Дело ИГПР "ЗОВ". Прения. Первый день

На модерации Отложенный

 Заседание по делу ИГПР ЗОВ 17 июля началось прениями сторон, и первыми выступали гособвинители. Это выступление удивило - где их учат так говорить? Одни сплошные фразы ни о чём конкретном типа «доказательства вины подсудимых относимы, допустимы и собраны с соблюдением уголовно-процессуального закона». И ни единого доказательства конкретно - ни единой фразы из документов дела, и единой фразы показаний свидетелей, ни единой ссылки на лист дела. За 30-минутную речь гособвинителей было всего две конкретные фразы - вырванные контекста слова К. Барабаша на совещании ИГПР ЗОВ и цитата из В. Гюго (а то!). Речь была начисто лишена любой конкретики, разумеется, обвинители так и не сказали, как называется та организация, в деятельности которой они обвиняют подсудимых, и придумали, что подсудимые замышляли силой изменить конституционный строй (это при том, что во всём, более чем 20-томном деле и слов таких нет). В конце выступления гособвинители практически полностью воспроизвели обвинительное заключение, но в целом удивляла какая-то заезженность и абсолютная пустота их слов.

Как сказал после заседания адвокат Чернышёв, эта речь годится в качестве речи государственного обвинителя для всех дел - меняй только номер статьи УК, по которой обвиняешь в данном деле, и будешь выглядеть как настоящий прокурор.

Гособвинители запросили Ю.И. Мухину - 4,5 года лагерей общего режима, а К.В. Барабашу, В.Н. Парфёнову и А.А. Соколову - 4 года общего режима каждому.

После обвинителей выступил Ю. Мухин и говорил с 13-00 до 18-30 с 40-минутным перерывом. После него начал выступать А. Соколов, но в 19-15 судья прервал его речь и перенёс заседание на 12-00 18 июля.

Я речь Мухина взяла в электронном виде у его жены, она предупредила, что времени было мало и в тексте могут быть огрехи и лишние повторы. Но зато, как мне кажется, в выступлении Ю.И. изложено всё дело со всеми его нюансами. Не полагаясь на своё мнение, я расспросила зрителей, и они уверяли, что слушать было очень интересно, но в устной речи Мухин делал отступления, в письменном она более сухая.

Итак, речь Ю.И. Мухина в прениях. Соб.корр.

 

1.

Невысокая общая культура обвинителей лишает их возможности понимать русский язык в необходимом для практикующего юриста объёме, примером чему в нашем деле является, скажем, понятие, описываемое словом «существо». Существо - это главное. И разъяснить существо обвинения, это разъяснить главное в этом обвинении.

Исходя из диспозиции статьи, которая инкриминируется мне и моим товарищам, для нашего обвинения главными являются две позиции.

Первое - название организации, деятельность которой мы организовывали, поскольку согласно диспозиции этой статьи, это должна быть уже запрещённая организация, а в списке запрещённых организаций Минюста организации перечислены по своим названиям.

И второе - вид противоправной экстремистской деятельности, которой эта организация занималась. Поскольку Верховный Суд в пункте 20 Пленума Верховного Суда №11 от 28 июня 2011 года «О судебной практике по уголовным делам экстремистской направленности» указал: «Под организацией деятельности общественного или религиозного объединения либо иной организации, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности (часть 1 статьи 282.2 УК РФ), следует понимать действия организационного характера, направленные на продолжение или возобновление противоправной деятельности запрещенной организации…». Это же только в абсолютно тупом или абсолютно подлом мозгу может созреть мысль, что преступной организацией может быть организация, не занимающаяся преступной деятельностью.

С момента возбуждения уголовного дела и до предъявления нам обвинения в окончательной редакции и до утверждения обвинительного заключения, существо было обвинения было бессовестно-дебильное, но понятное:

«Мухин Юрий Игнатьевич, в неустановленное следствием время, но не позднее 19.10.2010 организовал деятельность межрегионального общественного движения «Армия воли народа» (далее - АВН, Движение), деятельность которого 19.10.2010 запрещена вступившим в законную силу решением Московского городского суда в связи с осуществлением экстремистской деятельности.

Однако, после вступления решения суда в законную силу, не позднее конца октября 2010 года, в помещении по адресу: г. Москва, ул. Садовая-Триумфальная, д. 16, стр. 3, Мухин Ю.И. совместно с иными лицами, умышленно не желая исполнять решение суда, имея умысел на продолжение деятельности АВН, организовал собрание участников Движения, где Мухин Ю.И. сообщил о запрете деятельности АВН, а также о необходимости переименования АВН в «Инициативную группу по проведению референдума «За ответственную власть» (далее - ИГПР «ЗОВ»), ставя прежние цели и задачи, а именно: создание инициативных групп по проведению референдума; последующее проведение референдума с целью внесения изменений в Конституцию РФ об ответственности высших органов власти перед народом; пропаганда идеи принятия закона «Об оценке деятельности Президента и членов Федерального собрания Российской Федерации народом России», при этом осознавая, что истинная цель состоит в «расшатывании» политической обстановки в Российской Федерации в сторону нестабильности, а также смены существующей власти нелегальным путем. По результатам совещания Мухиным Ю.И. и иными участниками собрания принято решение о формальном переименовании АВН в ИГПР «ЗОВ»».

То есть, мы обвинялись в организации деятельности МОД АВН, переименованной в ИГПР ЗОВ, а эта ИГПР ЗОВ расшатывала политическую обстановку в Российской Федерации в сторону нестабильности, а также меняла существующую власть нелегальным путем. Повторю, это дебильно, но понятно.

Однако в обвинительном заключении гособвинением даётся уже два варианта существа обвинения - тех двух позиций, в которых нас обвиняют.

Сначала (второй абзац с начала обвинительного заключения) нам вменяется в вину организация деятельности всё той же организации с названием МОД АВН: «…организовали и руководили межрегиональным общественным движением «Армия воли народа» (далее - «АВН», Движение)».

Но далее, по версии гособвинения, МОД АВН вменяется в вину малограмотное: «одной из целей которого являлось массовое распространение экстремистских материалов». Но «массовое распространение экстремистских материалов» не является противоправной деятельностью, поскольку противоправной деятельностью (административным правонарушением) является распространение только ЗАВЕДОМО экстремистских материалов. Таким образом, как следует из процитированного выше Постановления Верховного суда, подсудимые, даже если бы они до момента своего ареста и организовывали деятельность не ИГПР ЗОВ, а АВН то и в этом случае были бы не виновны по части 1 статьи 282.2 УК РФ.

А по второму варианту существа обвинения из этого же обвинительного заключения (его предпоследний абзац) мы обвиняемся уже «в организации деятельности» неизвестной «экстремистской организации». И снова указана совершенно, повторю, не противоправная цель этой организации: «массовое распространение экстремистских материалов», - а также подвиг лиц, сумевших устроится на должности в суды, прокуратуры, следственный комитет и МВД - эта не противоправная цель: «была пресечена правоохранительными органами Российской Федерации».

По обоим вариантам существа обвинения, представленного в обвинительном заключении, подсудимые невиновны уже прямо по положению самой диспозиции части 1 статьи 282.2 УК РФ. Но мы просили и просили судью Криворучко потребовать от гособвинителей разъяснить нам, в организации деятельности какой именно организации мы обвиняемся? И вела ли эта организация какую-либо противоправную деятельность?

Но судья Криворучко нам отказал.

А совсем недавно в вопрос существа обвинения добавила тумана Прокуратура Москвы, которая, отвечая на депутатские запросы, письмом №27356-2015/104025 от 16 июня 2017 года сообщила ещё один, третий вариант существа предъявленного нам обвинения. Согласно Прокуратуре Москвы, мы обвиняемся «по факту организации деятельности «Инициативной группы по проведению референдума «За ответственную власть», цели и задачи которой идентичны целям и задачам межрегионального общественного движения «Армия воли народа», в отношении которого судом принято вступившее в силу решение о запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности».

Обращаем внимание, что Прокуратура Москвы застеснялась написать то, что от неё требуется, - что «преступные цели и задачи» указанных организаций совпадают. Почему застеснялась? Потому, что совпадают не преступные, а законные и охраняемые законом цели и задачи Инициативной группы по проведению референдума «За ответственную власть» и Межрегионального общественного движения «Армия воли народа». Этими совпадающими целями и задачами является организация референдума. Никакие другие цели, тем более, противоправные, не совпадают, и их просто нет, ведь никакая противоправная деятельности обеим этим организациям прокуратурой и не вменяется.

Но тут не менее важно и другое: по мнению начальника отдела по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности, межнациональных отношениях и противодействии экстремизму Прокуратуры Москвы М.С. Быстрова, мы обвиняемся не в организации деятельности АВН или в организации деятельности кое-какой неизвестной организации. Мы обвиняемся в организации деятельности ИГПР ЗОВ, которая, как установлено Прокуратурой Москвы, никакой противоправной деятельностью не занималась вообще. И в списке запрещённых организаций ИГПР ЗОВ тоже не присутствует. Таким образом, и по этому внятному существу обвинения, разъяснённому Прокуратурой Москвы, подсудимые тоже не виновны.

Если использовать абсолютно точную аналогию, то мы обвиняемся по статье «Убийство» в убийстве одного человека, но в качестве жертв нашего преступления государственным гособвинением называются толи Иванов, толи кто-то неизвестный человек, толи Сидоров. Причём, мы обвиняемся в том, что имели намерение не дать им закурить и этим их зверски убили, а Сидоров тоже хочет жениться, как и Иванов, и раз у Сидорова эта цель совпадает с целью Иванова, то Сидоров это и есть переименованный Иванов.

Мы требуем разъяснения - назовите фамилию того человека, кого мы, якобы, убили намерением не дать ему закурить? А нам отвечают - читайте обвинительное заключение - там написано. Но там написано сразу про трёх. Кого из них?

Да, это откровенный идиотизм обвинения, но в нашем деле этот откровенный идиотизм не имеет значения, потому что в России на должности судей устроились такие лица, что нас всё равно признают виновными в убийстве неизвестно кого и как, но в убийстве.

Таким образом, за 15 месяцев предварительного следствия и 9 месяцев судебного процесса, гособвинение так и не сумело сформулировать существо обвинения по делу, по которому судья Криворучко с готовностью взялся вынести обвинительный приговор.

Итак, чем «доказывается» вина подсудимых в организации деятельности неизвестно какой организации, не занимающейся никакой противоправной деятельностью? Формально - материалами дела, вещественными доказательствами и показаниями свидетелей.

2.

О письменных доказательствах вины подсудимых из материалов уголовного дела, представленных обвинителем.

Согласно части 1 статьи 74 УПК РФ, обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, являются доказательствами по этому делу. Подчеркну, имеющие значение для уголовного дела, а не имеющие значение, не являются доказательствами, и оглашать их в суде нет необходимости.

Согласно части 1 статьи 285 УПК РФ, председательствующий предложил государственному обвинителю огласить из материалов дела то, что имеет значение для данного уголовного дела, - то, что является доказательствами обвинения, и сообщить суду, что этот документ доказывает - доказательством чего он является.

13 декабря 2016 года государственный обвинитель за 50 минут огласила заголовки части документов, находящихся в 5 томах дела (с 1-го по 5-й), в которых содержится более 1300 листов, на большей части которых текст находится с двух сторон.

11 января 2017 года государственный обвинитель за 2 часа 15 минут огласила заголовки части документов, находящихся в 10 томах дела (с 6-го по 15-й), в которых содержится почти 2700 листов, на большей части которых текст находится с двух сторон.

25 января 2017 года государственный обвинитель за 55 минут огласила заголовки части документов, находящихся в 4 томах дела (с 16-го по 19-й), в которых содержится почти 1400 листов, на большей части которых текст находится с двух сторон.

Таким образом, государственный обвинитель за общее время в 4 часа со средней скоростью 23 листа дела в минуту пролистала 5400 листов 19 томов уголовного дела, сообщая названия кое-каких документов и пересказывая содержание некоторых, к примеру, сообщила, что в деле имеются копии паспортов подсудимых. И ни разу обвинители не сообщили суду, что доказывают зачитываемые ими заголовки или цитаты.

Во-первых. Невысокая общая культура обвинителей не даёт им понимать русский язык в необходимом для юриста объёме, примером чему в нашем деле является и понятие, описываемое словом «исследовать». Исследовать - это рассмотреть объект со всех сторон с целью получения искомого вывода. А обвинители, а вслед за ними и председательствующий, вообще не оглашали тексты документов, названия которых они сообщали, в связи с чем, исследовать суду было нечего.

Во-вторых, в нарушение части 1 статьи 285 УПК РФ, государственный обвинитель ни разу не сообщила, какое значение для дела имеют сведения из цитат в тех случаях, когда она что-то читала из документов, скажем, чью и какую вину доказывают копии паспортов подсудимых? То есть, обвинение само не представило суду ни единого документа из материалов дела, как доказательство вины подсудимых.

Соответственно, судья Криворучко не исследовал ни единого документа с целью убедиться, что эти документы что-то доказывают, - суд не получил от государственных обвинителей ни одного доказательства вины подсудимых из материалов дела.

И это доказывает статистика - не возможно что-либо исследовать в документах со скоростью 23 листа текста в минуту.

3.

Вещественны доказательства обвинения.

14 марта 2017 года судья Криворучко вскрыл и осмотрел пачку в 54 экземпляра газеты «Слова и дела». Это длилось примерно час, причём, не единый материал не был оглашён, и ни разу не прозвучали имена подсудимых или названия организаций АВН или ИГПР ЗОВ. Какое эти газеты имеют отношение к подсудимым - гособвинители не сообщили, что они доказывают - не сообщили. А когда 29 июня Соколов просил приобщить к делу материалы, доказывающие, что учредителем газеты «Слова и Дела», является Шумаков В.П., а факты публикации газетой «Слова и Дела» экстремистских материалов не установлены и никаких предупреждений редакции не выносилось, то судья Криворучко постановил не приобщать эти доказательства к делу, потому что эта газета «не имеет отношения к делу».

Далее был вскрыт пакет с документами, полученными в ходе двух обысков у Барабаша, и тут, единственный раз, судья Криворучко огласил найденную у Барабаша листовку, которую судья назвал «Бюллетень «Суда народа». Листовка была с целями ИГПР ЗОВ - с текстом поправок к Конституции и проектом закона, который предполагалось уточнить после официальной регистрации ИГПР в Центризбиркоме. Оглашённый документ, безусловно доказывал, что подсудимые создавали ИГП ЗОВ, а не руководили АВН, и целью подсудимых была организация референдума.

Далее Криворучко вскрыл пакеты с изъятыми при двух обысках у Парфёнова и Соколова журналистскими бейджиками и кредитными карточками, не сообщая, что именно эти предметы должны доказать в данном уголовном деле. Кроме этого, Криворучко, повертев в руках, рассмотрел агитационную брошюру АВН за 2006 год, не став ничего из неё оглашать.

Ещё был осмотрен большой транспарант с символом ИГПР ЗОВ без каких-либо комментариев со стороны обвинения и объяснения, какое отношение к делу имеют эти предметы и что именно они доказывают.

28 марта суд осматривал информацию на приложенных к материалам дела дисках, причём, информация была осмотрена по выбору не обвинителей, а самого судьи.

Был показан видеоролик с выступлением подсудимых Мухина, Барабаша и Парфёнова, вместе с другими политическими деятелями оппозиции на митинге, организованном Экспертным советом оппозиции (объединением многих политических организаций) 05.05.2013 года на Болотной площади. Содержание видеоролика доказало, что:

- подсудимые являются членами оппозиции, и суд над ними является безусловной расправой над оппозицией;

- на данном митинге подсудимые призывали добиться честных выборов в органы власти и исполнения конституционных гарантий при помощи законов России - путём обращения к Председателю СКР и Генеральному прокурору с требованием исполнять положения статей 142.2, 149 и 39 УК Ф;

- доказав, что правоохранительные органы переполнены безнаказанными преступниками, Барабаш призывал всех граждан самим быть готовым к защите Родины, для чего приобрести оружие в соответствии с законами РФ;

- Барабаш на этом митинге выступал исключительно, как член Экспертного совета оппозиции, и поэтому выступал исключительно от имени этой организации, никак не агитируя ни за вступление в МОД АВН, ни за вступление в ИГПР ЗОВ, и не предлагал распространять заведомо экстремистские материалы;

- подсудимые на этом митинге не делали ничего, в чём их обвиняют по части 1 статьи 2822 УК РФ.

Это подтвердили и оба обвинителя, которые не сообщили суду, что именно этот ролик доказывает и как ролик относится к тому, в чём обвиняют подсудимых.

Кроме этого, когда на заседании суда 29 июня судья Криворучко отказался приобщать к материалам дела доказательства того, что ролики «Шествие и митинг оппозиции на Болотной (5мая)» и «Митинг Экспертного совета оппозиции 5 мая на Болотной» никогда не признавались экстремистскими материалами, он заявил, что эти ролики не имеют отношения к делу. Это действительно так, поскольку подсудимые обвиняются в намерении распространять экстремистские материалы, а этот ролик таковым не является, следовательно, никак обвинение не доказывает.

Затем судья начал выборочный просмотр файлов на дисках с письменной и визуальной информацией, причём, и в этом случае гособвинители молчали, ни разу не попросив судью остановиться на чём-либо, и ни разу не объяснили участникам процесса, что доказывают зачитываемые судьёй имена файлов, и как эти файлы относятся к делу. К примеру, как относятся к делу сканы паспорта Соколова, сканы переписки или карикатуры?

Затем начали просматривать файлы с сайта ИГПР ЗОВ, на нём наткнулись на видеоролик выступления Легонькова, дающего оценку преступлению судей, прокуроров и следователей, арестовавших подсудимых. И тут единственный раз гособвинители подали голос, ходатайствую прекратить трансляцию обвинения себе.

Затем судья вскрыл коробку с шарфиками, повязками и флагами с эмблемами ответственности власти, а также растяжки с требованием честных выборов. Гособвинители опять ни слова не сказали о том, что доказывают эти доказательства и как они относятся к делу.

Затем судья демонстрировал кусками видеоролик собрания ИГПР ЗОВ, из которого было ясно видно, что обсуждались вопросы и проблемы организации референдума и ни слова не было сказано ни о каких иных целях.

03 апреля. Судья прослушивал телефонные разговоры К. Барабаша, которые были представлены чуть ли не сотней файлов на нескольких дисках. Какие файлы слушать, выбирали не обвинители, а сам судья. И хотя Криворучко прослушивал файлы только выборочно, к примеру, из 29 файлов одного из дисков открыл только 6, и хотя на части дисков вообще ничего не открылось, но в результате все в зале суда очень много узнали об общественной и частной жизни Кирилла Барабаша - когда болел, чем лечился, как сдавал отчёты коммунальные органы и, главное, разговоры Барабаша с его адвокатами, которые по закону не полежат разглашению.

Все слушали, как Барабаш у кого-то просил заправить баллоны гелием, а потом советовал, где именно это сделать и куда баллоны доставить. При этом не было ни малейшего упоминания о том, что эти митинги организовывает ИГПР ЗОВ или что члены ИГПР ЗОВ обязаны в этих митингах участвовать, и вообще за эти почти 2 часа ИГПР ЗОВ было упомянуто вскользь, один раз.

Гособвинители ни разу не обратили внимания суда на то, какие файлы слушать и какое отношение к делу они имеют - ни разу не сообщили суду, что эти записи доказывают.

Затем смотрели видеоролик секретного сотрудника управления «Э» по кличке «Власов», который под кличкой «Давыденко» вступил в ИГПР ЗОВ и тайно снимал свои встречи с участниками ИГПР ЗОВ. Правда, скрытая камера была в какой-то сумке, которую Власову-Давыденко не удавалось поставить так, как надо, поэтому практически весь ролик показывалась или стенка с прислонённым к ней картоном, либо двери туалета.

Около 40 минут показывалось (диск 7015 от 08.04.15), как Парфёнов у себя на квартире, которую он снимал, и не зная, что этот Давыденко-Власов подлец, кормил Власова-Давыденко собственноручно приготовленными бутербродами с баклажанами. При этом суд минут 10 слушал только стук ножа и кухонную возню, потом какие-то обрывки передач по телевизору и обрывки разговоров Парфёнова с этим шпионом. Наконец, прозвучал рассказ Парфёнова «Власову»: «Стали прижимать разные организации, значит, в 99-м году начали, в 2010 закончили признанием организации «Армия воли народа» экстремистским сообществом, всё. «АВН» на том прекратило всяческую работу. В «АВН» были бойцы, был закон, проект по вопросам референдума, уговор, то есть, ... /два слова неразборчиво/ бойцами, вот... Всё это закончилось 22-го февраля 2010-го года. Или 11-го? 11-го года закончилось. Вот... А где-то за год до этого была организация, то есть мы, как бы, понимали к чему дело идет. Была создана организация ИГПР «ЗОВ»».

Затем час и 10 минут рассматривали на экране двери туалета и ничего не значащие разговоры при встрече Власова-Давыденко с Мухиным другими членами ИГПР ЗОВ в редакции газеты «Слова и Дела» (диск 7019 от 10.04.2015). При этом весь разговор никак не касался целей и задач ИГПР ЗОВ, только в конце Мухин пояснил Власову-Давыденко, что задача этого шпиона собрать в Симферополе как минимум 100 человек участников референдума, а потом, провожавший его Парфёнов объяснил, почему необходимо не менее 100 человек: «Мы, ИГПР, уникальны, мы можем зарегистрироваться, когда определённую численность наберём».

Ролик подтвердил, в частности, что Власов-Давыденко сам начал просить для распространения в Крыму газеты у Нехорошева, а Парфёнов, провожая шпиона, сказал ему, что в этой газете уже ничего про ИГПР ЗОВ нет.

Затем час и 10 минут по выбору судьи слушали куски аудиозаписей, сделанных этим же шпионом.

После чего обвинители попросили суд присоединить к делу судебное решение Мещанского суда от 19 ноября 2015 года о признании экстремистским размещённого кем-то и на каком-то, не относящемся к ИГПР сайте, ролика, на котором якобы, выступает К. Барабаш. Само собой, без разъяснения гособвинителей, какое отношение к делу это решение имеет.

4.

Показания свидетелей обвинения.

1. 25 января 2017 года свидетель И.В. Пыжьянова, участник ИГПР ЗОВ показала, что целями и задачами ИГПР ЗОВ были только организация референдума - сбор ИГПР ЗОВ до численности, при которой можно было зарегистрировать группу и начать сбор подписей. На вопрос, имела ли ИГПР ЗОВ целью распространять экстремистские материалы, свидетель ответила отрицательно, подчеркнув, что ИГПР ЗОВ действовала строго по закону.

2. 7 февраля 2017 года был допрошен свидетель Ю.Н. Нехорошев, один из главных организаторов АВН, являвшийся заместителем главного редактора газеты «Дуэль» до 2009 года, и фактический главный редактор газет «Своими именами» и «Слово и дело». Нехорошев показал, что АВН и ИГПР ЗОВ это разные организации, поскольку создавались по разным законам, но обе они занимались только референдумом, никаких противозаконных задач перед собой не ставили, и руководителей не имели, поскольку управлялись самими участниками. При свидетеле были зачитаны его показания на предварительном следствии, из которых следовало, что и на предварительном следствии и Нехорошев показал:

«По результатам указанного совещания Мухиным Ю.И. и иными участниками совещания было принято решение о продолжении деятельности по реализации (пропаганде) идеи принятия «закона об оценке работы Президента РФ и членов федерального собрания перед народом России» и внесении поправок в статьи Конституции РФ об ответственности высших органов власти перед народом в рамках организации - Инициативной группы по проведению референдума». То есть, и на предварительном следствии Нехорошев заявил, что после запрета АВН участники референдума стали организовывать его в рамках другой организации, на тот момент уже существовавшей.

Нехорошев также сообщил на предварительном следствии: «Вступление в ИГПР «ЗОВ» было обусловлено необходимостью ознакомления с новыми основополагающими документами данной организации (то есть эта организация была основана на совершенно иных основополагающих принципах) «Соглашении», ФКЗ «О референдуме», их анализом, а также проверке знаний главных принципов деятельности и механизмов реализации идеи привлечения к ответственности и механизмов реализации идеи привлечения к ответственности власти народом».

