Прогремевший "Гром"

19-20 августа 1991 года первый заместитель председателя КГБ СССР Гений Евгеньевич Агеев разработал план проведения операции по захвату Белого Дома и аресту руководителей и депутатов Верховного Совета РСФСР.

Совещание проходило в кабинете заместителя министра обороны СССР Владислава Ачалова.

От армии присутствовал национальный герой, бывший командующий советскими войсками в Афганистане, заместитель министра внутренних дел СССР Борис Громов. КГБ представлял первый заместитель председателя генерал-полковник Гений Агеев. Поблизости от него в пятнистой спецназовской форме сидел генерал Виктор Карпухин, начальник группы «Альфа».

Рядом — командир воинской части 35690 (группа «Б») Борис Бесков.

Генерал-полковник КГБ Гений Агеев, автор плана операции "Гром"

Руководитель группы КГБ "Вымпел"  Борис Бесков 20-21 августа 1991 г. должен был реализовать "Гром"

Генерал-полковник Владислав Ачалов в 1991 г. принимал участие в разработке плана операции "Гром"

В 1993 г. он будет по другую сторону баррикад, мин. обороны Белого Дома

Генерал-полковник Борис Громов тоже примет участие в разработке силовых мероприятий в августе 1991 г

 

Обсуждали, как взять Белый дом. Операция вчерне была разработана на совещании, состоявшемся с утра в КГБ под руководством Агеева. Теперь свое слово должны были сказать представители армии и МВД.

Принятый в результате совместного обсуждения план предусматривал синхронные действия силовых ведомств.

Внутренним войскам МВД СССР численностью в 3 тыс. человек предстояло разместиться на Краснопресненской набережной, преградив тем самым доступ к зданию прибывающим сторонникам российского руководства.

Десантники под руководством генерала Александра Лебедя, взаимодействуя с мотострелковой дивизией особого назначения МВД, должны были блокировать здание Верховного совета со стороны посольства США, взяв общими усилиями Белый дом в кольцо. В случае оттока людей предусматривалось направлять их вдоль Краснопресненской набережной.

Изюминкой операции было предложение наступать на здание Верховного совета «клином».

Бойцы отряда милиции особого назначения при поддержке десантников вклиниваются в массу защитников, оставляя за собой проход, по которому к Белому дому продвигается «Альфа», за ней группа «Б», далее подразделения КГБ Москвы и Московской области, чтобы осуществить так называемую фильтрацию — выяснить личности находящихся в здании Верховного совета РСФСР людей.

Лица, подлежащие интернированию, заключаются под стражу в воинской части, дислоцированной в поселке Медвежьи Озера.

Участвующие в операции фотографы из КГБ запечатлевают ответный огонь защитников Белого дома, чтобы потом можно было сказать, будто они начали стрельбу первыми.

«Альфа» при поддержке остальных участников операции пробивается, подавляя сопротивление, на пятый этаж здания Верховного совета РСФСР и захватывает руководство России.

В январе 2016 года, красующийся на фото Р. Хасбулатов расскажет как в августе 1991-го демократия одолела диктатуру

Август 1991-го Хасбулатов считает по сей день триумфом демократии

 

Из показаний Владислава Ачалова:

"Я со своего места наблюдал, кто как себя ведет и как выступает. Все происходящее казалось мне авантюрой. Чувствовалось, что со стороны КГБ дело заворачивается всерьез и круто, но готовности никакой. Вообще от всего происходящего становилось не по себе."

Генерал Виктор Карпухин доводил до сведения личного состава поставленную задачу. Вот что свидетельствует начальник отделения группы «Альфа» Анатолий Савельев:

 "Говоря о предстоящем штурме,   он, бравируя, заявил, что задача несложная. Здание Верховного совета РСФР устроено по примитивному коридорному типу. По обе стороны коридора расположены кабинеты. Ориентироваться и действовать нетрудно."

Заместитель начальника группы Михаил Головатов, руководивший в начале года в Вильнюсе захватом телецентра, поинтересовался у Карпухина, есть ли письменное разрешение на штурм Белого дома. Вопрос был задан не случайно. Перед штурмом в Вильнюсе бойцам показали распоряжение, подписанное президентом СССР.

Из показаний начальника отделения Леонида Гуменного:

 "Мы стали возмущаться. Карпухин закричал, что мы стали слишком много говорить, что там, возле здания Верховного совета, молодежь, студенты, как он выразился, сосунки, которых мы быстро раскидаем".

