О важном

Сергей Адамович Ковалев – человек-легенда. Два своих подвига, без малейшего намека на кавычки – два настоящих подвига – он совершил на наших глазах. Один – в брежневское время, второй – в ельцинское. Я говорю о его личной войне против первой чеченской войны.

Именно поэтому голос его так важен, особенно в сегодняшнее, весьма специфическое время. И именно поэтому пространная его статья-письмо (в РФ доступна здесь и здесь) не была опубликована никем, кроме блокируемых "Граней" (к слову, в последнее время всё чаще публикующих самое важное, что нуждается в публикации и чего никто другой не публикует).

А текст важный. И заслуживает самого активного обсуждения. Не щука.

Статья – ответ человеку, про которого я мало что знаю. Член СПЧ. Борется против пыток. Как совмещает одно с другим? Вылавливает одного садиста и прикрывает систему, помогая ей тем самым производить тысячи других. Так у нас вообще устроена сегодня борьба за права человека: мажем по одному прыщики зеленкой и ждем, когда ветрянка пройдет сама, не слишком задумываясь – ветрянка это или оспа.

Но дело не в адресате – дело в самом письме. В нем много правды. И именно поэтому, на таком белоснежном фоне, особенно ярко проступают следы неправды. Нет, не лжи, конечно, Сергей Адамович, и в самом деле так чувствует, так думает. Но думает неправильно. Вот об этом и нужно говорить.

Критика СПЧ как камуфляжной организации, выкупающей ценой исправления одного преступления власти право на преступность, – это чистая правда. Неважно, какие там у кого заслуги в прошлом и есть ли эти заслуги. Важно, что сегодня они – соучастники. Здесь всё правда.

А вот роль диссидентов в крахе СССР Сергей Адамович сильно преуменьшил. Она была решающей. Горстка отщепенцев задавала брежневскому обществу нравственный вектор. Именно благодаря им в обществе росло понимание: мы живем мерзко, мерзко. А это понимание и сломало спину верблюду.

Но не это преуменьшение самое важное. Гораздо важнее многие преувеличения, о которых речь пойдет ниже.

"Гражданское общество", "гражданская оппозиция" – красивые слова. Но мы никак не соберемся нагрузить их четкими смыслами. Что это такое? О чем мы говорим?

Если о толпе с горячим гражданским темпераментом – это одно. Такое общество бессильно и его позитивная роль очень мала – не больше, чем ограничивать беспредел элит. Для нас, конечно, и это много, но вообще-то это очень мало.

А вот если мы говорим об организации людей с разным гражданским интеллектом, организации, чью деятельность направляют самые граждански мудрые граждане, то это совсем иная история...

Мы же говорим обычно о совсем третьем – о гражданском срезе западного общества. Штука не слишком хорошая, но и не слишком плохая, но главное – для нас невозможная. В ее основе лежат вещи, которых у нас нет: западное отношение к жизни.

Но больше всего в тексте Сергея Адамовича задевает не это. В конце концов, мы часто говорим и как бы думаем штампами. "Гражданское общество", как и "свобода", как и "демократия", как и "независимый суд", как и "честные выборы", просто один из таких штампов: слово есть, а смысла нет. Задевает же по-настоящему в письме Сергея Адамовича осмысление нашей недавней истории.

А именно – ее ельцинского периода. С оценками путинского времени не поспоришь – здесь всё точно. А вот с оценками ельцинского восьмилетия дело совсем другое.

Апология Ельцину – это самое слабое место в позиции сегодняшних интеллигентов (не хочу писать штампом – "либералов"). Сергей Адамович здесь не исключение.

За Ельциным не два преступления – Чечня и Путин. Много больше. Из самых заметных – организация разворовывания страны, создание экономического базиса путинизма и запуск деградационных процессов в культуре. Следствием стала деградация нравственная. Клерикализм стал набирать силы тоже много раньше Путина. По большому счету Путин был просто призван сохранить "достижения" ельцинизма. И не так уж он виноват в том, что выполнение этой задачи потребовало развязать четыре войны и сорвать флер демократизма. Это украшение для общества, построенного при Ельцине, оказалось слишком тяжелым.

Без признания этих совершенно элементарных фактов нашей новейшей истории интеллигенты бессильны сдвинуть хоть что-то в нашей сегодняшней жизни.

Нам необходим глубокий анализ и ярких пятен, вроде событий 93-го года, когда мы называем подавление красно-коричневого мятежа расстрелом русского парламентаризма, и выборов 96-го года, когда ворье выбрало из десятка вполне вменяемых кандидатов самого удобного для себя и навязало его обществу при поддержке интеллигенции, и осени 99-го года, когда интеллигенция позволила себе слепнуть от патриотической сивухи. Но нам нужен и анализ процессов скрытых – когда государственное имущество растекалось по карманам тех, кто оказался ближе к власти и был достаточно шустр. Как, чьими руками это делалось и какой была наша оценка всех этих процессов?

Это горькая правда. И сказать такую правду о себе по силам только человеку очень большой души. У нас таких совсем немного. По пальцам пересчитать. Сергей Адамович – один из них. И поэтому, конечно, я не ожидал найти в его, в целом, очень точном письме апологии ни Ельцину, ни ельцинизму, ни деятельности тех, кто на кого Ельцин опирался и кто обеспечивал идеологическое и нравственное оправдание всего того, что сделало путинизм неизбежным.

В этом месте я позволю себе сменить лексику. Просто – чтобы мысль была яснее.

В брежневское время диссиденты были героями. В ельцинское стали дураками. Те немногие, кто пошел на сотрудничество с властью при Путине, сделались преступниками.

Но последние как раз интересны мало. Это их сознательный выбор, и с ним все предельно ясно. Проблема не в них. А проблема в том, что дураки, отказавшиеся стать преступниками, отказываются, причем категорически отказываются, и умнеть.

То, что все мы были дураками в 90-е годы, беда небольшая. Иначе и быть не могло. Откуда было бы взяться у нас уму? Советское время мало помогало развитию политического и исторического интеллекта. Какой там? Сбросить бы эту удавку! Да разве ее сбросишь! Что уж тут было мечтать о кренделях небесных, когда удавка сама истлеет? Тут всё объяснимо. А вот то, что мы остаемся дураками в 2017 году – это беда настоящая.

Перед нами наша собственная история, наша слепота, наша глупость... Нам бы их осознать, чтобы не повторить. А мы продолжаем настальгировать и нарциссировать – ах какое замечательное было время, ах какие замечательные были мы. Какой чудесный день! Какой чудесный пень! Какой чудесный я!.. И – песенка моя!

Ей же богу – тьфу на нас!..