Кроме этого Нехорошев показал, что правоохранительные органы совершили преступление, воспрепятствовав гражданам России участвовать в референдуме: «В ходе беседы с оставшимися участниками мне стало известно, что участники не пожелавшие остаться в ИГПР «ЗОВ», испугались возможного преследования со стороны правоохранительных органов…».

3. 16 февраля 2017 года в Мосгорсуде допрашивали Власова-Давыденко, работника ЦПЭ, внедрённого в качестве участника в ИГПР ЗОВ.

Помощники прокуроров Фролова и Тарасова, никак не мотивируя своё ходатайство, запросили суд, чтобы Власова-Давыденко допросили тайно, то есть, чтобы он откуда-то изменённым голосом отвечал на вопросы. Но ведь этот Власов-Давыденко не скрывал лица, когда вступал в ИГПР ЗОВ, а от ИГПР ЗОВ никто и никогда не получал никаких угроз. И в чём был смысл теперь прятать лицо этого отважного героя борьбы с экстремизмом?

Таким образом, это был не тайный свидетель, а свидетель, которого не хотели показать подсудимым и защите.

Судья Криворучко заявил, что он ходил в комнату к этому тайному герою и удостоверился, что он действительно тот, за кого себя выдаёт. Но как Криворучко мог это удостоверить, если он этого героя не видел во времена совершения подвига, а фамилии Власов и Давыденко это конспиративные псевдонимы? Судье представили чей-то паспорт (если представили), но кто сказал, что владелец этого паспорта и был тем, кого в ИГПР ЗОВ знали, как Давыденко? Видели этого Власова-Давыденко только Мухин, и подсудимый Парфёнов - только они могли удостоверить личность этого Власова - удостоверить, что да, именно он и является тем Давыденко, с которым они общались, и который поэтому являлся свидетелем по делу. То есть, если уж работники МВД боятся расправы от народа за свои преступления и прячут лица от людей, то судья обязан был пригласить в комнату свидетелей Мухина с Парфёновым, чтобы они опознали Власов-Давыденко. Но именно от подсудимых, а не от народа, личность этого «Власова» и скрыли, и, как стало ясно позднее, именно потому и скрыли, что Мухин и Парфёнов разоблачили бы подмену свидетеля.

Во время допроса этого «Власова» выяснилось, что, во-первых, в комнате свидетелей отключается микрофон явно для совещаний по ответам на вопросы, на которые свидетель не знал, что отвечать, во-вторых, выяснилось, что свидетель не знает вещей, которые настоящий Власов-Давыденко не мог не знать. К примеру.

1. Даже из собственных показаний Власова-Давыденко, полученных в ходе предварительного следствия, было установлено, что его прежде, чем приять в члены ИГПР ЗОВ, заставили изучить уставные документы ИГПР ЗОВ и ФКЗ «О референдуме», после чего проверили его знания. В результате настоящий Власов-Давыденко прекрасно знал, что цель ИГПР ЗОВ это организация референдума - Власов-Давыденко несколько раз сообщил эту цель следователю в ходе предварительного следствия, поскольку именно для выяснения этой цели его и внедряли в ИГПР ЗОВ. Но когда голос «Власова» в суде послушно показал, что цель АВН и ИГПР ЗОВ совпадают, то на естественный вопрос, что это за цель, голос «Власова» заявил, что он не помнит. Вот помнит, что цель одинаковая, но не помнит, какая это цель. То есть, не помнит, зачем его внедряли в ИГПР ЗОВ.

2. Выяснилось, что этот «Власов» не знал, что в ИГПР ЗОВ его начальники послали его под псевдонимом «Давыденко». Как это понять?

3. Этот «Власов» заявил, что в ИГПР ЗОВ знал только Мухина и Парфёнова, но на самом деле настоящий Власов участвовал в заседании ИГПР ЗОВ и там познакомился с десятком человек.

4. Настоящий Власов-Давыденко сдавал экзамен на знание временного Соглашения ИГПР ЗОВ, он был десятником ИГПР ЗОВ в Крыму, но в суде голос «Власова» не мог объяснить, кто такие десятники и в чём их обязанность.

5. Голос «Власова» не смог объяснить, в каком именно помещении проходило совещание с его участием.

И. т. д.

Почему не выступил настоящий Власов-Давыденко - не понятно. Либо он не доступен прокуратуре, либо он реально боится давать в суде заведомо ложные показания.

Когда подсудимые заподозрили, что судья Криворучко и прокуроры представили в качестве свидетеля не Власов-Давыденко, а кого-то, кто, просмотрев протокол допроса Власов-Давыденко, пытался выдавать себя за него, то начали задавать «Власову» вопросы, чтобы убедиться в этом (Где мы с вами встретились? Каким образом я объяснил вам дорогу?). Но судья А.В. Криворучко снимал эти вопросы, не давая разоблачить этого лжесвидетеля.

В любом случае, этот лжесвидетель не показал ничего, что доказывало бы совершение подсудимыми преступления, предусмотренного частью 1 статьи 2822 УК РФ и растолкованного в пункте 20 Пленума Верховного Суда №11 от 28 июня 2011 года «О судебной практике по уголовным делам экстремистской направленности» - он не показал, что организация, в которую он был внедрён, была Армией воли народа, и что она занималась чем-то противоправным, а не организацией референдума.

4. 9 марта 2017 года был допрошен свидетель А.Ю. Нечитайло, который показал, что раньше он являлся участником АВН, а после запрещения АВН, стал участником ИГПР ЗОВ. На допросе в суде он сообщил то же, что и на предварительном следствии, о чём будет сказано ниже.

5.1. 21 марта 2017 года допрашивался свидетель С.В. Кротов, которого суд предпочитает называть «секретным свидетелем Ильёй Пономаревым». На предварительном следствии на вопросы обвинения он показал, что «АВН и ИГПР ЗОВ это одна и та же организация».

Но ведь это не показания свидетеля, а его личная оценка, причём, оценка неспециалиста. Ну, к примеру, он мог сказать, что все 4 партии в Думе это формально переименованная одна и та же партия, и, кстати говоря, в этом действительно будет истина. Но это будет не свидетельское показание, а мнение, а поскольку это будет не мнение эксперта-политолога, то грош ему цена.

5.2. Ещё этот Кротов-Пономарев откровенно клеветал на Барабаша, что тот на выступлении на каком-то митинге не позже 2011 года призывал: «Пристрелить Путина, как бешенного пса из табельного оружия», - что, якобы, и заставило свидетеля покинуть ИГПР ЗОВ в 2013 году, поскольку он не любит насилия. Однако ни в деле нет такого ролика, и ни на каких ресурсах ИГПР ЗОВ такого ролика тоже не было, и нет. Мало этого, Пономарев так и не смог ответить, почему он не ставил в ИГПР вопроса о недопустимости таких призывов, почему в знак протеста не ушёл из ИГПР ЗОВ в 2011 году.

5.3. Пономарев ещё показал, что Барабаш на митинге призывал вооружаться, но на уточняющие вопросы признал, что призывал вооружаться законным путём - путём получения лицензий и соблюдения законов об оружии.

Вот собственно всё, что показал засекреченный Пономарев на пользу преступникам, препятствующим гражданам России участвовать в референдуме.

Но когда «Пономарева»  начали допрашивать подсудимые и адвокаты, то «секретный свидетель» показал, что:

а) Заместитель Генерального прокурора Гринь в 2009 году оклеветал Армию Воли Народа, назвав её экстремисткой организацией, хотя её деятельность не была прекращена в связи с экстремистской деятельностью. И члены АВН потребовала возбудить уголовное дело против клеветника Гриня, но сообщники Гриня в Генпрокуратуре отказались это делать. А после жалоб на отказ возбуждать уголовное дело против Гриня, прокурор Москвы Сёмин подал в Мосгорсуд иск о запрете деятельности АВН. То есть АВН признали экстремисткой организацией, чтобы прикрыть преступление заместителя Генпрокурора Чайки.

б) Сообщил, что задача связных в АВН и десятников в ИГПР ЗОВ - обеспечить самоуправление АВН и ИГПР ЗОВ.

в) Подтвердил, что решения в АВН и ИГПР ЗОВ принимались не Мухиным, Барабашом или Парфёновым, а всей организацией путём голосования всех её членов.

г) Подтвердил, что на голосование никогда не ставился вопрос переименования, соответственно, АВН, как организация, не принимала общим голосованием решение о «формальном» переименовании АВН в ИГПР ЗОВ.

д) А вот вопрос о прекращении деятельности на голосование всех членов АВН ставился, и большинством голосов её членов было принято решение «прекратить деятельность АВН».

е) Признался, что не сообщал следователю, ни что деятельность АВН прекращена общим голосованием её участников, ни что новая организация создаётся по правилам Федерального конституционного закона «О референдуме Российской Федерации».

ж). На вопрос обвинителя, уточнённый Мухиным, подтвердил, что АВН и ИГПР ЗОВ имели одну-единственную одинаковую цель - проведение референдума.

з). Подтвердил, что ни перед ним, ни перед кем-либо иным в ИГПР ЗОВ никогда не ставилась цель распространять материалы, признанные судом экстремистскими, или совершать какие-либо иные противоправные деяния.

По ходатайству обвинителей были зачитаны показания секретного свидетеля «Ильи Пономарева», данные им на предварительном следствии. Эти показания ничего не добавили к сказанному им лично. Скажем, вот Пономарев показывает следователю: «участники организации «АВН», деятельность которой была запрещена, решили создать ИГПP «ЗОВ», которая бы продолжила заниматься реализацией целей и задач организации «АВН», чтобы избежать противодействия со стороны правоохранительных органов в пропаганде целей и задач организации и избежания уголовной ответственности». То есть, прямо подтверждал факт, что была создана новая организация для организации референдума, а не переименована старая.

Его ранее данные показания позволили кое-что уточнить. К примеру, свидетель сообщал о своём вступлении ещё в АВН: «Парфенов В.Н. спросил у него знание закона «Об ответственности власти», а также спросил, готов ли он в случае необходимости, учитывая, что власть будет препятствовать в проведении указанного референдума, идти до конца, в том числе путем пролития своей крови, на что он дал утвердительный ответ». Соответственно, его спросили, а в ИГПР ЗОВ были ли требования или призывы проливать чью-либо кровь, на что свидетель ответил отрицательно - снял обвинения даже в таком «насилии» со стороны ИГПР ЗОВ.

Кроме того, секретный свидетель признался в том, что он снимал пресс-конференцию Мухина в гостинице Измайловская, на которой Мухин сообщил о прекращении деятельности АВН. Мало этого, именно этот «секретный свидетель» этот ролик с сообщением о прекращении деятельности АВН разместил на своём видеоблоге. Тем самым, «секретный свидетель» не только ещё раз подтвердил, что деятельность АВН была прекращена, но и что он - это Сергей Владимирович Кротов. Ведь подсудимые помнили, кто именно снимал этот материал, и кто размещал его в интернете.

Впрочем, об этом сообщил сам судья Криворучко, который вскрыл пакет с подлинными данными этого секретного свидетеля и внятно сообщил под диктофоны адвокатов и журналистов, что «обозрел документы на имя свидетеля Кротова».

После допроса свидетеля Кротова государственные обвинители объявили, что они не настаивают на вызове остальных 15 «свидетелей обвинения» и на данном этапе представление доказательств закончили.

В результате.

Свидетели обвинения, в том числе и Нечитайло, подтвердили, что

- АВН и ИГПР ЗОВ имеют одну и ту же принципиальную цель - проведение референдума;

- АВН и ИГПР ЗОВ это абсолютно разные организации: АВН создавалась сама, а ИГПР ЗОВ создала организация МОД ЗОВ по правилам закона «О референдуме в РФ»;

- обязанностью добровольца было собрать ИГПР ЗОВ в численности 20 тысяч человек, чтобы можно было начать организацию референдума;

- перед членами ИГПР ЗРВ никогда не ставилась цель распространять экстремистские материалы или иные противоправные цели;

- для вступления в ИГПР ЗОВ требовалось знание соответствующих статей Конституции и конституционного закона «О референдуме в РФ».

5.

Итоги представления доказательств обвинением.

Поскольку обвинение не разъяснило подсудимым и суду существо обвинения, то не было и состава обвинения, и для обвинителей в обвинении отсутствовали оговоренные законом обстоятельства, подлежащие доказыванию. Как можно было доказать, что подсудимые организовывали деятельность организации, если неизвестно, как эта организация называется? Как можно было доказать, что подсудимые организовывали экстремистскую деятельность этой организации, если никакая экстремистская деятельность этой организации не инкриминируется? В результате обвинители не смогли представлять доказательства в оговоренном законом виде, да и не старались. Чего стоит только отказ обвинителей допрашивать свидетелей, которые в деле присутствуют, как свидетели обвинения. К примеру, во всех ходатайствах следователя о продлении сроков содержания под стражей утверждается, что вину подсудимых доказывают показания свидетеля В.М. Легонькова, а в суде обвинители на откровенное беззаконие шли, чтобы не дать Легонькову и другим свидетелям обвинения выступить. Мало этого, обвинители отказались даже зачитать показания Легонькова и остальных свидетелей, данные на предварительном следствии.

В результате, все «доказательства» гособвинителей были представлены какой попало информацией, которая, в нарушение статей 74 и 285 УПК РФ не сопровождалась разъяснением обвинения, какое отношение к обстоятельствам, подлежащим доказыванию, эта информация имеет. С таким же успехом обвинители могли читать заголовки бульварных газет и уверять, что это доказательства обвинения.

Что касается свидетелей, то даже показания свидетелей обвинения опровергли инкриминируемое подсудимым обвинение. Заключения экспертиз, даже заказанных следствием, опровергают обвинение и доказывают, что следствие воспрепятствовало гражданам России участвовать в референдуме, организуемом подсудимыми.

Утверждение гособвинителей, что они требуют осудить подсудимых не за организацию референдума, а за организацию деятельности организации, запрещённой судом, аналогичны лепету умственно ненормального о том, что он жертву не убивал, а только горло ей перерезал.

6.

О невозможности защищаться от обвинения, суть которого не разъяснена.

В данном деле попран п. «а» ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно которому каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет право быть незамедлительно и подробно уведомленным на понятном ему языке о характере и основании предъявленного ему обвинения. Соответственно, попраны п.1 ч.4 ст. 47 и ч.5 ст. 172 УПК РФ, согласно которым обвиняемым и подсудимым обязано разъясняться существо предъявленного обвинения. В результате, подсудимые не имеют возможности защищаться от обвинения, поскольку в нём нет главного - существа обвинения, и в нарушение части 2 статьи 49 Конституции РФ («Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность») подсудимые вынуждены доказывать, что они не совершали преступлений.

Таким образом, перед подсудимыми возникла задача доказать, что:

- подсудимые действовали строго в рамках Федерального конституционного закона от 28 июня 2004 г. № 5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации»;

- организации, в деятельности которых они участвовали, не занимались экстремистской деятельностью, оговоренной в статье 1 закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности».

В связи со спецификой обвинения, требовалось также доказать, что:

- подменено понятие «деятельность по созданию организации», понятием «организация деятельности организации»;

- МОД АВН и ИГПР ЗОВ абсолютно разные организации;

- деятельность ни АВН, ни ИГПР ЗОВ по организации референдума не запрещена судом;

- документы предварительного следствия своим слабоумием и малограмотностью выражают нескрываемое презрение к суду;

- преступное сообщество, состоящее из работников МВД, следователей, прокуроров и судей совершает против подсудимых России деяния, запрещённые Уголовным законом под угрозой наказания.

И я вынужден последовательно доказывать все эти обстоятельства.

7.

Доказательства невиновности подсудимых, содержащиеся в материалах дела.

7.1 Доказательства того, что подсудимые действовали строго в рамках Федерального конституционного закона от 28 июня 2004 г. № 5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации».

Согласно закону «О референдуме в РФ» для проведения референдума, члены инициативной группы обязаны за 45 дней собрать не менее 2 миллионов подписей в поддержку референдума. Причём, таких завышенных требований нет больше ни в одной другой стране с демократическим, а не фашистским управлением. К примеру, в Швейцарии на сбор 100 тысяч подписей, которые необходимо собрать даже для организации референдума по изменению Конституции Швейцарии, даётся 18 месяцев, в Латвии для сбора 150 тысяч подписей даётся год, а в России для сбора 2 миллионов подписей даётся всего 45 дней! И вот это соотношение количества собранных подписей и времени на их сбор, определяет количество людей, требуемых для сбора этих подписей.

Мало этого, в демократических странах собирать подписи может любая группа людей - ей для этого не обязательно для этого где-то регистрироваться. Мало этого, можно нанять сборщиков подписей за деньги, а России собирать эти 2 миллиона подписей могут только зарегистрированные члены зарегистрированной инициативной группы, и только те, кто зарегистрированы нотариусом на учредительном собрании, как члены этой группы.

Инициативная группа по проведению референдума учреждается собранием уполномоченных, избранных в региональных подгруппах, а региональные подгруппы создаются собранием в регионах - что понятно, но от первого собрания в регионах до последнего должно пройти не более двух месяцев. То есть инициативную группу по проведению референдума и сбор подписей невозможно собирать частями, к примеру, невозможно организовать региональную подгруппу в Москве и начать собирать в Москве подписи в поддержку референдума, как об этом задавали и задавали вопросы гособвинители. По требованию закона к проведению первого собрания подгруппы в каком-либо регионе уже нужно иметь не менее 20 тысяч готовых членов инициативной группы не менее, чем в половине субъектов Федерации, иначе невозможно уложится в эти два месяца, установленные законом «О референдуме в РФ», дающиеся на организацию всей инициативной группы. Если от проведения первого собрания в субъекте Федерации до подачи документов о регистрации всей инициативной группы пройдёт два месяца и 1 день, то вся работа пойдёт насмарку - в Центризбиркоме такую ИГПР просто не зарегистрируют.

Таким образом, зарегистрироваться в Центризбиркоме, как это собиралась сделать АВН, можно было только при достижении численности самой АВН не менее, чем в 20 тысяч человек.

Так вот, именно этим сбором людей занималась МОД АВН, когда её деятельность запретил Мосгорсуд. Но занималась этим АВН не одна - одновременно с нею с 20 июля 2009 года созданием своей ИГПР занималась и Межрегиональное общественное движение «За ответственную власть» (МОД ЗОВ). И после запрета АВН сбором людей для проведения своего референдума и только этим продолжило заниматься никем не запрещаемая МОД ЗОВ, точнее созданная им ИГПР ЗОВ, но об этом ниже.

И уже в томе 1 сведения на л.д. 1; 8 и 44 безусловно доказывают, что обвинение с самого начала видело, что в лице обвиняемых оно имело дело с инициативной группой по проведению референдума, действующей строго в рамках закона: «Однако основная задача, возглавляемого ими движения ИГПР «ЗОВ» осталась та же, что и АВН – пропаганда и распространение идеи принятия «закона об оценке Президента и членов Федерального собрания Российской Федерации народом России»» (л.д. 8).

В томе 2 на л.д. 72 Парфёнов пишет 5 марта 2015 года в переписке членов ИГПР ЗОВ: «Полагаю, что чем меньше наша жизнь будет отличаться от закона ФКЗ «О референдуме», тем лучше». В этом же томе на л.д. 211 находится ходатайство в Хамовнический суд следователя Талаевой о продлении срока домашнего ареста Мухину Ю.И., рассмотренного судом 18 сентября 2015 года. В этом ходатайстве Талаева просила (и суд это зафиксировал) продлить арест, поскольку ей необходимо «направить материалы в органы прокуратуры для последующего обращения в суд с целью признания ИГПР «ЗОВ» экстремистской организацией и ее последующего запрета». (То же, по отношению к другим подсудимым, содержится и в томе 3 на л.д. 62-65 и 168-171). А это доказывает, что обвинение прекрасно понимало, что деятельность ИГПР ЗОВ не была запрещена судом, и обвинение Барабаша, Мухина, Соколова и Парфёнова уже по этой причине не имеет состава преступления.

Документы в томе 3 на л.д. 5 доказывают, что АВН, и ИГПР ЗОВ организовывали референдум, и полиция, следователь и прокуроры с судьями понимают, что совершают преступление, возбудив дело за осуществление охраняемой законом деятельности, посему в документах о целях АВН и ИГПР ЗОВ не упоминают, о каких целях идёт речь, - законных или противоправных. Там же, на л.д. 53 подсудимый Парфёнов показывает: ««Инициативная группа по проведению референдума «За ответственную власть» (далее ИГПР ЗОВ) на данный момент только формируется в строгом соответствии с Федеральным конституционным законом «О референдуме», - то есть следствие прекрасно знало, что арестованы люди организуют референдум строго по законам России и что их организации на самом деле до сих пор ещё нет, следовательно, нет и её деятельности.

В томе 5 на л.д. 47-48 выводы из заключения эксперта №643 э/2: «Исходя из содержания текстов «Наша цель», «Цель Армии воли народа...» и «Что такое АВН, или Цель Армии Воли Народа», ИГПР «ЗОВ» и «АВН» преследуют цель внести решением референдума изменения российское законодательство, а именно принять поправку/поправки к Конституции России и Федеральный закон, которые бы наделяли россиян правом определять дальнейшую судьбу президента и депутатов Государственной Думы Федерального Собрания после истечения срока их полномочий (см. выделения цветом фона в Таблице 3). Эти изменения, согласно текстам, позволят гражданам России обеспечить соблюдение своих прав и поддержание достойного уровня жизни». А это доказывает, что даже нанятые следствием эксперты указывали следствию, прокурорам и судьям, что АВН и ИГПР ЗОВ занимались абсолютно законной и охраняемой Уголовным кодексом деятельностью - организовывали референдум.

Том 9, л.д. 9-10 в требовании Прокурора Москвы Сёмина: «…главная цель межрегионального общественного движения «АВН» по организации референдума для принятия поправки к Конституции РФ и закона «О суде народа России над Президентом и членами Федерального собрания Российской Федерации»». На л.д. 13 в Решении Мосгорсуда по делу АВН от 11 октября 2010 года установил, что Прокурор Москвы НЕ ЗАЯВЛЯЛ «…требования касающиеся деятельности каких-либо инициативных групп по проведению референдума».

Том 10, л.д. 23, представитель прокурора Москвы Сёмина в Мосгорсуде запротестовала: «…из материалов дела не следует, что Прокурор Москвы просит запретить инициативную группу, а требование о запрете МОД «АВН». И: «Мы не признаём, что нашей целью является запрет референдума.» (л.д. 189). На л.д. 219-234 в решении Мосгорсуда от 19.10.2010 года по делу о запрете деятельности АВН установлено: «Главной целью межрегионального общественного движения «Армия воли народа» является организация референдума для принятия поправки к Конституции Российской Федерации (статьи 138) и закона «О суде народа России над Президентом и членами Федерального собрания Российской Федерации»»

Том 12, л.д. 24-37 и 233-245, приговор по делу Р. Замураева - бойца АВН, суд установил: «Замураев Р.В. обвиняется в том, что он …являясь членом официально незарегистрированного общественного движения «Армия воли народа» (далее АВН), …с целью пропаганды на территории Костромской области и привлечения в ряды АВН новых сторонников, разместил в ресурсах сети Интернет на домашней странице w ww.kosnet.ru/-delokrat, …информационный материал «Ты избрал - тебе судить!». И суд постановил: «Замураева Романа Владимировича по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст.282 ч.1 УК РФ, оправдать в связи с отсутствием в его действиях состава данного преступления». На л.д. 209-219 определение Верховного суда: «Судом установлено и усматривается из материалов дела, что согласно уставу (уговору) незарегистрированного общественного движения «Армия воли народа» его единственной целью является принятие на референдуме поправок к Конституции Российской Федерации (в виде ст. 138) и закона «О суде народа России над Президентом и членами Федерального Собрания Российской Федерации».

В томе 13 на л.д. 280 и 293 изложено кредо подсудимых, вот оно: «Давить на режим - это значит выдвигать к режиму безусловно законные требования, чтобы режим сам отказывался от их исполнения и сам доказывал свою незаконность, и этим обессиливал своих слуг, в конечном итоге вынуждая их поступить по закону, а не так, как требует режим».