Генеральный прокурор Степанков писал об этом:

" 28-летний москвич Александр Детков, которого на баррикадах многие знали под псевдонимом «Константинов», сквозь сетку начавшегося дождя пристально изучал в бинокль этажи расположенной напротив здания Верховного Совета России высотной гостиницы «Украина».

Разведка докладывала, что гостиница «Украина» будет использована в случае штурма как снайперская позиция, оттуда можно прицельным огнем поддерживать нападающих."

Защитники Белого Дома полагали, что ГКЧП будет использовать гостиницу "Украина" как снайперская позиция

 

Так разрабатывалась операция под кодовым названием "Гром". Но она так и не была реализованна.

Причин тому было несколько -- нежелание Крючкова и неожиданно большая поддержка народа.

Тогда разрабатывалась операция, никто не думал, что на защиту Белого дома прибудет огромное число людей. По различным источникам, к вечеру на площади перед зданием Верховного совета в заслонах стояло от 50 до 100 тыс. человек.

Всего же 20 августа в акциях сопротивления — строительстве баррикад, контроле передвижения войск, обеспечении защитников Белого дома продуктами и медикаментами, выпуске и распространении листовок — приняли участие более миллиона человек.

Среди десятков тысяч людей, готовых стоять насмерть, были личности всемирно известные — Александр Яковлев, Эдуард Шеварднадзе, Мстислав Ростропович. В Белом доме находились зарубежные корреспонденты, представляющие самые престижные телекомпании и пресс-агентства.

В августе 1991-го на защиту демократии и советской власти от социализма вышли около миллиона москвичей

Проведение операции "Гром" решено было отменить. "Гром"тогда не грянул

 

 В 1993 году все было совсем иначе. Защищали Белый Дом в лучшем случае 20 тысяч человек. К 18.00 3 октября, вокруг Белого дома находилось около 20 тысяч человек, то к полуночи — не более 2 тысяч.

В октябре 1993-го в лучшие часы Белый Дом защищало не более 20 тысяч человек

А к утру 4 октября их осталось не более 2-3 тысяч

 

Вскоре после того как отключили свет, из Останкино в Белый дом вернулся И. В. Константинов. Явившись к А. В. Руцкому, он предупредил его, что скоро начнут стрелять и здесь, поэтому предложил раздать оружие и укрепить оборону Белого дома. А. В. Руцкой не пожелал разговаривать на эту тему.

После этого И. В. Константинов опять уехал в Останкино. Там уже добивали оставшихся. На обратном пути он заехал домой, попрощался с семьей и уже оттуда отправился в Белый дом.

Константинов говорил об оружии -- в Белом Доме у Руцкого было 2 тысячи единиц огнестрельного оружия. Но он отказался вооружить им защитников Белого Дома.

Андрей Колганов пишет:

" Из информации о продвижении к центру Москвы войск, верных президенту, из радиоперехватов становилось ясно, что готовится штурм. Однако никаких дополнительных мер по обороне Дома Советов принято не было.

Обещания раздать добровольцам оружие так и остались обещаниями, несмотря на составление списков, запись паспортных данных добровольцев и заверения, что вот сейчас они получат оружие.

Эта суета так и кончилась ничем, но породила массу свидетельств очевидцев этой суеты, что в "Белом Доме" раздают автоматы кому угодно и сколько угодно.

Мы не беремся здесь судить о том, что было бы, если бы оружие добровольцам было роздано, и следовало ли его раздавать или нет. Можно, во всяком случае, констатировать, что здесь нашла свое отражение непоследовательная линия Дома Советов, который вроде бы не желал вооруженного конфликта, но ввязался в авантюру с мэрией и Останкино, а затем, в явном предвидении штурма, почему-то снова решил ограничить применение оружия.

С одной стороны - стоять до конца, с другой - оружие не раздавать.

Итак, руководство Дома Советов могло раздать, но не раздало автоматы, пулеметы и гранатометы по меньшей мере полутора-двум тысячам добровольцев, которые имели военную подготовку, а многие - и боевой опыт (факт действительной раздачи оружия мог и дополнительно привлечь на сторону Верховного Совета множество людей, которые колебались, сомневаясь как раз в серьезности его намерений).

Хотя в отличие от войск, поддержавших государственный переворот Ельцина, они не имели бронетехники, но положение обороняющихся за стенами зданий уравновешивало бы шансы - ведь в штурме участвовало не более полутора тысяч военнослужащих.."

