, простите уж до кучи и в пятый раз, бреда про имперскость и евразийность.

Особость в другом.

В чем?