В томе 14 на л.д. 19-23, 226 в показаниях свидетеля обвинения Нехорошева: «Участники ИГПР «ЗОВ», в том числе Барабаш К.В., Парфёнов В.Н., Мухин Ю.И., Соколов А.А. с момента переименования АВН в ИГПР «ЗОВ» по настоящее время осуществляли распространение информационных материалов, содержащих в себе призывы к осуществлению действий направленных на реализацию задач ИГПР «ЗОВ»». (Л.д. 107, 112), Соглашение участников ИГПР ЗОВ: «3.2. Это соглашение между участниками ИГПР «ЗОВ» полностью базируется на Основах конституционного строя (гл. 1 Конституции РФ 1993 года), полностью соответствует Федеральному конституционному закону «О референдуме Российской Федерации» в редакции от 28 июня 2004 года. …Мы организация с единственной целью - принять на референдуме следующие вопросы:».

Том 19, л.д. 51 из требований к вступающим в ИГПР ЗОВ следует, что единственной целью ИГПР ЗОВ была организация референдума.

***

И главным доказательством того, что подсудимые действовали строго в рамках закона, является статистика.

В 19 томах материалов дела свыше 5400 листов, в том числе: 181 поручение и рапорт; 204 постановления следователя и судов; 138 протоколов допросов; 153 протокола обысков, выемок, осмотров. И из этих документов следует, что оперативные работники, следователи, прокуроры и судьи прекрасно знали, что имеют дело с инициативной группой по проведению референдума, но ни в одном из этих документов, включая обвинительное заключение, даже вскользь не упоминается Федеральный конституционный закон от 28 июня 2004 г. № 5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации».

 

7.2. Организации, в деятельности которых подсудимые участвовали, не занимались экстремистской деятельностью, оговоренной в статье 1 закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности».

Закон от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» в своей преамбуле устанавливает «правовые и организационные основы противодействия экстремистской деятельности». Уголовный кодекс, в плане борьбы с экстремисткой деятельностью, не может быть применён без учёта положений данного закона. Если вменяемая подсудимым часть 1 статьи 2822 УК РФ запрещает организацию деятельности «организации, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности», то закон «О противодействии экстремистской деятельности» устанавливает:

- какая организация является экстремистской;

- основания, по которым суд может запретить деятельность организации;

- что такое экстремистская деятельность.

Нарушение положений этого закона ведёт к нарушению принципов, которые устанавливает закон «О противодействии экстремистской деятельности» в статье 2: «признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина, а равно законных интересов организаций».

Частью 2 статьи 1 закона «О противодействии экстремистской деятельности» устанавливается: «экстремистская организация - общественное или религиозное объединение либо иная организация, в отношении которых ПО ОСНОВАНИЯМ, ПРЕДУСМОТРЕННЫМ НАСТОЯЩИМ ФЕДЕРАЛЬНЫМ ЗАКОНОМ, судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности».

Подчеркну, по закону экстремисткой организацией считается та, деятельность которой запретил суд, а не та, которую малограмотные или просто подлые юристы считают идентичной иной экстремистской организации, потому что у них цели и задачи частично совпадают.

Основания запрета деятельности организации устанавливаются статьёй 9 закона «О противодействии экстремистской деятельности: «…в случае осуществления общественным или религиозным объединением, либо иной организацией, либо их региональным или другим структурным подразделением экстремистской деятельности, ПОВЛЕКШЕЙ ЗА СОБОЙ нарушение прав и свобод человека и гражданина, причинение вреда личности, здоровью граждан, окружающей среде, общественному порядку, общественной безопасности, собственности, законным экономическим интересам физических и (или) юридических лиц, обществу и государству ИЛИ СОЗДАЮЩЕЙ РЕАЛЬНУЮ УГРОЗУ причинения такого вреда… деятельность соответствующего общественного или религиозного объединения …МОЖЕТ БЫТЬ ЗАПРЕЩЕНА по решению суда».

То есть, само по себе осуществление организацией экстремистской деятельностью НЕ ЯВЛЯЕТСЯ основанием к запрещению данной организации по понятной причине - экстремистская деятельность не запрещена Конституцией РФ. Запрещается только та организация, от экстремистской деятельности которой нарушаются права и свободы человека и гражданина, и причиняется вред личности, здоровью граждан, окружающей среде, общественному порядку, общественной безопасности, собственности, законным экономическим интересам физических и (или) юридических лиц, обществу и государству.

В ОБВИНИТЕЛЬНОМ ЗАКЛЮЧЕНИИ по уголовному делу 385061, возбуждённому по признакам части 1 статьи 2822 УК РФ «Организация деятельности экстремистской организации», вне зависимости от того, в организации какой именно организации обвиняются Барабаш, Мухин, Парфёнов и Соколов, обвинение:

- ни разу не упомянуло и не опёрлось ни на единое положение закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности»;

- не выявило ни единого случая нарушения прав и свобод человека и гражданина и причинения вреда личности, здоровью граждан, окружающей среде, общественному порядку, общественной безопасности, собственности, законным экономическим интересам физических и (или) юридических лиц, обществу и государству от организации, в деятельности которой обвиняются Барабаш, Мухин, Парфёнов и Соколов;

- закончило обвинительное заключение сообщением результата деятельности Барабаша, Мухина, Парфёнова и Соколова: потерпевших нет, исков к подсудимым никто не предъявлял. Мало этого, никакая надзорная организация никогда не выносила подсудимым предупреждения за их организационную деятельность, а такое предупреждение требует выносить статья 7 всё того же закона «О противодействии экстремистской деятельности».

Доказательством того, что подсудимые не совершали противоправных деяний, запрещённых статьёй 1 закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» является статистика материалов предварительного следствия. В 19 томах материалов дела свыше 5400 листов, в том числе: 181 поручение и рапорт; 204 постановления следователя и судов; 138 протоколов допросов; 153 протокола обысков, выемок, осмотров. Но ни в этих документах, ни даже в тексте обвинительного заключения не упоминается статья 1 этого закона, устанавливающая, какие деяния являются экстремистскими, мало этого, во всех этих документах сам этот закон не упоминается ни разу, а в обвинительном заключении он упоминается всего один раз и то, упоминается его статья 9.

Соответственно, в этих судебных и служебных документах не то, что не вменено подсудимым, а просто не упомянуто ни единое деяние, которое согласно статье 1 закона «О противодействии экстремистской деятельности» могло бы быть отнесено к противоправной экстремистской деятельности.

Убогие юристы стороны обвинения уверены, что экстремисткой деятельностью является то, что они сумеют придумать. В результате подсудимые при участии гособвинителя Фроловой были арестованы за ««расшатывание» политической обстановки в Российской Федерации в сторону нестабильности, а также смену существующей власти нелегальным путем», - как следовало из постановления о возбуждении уголовного дела. Именно за это «преступление», гособвинитель Фролова требовала держать под арестом меня, а моих товарищей держать в тюрьме, именно этим малограмотным бредом она убеждала судей, что лишение меня услуг адвоката это законно.

Ещё раз повторю, и дальше буду повторять, что Верховный Суд в пункте 20 Пленума Верховного Суда №11 от 28 июня 2011 года «О судебной практике по уголовным делам экстремистской направленности» указал: «Под организацией деятельности общественного или религиозного объединения либо иной организации, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности (часть 1 статьи 282.2 УК РФ), следует понимать действия организационного характера, направленные на продолжение или возобновление противоправной деятельности запрещенной организации…».

***

Как видно из этих фактов, во всех материалах дела, собранных следователем, ни одной из трёх организаций, в организации деятельности которых нас толи обвиняют, толи не обвиняют - ни АВН, ни ИГПР ЗОВ, ни организации под названием «какая-то экстремистская» - не вменяется в вину ни единая противоправная деятельность.

 

7.3. Из части 1 статьи 2822 УК РФ следует, что речь идёт об организации деятельности не только уже созданной, но уже и запрещённой организации, поскольку деятельность ещё не созданной организации невозможно запретить.

В данном деле обвинение оперирует названиями двух организаций – Армии воли народа (АВН) и Инициативной группы по проведению референдума «За ответственную власть» (ИГПР ЗОВ). Армия воли народа (АВН), имевшая целью дать народу выразить свою волю на референдуме и в первую очередь, принять на референдуме закон, похожий на закон «об оценке Президента и членов Федерального собрания Российской Федерации народом России», была организована по правилам закона от 19.05.1995 № 82-ФЗ «Об общественных объединениях». А по этому закону организация считается созданной и действующей, даже если в ней состоит три человека. Поэтому АВН была реально действующей организацией, деятельность которой суд прекратил.

Но Инициативная группа по проведению референдума «За ответственную власть» (ИГПР ЗОВ) так и НЕ БЫЛА СОЗДАНА, поскольку создавалась по правилам иного закона - от 28 июня 2004 г. № 5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации». А по этому закону: «Инициативная группа по проведению референдума должна состоять из региональных подгрупп, создаваемых более чем в половине субъектов Российской Федерации. В каждую региональную подгруппу инициативной группы по проведению референдума (далее - региональная подгруппа) должно входить не менее 100 участников референдума, место жительства которых находится на территории того субъекта Российской Федерации, где образована региональная подгруппа».

ИГПР ЗОВ не сумела собрать количество участников референдума до численности, при которой ИГПР ЗОВ можно было создать и начать её ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ.

Эта подмена понятий ведётся с самого первого документа следствия, к примеру, Барабаш, Мухин, Парфёнов и Соколов в постановлениях следствия и судов, повлёкших лишение их свободы, обвиняются в организации деятельности Инициативной группы по проведению референдума «За ответственную власть». Но в Постановлении следователя о возбуждении уголовного дела и в постановлениях следствия о привлечении Барабаша, Мухина, Парфёнова и Соколова в качестве обвиняемых, и в ответах на жалобы обвиняемых прокуроры и судьи пишут, что обвиняемые ставили себе целью: «СОЗДАНИЕ инициативных групп по проведению референдума». То есть, сами пишут, что та организация, деятельность которой, якобы, организовывают Барабаш, Мухин, Парфёнов и Соколов, ещё не только не запрещена судом, а ещё и не создана! Но предъявляют обвинение в «организации деятельности общественного или религиозного объединения либо иной организации, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности».

Понимал ли это следователь и его руководители или нет, но следствие это прекрасно знало, поскольку об этом ему говорили и обвиняемые, и адвокаты. Вот В.Н. Парфёнов 10 сентября 2015 года в своём возражении на предъявляемое обвинение пишет:

«Инициативная группа по проведению референдума «За ответственную власть» (далее ИГПР ЗОВ) на данный момент только формируется в строгом соответствии с Федеральным конституционным законом «О Референдуме», поскольку имеет целью проведение общероссийского референдума, но пока не имеет необходимой для ФКЗ «О референдуме» численности и географии, а потому этой организации пока нет. Как нет ИГПР ЗОВ и в списке организаций, чья деятельность запрещена судом» (Т.3, л.д. 53).

И адвокат Г.И. Журавлёв в самом начале следствия подал следователю «Возражения»: «1. Парфёнов В.Н. НЕ мог организовывать деятельность общественной организации под названием Инициативная группа по проведению референдума за ответственную власть (ИГПР «ЗОВ»), ввиду того, что такой организации не существует. Нет организации как таковой, нет её руководящих органов» (Т.3, л.д. 60).

Произведя арест Барабаша, Мухина, Парфёнова и Соколова, обвинение во всех 20 томах дела тщательно уклонилось от указания их должности в ИГПР ЗОВ и объяснения, почему арестованы именно они, а не кто-то иной? На основании каких документов и доказательств организаторами ИГПР ЗОВ считают именно их?

Умолчание о должностях Барабаша, Мухина, Парфёнова и Соколова в создаваемой ИГПР ЗОВ не случайно, поскольку в создаваемой ИГПР ЗОВ не было руководителей, как таковых. А не было их в строгом соответствии и с соглашением членов ИГПР ЗОВ, и по положению закона от 28 июня 2004 г. № 5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации». В частности, члены ИГПР ЗОВ договаривались между собою в пункте 10 «Начального соглашения участников референдума об образовании инициативной группы подготовки референдума «За ответственную власть»»: «10. Участники референдума региональных инициативных групп и инициативной группы России руководят собою сами, не перекладывая эту обязанность на уполномоченных. По Делу, которое нужно будет исполнять лично участникам референдума, они лично и принимают решение» (Т.1, л.д. 168).

Таким образом, для законного обвинения Барабаша, Мухина, Парфёнова и Соколова по части 1 статьи 2822 УК РФ заведомо ничтожны все доказательства, основанные на описании того, что именно делали или в чём раньше обвинялись эти обвиняемые по данному уголовному делу или иные члены ИГПР ЗОВ. К примеру, то, что Мухина и Барабаша ранее осудили по уголовному делу за какие-то высказывания, не имеет никакого отношения к обвинению по этому делу. Ни Мухин, ни Барабаш технически не могли представлять ни создаваемую ИГПР ЗОВ, как таковую, технически не могли представлять мнение или стремления остальных членов создаваемой ИГПР ЗОВ.

 

7.4. Доказательства того, что МОД АВН и ИГПР ЗОВ это абсолютно разные организации.

Создавало ИГПР ЗОВ Межрегиональное общественное движение «За ответственную власть», сокращенно МОД ЗОВ. И название инициативной группы ИГПР ЗОВ произошло от названия МОД ЗОВ, а МОД ЗОВ было создано за три года до прекращения деятельности АВН – 15 мая 2008 года и зарегистрировано Управлением Федеральной регистрационной службы по Москве Минюста России 01 июля 2008 года за учётным номером 7712020257. Документы об этом были предъявлены следствию, но член преступного сообщества, считающая себя следователем, Талаева эти документы уничтожила и к материалам дела не присоединила.

Начнём с утверждения обвинительного заключения о «переименования» АВН в ИГПР ЗОВ. В русском языке «переименование» означает только изменение названия и ничего иного. Скажем, в переименованных городах не построили и не разрушили ни один дом в связи с этим переименованием. А в случае с АВН и ИГПР ЗОВ:

- ИГПР ЗОВ начала организовываться раньше, чем прекращена деятельность АВН;

- ИГПР ЗОВ начала организовываться иным учредителем, нежели АВН;

- ИГПР ЗОВ начала организовываться по правилам закона от 28 июня 2004 г. № 5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации», а АВН была организована по закону от 19.05.1995 № 82-ФЗ «Об общественных объединениях»;

- АВН была действующей организацией, а ИГПР ЗОВ только создавалась;

- ИГПР ЗОВ имеет совершенно не тот вопрос референдума, что имела АВН, - ИГПР ЗОВ предлагает не вводить в Конституцию статью 138, а изменить статьи 93 и 109 Конституции РФ, кроме того, в отличие от текста закона АВН, текст закона ИГПР ЗОВ не закончен, поскольку предполагалось закончить его тогда, когда ИГПР ЗОВ организуется.

Но разве малограмотный юрист это поймёт? И по всем томам уголовного дела, следствие, работники Центра «Э» МВД РФ и судьи утверждают: «По результатам совещания Мухиным Ю.И., Соколовым А.А., Парфёновым В.Н., Барабашом К.В. и иными участниками движения принято решение о формальном переименовании АВН в ИГПР «ЗОВ». Далее, воспользовавшись формальным изменением названия Движения, которое было проведено лишь с целью избежать ответственности за свою противоправную деятельность…» (К примеру, Т.3, л.д. 196 или Т.4 л.д. 84).

Как видите, в данном абзаце обвинение употребляет «умное» слово - «формально», причём, в контексте данного дела слово «формально» может иметь только смысл «существующий исключительно для видимости». Но переименование АВН в ИГПР ЗОВ только для видимости означает, что организация до сих пор не переименована и называется «АВН». А про ИГПР ЗОВ никто ничего не знает и не слышал: на самом деле граждане вступали в АВН, а не ИГПР ЗОВ, выступали от имени АВН, а не ИГПР ЗОВ, и со стороны все называли эту организацию АВН, а не ИГПР ЗОВ.

Но это малограмотный бред, поскольку само следствие признаёт, что организация, в организации деятельности которой обвиняются Барабаш, Мухин, Парфёнов и Соколов, называется не АВН, а ИГПР ЗОВ, и само следствие эту организацию называет не АВН, а ИГПР ЗОВ.

Эти, так сказать, «юристы» хотели уверить коллег, что в организации АВН изменено только название, но за пять лет не смогли сформулировать эту несложную мысль русского языка.

То, что ИГПР ЗОВ создана не подсудимыми, а руководителями совершенно иной организации - МОД ЗОВ, следует из переписки членов АВН, собранной в томе 1. На л.д. 98-108 председатель политсовета МОД ЗОВ прямо заявляет своё право приоритет: «ИГПР ОРГАНИЗОВАНА в рамках МОД ЗОВ». Это следует и из текста объявления В.В. Шарлая: «Данным объявлением сообщаем, что Межрегиональным общественным движением «За ответственную власть» учреждается инициативная группа граждан для реализации инициативы проведения референдума по вопросам, указанным в тексте далее…» (л.д. 168). И из «Заключения эксперта» №390э/2 ещё от 26 сентября 2014 года, изложенного на л.д. 164. Эксперт делает вывод: «Цели и задачи инициативной группы по проведению референдума «За ответственную власть» (ИГПР «ЗОВ»), …НЕ СОВПАДАЮТ с целями и задачами указанной организации в документе «Уговор АВН» (л.д. 164). На л.д. 254-255 в расшифровке аудиозаписи, заслушанной судом, Парфёнов объяснял шпиону «Власову», что ИГПР ЗОВ и АВН это совершенно разные организации.

В томе 2. На л.д. 47 слова В.В. Шарлая из переписки бойцов АВН: «Не знает этого один только Барабаш, который следователю заявил под прОтокол, что ИГПР ЗОВ учреждён МОД ЗОВ и следствие установило, что это именно так». На л.д. ответ Барабаша: ««А вот факт учреждения ИГПР «ЗОВ» устанавливается из данной статьи http//svoim.info/201013/713_1_1». Л.д. 59 заявление Шарлая: «Согласно закону об общественных организациях, с момента ликвидации МОД ЗОВ, обязана прекратить свою деятельность и ИГПР ЗОВ!». Из переписки на л.д. 101-102 сообщение В. Шарлая: «Да будет известно Мухину, Шарлай никакого общественного движения не организовывал. Организовали его 6 бойцов АВН (этих своих товарищей Мухин на одном из заседаний послал на …уй), которым надоело руководство Мухина организацией, и они решили пойти другим путём……МОД ЗОВ Мухину был поперёк горла. В этом движении он видел себе конкурентов». Так о каком переименовании АВН в ИГПР ЗОВ может идти речь, если АВН и МОД ЗОВ были не просто разные организации, но и конкуренты?

Ещё можно было бы понять, если бы нас обвинили в том, что мы, перейдя из АВН в ИГПР ЗОВ, стали внедрять там цели и задачи АВН, но обвинять нас в переименовании запрещённой АВН в уже действующую ИГПР ЗОВ?? Мы же в прокуратуре ЦАО работали.

Т. 3, л.д. 213. Показания Парфёнова: ««В ходе допроса обвиняемый Парфёнов В.Н. вину не признал, но пояснил, что примерно с 1999 года занимался организацией референдума, а именно сбором 20000 человек в организацию под названием «Армия воли народа». После того, как в 2010 году АВН признали экстремистской, то он стал создавать организацию строго в рамках закона, которая была названа «Инициативная группа по проведению референдума «За ответственную власть»». Л.д. 53, возражение Парфёнова на обвинение: «Инициативная группа по проведению референдума «За ответственную власть» (далее ИГПР ЗОВ) на данный момент только формируется в строгом соответствии с Федеральным конституционным законом «О Референдуме», поскольку имеет целью проведение общероссийского референдума, но пока не имеет необходимой для ФКЗ «О референдуме» численности и географии, а потому этой организации пока нет. Как нет ИГПР ЗОВ и в списке организаций, чья деятельность запрещена судом».

Т.6, л.д. 164. Заключение эксперта из экспертного заключения 679 э/2 от 31.05.2016 года: «…не содержится упоминаний о том, что «ИГПР ЗОВ» и «АВН» являются одной и той же организацией».

Том 14, л.д. 226. Свидетель Нехорошев показал подробности организации ИГПР «ЗОВ»: «В 2011 году, точную дату не помню, на одном из совещаний ИГПР «ЗОВ» коллегиальным решением участников движения была образована следующая структура ИГПР «ЗОВ» (далее - движение)». То есть, участники не переносили в ИГПР ЗОВ структуру АВН, а создали новую структуру.

Как видите, шантажируемый следствием Нехорошев, тем не менее, дал показания о создании совершенно иной организации, полностью отвергающие заказанное следствием утверждение, «что ИГПР «ЗОВ» является запрещённой организацией АВН».

В Т. 14 на л.д. 283 из подслушанного телефонного разговора подсудимого К. Барабаша, убеждающего кого-то вступить в «Рот Фронт»: «И, в общем, всё застопорилось потому, что там вот эти «дедушки», которые из АВН, они там что-то как-то… не горели желанием работать. А я предлагаю сейчас уже как совсем иная организация и как люди, которые действительно готовы активное участие принимать…».

***

Как видно из этих фактов, в документах дела, собранных самим следователем, уже содержались неопровержимые доказательства оказательства того, что МОД АВН и ИГПР ЗОВ это абсолютно разные организации.

 

7.5. Деятельность ни АВН, ни ИГПР ЗОВ по организации референдума не запрещена судом.

Согласно части 1 статьи 282 УК РФ преступная организация деятельности возникает лишь тогда, когда организуется деятельность уже запрещённой судом организации. Но, во-первых, деятельность ИГПР ЗОВ не была запрещена судом, и по этой причине обвинение прекрасно понимает, что совершает преступление, возбудив уголовное дело против активистов ИГПР ЗОВ.

Доказывается это уже упомянутым ходатайством в Хамовнический суд члена преступного сообщества, считающей себя следователем, Талаевой Н.А. о продлении срока домашнего ареста Мухину Ю.И., рассмотренного судом 18 сентября 2015 года. В этом ходатайстве Талаева просила (и суд это зафиксировал) продлить арест, поскольку ей необходимо «направить материалы в органы прокуратуры для последующего обращения в суд с целью признания ИГПР «ЗОВ» экстремистской организацией и ее последующего запрета» (Т.2, л.д. 211). По тому же основанию Талаева просила продлить арест Парфёнову и Соколову (Т.3, л.д. 62-65 и 168-171).

Потом, видимо, «умные люди» объяснили Талаевой, что не надо самой давать доказательства того, что арестованные невиновны, однако, как видите, в сентябре 2015 Талаева сама подтвердила, что и ИГПР ЗОВ к АВН не имеет отношения, и никакой суд деятельность ИГПР ЗОВ не запрещал.

Том 10, л.д. 210-234. В своём решении от 19.10.2010 года Мосгорсуд установил: «Таким образом, суд приходит к выводу, что АВН под видом достижения своей уставной цели, осуществляет экстремистскую деятельность, которая выражена в массовом распространении и изготовлении, с целью массового распространения, экстремистских материалов». То есть, и МОД АВН не вменялась в вину организация референдума - та цель и задача, которые, якобы, совпадают с целью и задачей ИГПР ЗОВ. Повторю, и деятельность АВН по организации референдума не была запрещена судом

 

7.6. Доказательства того, что документы предварительного следствия своим слабоумием и малограмотностью выражают нескрываемое презрение к российскому правосудию.

Барабаш, Мухин, Парфёнов и Соколов обвиняются по части 1 статьи 2822 УК РФ, при этом, игнорируя доводы защиты, обвинение муссирует и массирует мысль, что это тяжкое преступление. Но как это преступление может быть тяжким, если за совершение его полагается штраф?

Безнаказанность судей, прокуроров и следователей в плане совершения преступлений против правосудия, привело катастрофическому падению профессионализма - теперь этим лицам нет необходимости понимать, что требуют законы. Скажем, статья 14 УК РФ устанавливает, что «Преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания». Если организация деятельности даже экстремистской организации не вызывает общественной опасности, то как такой организацию деятельности можно считать преступлением?