 

Защитник Белого Дома М. Фадеев пишет:

"Настроение было мрачное от безнадежности, хотя паники не испытывал. Пытался понять, что происходит вокруг. Более всего поражало, что Дом не отвечает ни единым выстрелом и как бы замер. Зачем было хвастать и обещать поддержку?..

Потом я узнал, что Руцкой отдал приказ "не стрелять". Что это было? Игра в благородство? А может, он решил, что если Белый Дом не стреляет, то и те не будут?"

В итоге Белый Дом защищали лишь 80 вооруженных бойцов, а против них было около 1,5-2 тысяч вооруженных ельцинистов

 

Александр Руцкой отказался дать оружие защитникам БД и приказал тем у кого было оружие не стрелять по наступавшим военным

Мотивировал он этим тем, что "не хотел развязат гражданскую войну

 

Чтобы понять всю лицемерность данного утверждения, посмотрим на то происходило в августе 1991 г.

Из протокола допроса свидетеля Руслана Хасбулатова от 25 октября 1991 г.:

" Для оказания сопротивления заговору мы вооружили депутатов, охрану, около 300 милиционеров, забетонировали выходы подземных коммуникаций, было что-то приготовлено на случай приземления вертолетов на крышу."

По свидетельствам очевидцев в августе 1991-го все оружие что было в Белом Доме было раздано его защитникам.

Руслан Хасбулатов прямо говорил, что в августе 1991-го оружия защитникам Белого Дома не жалели

А что тогда не боялись развязать "гражданскую войну"?

 

Получается, что в 1991 году демократы не боялись развязать гражданскую войну, вооружались и готовы были стоять до последнего. А в 1993 году они так боялись гражданской войны, что  отказались вооружать людей и отказались открывать ответный огонь.

Ну посмотрите только

И Ростропович с автоматом

 

Колганов также пишет:

"Руководители обороны Дома Советов могли, но не оборудовали огневые позиции (хотя бы укрепив их мешками с песком или землей) во всех близлежащих административных зданиях и на крышах жилых домов, что обеспечивало бы прикрытие подступов к Дому Советов и заставило бы нападавших значительно распылить силы перед лицом необходимости штурмовать не одно здание, а целый квартал.

В 1991 году были созданы огневые позиции, готовые к штурму Белого Дома. В 1993 году этих позиций не было, никто отражать штурм не готовился

 

Ельцин и Грачев могли быть уверены, что по их войскам ответного огня открыто не будет

Расстреливать 4 октября будут только они

 

Колганов далее пишет:

" Руководители обороны Дома Советов могли, но не мобилизовали технику с расположенных поблизости автобаз, чтобы с ее помощью создать на всех танкоопасных направлениях солидные заграждения из бетонных блоков, прикрыв каждое такое заграждение противотанковыми гранатометами, и сделав тем самым невозможным прямой обстрел Дома Советов из бронетехники"

В 1991 году весь авторанспорт возле Белого Дома был реквизирован для его защиты

В 1993 году ничего подобного не было, защитные баррикады никто не возводил

 

И далее Колганов:

"Не были укреплены и оборудованы огневые позиции даже в самом Доме Советов"

В 1991 году к обороне готовили даже коридоры и кабинеты в Доме Советов, чего не было в 1993 г.

И тем не менее в Белом Доме все еще рассчитывали на "чудо". Когда около 3 часов ночи Военный совет закончил свое заседание, А. А. Марков отправился в обход территории вокруг Белого дома. Завершив его, он подошел к палаточному

городку и обратился к находившимся там женщинам с просьбой покинуть территорию. Однако они наотрез отказались это делать, заявив, что 

"русские солдаты не будут стрелять в русских женщин и детей."

Вот что вспоминал Ю. И. Хабаров ту ночь:

«Перед палатками у стадиона, горел небольшой костерик, у которого сидели и грелись молодые парни. Обсуждали возможность штурма и его формы, но почти все сходились на том, что штурма не будет, что армия не позволит».

 

Защитники Белого Дома всерьез не верили что армия начнет по ним стрелять

 

Подобные же настроения нашли отражение в воспоминаниях П. Ю. Бобряшова:

«Чем ближе к утру, тем все более заметно редела толпа. Судя по разговорам, у любопытных и сочувствующих холод постепенно пересиливал желание посмотреть, что же будет дальше, тем более что дров для костров было мало.