Я буду это повторять и повторять, Верховный Суд, осознавая малограмотность нынешних судей, специально в пункте 20 Пленума Верховного Суда №11 от 28 июня 2011 года «О судебной практике по уголовным делам экстремистской направленности» прямо указал: «Под организацией деятельности общественного или религиозного объединения либо иной организации, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности (часть 1 статьи 2822 УК РФ), следует понимать действия организационного характера, направленные на продолжение или возобновление ПРОТИВОПРАВНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ запрещенной организации…». То есть, организация деятельности даже экстремисткой организации, деятельность которой запрещена судом, не является преступлением, запрещённым частью 1 статьи 2822, если не организовывается противоправная деятельность этой организации.

А конкретно противоправной деятельностью, объединяемой понятием «экстремистская деятельность», является деятельность, перечисленная в части 1 статьи 1 закона «О противодействии экстремистской деятельности», причём, список части 1 статьи 1 исчерпывающий, причём вся указанная в этом законе деятельность по отдельности запрещена либо уголовным законом, либо кодексом об административных правонарушениях, то есть, является противоправной. И только организацию этой, указанной в части 1 статьи 1 закона «О противодействии экстремистской деятельности» деятельности, закон считает тем преступлением, о котом идёт речь в части 1 статьи 2822 УК РФ.

Отсюда и разбег наказаний, установленных частью 1 статьи 2822 УК РФ - от штрафа до 8 лет лишения свободы. Всё зависит от того, какой противоправной деятельностью занимается та экстремистская организация, деятельность которой запрещена судом, - преступлениями или правонарушениями. Если преступлениями, то наказанием может быть лишение свободы в зависимости от тяжести преступления, если организация занимается правонарушениями, то наказанием может быть только штраф.

В который раз повторю и повторять буду, что в материалах данного уголовного дела нет никаких попыток следствия доказать, что ИГПР ЗОВ, как организация, занималась хоть какой-то экстремисткой или противоправной деятельностью. Заметьте, что в этом деле оперативные работники, следователи, прокуроры и судьи везде старательно избегают ставить прилагательное «преступной» или «экстремисткой» перед понятием «деятельность». Они обвиняют ИГПР ЗОВ просто в «продолжении деятельности АВН». Какой деятельности?

Законной. Потому, что текст обвинения, к примеру, Парфёнова следует читать так: ««Парфёнов В.Н., являясь одним из лидеров ИГПР ЗОВ, законные и охраняемые Конституцией цели и задачи которой идентичны законным и охраняемым Конституцией целям и задачам межрегионального общественного движения Армия воли народа (далее - АВН), …осуществляет действия организационного характера, направленные на продолжение законной и охраняемой Конституцией деятельности данной запрещённой организации».

Чтобы убедить соучастников своего преступления, формально считающихся прокурорами и судьями, в том, что обвиняемые организовывали деятельность уже запрещённой судом преступной организации, следствие утверждает, что Инициативная группы по проведению референдума «За ответственную власть» (ИГПР ЗОВ) это на самом деле формально переименованная организация Армия воли народа (АВН). (Т.1, л.д. 1 и далее по всем материалам дела).

Но, как видно из диспозиции части 1 статьи 2822 УК РФ, закон не знает никаких формально или неформально переименованных экстремистских организаций - организация, которая подлежит преследованию, должна быть запрещена судом.

Понятным каждому нормальному человеку доказательством нашей невиновности является, прежде всего, дебильность самих доказательств обвинения.

К примеру, по всем материалам дела разбросано: «…при этом осознавая, что истинная цель состоит в «расшатывании» политической обстановки в Российской Федерации в сторону нестабильности, дискредитации законодательной и исполнительной власти, а также свержения существующего режима незаконным путём» (Т.5 л.д. 76, л.д. 124, л.д 148).

Ни в Конституции, ни в Уголовном кодексе нет запрета, свергать существующий режим хоть законным, хоть незаконным путём, поскольку просто словом «режим» без уточнений, в русской социологии называют исключительно антидемократические, фашистские режимы, то есть ЗАВЕДОМО НЕЗАКОННЫЕ. Что смешно, даже эксперты, нанятые самими следствием, пытаются объяснить этим «юристам»: «режим - государственный строй (обычно об антинародном, антидемократическом строе)», - при этом эксперт ссылается на «Толковый словарь русского языка с включением сведений о происхождении слов» под редакцией Н.Ю. Шведова (Т.6, л.д. 101). Бесполезно! Эти генералы и полковники полиции и юстиции, вместе с государственными советниками и заказанные ими заключения экспертов не читают, и даже прочитав, понять их не способны.

В томе 12 на л.д. 62-65 находится экспертное заключение лингвистов ЦСТ ФСБ, выполненное 15 декабря 2008 года. Помимо лингвистических вопросов, суд поставил им и вопросы:

«2. Имеет ли место в информационных материалах… публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения?

3. Какое психологическое воздействие на сознание читателей…».

И эксперты-лингвисты А.П. Коршиков (стаж работы экспертом 22 года) и О.Е. Николаева (стаж работы экспертом 21 год) сообщают суду: «Вопросы 2-3 не рассматривались как не входящие в компетенцию экспертов».

И это не единственный пример профессионально отношения экспертов в материалах данного дела, поэтому, казалось бы, уже и полная дура, а не только майор юстиции и её начальники, должна бы понять, что лингвистам нужно ставить вопросы только лингвистики.

Но следователь Талаева выносит на экспертизу вопрос:

«- сходна ли символика межрегионального общественного движения «Армия Воли Народа» …с символикой организации «Инициативная группа по проведению референдума «За ответственную власть?». И поручает эту экспертизу одному просто филологу - А. Баранову, и двум специалистам речеведческой экспертизы - Ю. Носик и М. Петровой (Т.5, л.д. 148-149). А те за деньги готовы смастерить «экспертизу» по любой специальности, хоть по запуску искусственных спутников Земли.

Обвиняемый А. Соколов протестует против таких «экспертов», он пишет:

«Экспертиза выполнена некомпетентными специалистами, поскольку в ней сравниваются визуальные объекты, однако никаких данных о том, что эксперты Баранов или Петрова являются специалистами в сфере геральдики или имеют право и аттестацию на проведение судебных экспертиз не продуктов речевой деятельности …нет» (Т.5, л.д. 186).

Что тут может возразить человек, знающий, что филологи по своей специальности не имеют отношения к изображениям? Но следователь Талаева возражает без проблем:

«Судебная экспертиза проведена экспертами, обладающими специальными знаниями (но ведь и доярка обладает специальными знаниями), перед экспертами были поставлены исчерпывающие вопросы (а что эти вопросы исчерпали?), перед началом проведения экспертного исследования эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения (это сделало их специалистами по геральдике?). Оснований не доверять экспертам ГБУ г. Москвы «МИЦ» не имеется, эксперты обладают достаточной квалификацией для производства данной судебной экспертизы».

Вот, что эдаким утверждением продемонстрировала Талаева? Уверенность в безнаказанности или слабоумие, при котором не понимают, что означают слова «квалификация» или «специальные знания»?

И что касается экспертиз, то в данном случае трудно найти иное, кроме слабоумия, объяснение поступкам следователя.

Не только обвиняемые и адвокаты, но и грамотные эксперты объясняли Талаевой, что экспертам нельзя ставить вопросы права - те вопросы, на которые должны отвечать следователи, прокуроры и судьи, а не лингвисты. К примеру, вот экспертам психологу Д. Бережной и лингвисту Н. Фатееввой среди прочих вопросов следователь Талаева поставила вопрос: «9. Содержаться ли в представленных материалах… упоминание… об организации проведения обучения новых участников экстремистской деятельности, вербовки, конспирации, расшатывания политической обстановки в РФ в сторону нестабильности, смене существующей власти нелегальным путём?» (Т. 6, л.д. 91). Эксперты ей отвечают:

«…ответ на вопрос №9 (об экстремистской деятельности, о вербовке) предполагает правовую квалификацию деяний, что не входит в компетенцию эксперта-лингвиста и эксперта-психолога».

И никакого эффекта не производят на следователя и прокуроров ЦАО эти попытки экспертов объяснить им то, чему их должны были обучить на юридическом факультете. Следователь Талаева смело выносит постановление о назначении ещё одной экспертизы и без колебаний ставит эксперту-лингвисту вопросы:

«- содержится ли в представленном тексте выступления лица, обозначенного как Кирилл Барабаш, негативная оценка Президента Российской Федерации и его деятельности в качестве должностного лица и оценивается ли эта деятельность как ПРОТИВОПРАВНАЯ?

- имеется ли в представленном тексте выступления лица, обозначенного как Кирилл Барабаш, высказывания, в которых речь идёт о действиях, результатом которых является НЕЗАКОННАЯ смена существующей власти? Если да, то имеется ли в тексте обоснование допустимости и желательности их осуществления?».

То есть не суд, а лингвист должен установить, противоправность и незаконность деяний обвиняемых. А почему лингвист, а не, скажем, выпускник театрального института или швея-мотористка?

Или вот практически анекдот.

Следователь делает вывод: «Отказать в удовлетворении ходатайства обвиняемого Соколова А.А. о приобщении приговора в отношении Замураева Романа и о прекращении заведомо незаконного преследования в отношении него (Соколова А.А.)». (Т. 7, л.д. 116). И сопроводительное письмо от 19.12.2015: «Направляем ответ на ходатайство Соколова А.А. об истребовании приговора в отношении Замураева Романа и о прекращении заведомо незаконного преследования в отношении него (Соколова А.А.) по уголовному делу № 385061»

Заявление следствия, что оно отказывается прекратить «заведомо незаконное» преследование Соколова, вызывает удивлённую насмешку неспособности следователя сформулировать простую мысль русского языка, но только у умственно нормальных людей. У тех, кого преступное сообщество наняло в судьи, прокуроры и следователи, такие перлы и улыбки не вызовут.

И уж как тут считать, что эти малограмотные люди с чётко выраженной общей малограмотностью и неспособностью сформулировать простые мысли, могут знать законы?

И это не сегодня взялось. В 9 томе помещены материалы рассмотрения дела о запрещении АВН Мосгорсудом в 2019 году. В своём иске в Мосгорсуд № 13-25-2010/83167 от 16.08.2010 года тогдашний Прокурор Москвы, государственный советник юстиции 2 класса Ю.Ю. Сёмин обвинял АВН:

«Таким образом, главная цель межрегионального общественного движения «АВН» по организации референдума для принятия поправки к Конституции РФ и закона «О суде народа России над Президентом и членами Федерального собрания Российской Федерации» противоречит Конституции РФ, подрывает основы конституционного строя и направлена на его насильственное изменение, нарушает целостность Российской Федерации, воспрепятствует законной деятельности государственных органов, что в соответствии с ч.1 ст.1 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» признается экстремистской деятельностью».

Вдумайтесь - в понимании этого «юриста» референдум противоречит Конституции Российской Федерации!

Или оцените вот такие примеры.

8 декабря 2015 года обвиняемый Соколов, как уже сказано чуть выше, просит следствие «приобщить к материалам у/д 385061 материалы уголовного дела по ст. 282 в отношении Романа Замураева, в частности, вступивший в законную силу полностью оправдательный приговор Костромского суда» (Т.7, л.д. 115). В ответ, 19 декабря следователь Талаева выносит постановление на 2 страницах, в котором сообщает: «Данное ходатайство не подлежит удовлетворению, поскольку в соответствии с п. 3 ч.2 ст. 38 УПК РФ следователь уполномочен самостоятельно направлять ход расследования, принимать решение о производстве следственных действий», - и делает вывод: «Отказать в удовлетворении ходатайства обвиняемого Соколова А.А. о приобщении приговора в отношении Замураева Романа и о прекращении заведомо незаконного преследования в отношении него (Соколова А.А.)». (Т. 7, л.д. 116).

Однако Соколов 10.05.2016 снова просит о том же и получает от следователя всё тот же отказ (Т.8, л.д. 64-65). Соколов жалуется тогдашнему руководителю следственного органа Крамаренко, вместо того отвечает заместитель подполковник юстиции Д.В. Семёнов - отказать (Т.8, л.д. 177 -178).

Следствие стоит на своём – не допустить в материалы дела приговор Костромского суда по делу Романа Замураева! Однако не только этот приговор, но и кассационное определение по делу Замураева находятся в материалах уголовного дела уже с ноября 2015 года, то есть задолго до ходатайств Соколова, в частности в томе 12 на л.д. 24-37. Мало этого, этот приговор по делу Романа Замураева плюс кассационное определение по его делу находятся в материалах уголовного дела 385061 в томе 12 и на л.д. 233-245. Если бы следователь Талаева и лица, считающиеся прокурорами, понимали, что именно она набросала в дело, то они просто удовлетворили бы ходатайство Соколова, а так вынуждены были писать длинные мотивированные отказы.

Ещё пример. 29.12.2015 Соколов просит: «Приобщить к материалам у/д 385061 проект поправки к Конституции и текста закона «Об оценке деятельности Президента и членов ФС народом России», принятие которых является целью ИГПР ЗОВ» (Т.8. л.д. 18). И опять постановление от формально именующей себя следователем: «Данное ходатайство не подлежит удовлетворению, поскольку в соответствии с п. 3 ч.2 ст. 38 УПК РФ следователь уполномочен самостоятельно направлять ход расследования, принимать решение о производстве следственных действий» (Т.8. л.д. 19). Но проект поправки к Конституции и текста закона «Об оценке деятельности Президента и членов ФС народом России» уже находились в материалах дела, и подшиты не один раз, к примеру, в томе 13 эти материалы находятся на л.д. 186-188, а потом ещё и на л.д. 222-224, а потом ещё и томе 14 на л.д. 114-117.

Таким образом, материалы уголовного дела № 385061 представляют собою мусорную кучу совершенно случайно собранных и порою подшитых в нескольких экземплярах документов, которые как доказательства обвинения по части 1 статьи 2822 УК РФ являются совершенно неотносимыми. К примеру, в деле подшита копия определения Мосгорсуда от 19 мая 2009 года, оставляющее в силе решение о закрытии газеты «Дуэль», которая к данному делу никак не относится, но в томе 13 она тоже подшита дважды – на л.д. 18-21 и 136-139.

Полиграфические предприятия ООО «Вектор» и ООО «Интерфлаг» когда-то оказывали свои обычные платные полиграфические услуги по заявкам Парфёнова, в результате в томе 19 на л.д. 143-152 находятся договора об аренде помещений этими ООО. А что они доказывают? Такие же платные услуги оказывало и ООО «Кул-принт», в томе 19 на л.д. 11-18 договор аренды ООО «Кул-принт» помещения у ООО «Кожевники». А что это доказывает?

То есть, ни следователь Талаева, ни её преступные начальники, ныне разоблачённые и уволенные, сами не соображали, а Талаева и прокуратура ЦАО и до сих пор не соображают, что находится в материалах этого уголовного дела. Они засунули в дело, что попало, и обвиняют с потолка, не сообразуясь с тем, что на самом деле находится в этих материалах, поскольку знают, что их сообщникам, - лицам, входящим в преступное сообщество и считающихся судьями, - понятное дело, и так сойдёт!

При чтении материалов дела удивляет исключительное презрение следствия к суду - для полиции и Следственного комитета судьи - это мелкие, слабоумные  холуи, которые по приказу обвинения подпишут то, что надо обвинению. От этого презрения к судьям идёт непонимание того, как именно работает судебная система - эти генералы, полковники и майоры юстиции и полиции не знают о судах элементарного. К примеру, не знают, что у судов есть апелляционная инстанция, и судебное решение вступает в законную силу только после того, как с этим решением согласилась эта инстанция.

Решение о запрете деятельности АВН было вынесено Мосгорсудом 19 октября 2010 года, но на это решение была подана кассационная жалоба, которая была отклонена Верховным Судом 22 февраля 2011 года, с этой даты решение и вступило в законную силу. Эта тонкость оказалась недоступной для генералов, полковников и прочих майоров полиции и юстиции. В деле несколько десятков документов тупо утверждают: «…после вступления решения суда в законную силу, но не позднее конца октября 2010 года…» (к примеру, Т.2, л.д. 129, 140, Т.3, л.д. 1 и так далее), то есть эти люди либо вообще не знали, что решения судов обжалуются, либо не знали, что Мосгорсуд тоже может рассматривать дела в первой инстанции.

К началу 2016 года это было кое-как разъяснено следователю, но полиция осталась при своём девственном идиотизме.

Вот оперуполномоченный 5 отдела ГУПЭ МВД России, подполковник полиции Аванесян О.С. 4 марта уже 2016 года фабрикует протокол допроса работника Центра дизайна и полиграфии А.А. Филатова. Это работник, якобы, вспомнил, что 6 лет назад: «В конце 2010 года, точную дату не помню…», - к ним обратился Парфёнов с заказом напечатать листовку АВН аж на 200 рублей, но передал сразу 600 рублей. А: «Примерно через 1 месяц, точно дату не помню…», - то есть в том же 2010 году Парфёнов попросил на оставшиеся деньги ещё напечатать листовки. После этого Филатов, якобы, разорвал отношения с Парфёновым потому, что: «В тот же день я решил поинтересоваться об организации «Армия воли народа» в сети Интернет, где я увидел данную организацию в списке запрещённых экстремистских материалов Министерства юстиции РФ» (Т.18, л.д. 131).

Поскольку Аванесян сам своей рукой писал протокол, то его квалификация видна, как на ладони, - этот подполковник полиции, к примеру, искренне полагает, что запрещённые организации находятся в списке запрещённых информационных материалов, то есть, он никогда не видел этих списков. Такие у нас борцы с экстремизмом!

Но обратите внимание и на другое - этот Аванесян как бы понимает, что организации включаются в список после вступления судебного решения в законную сил. Но он и в марте 2016 года не понимал, что решение по запрету АВН вступило в законную силу не 19 октября 2010 года, а только 22 февраля 2011, и АВН появиться в списке Минюста могла не ранее лета 2011 года - через определённый технический срок после 22 февраля. Малограмотность не даёт этим полицейским даже сфальсифицировать доказательства так, чтобы было похоже на правду, хотя, как видите, они пытаются это сделать.

Во всех постановлениях следствия, начиная от постановлений на производство обыска, бессовестно утверждается, что обвиняемые «…проводили обучение методам конспирации», но во всех 20 томах дела и следов нет о подобном обучении - какой конспирации конкретно обучали? Выдумать себе партийные клички, писать письма молоком между строк?

Давайте сравним. Как известно, преступники, генерал-майоры юстиции из СКР Максименко и Никандрова, полковника Ламонова, а также один из следователей по делу ИГПР ЗОВ Бычков, были пойманы на получении очередной взятки в миллион евро от «вора в законе». Но договаривались они с этим вором о взятке прямо в прокуратуре ЦАО. После того, как их разоблачила ФСБ, прокуроры и следователи прокуратуры ЦАО перешли на методы конспирации. А именно.

Я получал обвинительное заключение в прокуратуре ЦАО (там же и СК ЦАО). Сначала просидел бестолку два с половиной часа во второй половине дня пятницы 14 октября, но сидел на стульях для посетителей так, что у вахтёра видел экран от камер видеонаблюдения, показывающих двор и вход. Видел, что происходит и внутри, и на улице. Так вот, следователи и работники прокуратуры для того, чтобы договорится о совершении преступлений так, чтобы ФСБ их не накрыло, теперь выбегают на улицу, и уже с улицы звонят по телефонам. Один следователь и пришедших к нему посетителей вывел на улицу и минут 15 с ними там договаривался, и только  потом завёл к себе в кабинет. Умные стали после того, как их переговоры с преступниками засекли ФСБ! Теперь работники прокуратуры ЦАО и следователи творят свои делишки используя методы конспирации. Но гособвинителю Фроловой необходимо сообщить прокурору ЦАО, что с целью конспирации необходимо убрать видеокамеры вокруг прокуратуры, чтобы посетители не видели, какими делишками занимаются работники прокуратуры и СК.

И что - хоть одного участника ИГПР ЗОВ хотя бы в подобной конспирации уличили?

А ведь в материалах дела обвинение неоднократно приводит то, чему обучали в ИГПР ЗОВ. К примеру, вот в томе 19 на листе дела 51 даны требования к вступающим в ИГПР ЗОВ:

«По решению ИГПР включающийся должен показать знание:

1. Вопроса референдума IGPR.info/1.

2. Соглашение между участниками ИГПР IGPR.info/3.

3. Существенной части Конституции РФ, а именно:

- Глава 1. Основы конституционного строя (ст. 1-16);

- Глава 4. Президент Российской Федерации (ст. 80-93);

- Глава 5. Федеральное собрание (ст. 94-109);

- Глава 9. Конституционные поправки и пересмотр Конституции (ст.134-137).

4. Первых 17 статей регламентирующих деятельность ИГПР «ЗОВ» федерального конституционного закона «О референдуме»».

 

7.7. Доказательства невиновности подсудимых, следующие из фактов того, что преступное сообщество, состоящее из работников МВД, следователей, прокуроров и судей совершает против подсудимых деяния, запрещённые Уголовным законом под угрозой наказания.

Согласно полномочиям судьи, установленных частью 4 статьи 29 УПК РФ, судья обязан: «Если при судебном рассмотрении уголовного дела будут выявлены обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, нарушения прав и свобод граждан, а также другие нарушения закона, допущенные при производстве дознания, предварительного следствия или при рассмотрении уголовного дела нижестоящим судом, то суд вправе вынести частное определение или постановление, в котором обращается внимание соответствующих организаций и должностных лиц на данные обстоятельства и факты нарушений закона, требующие принятия необходимых мер. Суд вправе вынести частное определение или постановление и в других случаях, если признает это необходимым».

 

Совершение преступным сообществом преступления, предусмотренного частью 2 статьи 141 УК РФ, косвенно доказывается отсутствием в России за всю историю РФ общероссийских референдумов. И прямо доказывается умышленностью воспрепятствования участию граждан России в референдуме, организуемом ИГПР ЗОВ.

Есть мнение, что по статье 141 УК РФ («Воспрепятствование свободному осуществлению гражданином …права на участие в референдуме»), может наказываться только воспрепятствование участию в референдуме уже созданных и зарегистрированных инициативных групп. Это ошибка! Наказывается не то, что полицейский не пускает кого-то голосовать. Наказывается нарушение конституционного ПРАВА на участие референдуме!

А что именно это право включает, разъясняется в части 2.11 статьи 4 закона от 28 июня 2004 г. № 5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации»: «право на участие в референдуме - конституционное право граждан Российской Федерации голосовать на референдуме, участвовать в выдвижении инициативы проведения референдума, а также в иных законных действиях по подготовке и проведению референдума».

Подсудимые выдвинули инициативу референдума, подсудимые были заняты подготовкой к его проведению, следовательно, мы, подсудимые, находимся под защитой статьи 141 УК РФ, и все, кто попирает наше право на участие в референдуме, являются фашиствующими уголовными преступниками.

Умышленности этого деяния доказывается материалами следствия во всех томах дела, к примеру, в Т.1, л.д. 8; Т.8, л.д. 9-10; Т.9, л.д. 13; Т.10, л.д. 23, 186, 189, или в заключение эксперта №643 э/2: «Исходя из содержания текстов «Наша цель», «Цель Армии воли народа...» и «Что такое АВН, или Цель Армии Воли Народа», ИГПР «ЗОВ» и «АВН» преследуют цель внести решением референдума изменения российское законодательство (Т.5, л.д. 47-48). А сам факт совершения преступления, доказывается отсутствием у преступного сообщества доводов, оправдывающих совершение преступления, предусмотренного частью 2 статьи 141 УК РФ, что следует из ответов на заявления о возбуждении уголовного дела (Т.7, л.д. 23, 27, 31, 33). Доказывается также уже рассмотренным сокрытием обвинением факта того, что ИГПР ЗОВ создалась строго по закону от 28 июня 2004 г. №5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации» (к примеру, Т.3, л.д. 53, 213; Т.7, л.д. 23-33; Т.15, л.д. 47). А также уклонением начальствующих лиц России от получения доказательств их открытой связи с преступлением по воспрепятствованию народу России участвовать в референдуме. Доказывается это тем, что при попытке обжаловать отказ в возбуждении уголовного дела по статье 141 УК РФ, ответы давали только прокуроры и руководители следственных органов до уровня в лучшем случае заместителя прокурора округа Москвы, мало этого, жалобы пересылались для ответа тем лицам, на бездействие которых и поступали жалобы. Это вопиющее беззаконие, поскольку попирается часть 5 статьи 10 ФЗ № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» и часть 6 статьи 8 закона от № 59-ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации». И то, что аппараты СК России и Генеральной прокуратуры идёт на подобное прямое нарушение закона, доказывает, что они видят совершение преступления, предусмотренное статьёй 141 УК РФ, но не хотят давать общественности и прессе доказательства их личного соучастия в этом преступлении.

 

Совершение преступным сообществом преступления, предусмотренного статьёй 278 УК РФ «Насильственный захват власти или насильственное удержание власти», которая запрещает: «Действия, направленные на насильственный захват власти или насильственное удержание власти в нарушение Конституции Российской Федерации, а равно направленные на насильственное изменение конституционного строя Российской Федерации». Совершение данного преступления доказывается тем, что арестовав членов Инициативной группы по проведению референдума силой имеющихся полномочий у лиц преступного сообщества, формально называющих себя следователями, прокурорами и судьями, преступное сообщество прекратило действие части 3 статьи 3 Основ конституционного строя, и части 2 статьи 32 Конституции РФ. Тем самым насильственно изменила конституционный строй Российской Федерации, причём, в тех его частях, в которых он не может быть изменён даже Государственной Думой.

 

Совершение преступным сообществом преступления, предусмотренного статьёй 275 УК РФ «Государственная измена», доказывается тем, что на моё заявление, поданное по подследственности в ФСБ, о возбуждении уголовного дела по признакам статьи 275 УКРФ против следователя Талаевой, её руководителей и надзирающих прокуроров, работники ФСБ отказывались не только возбуждать его, но и проверять. Я 8 раз обжаловал у вышестоящих начальников ФСБ отказ ФСБ проводить проверку его заявления так, как этого требуют статьи 144-145 УПК РФ и ничего не добился - работники ФСБ разных уровней 8 раз отказывались выносить постановления, об отказе возбуждать уголовное дело. Между тем, в томе 13 на листах дела с 59 по 80 находится 5 постановлений об отказе возбуждать уголовное дело по статье 280 УК РФ против Зубкова. То есть, если речь идёт об отсутствии признаков преступления, то ФСБ выносит постановления об отказе возбуждать уголовное дело, как того требует УПК РФ.

Причём, при попытке обжаловать отказ возбудить уголовное дело по признакам статьи 275 УК РФ у директора ФСБ А. Бортникова, мне давали ответы только мелкие клерки ФСБ России, которые посылали меня обжаловать их решения не к своим начальникам - не к Бортникову или к его замам, - а «в прокуратуру или суд». Из этого следует, что, по мнению компетентных работников ФСБ, самые бессовестные члены преступного сообщества работают в прокуратуре и судах, а обращение граждан к ним гарантирует безнаказанность преступников преступного сообщества. И то, что высокопоставленные лица ФСБ России идут на подобное уклонение от своих обязанностей, доказывает, что они видят совершение преступления, предусмотренное статьёй 275 УК РФ, но не хотят давать общественности и прессе доказательства их личного соучастия в этом преступлении. А таким доказательством, без сомнений, была бы их подпись под документом, оправдывающим бездействие их подчинённых при виде государственной измены.

 

Совершение преступным сообществом преступления, предусмотренного частью 2 статьи 299 УК РФ «Привлечение заведомо невиновного к уголовное ответственности», доказывается:

а) Тем, что, не смотря на протесты обвиняемых, обвинение цинично отказывается руководствоваться положениями закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности», а это доказывает, что следствие и прокуратура, поправ статью 2 этого закона, умышленно совершали преступление, предусмотренное статьёй 299 УК РФ «Привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности».

б) Обоснованием обвинения заведомо незаконным судебным актом, поскольку прокуратура пытается обосновать обвинение решением Московского городского суда от 19.10.2010, которым была прекращена деятельность ставящей себе целью проведение референдума организации Армия воли народа (АВН). Но в ходе этого процесса Московскому городскому суду были представлены неоспоримые доказательства того, что АВН является Общероссийской организацией: Армия воли народа пыталась реализовать инициативу проведения не местного, а общероссийского референдума, и уже по этой своей цели АВН не могла быть ничем иным, как Общероссийским общественным объединением. Кроме этого, в 2010 году АВН имела 61 структурное подразделение и представительства в 52 из 83 субъектов Федерации и одно представительство в Канаде. В результате, АВН, как организация, полностью соответствовала положению статьи 14 Федерального закона «Об общественных объединениях» от 19.05.1995 № 82-ФЗ: «Под общероссийским общественным объединением понимается объединение, которое осуществляет свою деятельность в соответствии с уставными целями на территориях более половины субъектов Российской Федерации и имеет там свои структурные подразделения - организации, отделения или филиалы и представительства».

А по положению статьи 27 ГПК РФ рассматривать дело о ликвидации деятельности Всероссийского общественного объединения может только Верховный Суд, а не суд субъекта Федерации - не Мосгорсуд, как это было.

Вопреки статье 47 Конституции РФ: «Никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом», - дело АВН в Мосгорсуде было рассмотрено судом незаконного состава.

в) Тем, что документы предварительного следствия своим слабоумием и малограмотностью выражают нескрываемое презрение к российскому правосудию, факты чего рассмотрены выше.

г) Умышленным сокрытием обвинением факта того, что ИГПР ЗОВ была организована МОД ЗОВ и не имеет отношения к АВН. Обвинение буквально из шкуры вылезает, чтобы скрыть факт того, что ИГПР ЗОВ это и близко не АВН. И вот это умышленное сокрытие обвинением факта того, что ИГПР ЗОВ была организована МОД ЗОВ и не имеет отношения к АВН, является доказательством совершения преступления, предусмотренного частью 2 статьи 299 УК РФ.

17 ноября 2015 года я направил следователю Талаевой ходатайство о присоединении к материалам дела доказательств того, что АВН и ИГПР ЗОВ это разные организации и ИГПР ЗОВ работала в контакте с Центральной избирательной комиссией России.

В ответ Талаева 18 ноября 2015 года вынесла постановление: «…Как следует из текста ходатайства, обвиняемый Мухин Ю.И. просить приобщить к делу документы, доказывающие, что следователь Талаева совершила преступление, возбудив уголовное дело против заведомо невиновных и препятствует гражданам России участвовать в референдуме, а именно: копию устава МОД ЗОВ на 8 л., экземпляр газеты «Своими именами», копия ответа ЦИК от 08.04.2014 на 1 л., письмо обвиняемого в ЦИК от 14.09.2015 на 2 л., копия ответа ЦИК на 1 л.».

И постановила:

«Удовлетворить ходатайство обвиняемого Мухина Ю.И. о приобщении копий документов к материалам уголовного дела № 385061».

Но в материалах дела и присоединённых к делу доказательствах нет ни малейшего упоминания об этих документах - обвинение просто уничтожило эти доказательства.

д) Приданием лжи следователя о том, что ИГПР ЗОВ это АВН, значение юридически установленного факта, подробности чего рассмотрены выше в пункте 7.5.

е) Отказом приобщать к делу доказательства невиновности. Согласно статьи 85 УПК РФ: Доказывание состоит в собирании, проверке и оценке доказательств в целях установления обстоятельств, предусмотренных статьей 73 настоящего Кодекса. А статья 73 УПК РФ устанавливает: «1. При производстве по уголовному делу подлежат доказыванию: …5) обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния».

То есть, следователь обязан доказывать и невиновность обвиняемых. В данном деле выпирает даже не то, что следователь, игнорируя статьи 73 и 85 УПК РФ не собирает доказательства невиновности, выпирает циничный отказ следователя удовлетворить совершено очевидные ходатайства защиты.

Всего в 4 томах уголовного дела 385061 с №5 по № 8 помещены 139 ходатайств, поданных обвиняемыми и их адвокатами по разным аспектам следствия, и столько же постановлений следователя и его руководителей в ответ на эти ходатайства. В том числе 119 ходатайств о доказательствах невиновности, начиная от постановки вопросов экспертам, кончая просьбами о присоединении к материалам дела доказательств того, что в деле нет инкриминируемого обвиняемым состава преступления. И из 119 ходатайств частично «удовлетворены» всего два - о постановке эксперту дополнительных вопросов и о знакомстве адвоката с материалами дела. По остальным ходатайствам - полный отказ.

Примеры отказа следователя приобщать к делу доказательства невиновности, которые были исследованы при представлении суду доказательств невиновности - Т.7, л.д. 115, 116, 123, 127, 158, 159, 162, 163, 165, 171-173, 174, 177 -178, 184-187, 189-190, 191, 198-203, 226-229, 232-235, 239-241, 247-248, 249; Т.8, л.д. 1-3, 14, 15, 19, 25, 31, 32, 41, 52-53, 48-49, 56-57, 60-61, 64-65, 179-181, 182, 186-189, 191-193, 196, 201, 197-198, 202-203, 206-208, 212-213

ж) Умышленным игнорированием того, что ИГПР ЗОВ действительно осуществлялись цели, указанные МОД ЗОВ, а не МОД АВН, чему следствие придало определяющее значение. Но доказательством того, что АВН и ИГПР ЗОВ это разные организации является то, что ИГПР ЗОВ осуществлялись не цели АВН, а цели, указанные учредителем - МОД ЗОВ. В деле множество раз подшито соглашение ИГПР ЗОВ и в полном виде, и частично, и в разъяснениях, и во всех этих документах нет иной цели, кроме цели организации референдума, к примеру.

«3.2. Это соглашение между участниками ИГПР «ЗОВ» полностью базируется на Основах конституционного строя (гл. 1 Конституции РФ 1993 года), полностью соответствует Федеральному конституционному закону «О референдуме Российской Федерации» в редакции от 28 июня 2004 года» (Т.14, л.д. 107).

Или:

«Мы организация с единственной целью - принять на референдуме следующие вопросы:

11.1 В статью 93 Конституции России включить пункт 4 (см. Приложение 1).

11.2 В статью 109 Конституции России включить пункт 6 (см. Приложение 2).

11.3 Принять закон «Об оценке Президента и членов Федерального Собрания Российской Федерации народом России» (см. Приложение 3).

1.2. Основная и постоянная задача ИГПР «За ответственную власть» до начала регистрации региональных подгрупп в Центризбиркоме – насколько можно быстро сформировать региональные подгруппы, как минимум, более, чем в половине субъектов федерации и общей численностью не менее 20 тысяч человек, имея в каждой региональной подгруппе не менее 200 человек, чтобы иметь надежную возможность реализовать инициативу референдума в соответствии с законом о референдуме.

После достижения указанной численности, ИГПР «За ответственную власть» реорганизуется в соответствии со статьями 15.2, 15.7.2, 15.7.3, 15.9 Федерального конституционного закона от 28 июня 2004 г. N 5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации».

Как организация ИГПР «За ответственную власть» не будет отвлекаться на решение других задач, кроме реализации инициативы проведения референдума» (Т.14, л.д. 112). Или: «Мы, участники референдума, приняли решение об образовании инициативной группы подготовки референдума в соответствии со ст. 15.1 Федерального конституционного закона от 28 июня 2004 г. N 5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации» Федерального конституционного закона от 28 июня 2004 г. N 5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации» и заключили между собой настоящее соглашение» (Т.14, л.д. 143).

Уже следователю это показали свидетели Володько В.А. (Т.14, л.д. 240), Пыжьянова (Т.14, л.д. 263) или Мельников  (Т.14, л.д. 268).

з) Умышленным игнорированием того, что невозможно «организовывать» деятельность организации, которая не была создана, подробности которого рассмотрены выше.

и) Умышленным игнорированием того, что ИГПР ЗОВ не имела руководителей, посему никто персонально ИГПР ЗОВ не представлял и от имени ИГПР ЗОВ нечего не заявлял, факты чего рассмотрены выше.

к) Карьеристскими побуждениями и низкопоклонством членов преступного сообщества.

Как суд увидел при оглашении доказательств невиновности, начал ликвидацию права на референдум народа России заместитель Генерального прокурора РФ Гринь В.Я. 29 апреля 2009 года, который оклеветал АВН (Т.10, л.д. 88, 89). АВН потребовала наказать его за клевету, и его сообщниками в Прокуратуре Москвы было возбуждено гражданское дело по прекращению деятельности АВН.

А это доказывает, что всё это дело по запрещению деятельности АВН не имеет никакого отношения к закону, и начато, кроме прочего, как месть за обиды, нанесённые организаторами референдума этому крайне одиозному заместителю Генерального прокурора.

Мало этого, в дальнейшем организаторы референдума нанесли обиды и самому Генпрокурору Ю. Чайке с Председателем СКР А. Бастрыкиным, что доказывает карьеристский аспект беззакония.

Доказательства этому следующие. В томе 18 на листах дела 182-184 находятся фото растяжек для демонстраций, которые заказал В. Парфёнов:

1. Растяжка чёрно-жёлтая: «Генпрокурор Юрий Чайка, возбуждай уголовное преследование против полиции по ст. 149 УК РФ! Потерпевших преследует СК и Бастрыкин! Преступники, разогнавшие мирный митинг не наказаны!»

2. Растяжка светлых и черных букв по коричневому фону: «Сверить протоколы наблюдателей со 146% Чурова! Преступники, фальсифицировавшие выборы, не наказаны! Otvechayka.org»

3. Растяжка чёрно-жёлтая: «Преступники, препятствовавшие проведению митингов, не наказаны! Чайка и Бастрыкин «крышуют» преступников по ст. 142.1 и 149 УК РФ. Otvechayka.org slkp.org».

4. Растяжка чёрными буквами по пурпурному фону: «Генерального прокурора в список Магнитского до рассмотрения фальсификаций 4 декабря 2011 года. Otvechayka.org slkp.org».

Можно увидеть, что в этих агитационных материалах, заказанных Парфёновым, нет ни слова об ИГПР ЗОВ. И даже цвета ИГПР - черно-красно-белый - не использованы. Это, во-первых, доказывает, что во всех случаях, когда речь шла не о референдуме «За ответственную власть», Барабаш, Мухин, Парфёнов и Соколов выступали как независимые политики - не от имени ИГПР ЗОВ. Но, главное, наличие в материалах дела этих «доказательств», не имеющих ни малейшего отношения к делу, доказывает, что преступники, считающиеся полицейскими и следователями, стремились отличится перед теми, кого они считают своими «паханами» - перед Генпрокурором Ю. Чайкой и Председателем СКР А. Бастрыкиным.

л) Использованием заведомо лживых показаний свидетелей.

Во всех пяти постановлениях о продлении срока предварительного следствия, (Т.4, люд. 200-244) утверждается: «Вина Мухина Ю.И., Соколова А.А., Парфёнова В.Н., Барабаша К.В. подтверждается следующими доказательствами: показаниями свидетелей - Власова П.П., Нехорошева Ю.Н., Пономарёва И., Легонькова В.М., Ивахина И.П.; частичными показаниями Мухина Ю.И. и Парфёнова В.Н…».

Но кроме «Власова» и «Пономарёва» все остальные свидетели и доказательства, имеющиеся в деле, утверждают, что законные и охраняемые законом цели и задачи ИГПР «ЗОВ» совпадают с законными и охраняемыми законом целями и задачами АВН. И только «Власов» и «Пономарёв» утверждают, что ИГПР «ЗОВ» это просто переименованная АВН. Это не свидетельство о факте - это их экспертная оценка, но тем не мене, обвинение считает это свидетельским показанием.

Неизвестно, получили ли указанные лица ящик печенья и бочку варенья, но обвинение, возбудив уголовное дело против всех членов ИГПР ЗОВ по части 2 статьи 2822 УК РФ (участие в деятельности экстремистской организации), выделила дела этих предателей будущего России в отдельное производство, а потом отказала в возбуждении уголовного дела против них (Т. 19, л.д. 168-177). То есть, эти свидетели давали показание за обещание не возбуждать против них уголовное дело.

Выше их ложь уже была разоблачена, но я остановлюсь на одном моменте.

«Опущенный» «эстаповцами», Кротов на предварительном следствии показал: «Путём общего голосования участников, входивших в запрещённую АВН, была переименована АВН в инициативную группу по проведению референдума «За ответственную власть» (далее ИГПР «ЗОВ»), цели и задачи которой полностью идентичны «АВН»».

Это при том, что Кротов сообщает: «…меня подключили к общему средству информирования организации с адресом: avn ss@googlegroups.com. куда все участники организации писали письма». А 23 февраля 2011 года в 15:11 с почтового адреса valeriy.parfenov@gmail.com на почтовый адрес АВН avnss@googlegroups.com) ушло письмо:

«Товарищи бойцы, есть два вопроса на голосование (объявляю о постановке вопросов по согласованию с А.Ермоленко), вот они:

1. вопрос от оренбургского отделения, проголосованный 9 голосами ЗА: Должен ли каждый боец принять участие в выборной кампании Фадина АА в виде 200 рублей?

2. вопрос от Лидера Армии:

«Кто за то, чтобы в связи с решением Мосгорсуда от 19 октября 2010 года и вступлением его в силу 22 февраля 2011 года, прекратить деятельность, как Армии Воли Народа?».

И Кротов не просто вместе со всеми проголосовал не за переименование, а за прекращение деятельности АВН. Отделение, которое возглавлял Кротов, проголосовало резко отлично ото всех. Если из 232 участников АВН всего 10 были против прекращения деятельности АВН, то в отделении, возглавляемом Кротовым, из 5 человек 3 человека проголосовало против прекращения деятельности. Таких результатов голосования больше не было ни в одном подразделении АВН.

Мало этого, Кротов показывает следствию, что газетой ИГПР ЗОВ была газета «Своими именами», но на первой странице этой газеты 5 раз в 2010 году и 20 раз в 2011 году председатель политсовета МОД ЗОВ В.В. Шарлай сообщал, что это МОД ЗОВ организовывает ИГПР ЗОВ.

То есть, Кротов лжесвидетельствовал следователю - лгал то, что его заставили показать в «эстапо», ни мало не волнуясь, что эти его показания начисто опровергаются документами.

И эти заведомо ложные показания были использованы обвинением.

м) Ложью о «совпадении целей и задач» АВН и ИГПР ЗОВ, эта ложь уже разобрана выше.

н) Неспособностью обвинения определить, организацию деятельности какой именно организации они инкриминируют обвиняемым.

Детали этого маразма разобраны в начале, в данном случае только дополним фактами. Подсудимые в обвинительном заключении обвиняются:

- «…Мухин Ю.И., сообщил о запрете деятельности указанной организации, а также о необходимости формального переименования «АВН» в «Инициативную группу по проведению референдума «За ответственную власть»;

- «организации «АВН», формально переименованной в ИГПР «ЗОВ»»;

- «направленные на продолжение деятельности «АВН», формально переименованное в официально незарегистрированную организацию ИГПР «ЗОВ»»;

- «запрещенной организации «АВН», формально переименованной в ИГПР «ЗОВ»»;

- «собрания участников запрещенной организации «АВН», формально переименованной в ИГПР «ЗОВ».

Во-первых, утверждения обвинения, что ИГПР это формально переименованная АВН, это утверждение о факте, имеющем юридическое значение, но ни один суд ещё этот факт не установил, и на данной стадии это не более чем домысел.

Во-вторых, часть 1 статьи 2822 УК РФ не знает таких признаков преступления, как организация деятельности «переименованных организаций», то есть, с этой стороны, обвинение инкриминирует Заявителю организацию деятельности АВН.

Но, с другой стороны, когда в обвинительном заключении речь идёт о конкретной деятельности обвиняемых, то им инкриминируется только организация деятельности ИГПР ЗОВ:

- «публиковались статьи, содержащие пропаганду идеологии и деятельности ИГПР «ЗОВ»», а не идеологии АВН;

- «содержится упоминание о А.А. Соколове как организаторе референдума от лица ИГПР «ЗОВ», а не организатор АВН;

- «участие в массовых мероприятиях с участием ИГПР «ЗОВ»», а не с участием АВН;

- «мероприятия в рамках деятельности ИГПР «ЗОВ»», а не деятельности АВН;

- «ведением агитационной работы участниками ИГПР «ЗОВ»», а не участниками АВН;

- «выступление участника ИГПР «ЗОВ»», а не участника АВН;

- «велась пропаганда целей и задач ИГПР «ЗОВ»», а не задач АВН;

- «организована опция «Помощь ИГПР «ЗОВ»», а не помощь АВН;

- «перевода денежных средств в помощь газете и ИГПР «ЗОВ»», а не в помощь АВН;

- «выступление участника ИГПР «ЗОВ»», а не участника АВН;

- «ведением агитационной работы участниками ИГПР «ЗОВ»», а не участниками АВН;

- «завербовал в экстремистскую организацию ИГПР «ЗОВ»», а не завербовали в АВН;

- «с ведением агитационной работы участниками ИГПР «ЗОВ»», а не участниками АВН;

- «организовывал участие сторонников ИГПР «ЗОВ»», а не сторонников АВН;

- «выступил, как представитель ИГПР «ЗОВ»», а не представитель АВН;

- «принял участие, как представитель ИГПР «ЗОВ»», а не представитель АВН и еще раз: «принял участие, как представитель ИГПР «ЗОВ»», а не представитель АВН.

И в описании деятельности обвиняемых, АВН ни разу не упоминается. Из этого следует, что обвиняемые вели организационную работу ИГПР ЗОВ - вербовали участников в ИГПР ЗОВ, а не в АВН, выступали от имени ИГПР ЗОВ, а не АВН.

Так, деятельность какой именно организации обвиняемые организовывали? Обвинение само понимает шизофреничность подобного обвинения, и чтобы обвинение не выглядело, как изготовленное пациентами больницы имени Кащенко, в выводе постановления о предъявлении обвинения вообще не упоминается, деятельность какой именно экстремистской организации обвиняемые организовывали.

о) Для подтверждения существа обвинения я предлагал следователю все возможные варианты названия организаций, в организации деятельности которых их могли обвинять:

1. ИГПР ЗОВ.

2. ИГПР «ЗОВ», как продолжения деятельности запрещенной организации МОД «АВН»;

3. Неизвестной организации.

4. АВН.

И ни один вариант следователь Талаева не подтвердила! И то, что следователь не только не разъяснила существо обвинения, но и открыто отказалась это делать, хотя существо обвинения было не понято и прокуратурой, ещё раз доказывает, что дело сфабриковано против заведомо невиновных, настолько невиновных, что обвинению не хватило года, чтобы придумать обвиняемым преступление.

п) Обвинение в неосуществлённом намерении распространять экстремистские материалы. Повторю, что в материалах дела свыше 5400листов, в том числе: 181 поручение и рапорт; 204 постановления следователя и судов; 138 протоколов допросов; 153 протокола обысков, выемок, осмотров; 68 изъятых у членов ИГПР документов; 174 украденных у членов ИГПР писем; 57 стенограмм подслушанных разговоров членов ИГПР.

И в результате, в этих документах до 8 июня 2016 года полностью отсутствуют какие либо намёки на то, что ИГПР ЗОВ распространяла хоть какие-нибудь экстремистские материалы. Ни документальные доказательства, ни заключения экспертов, ни протоколы обысков и допросов в материалах дела не знают понятия «экстремистские материалы», причём, ни следователь, ни дознаватели и никого не спрашивали об этом, что понятно.

В результате обысков у полиграфических организаций, следствие получило образцы и сведения о продукции, которую когда-либо заказывал Парфёнов, и среди этой продукции и намёка нет на экстремистские материалы.

Поэтому само по себе обвинение в распространении экстремистских материалов, как следствие отчаяния лиц, формально считающихся следователями, является убедительным доказательством фальсификации дела против заведомо невиновных.

р) Привлечением к делу недобросовестных экспертов. Обвинение сфабриковало дело с помощью недобросовестных экспертов из ГБУ г. Москвы «МИЦ», которые охотно соглашаются давать заведомо ложные экспертизы, причём, совершенно не из своих областей знания. Тот же эксперт Баранов, филолог по специальности, дал заключения по геральдике, эксперты без колебаний дают заключения по вопросам права, которые имеет право давать только юристы в должностях.

На возмущения и отводы обвиняемых (особенно Барабаша, Парфёнова и Соколова) и их адвокатов, следствие не обращало никакого внимания, хотя обвиняемые настойчиво просили заменить экспертное учреждение, предлагая взамен государственных экспертов из ЦСТ ФСБ.