В возможность прямого военного штурма здания Верховного Совета почти никто из тех, с кем я говорил, не верил»

 

Первые танкисты перешедшие в августе 1991 г. на сторону Белого Дома

Август 1991 г, часть бронетехники отказывается подчинятся ГКЧП и встает на защиту Белого Дома

3 октября 1993 года люди рассчитывали, что войска снова встанут на защиту Белого Дома

 

Но последние надежды развеялись к утру. В 5.40 в Белом доме появилось несколько мужчин. Они отказались представиться, но, как выяснилось позднее, были «офицерами ВДВ». Когда их привели к А. М. Макашову, они сообщили, что час назад закончился Совет безопасности. Принято решение о штурме Белого дома.

Заверив, что «Вымпел» и «Альфа» не желают принимать участие в этой операции, незнакомцы сказали, что штурм назначен на 6.00, но, вероятнее всего, будет перенесен на 6.30.

В 5:40 утра Альберту Макашову сообщили, что штурм начнется в 6:00

 

Немедленно разбудили В. А. Ачалова. Вскоре появился А. В. Руцкой, и они уединились с незнакомцами.

Наступило 6.00, но за окнами было тихо. Возникла надежда: может быть, штурма не будет и на этот раз. Шла, минута, другая, казалось "Гром" не грянет. Но он грянул.

 

Когда грянул "Гром"

Когда же был открыт огонь по Белому Дому? Очевидцы дают примерное время -- 06:15 - 06:30, погрешность невелика.

Андрей Ефимович Лейбов писал об этом так:

"В 6.15 раздались очереди тяжелых пулеметов....... Выглянув из-за парапета гостиницы мы увидели колонну БТРов, на большой скорости проходящих через пролом в хлипкой баррикаде на набережной.

На асфальте горел огонь, вероятно от брошеных бутылок с бензином, но сами БТРы невредимыми уходили вдоль фасада Белого Дома и вели непрерывный огонь."

Бронетехника входит в центр Москвы, они сразу же направились к Белому Дому

Схема размещения и передвижения бронетехники

Эта застава стояла на пути к Белому Дому и люди на снимке попали первыми под огонь

Люди сидевшие возле Белого Дома попали под шквальный обстрел из БТРов

Все они были безоружны, среди них было много детей

 

Один из очевидцев Э А. Коренев  писал так:

 «...Часы показывают 6.30 утра, На улице светает. Окна нашей комиссии на двенадцатом этаже выходят в сторону гостиницы "Украина", одного из самых высоких зданий Москвы, построенного еще в бытность Сталина.

Вдруг мне показалось, будто из гостиницы на улицу выбегают какие-то люди. Присмотрелся.

Действительно, все в форме и направляются в сторону моста через Москву-реку, что находится рядом с Домом Советов. Сколько же их! Теперь стало понятно, что в гостинице находился один из штабов противостоящей стороны.

Разбудил своих коллег, дремлющих на стульях... стало ясно, что началась операция по силовой ликвидации высшего законодательного органа страны»

В гостинице "Украина" расположился один из штабов ельцинистов 

 

Когда сведения об этом дошли до руководства парламента, внутри Белого дома заговорило радио.

Эти выстрелы, по всей видимости, слышал А. Л. Климовских, который рано утром вышел из спортзала и направился к Горбатому мостику.

 «Будит меня голос диктора по внутреннему радио, - вспоминает А. Залесский. -"Внимание, внимание!

К Дому Советов подтягиваются войска. Депутатам и работникам аппарата оставаться на своих местах. Защитникам без команды огонь не открывать!"»

 Затем наступила пауза. И только потом перед Белым домом появились БТРы.

Первые БТР с «афганцами», пишет И. Иванов, подошли к зданию парламента в 6.43 и «прямо с брони стали безжалостно расстреливать парламент и его безоружных защитников.

Автоматчики из БТР стреляли по всему что движется и по Белому Дому

 

Затем наступила пауза. И только потом перед Белым домом появились БТРы.

Первые БТР с «афганцами», пишет И. Иванов, подошли к зданию парламента в 6.43 и «прямо с брони стали безжалостно расстреливать парламент и его безоружных защитников».

Вот что пишет пишет А. Залесский о происходившем тогда:

 «Умывшись. возвращаюсь по коридору в свой кабинет. По пути останавливаюсь у окна лестничной клетки и вижу, как из-за поворота, со стороны набережной, выскакивают бронемашины.