Только в томе №6, об отводе экспертов из ГБУ г. Москвы «МИЦ» заявляет адвокат Парфёнова Курьянович Н.В. (л.д. 247), адвокат Барабаша Г.Н. Иванченко подала четыре таких ходатайства (л.д. 226-227, 231, 234, 237), адвокат Соколова О.Н. Динзе дала обоснования отвода на 4 листах (л.д 240-243), сам Соколов убедительно мотивировал отвод этих экспертов, подав три ходатайства (л.д. 211, 215, 219).

И на все эти ходатайства следовал стандартный ответ: «Оснований не доверять экспертам ГБУ г. Москвы «МИЦ» не имеется…». Разве, что с добавлением типа: «…доводы Соколова несостоятельны  и голословны», - без упоминания хотя бы одного такого довода (л.д. 35, 174, 180, 194, 208, 212, 216, 220, 224, 228, 232, 238, 248).

А это доказывает осмысленность фальсификации данного дела.

с) Проведение следствия лицами, уличёнными в совершении преступлений и не оправданными, как того требует УПК РФ.

Согласно части 4 статьи 15 УПК РФ «Состязательность сторон»: «Стороны обвинения и защиты равноправны перед судом». Это равноправие означает, что в ответ на обвинение в совершение преступления со стороны обвинения, сторона защиты имеет равное право при наличии оснований в совершении преступлений обвинить в совершении преступления сторону обвинения - следователя и его руководителей. Причём, согласно статье 49 Конституции, виновность этих лиц должна устанавливаться судом, а не самими преступниками. Для этого, при наличии повода возбудить против следователя и его руководителей уголовного дела, уполномоченные законом лица проводят проверку заявления о совершении следователем преступления, и по её основаниям выносят постановление, как того требуют статьи 144 и 145 УПК РФ.

После ареста членов Инициативной группы по проведению референдума, граждане России направляли в СК заявления о возбуждении уголовного дела против следователя Талаевой и её пособников по признакам статьи 141 УК РФ (Т.7, л.д. 23-33). В ответ на эти заявления, руководители Талаевой проверки не проводили, и просто втоптали в грязь положения статей 145, 146 и 148 УПК РФ, ответив откровенной ложью: «По результатам рассмотрения данного сообщения установлено, что доводы, содержащиеся в заявлении о причастности следователя по ОВД по ЦАО ГСУ СК России по г. Москве Талаевой Н.А. к совершению преступления, предусмотренного ч.2 ст. 141 УК РФ не нашли своего подтверждения» (Т.7 л.д. 27, 31). Повторю, проверка этих доводов, как требуют статьи 145, 146 и 148 УПК РФ, не проводилась, и выводы о том, что доводы о преступности Талаевой «не нашли своего подтверждения», - являются ложью. Потому и не проводили проверку, что эти доводы невозможно было опровергнуть.

Но в любом случае, этот отказ проводить проверку, как того требует УПК РФ, является доказательством привлечения заведомо невиновного к уголовной ответственности. При невиновности следователя, в ответ на заявление о его виновности, было бы вынесено постановление, как того требует статья 148 УПК РФ.

т) Лишением обвиняемых права пользоваться помощью защитника.

Член преступного сообщества, как бы расследующая уголовное дело № 385061, Талаева Н.А., формально считающаяся следователем, с участием своей сообщницы работника прокуратуры ЦАО Фроловой, безнаказанно совершая преступления, предусмотренные статьями 141 и 299 УК РФ, устранили от защиты обвиняемых их адвоката А.С. Чернышева, лишив обвиняемых квалифицированной юридической помощи защитника. Причём, Ю. Мухин на 10 месяцев был вообще лишен юридической помощи по всем вопросам (Т.7, л.д. 47 по л.д. 97, л.д. 129, л.д. 130-132), причём, был лишён помощи даже общественных защитников и даже при рассмотрении дел по статье 125 УПК РФ.

Это издевательство закончилось только после вмешательства Уполномоченного по правам человека и признания этого издевательства незаконным Верховным Судом (Т. 19, л.д. 156-157), и обвиняемые начали получать юридическую помощь.

Причём, члены преступного сообщества в судах, прокуратуре и следственном комитете, использовали любую возможность, чтобы воспрепятствовать праву обвиняемых на защиту. В Т. 7 на л.д. 134 Соколов 18.11. 2015 просит допустить к нему в качестве общественного защитника его жену Дымову Д.А., на л.д. 135 Талаева полностью отказывает 26 ноября 2015. На л.д. 137 сама Дымова просит допустить её к оказанию юридической помощи мужу. На л.д. 143 — отказ Талаевой.

у) Издевательством над обвиняемыми.

Возбудив уголовное дело против заведомо невиновных, преступное сообщество всячески издевалось над обвиняемыми с целью сломить их волю и оговорить себя. Мне Талаева цинично заявила, что она убрала у меня адвоката, чтобы я был сговорчивее. Эти бессмысленные издевательства над подсудимыми, которые нельзя объяснить иначе, нежели удовлетворением низменных инстинктов лиц, устроившихся в преступном сообществе судьями, прокурорами, следователями и полицейскими, являются косвенными доказательствами того, что уголовное дело было возбуждено против заведомо невиновных.

Часть 1 статьи 2822 УК РФ, по которой обвиняются Барабаш, Мухин, Парфёнов и Соколов, предусматривает, напомню, наказание от штрафа в 300 тысяч рублей. Мало этого, реальную противоправную деятельность - хоть преступление, хоть правонарушение, ни для ИГПР ЗОВ, ни для АВН следствие по сей день придумать не может, и чтобы арестовать и поместить в СИЗО Барабаша, Мухина, Парфёнова и Соколова, Следственный комитет и ЦПЭ УВД пошли на крайнюю степень подлости - решили поводом для ареста сделать не тяжесть преступления, на которое обвиняемые, якобы, направляли деятельность организации, а фиктивное уклонение обвиняемых от явки в следственные органы.

Для этого следователь Талаева солгала, что она выписывала повестки и давала поручение оперуполномоченным ЦПЭ УВД вручить их Мухину, Парфёнову и Соколову, а оперуполномоченные лгали, что они обвиняемых дома не застали и поэтому сунули повестки в почтовый ящик (Мухину) или в двери (Парфёнову и Соколову). (Т.2, л.д. 155-161, Т.3, л.д. 13-16 и 119-122). И, якобы, следователь Талаева дважды посылала оперуполномоченных и они дважды никого дома не заставали. В связи с этим, Талаева «констатировала»: «…на вызов не явился, причина неявки неизвестна», - и постановила: «Поручить подчинённым вам сотрудникам осуществить привод». В результате «сотрудники» выбили двери Парфёнову и Соколову, а судьи отправили всех в СИЗО.

Особенно гнусно и от этого убедительно выглядит задержание меня.

20 июля я купил авиабилет из Москвы в Симферополь, о чем преступная группа формально считающая себя полицией и следователем, следящая за мною, знала. Тем не менее, мне никто не сообщил о том, что следователь Талаева 22 июля возбудила против него уголовное дело, поэтому я, без каких либо сомнений, вылетел в Симферополь 24 июля, а 25 июля вместе с женою и 8-летней внучкой переехал на Северную строну Севастополя, где они сняли помещение для отдыха. По утрам, только в плавках и шлепанцах я спускался на пляж и в районе буйков с целью оздоровительной зарядки проплывал заданное расстояние.

Утром 28 июля около 8 часов утра, когда я вышел из воды, меня схватили сотрудники местной полиции в составе трех человек с оружием под командой сержанта, и, не сообщив причины и основания задержания, силой посадил в полицейскую машину и вывезли в помещение дежурной части райотдела полиции Северной стороны Севастополя. В просьбе заехать в снятый мною коттедж, чтобы предупредить жену, одеться и взять паспорт, было отказано.

Когда я не вернулся с моря, то моя жена, естественно, решила, что со мною, инвалидом-сердечником 3-й группы, произошел несчастный случай, и я утонул. Поэтому она побежала на пляж искать спасателей, но там, в конце концов, нашлись люди, которые видели, что меня увезла полиция. Когда жена вернулась к внучке в коттедж, чтобы ехать и разыскивать меня в полиции, в коттедж вторглись четверо молодых мужчин, один из которых был в форме и представился участковым, и потребовали одежду и паспорт Мухина.

Преступники обрушили на жену шквал угроз, лжи и запугиваний, вперемешку с выдумками о причине моего задержания. Жена растерялась и испугалась за меня, но еще некоторое время помнила, что паспорт никому передавать нельзя. Но ведь с негодяями был человек в форме, и сработала оставшаяся с СССР формула «Моя милиция меня бережет». Окончательно жену добили фраза о том, что чем быстрее она передаст им паспорт мужа, тем быстрее они его освободят. Жена отдала одежду и мой паспорт полицейскому, потом оказалось, что это не участковый, а нанятый преступниками местный соучастник преступления в форме.

Отдав преступникам мой паспорт, брюки и рубашку, моя жена начала дежурить входа в дежурную часть полиции. Через несколько часов к ней подошел преступник (Сергей Кирюхин) и предложил привезти мне лекарства, поскольку они, якобы, срочно мне потребовались. В 2009 году мне была сделана операция аорто-коронарного шунтирования сердца, и я нахожусь на инвалидности и постоянно принимаю назначенные мне лекарства. От таких слов жена пришла в ужас и помчалась в аптеку. Но по возвращении с лекарствами дежурный капитан Кузнецов объявил, что меня повезли в следственный комитет города Симферополь и нагло ухмыляясь, заявил, что эти герои-правоохранители с лекарствами её ловко обманули. На самом деле, когда жена поехала за лекарствами, московские полицейские вывели меня из дежурной части и не по дороге, а тайно - прямо по косогору – спустили меня в автомобиль полиции Крыма и увезли в аэропорт Симферополя, откуда самолетом вывезли в Москву.

Таким образом, полицейские, не составив ни единого документа о задержании, практически похитили меня, силой продержав меня в положении, унижающем человеческое достоинство (без верхней одежды) около 6-ти часов без пищи и воды, в коридоре дежурной части отдела полиции №1 «Северный» ОМВД по Нахимовскому району г.Севастополя.

При этом, формально считающаяся следователем Талаева, сознавая преступность своих действий, цинично солгала в протоколе о задержании, что я задержан в Москве 29 июля, а не в Севастополе 28 июля 2015 года (Т. 2, л.д. 164-168).

То, что формально считающаяся следователем Талаевой не смогла вызвать Мухина, Парфёнова и Соколова, является циничной ложью, и ложность этого доказывается следующим.

Во-первых, с 14.11 2014 ЦПЭ установило подслушивание мобильных телефонов Мухина и Соколова, а с 23.04. 2015 начал прослушиваться телефон и Парфёнова (Т.1, л.д. 29-36). То есть, Талаева прекрасно знала телефоны подозреваемых и могла позвонить и вызвать к себе подозреваемых, а не лгать о том, что она им, вроде, посылала повестки.

Во-вторых, никаких повесток Талаева подозреваемым не выписывала, поскольку в таком случае в деле были бы корешки повесток, выписанных Мухину, Парфёнову и Соколову, как они есть в деле от повесток, выписанных и вручённых Барабашу. Но этих корешков от повесток Мухину, Парфёнову и Соколову в материалах нет, следовательно, и повесток в природе не было - их обвиняемым никто не носил.

Точно так же подло поступили и с Барабашом - его повесткой вызвали на допрос, а потом ему позвонил оперуполномоченный Кирюхин и сообщил, что допрос перенесён на завтра, а завтра ему сообщили, что он не явился по повестке, и этот Кирюхин тут же написал рапорт своему начальнику:

«В соответствии с информацией, полученной в ходе оперативно-следственных действий, связанных с вызовом Барабаша К.В. на допрос с СУ по ЦАО ГСУ СК РФ по г. Москве, последний не явился для проведения следственных действий, проигнорировав повестку о необходимости прибыть в ЦАО ГСУ СК РФ по г. Москве, не сообщив причины своей неявки…

…Данное обстоятельство указывает на то, что в случае избрания судом меры пресечения, не связанной с заключением под стражу, Барабаш К.В. планирует продолжить реализацию намеченных планов, продолжить заниматься преступной деятельностью, уничтожит доказательства по уголовному делу, а также намерен оказывать давление на свидетелей, участников судопроизводства, и может скрыться от органов следствия и суда».

Барабаш был заключен под стражу.

Кроме этого, Талаева, для удобства фальсификации уголовного дела, как было сказано выше, на 10 месяцев лишила меня юридической помощи, но чтобы придать видимость законности своим действиям, Талаева начала оплачивать адвокатам Лосевой и Кузнецову создание видимости, что они, якобы, мои адвокаты, и юридическую помощь я получаю. К примеру, в Т. 4 на л.д. с 200 по 244 находятся документы о пяти продлениях срока предварительного следствия. Я мог бы обжаловать эти постановления, но Талаева мне эти постановления специально не посылала, а, как следует из рассылки, посылала копии адвокатам Лосевой и Кузнецову, которые со мною вообще не общались даже по телефону.

Согласно пункту 139 Приказа Минюста № 189 от 14.10.05: «Подозреваемым и обвиняемым на основании письменного разрешения лица или органа, в производстве которых находится уголовное дело, может быть предоставлено не более двух свиданий в месяц с родственниками и иными лицами продолжительностью до трех часов каждое».

15.01.2015 года Соколов сообщал Талаевой, что за полгода содержания в СИЗО следователь разрешила ему из 12-ти всего одно свидание и просил разрешить ему свидание с мамой и женой (Т.8, л.д. 10) Ответ Талаевой - отказать (Т.8, л.д. 11. Мать Парфёнова 04.03.2016 сама пошла на личный приём к Талаевой с просьбой разрешить ей свидание с сыном (Т.8, л.д. 7). Ответ Талаевой - отказать (Т.8, л.д. 8).

В 20 томах материалов дела 220 постановлений на часть ходатайств защиты, из этих ходатайств удовлетворено (в том числе «частично») всего 17. Да и то - как!

В томе 20 содержаться ходатайства, которые подали обвиняемые и защитники в связи с окончанием предварительного следствия. В 26 случаях следователь отказала в удовлетворении ходатайств, вот, к примеру, типичное постановление, вынесенное Талаевой 27 июня 2016 года:

«В ходе выполнения требований ст. 217 УПК РФ, от обвиняемого Соколова А.А. поступило ходатайство о прекращении оказывать на него психологическое воздействие в ходе ознакомления с материалами уголовного дела, приглашении его защитников Динзе О.Н., Динзе Д.В. и Чернышева А.С. …Постановил: 1. Отказать в удовлетворении ходатайства обвиняемого СоколоваА.А. от 27.06.2016».

А те 7 ходатайств, которые «удовлетворены», удовлетворены либо обещанием ознакомить с запрашиваемыми материалами, когда обвиняемые дойдут до нужного тома при знакомстве с делом, либо предоставлением того, что следователь и так обязан предоставить, к примеру, предоставление адвокату Чернышёву постановлений о привлечении в качестве обвиняемых его подзащитных.

Причём, эти «частичные удовлетворения» также аналогичны откровенным издевательствам. Вот 15 декабря 2015 года Соколов заявляет отвод эксперту на том основании, что лингвист взялся отвечать на вопросы права, а поскольку Талаева не сообщает Соколову о судьбе его ходатайств, то потребовал и сообщить ему, какое решение будет принято. Талаева, естественно, отказала в отводе эксперта, но на этот раз постановление с этим отказом всё же направила Соколову сообщение об отказе и этим своим соблюдением закона «частично удовлетворила» это его ходатайство (Т.6, л.д. 212-213).

А вот 25 августа 2015 года я прошу ознакомить меня со списком лиц, с которыми мне запрещено общаться. Талева посылает список этих лиц в УФСИН, но в отношении меня выносит постановление: «2. Отказать в удовлетворении ходатайства обвиняемого Мухина о предоставлении списка лиц, с которыми ему запрещено общаться» (Т.7, л.д. 77)

Как сказано выше, обвиняемым не была разъяснена сущность обвинения, следовательно, не было предъявлено постановление о привлечении в качестве обвиняемых, как таковое, в его окончательной редакции, следовательно, предварительное следствие по делу 385061 нельзя было считать оконченным. Это подтвердила и прокуратура, которая заставила следователя возобновить предварительное следствие.

Следовательно, предварительное следствие не было закончено и материалы дела не могли быть представлены обвиняемым для ознакомления за 30 дней до окончания срока предельного срока содержания под стражей. В этом случае вступали в силу положения частей 5-6 статьи 109 УПК РФ:

«5. Материалы оконченного расследованием уголовного дела должны быть предъявлены обвиняемому, содержащемуся под стражей, и его защитнику не позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей, установленного частями второй и третьей настоящей статьи.

6. Если после окончания предварительного следствия материалы уголовного дела были предъявлены обвиняемому и его защитнику позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей, то по его истечении обвиняемый подлежит немедленному освобождению. При этом за обвиняемым и его защитником сохраняется право на ознакомление с материалами уголовного дела».

Поскольку следствие было возобновлено и новое обвинение было предъявлено обвиняемым только 19 августа - через год и 20 дней после их ареста и заключения под стражу, то обвинение должно было исполнить положение части 4 статьи 109 УПК РФ, согласно которому дальнейшее пребывание под стражей (больше года) не допускается и обвиняемые должны быть освобождены.

Но преступное сообщество, считающее себя судьями, прокурорами и следователями, невиновных не освободило!

Как можете увидеть, издевательства противозаконны и бессмысленны для расследования дела, и их можно объяснить только удовлетворением низменных инстинктов лиц, устроившихся в преступном сообществе судьями, прокурорами, следователями и полицейскими.

Таким образом, совершение преступным сообществом преступления, предусмотренного частью 2 статьи 299 УК РФ, доказывается:

- нарушением закона «О противодействии экстремистской деятельности»;

- обоснованием обвинения заведомо незаконным судебным актом;

- документами предварительного следствия, которые своим слабоумием и малограмотностью выражают нескрываемое презрение к российскому правосудию;

- умышленным сокрытием обвинением факта того, что ИГПР ЗОВ была организована МОД ЗОВ и не имеет отношения к АВН;

- приданием лжи следователя о том, что ИГПР ЗОВ это АВН, значение юридически установленного факта;

- отказом приобщать к делу доказательства невиновности;

- умышленным игнорированием того, что ИГПР ЗОВ действительно осуществлялись цели, указанные МОД ЗОВ, а не АВН;

- умышленным игнорированием того, что невозможно «организовывать» деятельность организации, которая не была создана;

- умышленным игнорированием того, что ИГПР ЗОВ не имела руководителей, посему никто персонально ИГПР ЗОВ не представлял и от имени ИГПР ЗОВ нечего не заявлял;

- карьеристскими побуждениями и низкопоклонством членов преступного сообщества;

- преступной лживостью и естественным слабоумием «доказательств», что ИГПР ЗОВ это переименованная АВН;

- ложью о «совпадении целей и задач» АВН и ИГПР ЗОВ;

- неспособностью обвинения и в окончательной редакции определить, организацию деятельности какой именно организации они инкриминируют обвиняемым;

- неспособность обвинения сформулировать существо предъявляемого обвинения;

- обвинение в неосуществлённом намерении распространять экстремистские материалы;

- привлечением к делу недобросовестных экспертов;

- проведения следствия лицами, уличёнными в совершении преступлений и не оправданными, как того требует УПК РФ;

- лишением обвиняемых юридической помощи;

- издевательством над обвиняемыми.

 

Совершение преступным сообществом преступления, предусмотренного статьёй 303 УК РФ «Фальсификация доказательств и результатов оперативно-розыскной деятельности», доказывается умышленным сокрытием фактов, в частности, факта того, что ИГПР ЗОВ и АВН это разные организации. Как видно из скринов переписки участников ИГПР ЗОВ (Т. 1 на л.д. 98-102) и протоколов осмотра этой переписки, видно, как следователь Талаева извращает смысл и факты того, о чём шёл разговор внутри участников ИГПР ЗОВ, с приданием этому разговору видимости противоправности: Талаева, мало того, что до неузнаваемости изменила смысл разговора переписывавшихся лиц, - она убрала всякое упоминание о том, что цель и АВН, и ИГПР ЗОВ - организация референдума - никогда не признавалась экстремисткой, и, разумеется, что ИГПР ЗОВ создало МОД ЗОВ. Она смысл переписки представила так, к примеру, как будто Шарлай одобрил совет Мухина брать фиктивные больничные.

Как показано выше, свидетели «Власов» и «Пономарёв» лгали, давая показания о том, что «ИГПР ЗОВ это переименованная АВН». Соответственно, 1 августа 2016 года я подал следователю Талаевой заявление о возбуждении уголовного дела против лжесвидетелей по признакам статьи 307 УК РФ, но 8 августа Талаева категорически отказалась отвечать мне о принимаемых ею мерах (Том 20, л.д. 93-96).

И этот отказ от проверки заявления о преступлении доказывает, что свидетели дали лживые показания не по своей инициативе, а по указанию или принуждению следователя Талаевой. Их преступление она прикрыла, отказываясь возбуждать уголовное дело, и этим сама совершила не только преступление, предусмотренное статьёй 300 УК РФ, но и предусмотренное статьёй 303 УК РФ.

Таким образом, совершение преступным сообществом преступления, предусмотренного частью 3 статьи 303 УК РФ, доказывается:

- сокрытием обвинения факта того, что ИГПР ЗОВ и АВН это разные организации;

- принуждением свидетелей лгать.

 

Совершение преступным сообществом преступления, предусмотренного статьёй 300 УК РФ «Незаконное освобождение от уголовной ответственности», доказывается фактами незаконного освобождения от уголовной ответственности - ни по одному заявлению о возбуждении уголовного дела, поданному обвиняемыми (только Мухин подал их более десятка), НИ РАЗУ не была проведена проверка и не было вынесено постановление об отказе возбуждать уголовное дело, как того требуют статьи 144 и 148 УПК РФ.

Эти заявления называются преступниками «обращением гражданина», чем втаптываются в грязь положения статей 145, 146 и 148 УПК РФ, и в ответ члены преступного сообщества пишут письма, в которых откровенно лгут. Понятно, что если члены преступного сообщества в судах, прокуратуре, следственном комитете и полиции поступят так, как требует УПК РФ, и вынесут постановление об отказе возбуждать уголовное дело, то их преступление, предусмотренное статьёй 300 УК РФ - «Незаконное освобождение от уголовной ответственности лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, прокурором, следователем или лицом, производящим дознание», - будет оконченным. А вынесенное ими постановление будет доказательством совершения им данного преступления.

Поэтому члены преступного сообщества, стремясь скрыть преступление, предусмотренное статьёй 300 УК РФ, нарушают закон, не проводят проверку преступлений и посылают жертвам преступлений против правосудия письма «в вольном стиле» или вообще не отвечают.

Примером подобного преступления является выше упомянутый итог подачи мною заявления о возбуждении уголовного дела по статье 307 УК РФ против лжи свидетелей. Вместо проверки фактов в этом заявлении и вынесения постановления, как того требует статьи 144-148 УПК РФ, следователь переименовала заявление о возбуждении уголовного дела в «ходатайство обвиняемого» и без какой-либо проверки отказалась принимать меры против преступников-свидетелей (Том 20, л.д. 93-96). Это её деяние является доказательством совершения следователем Талаевой преступления, предусмотренного статьёй 300 УК РФ «Незаконное освобождение от уголовной ответственности».

 

Совершение преступным сообществом преступлений, предусмотренных статьёй 305 УК РФ «Вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта», доказывается фактами обеспечения судьями Москвы преступления против Инициативной группы по проведению референдума.

Повторю, что часть 1 статьи 282.2 УК РФ предусматривает наказание от штрафа в 300 тысяч рублей до лишения свободы на срок до 8 лет. Любому юристу такой огромный разбег наказаний говорит о том, что экстремистские организации, об организационной деятельности которой идет речь в статье 282.2, могут иметь целью противоправную, в данном случае, экстремистскую деятельность РАЗНОЙ СТЕПЕНИ ТЯЖЕСТИ.