На броне гвардейские значки: красная звезда и красное знамя на белом фоне. Наша красная, советская армия идет против нас. Та армия, к которой мы с детства привыкли из книжек и кино как к нашей защитнице.

Потом нам рассказали, что только боевая техника была армейской. В машинах сидели и стреляли в нас другие, нанятые за деньги люди. Но когда впервые увидел эту технику, мне и в голову не приходило, кто ею управлял.

Даже шевельнулась нелепая надежда: а вдруг это нам на подмогу».

Вот, что вспоминает Евгений Осипов

«В ту ночь, с несколькими товарищами мы спали в раздевалке 8-го подъезда. Примерно в 6.30 утра я и Дмитрий Иванович Фадеев, который спал рядом со мной, поднялись и вышли на улицу».2686 8-й подъезд находился на углу Рочдельской улицы и Глубокого переулка.

На площади горели костры, возле них сидели люди, Были и из нашего отряда. Женщины в палатке готовили завтрак. Мы выпили по стакану кофе.

И тут, было уже примерно 6.50, со стороны набережной (по Глубокому переулку)к нашей баррикаде выскочили три бэтээра, наверху сидели люди в штатском - в черных кожаных пиджаках, светлых брюках с автоматами».

Продвигаясь по Глубокому переулку, вспоминает Е. Осипов,

"БТРы произвели несколько выстрелов в сторону Белого дома. Потом стрельба прекратилась. Наши люди, сидевшие у костров, поднялись, замахали руками и закричали: "

Эй, вы кто? Свои или чужие?" Тут сначала наступила тишина, потом пулемет опустился и дал очередь. Она прошла параллельно площади, потом [раздались] очереди с противоположной стороны, которая ближе к мэрии. Я понял, что стреляли в спину защитникам баррикад.

Люди попадали, схватили бутылки с бензином. Оружия... у нас не было... И мы, и депутаты считали, что в мирных, невоенных людей, просто стоящих на баррикадах, стрелять не посмеют. Они посмели!»

Как уже писалось среди погибших было немало детей и подростков.

Роман Веревкин 17 лет погиб возле Белого Дома от шквального огня, выстрелом в шею, руку и  затылок

Вураки Андрей (убит в Останкино),. Веревкин Роман. Альенков Сергей (оба убиты у Белого Дома)

.

Краюшкин Евгений (убит в Останкино), Ермаков Владимир (врач, пытался помочь раненым, убит у Белого Дома)

Крайний справа, Денисов Роман( 15 лет, убит в Капрановском переулке неизвестным снайпером)

 

Когда бэтээры открыли огонь, командир 10-й роты Ермаков дал команду уходить. Е. Осипов метнулся налево за гранитный парапет. Осипов далее вспоминал:

«Успел вовремя, Справа со стороны мэрии раздался грохот, выскочили легкие ганки, так мне показалось, потом разгадал, что это "боевые машины пехоты" — "бээмпэшки". Стреляя на полном ходу, они проскочили вперед, вслед полетели бутылки с бензином».

Свидетелем этой картины стала Е. Н. Рождественская. Она видела,

"...как со стороны мэрии на Рочдельскую улицу вышли четыре БТРа, как наперерез им кинулись несколько мужчин и стали бросать в них бутылки с бензином. Первая машина загорелась, следующая объехала ее и стала поливать площадь из пулемета, а затем БТРы двинулись дальше и разрушили баррикаду."

Находившийся в это время на одной из баррикад в районе Горбатого мостика П. Бобряшов вспоминает, что

"сначала он услышал автоматные очереди «со стороны Баррикадной», после чего количество людей на баррикаде стало быстро сокращаться ".

Судя по всему, из мэрии, гостиницы «Мир» и из «нового корпуса посольства США» открыли огонь снайперы. Через некоторое время от мэрии на Конюшковской улице появились бэтээры. П. Ю. Бобряшов насчитал 10 машин. Он писал об этом так:

«Стволы их башенных пулеметов смотрели в небо под углом порядка 30°, так что когда, повернув к баррикаде, они открыли огонь, пули первоначально просвистели... над головами» баррикадников. ».

Что же делали защитники Белого Дома в этой ситуации? Как утверждает А. А. Марков, существовал приказ: как только появится противник, отходить к Белому дому.

Сотник В. И. Морозов не выполнил этот приказ, в результате чего находившийся на казачьей заставе пост был отрезан от Белого дома, окружен и почти полностью уничтожен.

Был изрешечен пулями и чудом остался жив сам В. И. Морозов. По свидетельству А. Л. Климовских, убитых на своей баррикаде он не видел, видел только трех раненых.

Существовала договоренность, что в случае атаки из Белого дома будет открыт ответный огонь, под прикрытием которого баррикадники, получат возможность уйти в здание. Но когда началась стрельба, Дом Советов молчал. Воспользовавшись паузой, защитники баррикады на Горбатом мостике, за «спиной» БТРов устремились к Белому дому..

Оказавшись под огнем, стали разбегаться и другие баррикадники.

А что они могли делать без оружия?

 

Андрей Лейбов писал, что тогда еще можно было уйти:

" Около угла американского посольства была открыта большая вентиляционная решетка, глубина ямы под ней была метра полтора, люди спрыгнули внутрь и спрятались там.

В то же время неясно было, что же делать дальше, а БТРы уже поворачивали на баррикаду, стоявшую между Горбатым мостом и Белым Домом.

Я выскочил из своего импровизированного окопа и, подхватив палку, побежал к комбату за приказаниями.

Я бежал через площадь, когда колонна таранила баррикаду и сходу открыла огонь из автоматов и башенных пулеметов. Пригибаясь я добежал до линии баррикад, и перебравшись за нее бросился на Горбатый мост.

Первое, что я увидел, выскочив на мост, это хвост колонны, уходящей к улице Рочдельской и старика с орденами, лежащего в луже крови.

Подскочив к нему, задал идиотский вопрос:"Вы ранены?". Ответ был на удивление спокойным. Не повышая голоса он подтвердил:"Да... В ногу. И в руку тоже. Разрывная наверно."

Огляделся по сторонам. Вокруг еще прижимались к земле ополченцы, за парапетом моста укрылось несколько человек. Крикнул им: "Товарищи, здесь раненый!". Оглохнув от выстрелов, они не сразу поняли меня, ответили:"Да есть раненые, под мост отнесли. Комбата тоже ранило."

 Я подхватил под мышки своего старика и потащил его по брусчатке. Еще двое пригибаясь перебежали к нам, и втроем мы спустили раненого под мост, где работал наш медик со своими добровольными помощниками.

Неясно было, как поведут себя БТРы, представлялось возможным, что колонна будет кружить вокруг здания продолжая начатый расстрел, что пойдет еще одна волна атакующих. Еще можно было уйти, Белый Дом не был еще полностью окружен."

Но Андрей Лейбов не ушел, а остался.

Вспоминает вспоминает В. Куцылло:

«Без пяти семь в понедельник, кто-то меня разбудил... Стала слышна автоматная стрельба. Я выглянула в [окно]: у здания стояли БТР и стреляли: по баррикадам, машинам, брезентовым палаткам, где еще накануне ночевали защитники парламента.

Были видны люди, лежащие на площади: то ли раненые, то ли убитые... Нам казалось, что стреляют только снаружи. Я прошла по коридорам: не было заметно ни одного человека, кто стрелял бы из окон».

Наблюдавшие за происходящим из окон Белого дома корреспонденты «Общей газеты» А. Воробьев и Т. Романенко, пишут:

«...бронетранспортеры, с ходу ворвавшись на абсолютно незащищенное пространство перед Домов Советов, расстреляли палатки безоружных постов охраны. В палатках оказались в основном женщины и дети... Затем начался расстрел Белого дома».

Из воспоминаний В. Михайлова:

 «Бронетранспортеры появились со стороны Нового Арбата внезапно. Утренняя тишина была нарушена их гулом и стрельбой из всех орудий, которыми они были начинены. Протаранив баррикады и очистив путь, бронемашины окружили по периметру Дом Советов.

Первые защитники Конституции, простреленные и раздавленные ими, остались лежать на земле возле хрупких баррикад... расстреливались безоружные люди, которые не ждали этой карательной операции и спокойно дремали возле костров».

После возвращения из американского посольства И. Андронов решил немного вздремнуть. В 6.50 его разбудили выстрелы. Когда он выглянул в окно, то увидел следующую картину:

«На площади слева выехали три бронетранспортера, харкая пулеметными очередями. А справа бухали пушки танкоподобных БМП — боевые машины пехоты. Вдобавок с бронетранспортеров стреляли из автоматов необычные десантники — мужчины в черных кожаных куртках и штатских брюках. Повсюду на площади лежали тела убитых и раненых баррикадников.