Таким образом, в честном суде перед тем, как выносить решение об аресте лиц, обвиняемых по данной статье, речь обязательно пошла бы о том, с какой ПРОТИВОПРАВНОЙ целью обвиняемые вели организационную деятельность Инициативной группы по проведению референдума? Скажем, с целью насильственно изменить конституционный строй или, скажем, с целью демонстрировать нацистскую символику и атрибутику? Поскольку без знания конкретного противоправного деяния, инкриминируемого подсудимому, суд не мог выбрать никакую меру пресечения для обвиняемых.

Но в постановлениях следователя Талаевой о возбуждении уголовного дела против Барабаша, Мухина, Парфёнова и Соколова, в котором описана вся их, так сказать, «противоправная деятельность», нет и намёка на то, что Инициативная группа по проведению референдума занимались хотя бы каким-то из перечисленных в законе видом экстремистской деятельности. Причём, это было взято не из отрицаний обвиняемых, а было установлено следствием и прокурором и ими самими вписано в постановление о возбуждении уголовного дела. Следовательно, никакого отношения к экстремистской деятельности и, соответственно, к части 1 статьи 282.2 Инициативная группа по проведению референдума не имела – не за что было её организаторам давать ни 20 лет, ни 15 суток, ни 500 рублей штрафа.

Невозможно поверить, что члены преступного сообщества, считающиеся судьями Хамовнического и Московского городского судов, не понимали, что заключение под стражу обвиняемых используется в качестве пытки для того, чтобы вынудить их признаться в том, чего они не совершали.

При каждом рассмотрении ходатайств следователя о продлении срока содержания под стражей, я требовал у членов преступного сообщества, формально считающих себя судьями, ответить на два вопроса:

1. Занималась ли Инициативная группа по проведению референдума «За ответственную власть», в организационной деятельности которой я и мои товарищи обвиняются, хоть каким-то видом противоправной экстремистской деятельности? Поскольку следователь и прокурор этой противоправной деятельности уже тогда выдумать не смогли, лица, формально считающие себя судьями, обязаны были придумать хоть какую-то противоправную деятельность, чтобы объяснить, за что они держат данных обвиняемых в тюрьме.

2. И раз речь идет о части 1 статьи 282.2 УК то судья должен придумать, решением какого суда запрещена деятельность Инициативной группы по проведению референдума «За ответственную власть».

Эти вопросы ставились при каждом рассмотрении продления срока содержания под стражей в судах. Бесполезно! Судьи никакие доводы защиты не принимали во внимание и, естественно, не указывали оснований для игнорирования этих доводов. В результате 11 месяцев судьи соглашались со следствием в том, что референдумы проводятся с целью «расшатывания» политической обстановки и смены существующей власти нелегальным путём», и продолжали держали обвиняемых в тюрьме.

Но в постановлении следователя о привлечении нас в качестве обвиняемых в окончательной редакции от 21 июня 2016 года вдруг появилось то, что у нас сегодня значится в обвинительном заключении. И теперь получалось, если распространение экстремистских материалов это единственная цель, то Барабаш, Мухин, Парфёнов и Соколов находились под арестом потому, что пять лет хотели совершить правонарушение, но в связи с их арестом так его и не совершили.

И получается, что за это, отсосанное из пальца намерение, Барабаш, Парфёнов и Соколов уже два года в тюрьме, а я под домашним арестом. Какие нужны ещё доказательства того, что члены преступного сообщества, формально считающие себя судьями, совершили преступление, предусмотренное частью 2 статьи 305 УК РФ «Вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта»?

 

Совершение преступным сообществом преступлений, предусмотренных статьёй 285.1 УК РФ. «Нецелевое расходование бюджетных средств» доказывается следующими обстоятельствами.

В декабре 2015 года я подал на имя руководителя СУ по ЦАО ГСУ СК РФ по Москве заявление о возбуждении уголовного дела по признакам статьи 285.1 «Нецелевое расходование бюджетных средств».

Следователь Талаева Н.А., проводя следственные действия по уголовному делу № 385061, под видом отвода запретила адвокату Чернышеву А.С., приглашенному и оплаченному мною, встречаться с мной и участвовать в следственных действиях (Т.7, л.д. 47 по л.д. 97, л.д. 129, л.д. 130-132). А для следственных действий, для которых необходим адвокат, следователь начала приглашать своих знакомых адвокатов, оплачивая из бюджета их подписи в материалах дела. Так, 14 сентября, в нецелевом расходовании бюджетных средств участвовала приглашенная Талаевой адвокат Лосева М.М., затем иные адвокаты. Вслед за Талаевой стали приглашать адвокатов за счёт бюджетных средств и судьи Хамовнического суда.

Эта схема воровства бюджетных средств хорошо известна – руководители Судебного департамента Москвы, подобрали в качестве судей Москвы своих сообщников и с их помощью украли из бюджета 1,4 миллиарда рублей, в том числе именно так они украли у бюджета 300 миллионов рублей, якобы, для оплаты в судах услуг фиктивных переводчиков.

Я просил провести проверку законности траты бюджетных средств следователем Талаевой. Руководители Талаевой, (впоследствии уволенные за связь с преступными группировками «воров в законе») Крамаренко и Хурцилава, естественно, отказались проверять махинации Талаевой и судей с бюджетными средствами.

Это незаконное расходование бюджетных средств закончилось только после вмешательства Уполномоченного по правам человека и признания Верховным Судом отвода Чернышёва незаконным, после чего руководитель Талаевой 09 июня 2016 года отменил её постановление о недопущении адвоката Чернышёва к обвиняемым (Т. 19, л.д. 156-157), и незаконное расходование бюджетных средств прекратилось.

 

Совершение преступным сообществом преступлений, предусмотренных статьёй 301 УК РФ УК РФ. «Незаконные задержание, заключение под стражу или содержание под стражей» доказывается следующими обстоятельствами.

Выше было рассмотрена незаконность содержания подсудимых под стражей, а именно, в любом честном суде перед тем, как выносить решение об аресте обвиняемых по вменяемой нам статье, речь обязательно пошла бы о том, с какой ПРОТИВОПРАВНОЙ целью подсудимые вели организационную деятельность Инициативной группы по проведению референдума? Скажем, с целью насильственно изменить конституционный строй или, скажем, с целью демонстрировать нацистскую символику и атрибутику? Поскольку без знания конкретного противоправного деяния, инкриминируемого подсудимому, суд не сможет принять по делу никаких правосудных решений, включая и то, какую меру пресечения назначать обвиняемому.

Тем не менее, суд принял очевидно неправосудное постановление содержать обвиняемых под стражей.

В дальнейшем прокуратура ЦАО:

- зная, что следователь окончил предварительное следствие через 20 дней после предельного срока заключения под стражу;

- не имея разрешения вышестоящего прокурора передавать дело в суд позже 10 дней после получения дела от следователя;

- утвердив обвинительное заключение за 14 дней до окончания срока заключения под стражу,

не отменила обвиняемым меру пресечения в виде заключения под стражу, а обратилась в Мосгорсуд с ходатайством продлить срок заключения обвиняемым под стражей в целях, не предусмотренных законом, следовательно, незаконных!

Судья О.А. Музыченко, официально признав НЕЗАКОННОСТЬ ХОДАТАЙСТВА ПРОКУРОРА, вписав в Постановление: «…содержащиеся в ходатайстве прокурора доводы относительно необходимости рассмотрения поступивших в прокуратуру ходатайств защиты не могут быть приняты во внимание в качестве основания для применения меры пресечения», - и полностью проигнорировав доводы защиты, даже не упомянув о них, удовлетворил ходатайство прокурора. Но удовлетворил НА ОСНОВАНИИ ДОВОДОВ, которые прокурором НЕ ЗАЯВЛЯЛИСЬ, и в судебном заседании вообще НЕ РАССМАТРИВАЛИСЬ. То есть, судья оказался ещё одним прокурором в этом суде - сам обвинял, и сам со своим обвинением соглашался.

Интересно, что судья Музыченко в начале процесса зачитал обвиняемым права, начав их перечень с того, что обвиняемые имеют права знать, в чём их обвиняют. Я воспользовался этим и дважды огласил итоговый вывод обвинительного заключения: «Преступная деятельность Мухина Ю.И., Барабаша К.В., Парфенова В.П.. Соколова А. А., принимавших участие в организации деятельности экстремистской организации, направленная на массовое pacпространение экстремистских материалов, была пресечена правоохранительными органами Российской Федерации». И дважды просил суд потребовать от прокурора разъяснить, как называется та организация, в деятельности которой их обвиняют, и какой преступной деятельностью эта организация занималась.

Судья Музыченко заявил, что он не имеет права требовать от прокурора разъяснения, в чём обвиняются обвиняемые, но оставив обвиняемых под стражей, он просто поиздевался над статьёй 15 УПК РФ и открыто выступил на стороне обвинения. Это доказывается:

- признанием судом незаконности доводов прокуратуры и САМОСТОЯТЕЛЬНЫМ ВЫДУМЫВАНИЕМ ЗА СТОРОНУ ОБВИНЕНИЯ доводов, которые прокурор не заявлял;

- отказом судьи Музыченко обеспечить права обвиняемых и установить существо того, в чём они обвиняются;

- «установлением» вины обвиняемых в «тяжком преступлении» без рассмотрения этой вины и оставление обвиняемых под стражей по статье, по которой наказанием является даже штраф.

Ну, а незаконность задержания меня в Севастополе уже описана выше.

Таким образом, совершение преступным сообществом преступления, предусмотренного частью 1-3 статьи 301 УК РФ, доказывается:

- незаконностью содержание под стражей Барабаша, Мухина, Парфёнова и Соколова;

- отказом освободить Мухина, Парфёнова и Соколова по основаниям статей 109 и 221 УПК РФ;

- способом задержание Мухина в Крыму.

 

Совершение преступным сообществом преступления, предусмотренных статьёй 144 УК РФ УК РФ. «Воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналиста» доказывается следующими обстоятельствами.

Обстоятельством, доказывающим воспрепятствование преступным сообществом законной профессиональной деятельности журналистов, соединённые с насилием над журналистом, является судьба журналиста РБК, подсудимого Александра Соколова, причём, преследование его началось ещё накануне Олимпийских игр в Сочи, когда к нему в дом ворвалась вооруженная группа лиц. Кувалдой была выбита дверь, причем до того, как бандиты представились и были объяснены основания для вторжения. Трое боевиков с автоматами вбежали в квартиру, повалили Соколова на пол.

(Характерно то, что возбудил уголовное дело и запросил обыск у Соколова следователь СК ЦАО Бычков, уже в 2016 году попавшийся на передаче взятки в 1 миллион евро от вора в законе своим начальникам, и тут же сдавший своих начальников в обмен на домашний арест).

Как стало ясно из беседы с оперативниками, настоящим основанием для преследования Соколова стало исследование им в своей диссертации масштабов перерасхода средств и коррупционных потерь при подготовке Олимпийских игр в Сочи. То есть, задолго до начала фабрикации уголовного дела по части 1 статьи 2822 УК РФ против Соколова, фашисты преступного сообщества начали «прессовать» Соколова, как честного журналиста России.

Причём, Соколов не прекращал свои расследования и расследовал потери государства от госкорпораций Роснано, Ростех, Олимпстрой и Росатом. А за две недели до его ареста в июле 2015 года, им было опубликовано расследование потерь госбюджета при строительстве космодрома «Восточный», а результаты этого исследования готовились для передачи в Счетную палату и Федеральную антимонопольную службу.

Таким образом, совершенно немотивированный арест Соколова по делу ИГПР ЗОВ, в котором он на тот момент практически не участвовал, безусловно доказывает намерение преступного сообщества лиц, считающихся судьями, прокурорами, следователями и полицейскими, совершить преступление, предусмотренное частью 3 статьи 144 УК РФ.

 

Совершение преступным сообществом преступлений, предусмотренных статьёй 210 «Организация преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней)» и статьёй 2821 УК РФ «Организация экстремистского сообщества» доказывается следующими обстоятельствами.

Доказательством наличия в нашем деле участия преступного сообщества является соучастие в преступлениях, связанных с уголовным делом 385061, руководителей судов, прокуратуры, следственного комитета и полиции. Руководители этих органов не только не пресекали преступления, связанные с фабрикацией указанного уголовного дела против заведомо невиновных и воспрепятствованием участия граждан России в референдуме, но и активно способствовали этим преступлениям, в частности, отказом принимать меры против преступников.

Надо учесть, что

-по смыслу статьи 124 УПК РФ;

- по прямому указанию статьи 10 Федерального закона от 17.01.1992 № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» («5. Запрещается пересылка жалобы в орган или должностному лицу, решения либо действия которых обжалуются»);

-и даже по прямому указанию статьи 8.6 закона от 02.05.2006 № 59-ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации» («Запрещается направлять жалобу на рассмотрение в государственный орган, орган местного самоуправления или должностному лицу, решение или действие (бездействие) которых обжалуется»),

жалобы обвиняемых и адвокатов на следователя, адресованные его руководителю и прокурору, не могли быть пересланы для ответа самому следователю, и должна были быть рассмотрены руководителем в течении максимум 10 суток.

Но в этом деле, к примеру, Соколов неоднократно жаловался руководителю следственного управления по ЦАО ГСУ СК России по г. Москве Крамаренко и Прокурору ЦАО г. Москвы Устиновскому на то, что следователь не отвечает на его ходатайства (18 и 29 апреля, 10 и 18 мая 2016 года, Т.8, л.д. 90-91, 81-82, 77-78, 85-86). Крамаренко и Устиновским его жалобы пересылались «для ответа» Талаевой, а она выносила «типовые» для этого дела постановления, к примеру: «Отказать в удовлетворении ходатайства обвиняемого Соколова А.А. с требованием предоставить ответы на ранее направленные ходатайства» (Т.8, л.д. 94-95).

То же самое происходит и при адресации жалоб более высокому начальству. К примеру, 12 мая 2016 года адвокат Динзе адресовала уже руководителю СК Москвы генерал-майору Дрыманову запрос о том, выносились ли предупреждения о недопустимости экстремистских действий МОД ЗОВ за организацию ИГПР ЗОВ (Т.8, л.д. 106-109). Дрыманов пересылает запрос Талаевой, а та даёт «ответ» о чём-попало (Т.8, л.д. 110). Интересно, что всё это подшивается в дело в уверенности, что никто эти «доказательства» читать не будет.

Ещё пример. 13.05.2016 и 02.06.2016 года А. Соколов просит Крамаренко потребовать от следователя «учесть результат экспертизы № 643 э/2 установившей, что реализация цели ИГПР ЗОВ «позволит гражданам России обеспечить соблюдение своих прав и поддержание достойного уровня жизни»» (Т. 8, л.д. 171-172, 166). В ответ и.о. руководителя следственного управления по ЦАО подполковник юстиции Д.В. Семёнов: «1. Отказать в удовлетворении ходатайства обвиняемого Соколова А.А. с требованием дать указание следователю Талаевой учесть выводы экспертизы № 643 э/2…».

Но поскольку указанное преступное сообщество совершало тяжкие преступления, которые находятся в списке экстремистских, то наряду с преступлением, предусмотренным частями  1-4 статьи 210 УК РФ, преступники совершали и преступление, предусмотренное и частью 3 статьи 2821 УК РФ.

Таким образом, совершение преступным сообществом преступления, предусмотренного частью 1-4 статьи 210 и частью 3 статьи 2821 УК РФ, доказывается:

- участием руководителей в координации действий преступного сообщества в судах, прокуратуре, СКР и полиции;

- «судебным» обеспечением безнаказанности преступлений, творимых преступниками, устроившимися во власти.

8.

Вещественные доказательства, представленные защитой.

27 июня 2017 года суд приобщил к материалам дела заключение специалиста по компьютерной экспертизе  Я.С. Городецкого, который разыскал в интернете и извлёк переписку бойцов АВН и содержание сайтов в 2010-2011 годах.

В этом заключении Городецкий сделал следующие выводы:

В переписке группы avn_ss@googlegroups.com в сообщении от 23 февраля 2011 г. в 10:23 вопрос: «Кто за то, чтобы в связи с решением Мосгорсуда от 19 ноября 2010 года и вступлением его в силу 22 февраля 2011 года прекратить деятельность, как Армии Воли Народа?». Большинство ответов участников переписки были утвердительными. («ДА» - 222 значения, «НЕТ» - 10 значений) и ответы доведены до каждого уже бывшего бойца.

На сайте https://zaotvet.ru, имеющим название «Официальный сайт Межрегионального общественного движения «За ответственную власть»», в материале данного сайта с заголовком «О подготовке к референдуму» по состоянию на 20.07.2009 содержались сведения об организации межрегиональным общественным движением «За ответственную власть» (МОД «ЗОВ») инициативной группы по подготовке и проведению референдума по вопросу принятия закона об оценке избирателями деятельности Президента и депутатов Федерального собрания РФ. Кроме этого, содержались сведения об адресе приемной МОД «ЗОВ» в Москве (ул. Шверника д. 14/1, корп.2, кв.1), а также реквизиты организации: «Регистрационное свидетельство выдано 1.07.2008, ОГРН1087799027700».

По состоянию на 30.11.2010 на сайте газеты «Своими Именами» http://svoim.info в открытом доступе находился № 11 (11) газеты «Своими Именами» от 02.11.2010, содержащий объявление за подписью председателя политсовета МОД «ЗОВ» Шарлая В.В. под заголовком «ЗА ОТВЕТСТВЕННУЮ ВЛАСТЬ!». В данном материале объявлено об организации межрегиональным общественным движением «За ответственную власть» (МОД «ЗОВ») Инициативной группы подготовки (проведения) референдума «За ответственную власть» (ИГПР «ЗОВ»).

По состоянию на 15.02.2012 на электронном ресурсе http://igpr.ru, имеющем заголовок «За ответственную власть! Инициативная группа по проведению референдума ИГПР ЗОВ», содержались следующие сообщения, показывающие, что Инициативная группа по проведению референдума «За ответственную власть» и Армия Воли Народа выступали на митингах, как две отдельные организации.

На электронном ресурсе http://igpr.ru не позже чем с 15.02.2012 представлен в открытом доступе материал под заголовком «Как запрещалась «Армия Воли Народа»» с датой публикации 07.03.2011, содержащий видеозапись и стенограмму пресс-конференции Мухина Ю.И. от 17.02.2011. В ответ на вопрос о дальнейших действиях «Армии Воли Народа» в случае утверждения Верховным судом запрета организации поступило следующее заявление Мухина: «Мы будем законопослушными. Мы прекратим деятельность Армии Воли Народа».

Из этих документов следует, что ни о каком переименовании АВН в ИГПР ЗОВ и речи не шло - общим голосованием бойцы АВН прекратили свою деятельность, о чём было публично объявлено мною на пресс-конференции. А ИГПР ЗОВ создавалась МОД ЗОВ, о чём свидетельствует объявление на сайте, размещённое ещё 20 июля 2009 года, и о чём председатель политсовета МОД ЗОВ сообщал и сообщал в газете. Мало этого, как минимум с 2010 года - ещё до прекращения деятельности АВН, обе эти организации вместе участвовали в различных мероприятиях как две отдельные организации.

Когда Я.С. Городецкого допросили, как специалиста, то был задан вопрос о том, можно ли с уверенностью утверждать, что выявленная им переписка действительно датируется 2008-2011 годами? Городецкий подтвердил - дату создания файлов изменить невозможно. То есть, вся снятая им информация является подлинной.

На моё ходатайство приобщить к материалам дела документы моей невиновности, которые я уже вручал следователю, но которые следователь впоследствии уничтожила, а именно:

- копия постановления следователя Талаевой о приобщении к делу указанных документов;

- 2 экземпляра газеты «Своими именами»;

- копию письма в ЦИК от 16.03.2011 на 1;

- копию ответа ЦИК от 08.04.2011 на 1 л.;

- копию письма обвиняемого Мухина в ЦИК от 14.09.2015 на 2 л.;

- копия ответа ЦИК от 09.10.2015 на 1 л,

суд приобщил к делу только копии писем из ЦИК и газеты. Тем не менее, эти документы безусловно доказывают, что ИГПР ЗОВ организована МОД ЗОВ, а примкнувшие к её созданию подсудимые вели работу в открытом взаимодействии с Центральной избирательной комиссией, которая, согласно части 13 статьи 15 закона «О референдуме в РФ»: «течение 10 дней со дня первого такого уведомления проверяет соответствие вопроса (вопросов) референдума требованиям, предусмотренным статьей 6 настоящего Федерального конституционного закона, и принимает соответствующее решение».

Из приобщённого к материалам дела заключения доктора политических наук С.С. Сулакшина следует:

«Из 19 признаков сравниваемых двух организаций частично совпадают только два. В обоих случаях их ранг - «второстепенный признак». В 17 случаях признаки не совпадают. В 11 случаях ранг не совпадающих признаков «первостепенный», в 6 случаях ранг - «второстепенный».

Таким образом, в пользу тождественности двух организация говорит 10,5% доводов. В пользу нетождественности говорит 89,5% признаков.

Это более, чем убедительный результат, позволяющий обоснованно утверждать, что:

ИГПР «ЗОВ» не является организацией, тождественной МОД •АВН». идентичной или сходной с ней;

ИГПР «ЗОВ» не является формально переименованной МОД «АВН»:

ИГПР «ЗОВ» не является организацией, продолжающей или возобновляющей деятельность МОД «АВН»;

ИГПР «ЗОВ» не является организацией, действующей в интересах ни от имени МОД «АВН»».

Из приобщённого к материалам дела лингвистического заключения специалиста с.н.с. Института русского языка РАН, к.ф.н. Левонтиной И.Б. следует:

2. Программа, цели и задачи инициативной группы по проведению референдума «За ответственную власть» (ИГПР «ЗОВ»), указанные в тексте протокола осмотра оперуполномоченным Ражевым С.В. сайта Интернет-сайта www.igpr.ru от 24.08.2015, не совпадают с программой, целями и задачами межрегионального общественного движения «Армия Воли Народа» (МОД «АВН»), указанными в решении Московского городского суда от 19.10.2010 о запрете МОД «АВН» и тексте протокола осмотра Ражевым С.В. Интернет-сайта www.avn.armiavn.com от 02.09.2015…

3. В текстовых материалах Интернет-сайта www.igpr.ru, представленных в протоколе осмотра предметов (документов) от 24.08.2015 оперуполномоченным Ражевым С.В., в том числе в публикациях под заголовками «Соглашение», «ЗОВ: Закон об Ответственности Власти - Закон Один для Всех!», включающих программные документы ИГПР «ЗОВ», не содержится идей, направленных на что-либо из перечисленного в Вопросе 3; в частности, в материалах нет идей, обосновывающих или призывающих к осуществлению деятельности, направленной на массовое распространение материалов, признанных судом экстремистскими, насильственное изменение основ конституционного строя, публичное оправдание терроризма и иной террористической деятельности, а также возбуждение социальной розни, связанной с насилием или призывами к насилию.

Напротив, в указанных публикациях содержится предложение проведения в рамках действующего законодательства референдума по вопросу принятия закона об оценке деятельности президента и депутатов избирателями России с целью укрепления основ конституционного строя, повышения доверия граждан к органам власти, снижения социальной напряженности и вероятности насилия».

Из приобщённого к материалам дела заключения специалиста доктора филологических наук, профессора Елены Георгиевны Борисовой, исследовавшей ролик с выступлением К. Барабаша на митинге оппозиции, следует отсутствие экстремистских мотивов у Барабаша, и, главное, Борисова показала, что использование Барабашом выражения «Валите всё на придурка Барабаша» показывает, что Барабаш вступал не от имени какой-либо организации, а исключительно от своего имени. А это доказывает, что Барабаш не выступал от имени ИГПР ЗОВ, и что бы он ни говорил, но это неотносимое к делу доказательство.

Таким образом, представленные защитой вещественные доказательства доказывают, что подсудимые действовали не просто строго в рамках Федерального конституционного закона от 28 июня 2004 г. № 5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации», но и во взаимодействии с Центральной избирательной комиссией, МОД АВН и ИГПР ЗОВ абсолютно разные организации, и до запрета АВН действовали параллельно. Ни о каком переименовании АВН не может быть и речи - деятельность АВН была прекращена всеобщим голосованием членов АВН, и возобновлять АВН в любом виде не было необходимости.

9.

Показания свидетелей.