За первые полчаса боя я видел своими глазами с третьего этажа примерно с полсотни мертвецов под окнами тыльной стороны Белого дома».

Это только из одного окна. Только беглым взглядом. И только за первые полчаса.

Если первые БТРы подошли к Белому дому в 6.35, то полностью кольцо вокруг него замкнулось к 8.00, после чего нападающие «начали перебежками приближаться к зданию, а БТР и БМП открыли прицельный огонь», теперь уже только по зданию парламента.

По одним данным, в 7.302710, по другим - около 8 часов  была дана команда всем народным депутатам и служащим Верховного Совета перейти в не имеющий окон зал Совета национальностей.

Перед тем как отправиться в зал заседаний Совета национальностей, Р. С. Мухамадиев осторожно подошел к окну и бросил взгляд на площадь.

То, что он увидел, вызвало у него шок. Депутат вспоминал:

«Пол, словно качнулся под ногами, голова закружилась. Я остолбенел. Невозможно было поверить глазам... Было такое впечатление, будто на стаю гусей наехал управляемый пьяным шофером грузовик... Одни лежат навзничь, другие — лицом вниз, третьи еще дергаются в конвульсиях.

Их не счесть... Это самоотверженные люди, которые в течение нескольких суток днем и ночью защищали Верховный Совет, живым щитом окружив его здание. БТРы, расставленные по четырем углам площади, все еще косили их, беспрерывно посылая на людей свинцовый дождь из крупнокалиберных пулеметов...

Кто в предсмертных судорогах поднимал голову, того пули тут же валили на землю.

Из здания Верховного Совета вдруг выбежали две женщины в белых халатах. В руках белые платки... Но стоило им нагнуться, чтобы оказать помощь лежащему в крови мужчине, словно обмакнули в кровь их белые крылья. Их срезали пули крупнокалиберного пулемета.

Они упали на человека, который привстал было, прося помощи. Одна упала лицом вниз, другая - навзничь, запрокинув голову назад. Белесые кудри рассыпались, развеваясь на ветру.

Тут у меня словно что-то звякнуло в висках... Где же та, вчерашняя, палатка? Где Розалия и Гузелия?! Живы ли девочки, которые убежали от смерти в Таджикистане?.. Из новенького бронетранспортера, стоявшего на углу гостиницы "Мир", стреляли точно по палатке...

Темно-зеленый брезент совсем уже растрепался... до этого стрелял один пулемет. Вдруг их стало два. И они палили, словно соревнуясь друг с другом... Неудержимый осенний ветер оторвал последний клочок зеленой материи...

Сердце сжалось. О Аллах, неужто убили и девочек?.. Они неподвижны. Словно в глубоком сне... И отец, по всей вероятности, не вернулся. А мать с ними. Она обеими руками обняла своих девочек и упала навзничь. Видно, хотела грудью защитить детей и не успела».

По некоторым данным, в зале Совета национальностей собралось около 600 человек.

Так вспоминает Н. Кочубей

«В зале заседаний Совета Национальностей, нет окон. Тут мрак. Свет только от свечи. Постепенно глаза привыкают к темноте, и я вижу Умалатову, Горячеву, Шашвиашвили, Румянцева, Руцкого».

Когда в зале собрались народные депутаты, М. Челноков открыл последнее заседание. Как отмечает очевидец, «первые полтора-два часа», примерно до 9.00-10.00,

«депутаты обсуждали политическую ситуацию». Несмотря на уже начавшийся «штурм», некоторые из них продолжали думать, будто бы они еще могут играть какую-то роль.

Так, О. Г. Румянцев на полном серьезе призывал «найти компромиссную фигуру премьер-министра, которая бы устроила и депутатов, и Ельцина и предложил в таком качестве Ю. В. Скокова»

Однако обсуждение этого вопроса очень быстро захлебнулось. Наступила тягостная тишина. И тогда кто-то запел. Начался импровизированный концерт художественной самодеятельности. Он прерывался только объявлениями и «сводками с поля боя».

Все это время раненым людям пытались помочь.

Андрей Лейбов вспоминал:

" Огляделся по сторонам. Вокруг еще прижимались к земле ополченцы, за парапетом моста укрылось несколько человек. Крикнул им: "Товарищи, здесь раненый!". Оглохнув от выстрелов, они не сразу поняли меня, ответили:"Да есть раненые, под мост отнесли. Комбата тоже ранило."

Я подхватил под мышки своего старика и потащил его по брусчатке. Еще двое пригибаясь перебежали к нам, и втроем мы спустили раненого под мост, где работал наш медик со своими добровольными помощниками.

Неясно было, как поведут себя БТРы, представлялось возможным, что колонна будет кружить вокруг здания продолжая начатый расстрел, что пойдет еще одна волна атакующих. Еще можно было уйти, Белый Дом не был еще полностью окружен.

В этот момент передо мной встало лицо Наташи Петуховой, убитой накануне в Останкино.

Уйти я уже не мог. Подхватив дубинку и три бутылки с бензином я перелетел через Горбатый мост и залег в ложбине перед проездом, где уже образовалась цепь из десятка ополченцев с бутылками. Ждали мы напрасно, БТРы развернулись в дальнем углу площади, встали на позицию со стороны Рочдельской улицы и снова открыли огонь, поливая площадь и здание неприцельными очередями.

Постепенно огонь становился все плотнее. Через несколько минут посыльный передал приказ:

"Всем отходить в 20-й подъезд.". Собравшись группой мы коротким броском перебежали к зданию.

 В тот момент, когда мы входили внутрь, по громкой трансляции передавался приказ:" Внимание! Должны подойти вертолеты! По вертолетам не стрелять!" После этого я не слышал ничего, свидетельствующего о каком-то общем руководстве.

В холле распоряжались два или три автоматчика. Не было даже разговоров о раздаче оружия, нам посоветовали сесть на пол и не мешать. В медпункт, располагавшийся рядом, пронесли 4 или 5 раненых. Далеко не все смогли попасть в Белый Дом, значительная часть баррикадников была отсечена огнем и так и не смогла добраться до здания.

Настоящий героизм проявил водитель ЗИЛ-131, который под огнем проехал к 20-му подъезду, и поставил свою машину в мертвой зоне. В машину погрузили нескольких раненых, прикрепили к стеклу фанерный щит с намалеванным красным крестом и отослали в госпиталь. Как потом рассказывали, по дороге их обстреляли автоматчики, но все-же им удалось доехать без потерь.

Огонь усилился, вероятно снаружи подходили новые подразделения, и вступали "в дело". Где-то через полчаса безоружным приказали спускаться в подвал. Спустились, и растворились в огромных подвалах Белого Дома.

Света почти не было, лишь изредка горели аварийные лампы. Около одной из таких ламп я заметил мужчину, перезаряжающего АК-74. Разговорились. Оказалось, что он из ополченцев, и автомат с патронами он одолжил у солдата из числа атакующих. Он поднырнул ему под ствол в тот самый момент, когда у того кончился магазин.

Обсудив ситуацию с ним и еще одним парнем, мы решили, что подвал очень смахивает на ловушку, а наверху мы может и сможем чем-нибудь помочь.

Поднялись по боковой лестнице аж на 6-й этаж (самый верхний этаж пристройки), никого не встретив по дороге. Вот тебе и оборона...

.......................................................................................................

 

Утром, когда территорию вокруг Белого дома усеяли трупы и шел обстрел здания самого парламента, в эфир вышло обращение Б. Н. Ельцина, записанное им под утро. Президент говорил следующее:

«Дорогие сограждане!

Я обращаюсь к вам в трудную минуту. В столице России гремят выстрелы и льется кровь. Свезенные со всей страны боевики, подстрекаемые руководством "Белого дома', сеют смерть и разрушения...

Все, что происходило и пока происходит в Москве, — заранее спланированный вооруженный мятеж. Он организован коммунистическими реваншистами, фашистскими главарями, частью бывших депутатов, представителей Советов...

Ничтожная кучка политиканов попыталась оружием навязать свою волю всей стране.

Средства, с помощью которых они хотели управлять Россией, показаны всему миру. Это — циничная ложь, подкуп. Это — булыжники, заточенные железные прутья, автоматы и пулеметы.

Те, кто размахивает красными флагами, вновь обагрили Россию кровью...

Им и тем, кто отдавал им приказ, нет прощения. Потому что они подняли руку на мирных людей, на Москву, на Россию, на детей, женщин и стариков.

Вооруженный мятеж обречен. Чтобы восстановить порядок, спокойствие и мир, в Москву входят войска...

Вооруженный фашистско-коммунистический мятеж в Москве будет подавлен в самые кратчайшие сроки...»