О том, что целью Армии воли народа была только организация референдума, показали все свидетели-участники АВН - Ю.Н. Нехорошев, А.Ю. Нечитайло, тайный свидетель Илья Пономарёв (С.В. Кротов), П.В. Выборнов, В. А. Шаманин, С.И. Мельников, К.М. Шибакин, А.А. Трибунский, Г.Н. Спаськов, А.В. Самойленко, В.А. Тягунов, Б.В. Петров, Р.В. Замураев и П.В. Бочарин. Это же подтвердили независимые свидетели, не являющиеся членами АВН или ИГПР ЗОВ, но ещё помнившие деятельность АВН - А.П. Паршев, С.Н. Бабурин, А.Л. Меллер.

О том, что целью ИГПР ЗОВ была только организация референдума, показали все свидетели-участники ИГПР ЗОВ - И.В. Пыжьянова, Ю.Н. Нехорошев, А.Ю. Нечитайло, тайный свидетель Илья Пономарёв (С.В. Кротов), Н.А. Щербаков, П.В. Выборнов, В. А. Шаманин, С.И. Мельников, К.М. Шибакин, А.А. Трибунский, Г.Н. Спаськов, А.А. Фроленков, А.В. Самойленко, И.Г. Сергеев, Р.В. Замураев. Это же в протоколах допроса подтвердил и оперативный работник МВД, внедрённый в ИГПР ЗОВ и выступивший под псевдонимом «Власов». Однако при допросе его подменили каким-то иным человеком, лгавшим и путавшимся в своих показаниях, посему его показания на суде являются недопустимыми.

О том, что целью ИГПР ЗОВ была только организация референдума, показали все независимые свидетели, наблюдавшие за деятельностью ИГПР ЗОВ со стороны - политики, государственные деятели и журналисты всех политических спектров - М.И. Москалёв, Ю.Ю. Болдырев, Н.В. Тишин, А. Навальный, М.А. Калашников, А.Л. Мартынов, Б.С. Миронов, А.С. Миронов, С.Н. Бабурин, Д.А. Митина, М.Г. Аншаков и С.С. Сулакшин.

О том, что у ИГПР ЗОВ не было никаких экстремистских целей, включая и цель распространять экстремистскую литературу, показали все свидетели, и это же подтвердили результаты предварительного следствия - ведь и следствие не вменяет ИГПР ЗОВ какую-либо противоправную деятельность.

О том, что АВН и ИГПР ЗОВ абсолютно разные организации по своим целям, показали свидетели Нечитайло, Спаськов, Самойленко, а обратили внимание суда на то, что у этих организаций разные учредители, свидетели Нечитайло и Тягунов.

Свидетель из Воронежа Тягунов Владимир Андреевич, предъявляя учредительные документы, показал, что ИГПР ЗОВ создал в 2009 году он - Тягунов, когда был руководителем Межрегионального общественного движения «За ответственную власть» - МОД ЗОВ. Что касается МОД ЗОВ, то создала это движение группа товарищей потому, что им не нравилось название «Армия воли народа» - «это сильно по-детски», - и они решили «делать всё по-серьёзному» - зарегистрировать в Минюсте само МОД ЗОВ, и уже на базе этой зарегистрированной организации создавать сразу инициативную группу по правилам закона о референдуме. Кроме того, Тягунов лично считает, что закон, который предполагалось принять в АВН на референдуме, не годился потому, что под ответственность попадает и президент, а он считает, что президент не должен попадать под ответственность.

О том, что АВН и ИГПР ЗОВ были разные организационные структуры, показали свидетели Нехорошев и Нечитайло, а о том, что АВН и ИГПР ЗОВ в 2010 году работали параллельно, показали свидетели Щербаков, Выборнов, Мельников и Трибунский.

О том, что не всем бойцам АВН нравилась ИГПР ЗОВ и не все перешли из АВН в ИГПР ЗОВ, показал свидетель из Ростова Мельников. Свидетель из Екатеринбурга Шибакин показал, что после прекращения деятельности АВН, их екатеринбургская организация АВН вступила не в ИГПР ЗОВ, а в партию Рот-Фронт, поскольку в программе этой партии было принятие закона об ответственности власти. И только в 2012 году, после того, как партия  Рот-Фронт проиграла выборы, они вступили в ИГПР ЗОВ.

Свидетель из Калуги Бочарин показал, что было видно, что хотя суд и писал, что запрещает АВН за одну листовку, но это же смешно, и было понятно, что правоохранители душат АВН именно за референдум, и не отстанут, пока полностью не задушат, поэтому он и его товарищи по Калуге деятельность по организации референдума прекратили. Свидетель Спаськов показал, что цели АВН и ИГПР ЗОВ были настолько разные, что ряд участников АВН не стали переходить в ИГПР ЗОВ потому, что считали, что по закону ИГПР ЗОВ власть может избежать ответственности.

Утверждение обвинительного заключения: «Мухин Ю.И., сообщил о запрете деятельности указанной организации, а также о необходимости формального переименования «АВН» в «Инициативную группу по проведению референдума «За ответственную власть» (далее - ИГПР «ЗОВ»)», - было опровергнуто всеми свидетелями, событий того времени, даже тайным свидетелем Кротовым, который давал показания под псевдонимом Лев Пономарёв. На предварительном следствии Кротов показал: «Путём общего голосования участников, входивших в запрещённую АВН, была переименована АВН в инициативную группу по проведению референдума «За ответственную власть» (далее ИГПР «ЗОВ»), цели и задачи которой полностью идентичны «АВН»».

Но будучи допрошенным в суде, Кротов-Пономарёв опроверг свои показания следователю, и показал, что решения в АВН и ИГПР ЗОВ принимались не Мухиным, Барабашом или Парфёновым, а всей организацией путём голосования всех её членов. После чего показал, что на голосование АВН никогда не ставился вопрос переименования, соответственно, АВН, как организация, не принимала общим голосованием решение о «формальном» переименовании АВН в ИГПР ЗОВ. А вот вопрос о прекращении деятельности АВН на голосование всех членов АВН ставился, и большинством голосов её членов было принято решение «прекратить деятельность АВН».

Независимые свидетели, помимо свидетельств о том, чем занималась ИГПР ЗОВ, дополнительно показали важные обстоятельства. Согласно статье 7 закона «О противодействии экстремистской деятельности»: «Общественному или религиозному объединению либо иной организации в случае выявления фактов, свидетельствующих о наличии в их деятельности, в том числе в деятельности хотя бы одного из их региональных или других структурных подразделений, признаков экстремизма, выносится предупреждение в письменной форме о недопустимости такой деятельности с указанием конкретных оснований вынесения предупреждения, в том числе допущенных нарушений. В случае, если возможно принять меры по устранению допущенных нарушений, в предупреждении также устанавливается срок для устранения указанных нарушений, составляющий не менее двух месяцев со дня вынесения предупреждения.

Предупреждение общественному или религиозному объединению либо иной организации выносится Генеральным прокурором Российской Федерации или подчиненным ему соответствующим прокурором. Предупреждение общественному или религиозному объединению может быть вынесено также федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции в сфере государственной регистрации некоммерческих организаций, общественных объединений и религиозных организаций (далее - федеральный орган государственной регистрации), или его соответствующим территориальным органом».

Свидетели Москалёв, Тишин, Навальный, Калашников, Мартынов, А.С. Миронов, Бабурин, Аншаков и Митина показали, что в организуемых ими митингах и мероприятиях с участием ИГПР ЗОВ никогда не поступало никаких запрещений ИГПР ЗОВ от правоохранительных органов, и не поступало никаких предупреждений. Тоже подтвердили свидетели Паршев и Б.С. Миронов, которые участвовали в выборах с идеей этого закона и не имели никаких замечаний ни от правоохранительных органов, ни от ЦИК. Свидетель А.С. Миронов, первый секретарь Московской организации партии Рот-Фронт, показал, что члены ИГПР ЗОВ были активными участниками этой партии, а Мухин был и одним из её организаторов. И что Оренбургская организация партии Рот-Фронт, к примеру, полностью состояла из членов ИГПР ЗОВ потому, что в своей программе эта партия предполагала принятие закона об ответственности власти, но никаких предупреждений никогда не получала и была зарегистрирована в Минюсте.

Известный политик Ю. Болдырев развёрнуто пояснил, что референдум - это демократическая основа любого демократического государства, и любая организация, занимающаяся референдумом, не может быть преступной, если не совершает иных преступлений. На вопрос, легко ли организовать референдум в России, пояснил, почему это практически невозможно с таким законом, а также рассказал, что они не смогли организовать референдум о вступлении в МВФ.

Специалист-лингвист И.Б. Левонтина, показала не только то, что показали все - что цели и АВН, и ИГПР ЗОВ только и исключительно в организации референдума. Левонтина показала и то, что эти организации отличались своим «чрезмерным желанием оставаться в пределах правовых норм», то есть не нарушать закон. Причём, эта законопослушность являлась способом агитации для привлечения сторонников.

Таким образом, по сумме свидетельских показаний, безусловно подтверждено, что подсудимые действовали строго в рамках Федерального конституционного закона от 28 июня 2004 г. № 5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации». А организации, в деятельности которых они участвовали, не занимались экстремистской деятельностью, оговоренной в статье 1 закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности».

Дополнительно и свидетельскими показаниями было доказано, что МОД АВН и ИГПР ЗОВ это абсолютно разные организации.

10.

Исследование текста обвинительного заключения

Полужирным курсивом дан весь текст обвинительного заключения с разбивкой на 24 эпизода.

10.1 «Мухин Юрий Игнатьевич организовал деятельность экстремистской организации, в отношении которой судом принято вступившее в законную силу решение о запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности, а именно:

Мухин Ю.И., Соколов А.А., Парфенов В.Н. и Барабаш К.В, позиционируя себя в качестве оппозиционно настроенных лиц к органам государственной власти Российской Федерации,»…

Ни частью 1 статьи 2822 УК РФ, ни всем уголовным кодексом не предусмотрено какие-либо санкции к людям, настроенным оппозиционно к органам государственной власти. Поэтому выпячивание оппозиционности подсудимых прямо доказывает, что сторона обвинения возбуждением уголовного дела против них - заведомо невиновных, - пытается реализовать свои карьеристские цели, а уголовное дело №385061 возбуждено с целью угодить неким органам государственной власти - убрать в тюрьмы оппозицию.

10.2. «…под благовидным предлогом организации и проведения референдума для принятия поправки к Конституции Российской Федерации (статьи 138) и закона «О суде народа России над Президентом и членами Федерального собрания Российской Федерации», не позднее 19.10.2010 организовали и руководили межрегиональным общественным движением «Армия воли народа» (далее - «АВН», Движение)»,…

То есть, обвинение безоговорочно признает, что подсудимые и во времена АВН занимались организацией референдума, но под благовидным предлогом, якобы, борьбы с экстремизмом преступное сообщество в судах и прокуратуре и раньше (в 2010 году) совершало преступление, предусмотренное статьей 141 УК РФ. И раньше это преступное сообщество воспрепятствовало гражданам России участвовать в том референдуме, который организовывала АВН - Армия воли народа. То есть, эта часть обвинительного заключения доказывает, что дело против ИГПР ЗОВ это не случайность, а карательная политика антинародных преступных сообществ, созданных в судах, прокуратуре, Следственном комитете и МВД.

10.3. «…одной из целей которого являлось массовое распространение экстремистских материалов»…,

Это утверждение характеризует неадекватность стороны обвинения, рассчитанную на то, что современному московскому, так сказать, судье и так сойдёт.

Во-первых, это признание, что суд запретил деятельность общественного объединения, занимавшегося организацией референдума,  то есть, воспрепятствовал гражданам России участвовать в этом референдуме всего лишь под предлогом, что данное объединение, якобы, распространяло экстремистские материалы.

Во-вторых, в который раз повторю, даже массовое распространение экстремистских материалов не является ни экстремистской, ни противоправным деянием. А экстремисткой деятельностью, согласно части 1 статьи 1 закона «О противодействии экстремисткой деятельности», является только: «…распространение ЗАВЕДОМО экстремистских материалов», -  материалов уже признанных экстремистскими судом и помещённых в федеральный список экстремистских материалов. А общественное объединение АВН некогда не распространяло заведомо экстремистские материалы, что обвинению прекрасно известно.

Вот это откровенное жульничество стороны обвинения доказывает, что у стороны обвинения не было оснований возбуждать уголовное дело против подсудимых, и она вынуждена была эти основания сама выдумывать.

10.4. «…содержащих идею, обосновывающую и призывающую к осуществлению экстремистской деятельности»,…

Этой строчкой доказывается, что сторона обвинения силой своих полномочий изменяет основы конституционного строя России. Статья 13 Конституции РФ установила: «1. В Российской Федерации признается идеологическое многообразие. 2. Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной». Преследование за распространение идей является попранием статьи 13 Конституции РФ. На самом деле, согласно части 3 статьи 1 закона «О противодействии экстремисткой деятельности», запрещаются не идеи, а «экстремистские материалы - предназначенные для обнародования документы либо информация на иных носителях, призывающие к осуществлению экстремистской деятельности…». Материалы должны призывать, а не идеи, материалы преследуются, а не идеи.

И то, что сторона обвинения силой полномочий суда пытается изменить основы конституционного строя, которые не имеет права менять даже Дума с Президентом, доказывает, что у стороны обвинения не было оснований возбуждать уголовное дело против подсудимых, и она делает это преступно, предлагая и суду попрать Конституцию РФ.

10.5. «…направленной на насильственное изменение основ конституционного строя, публичное оправдание терроризма и иной террористической деятельности, а также возбуждение социальной розни, связанной с насилием или призывами к насилию».

Дело даже не в том, что обвинение подсудимых в данных деяниях не подтверждено ни единым документом из почти 6 тысяч листов уголовного дела. А дело в том, что эти убогие обвинения уже опровергнуты и Мосгорсудом в деле по запрещению АВН, и костромскими судами по делу Замураева ещё в 2010 году. И все эти доказательства имеются в деле. Кроме того, эти обвинения опровергнуты и решением Мособлсуда по делу об экстремизме книги «За державу обидно!», и судом в Омске по делу Юрковца.

Действительно, прокурор Москвы Сёмин в 2010 году выдвинул в Мосгорсуде требование признать, что: «…главная цель межрегионального общественного движения «АВН» по организации референдума для принятия поправки к Конституции РФ и закона «О суде народа России над Президентом и членами Федерального собрания Российской Федерации» противоречит Конституции РФ, подрывает основы конституционного строя и направлена на его насильственное изменение, нарушает целостность Российской Федерации, воспрепятствует законной деятельности государственных органов, что в соответствии с ч.1 ст.1 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» признается экстремистской деятельностью» (Т.9, л.д. 13).

Учитывая явную неадекватность утверждения прокурора Москвы о том, что организация референдума является экстремистской деятельностью, и чтобы не позорить суд и себя подобным идиотизмом, судья Мосгорсуда Казаков, слушавший дело, совершил преступление против правосудия и самостоятельно заменил исковое требование истца - прокурора Москвы Сёмина, - собственным исковым требованием. А именно, это не прокурор Москвы, а судья Казаков обвинил АВН в распространении экстремистских материалов и за это запретил деятельность АВН. А сам прокурор Сёмин в распространении экстремистских материалов АВН не обвинял в силу того, что АВН их и не распространяла, и запретить АВН за это не требовал. Тем не менее, из Решения Мосгорсуда от 19.10.2010 явственно следует, что суд отказал прокурору Москвы считать организацию референдума экстремисткой деятельностью, которая «подрывает основы конституционного строя и направлена на его насильственное изменение».

Но малограмотное обвинение в нашем деле не способно понять, что находится в постановлении Мосгорсуда и определении Верховного Суда, и, как видим, снова использует уже опровергнутую судом ложь.

Далее, из имеющегося в деле приговора костромского суда по делу Замураева, следует, что прокуратура Костромы обвиняла Замураева в том же самом - в распространении идей АВН. Из этого приговора следует:

«01.10.2010 года судья Свердловского районного суда г. Костромы Трифонова B.C… рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело по обвинению Замураева Романа Владимировича…УСТАНОВИЛ: Замураев Р.В. обвиняется в том, что он… являясь членом официально незарегистрированного общественного движения «Армия воли народа» (далее АВН)… разместил в ресурсах сети Интернет на домашней странице …информационный материал «Ты избрал - тебе судить!»…

…суд ПРИГОВОРИЛ: Замураева Романа Владимировича по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст.282 ч.1 УК РФ, оправдать в связи с отсутствием в его действиях состава данного преступления».

10.6. «Решением Московского городского суда от 19.10.2010, в связи с тем, что «АВН», под видом достижения своей уставной цели, осуществляло экстремистскую деятельность, которая была выражена в массовом распространении и изготовлении экстремистских материалов, признана экстремистской и ее деятельность запрещена в порядке ст. 9 Федерального закона от 25.07.2002 № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности», указанное решение вступило в законную силу 21.06.2011».

Те основания запрета деятельности экстремистской организации, которые устанавливаются статьёй 9 закона «О противодействии экстремистской деятельности, требуют: «…в случае осуществления общественным или религиозным объединением, либо иной организацией, либо их региональным или другим структурным подразделением экстремистской деятельности, ПОВЛЕКШЕЙ ЗА СОБОЙ нарушение прав и свобод человека и гражданина, причинение вреда личности, здоровью граждан, окружающей среде, общественному порядку, общественной безопасности, собственности, законным экономическим интересам физических и (или) юридических лиц, обществу и государству ИЛИ СОЗДАЮЩЕЙ РЕАЛЬНУЮ УГРОЗУ причинения такого вреда… деятельность соответствующего общественного или религиозного объединения …МОЖЕТ БЫТЬ ЗАПРЕЩЕНА по решению суда».

А в обвинительном заключении по уголовному делу 385061, возбуждённому по признакам части 1 статьи 2822 УК РФ «Организация деятельности экстремистской организации», вне зависимости от того, в организации какой именно организации обвиняются Барабаш, Мухин, Парфёнов и Соколов, сторона обвинения:

- ни разу не упомянула и не опёрлась ни на единое положение закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности»;

- не выявила ни единого случая нарушения прав и свобод человека и гражданина и причинения вреда личности, здоровью граждан, окружающей среде, общественному порядку, общественной безопасности, собственности, законным экономическим интересам физических и (или) юридических лиц, обществу и государству от организации, в деятельности которой обвиняются Барабаш, Мухин, Парфёнов и Соколов;

- закончила обвинительное заключение сообщением результата деятельности Барабаша, Мухина, Парфёнова и Соколова: «потерпевших нет, исков к подсудимым никто не предъявлял».

Но если закон требует запрещать организации только в случае, если есть потерпевшие, а в нашем случае их нет, и обвинение даже придумать потерпевших не сумело, то за что тогда преследуются подсудимые?

То есть утверждение эпизода №10.6 основано на уверенности, что современный московский судья не станет читать, что именно требует статья 9 Федерального закона от 25.07.2002 № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности», а если и прочтёт, то не поймёт, что в ней написано.

В целом же этот эпизод доказывает, что у стороны обвинения не было указанных в законе оснований возбуждать уголовное дело против подсудимых, и сторона обвинения вынуждена была эти основания сама выдумывать, попирая при этом закон 25.07.2002 № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности».

10.7. «До вступления в законную силу указанного решения суда, но не позднее конца октября 2010 года, в помещении по адресу: г. Москва, ул. Садовая-Триумфальная, д. 16, стр. 3, Мухин Ю.И., совместно с Барабашем К.В., Соколовым А.А. и Парфеновым В.Н., умышленно, не желая исполнять решение суда, имея умысел на продолжение деятельности «АВН», одной из целей которого являлось массовое распространение экстремистских материалов, содержащих идею, обосновывающую и призывающую к осуществлению экстремистской деятельности, направленной на насильственное изменение основ конституционного строя, публичное оправдание терроризма и иной террористической деятельности, а также возбуждение социальной розни, связанной с насилием или призывами к насилию, организовали собрание участников Движения, где Мухин Ю.И., сообщил о запрете деятельности указанной организации, а также о необходимости формального переименования «АВН» в «Инициативную группу по проведению референдума «За ответственную власть» (далее - ИГПР «ЗОВ»), цели и задачи которой, согласно заключению экспертов ГБУ г. Москвы «МИЦ» № 643э/2 от 09.12.2015, совпадают с целями и задачами «АВН»».

Поскольку только в обвинительной части слово «формально» и «переименована» встречается 9 раз, то мы остановимся на этом позже, а в данном эпизоде рассмотрим два момента - как сторона обвинения определяет тождество организаций и о каких целях идёт речь.

Как видим, принцип определения тождества организаций до крайности, мягко сказать, «странный» - по цели организаций. По этому убогому представлению о тождественности, выявившемуся у стороны обвинения, если цели организаций совпадают, то это доказывает, что это одна и та же организация. Если пользоваться этим принципом, то все партии в России это одна партия. Поскольку имеют одну цель - попасть на выборах в Думу, а все христианские мусульманские конфессии - это одна церковь, поскольку и православные верующие, и католики, и лютеране, и мусульмане, и иудеи, и верующие многочисленных сект и ответвлений христианства и мусульманства имеют одну цель - попасть в рай.

Повторим, что сторона обвинения утверждает: «Мухин Ю.И., сообщил… о необходимости формального переименования «АВН» в «Инициативную группу по проведению референдума «За ответственную власть» …цели и задачи которой, согласно заключению экспертов ГБУ г. Москвы «МИЦ» № 643э/2 от 09.12.2015, совпадают с целями и задачами «АВН»».

А что это за цели и задачи? Как сформулированы? Почему сторона обвинения не написала: «преступные (экстремистские) цели и задачи ИГПР «ЗОВ» совпадают с преступными (экстремистскими) целями и задачами межрегионального общественного движения «АВН»? Ответ один. Потому, что текст обвинения следует читать так: «законные и охраняемые Конституцией цели и задачи «Инициативной группы по проведению референдума «За ответственную власть» совпадают с законным и охраняемым Конституцией целям и задачам «АВН»».

Ссылка на экспертизу № 643э/2 от 09.12.2015 имеется, но что именно установили эксперты? Эксперты установили: «Исходя из содержания текстов «Наша цель», «Цель Армии воли народа...» и «Что такое АВН, или Цель Армии Воли Народа», ИГПР «ЗОВ» и «АВН» преследуют цель внести решением референдума изменения российское законодательство, а именно принять поправку/поправки к Конституции России и Федеральный закон, которые бы наделяли россиян правом определять дальнейшую судьбу президента и депутатов Государственной Думы Федерального Собрания после истечения срока их полномочий (см. выделения цветом фона в Таблице 3). Эти изменения, согласно текстам, позволят гражданам России обеспечить соблюдение своих прав и поддержание достойного уровня жизни» (Т. 5, л.д. 44).

То есть, и эксперты установили, что АВН и ИГПР ЗОВ имели законнейшую цель - организовывали референдум.

Причём, в отличие от голословных утверждений предшествовавших эпизодов, в этом эпизоде, усиленном заключением экспертов, ни слова не говорится о такой цели, как распространение экстремистских материалов, тем более, заведомо экстремистских.

Кроме этого, переписывая и извращая абзацы из определения Верховного Суда от 22 февраля 2011 года, сторона обвинения извратила и его суть, поскольку Верховный Суд установил: «Судом установлено и усматривается из материалов дела, что согласно уставу (уговору) незарегистрированного общественного движения «Армия воли народа» его единственной целью является принятие на референдуме поправок к Конституции Российской Федерации (в виде ст. 138) и закона «О суде народа России над Президентом и членами Федерального Собрания Российской Федерации», - и разъяснил: «Поэтому суд обоснованно отклонил доводы ответчика о том, что настоящее дело не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку разрешал по заявлению прокурора вопрос о признании общественного движения «Армия воли народа» экстремистской организацией и запрете в этой связи его деятельности, а не вопрос о законности референдума».

Поэтому эпизод №10.7 доказывает, что сторона обвинения понимает, что совершает преступление, возбудив дело за осуществление охраняемой Конституцией и законом деятельности, которая не была запрещена судами, - за организацию референдума, посему обвинение в нашем деле и виляет, не упоминая, о каких целях идёт речь, - законных или нет.

10.8. «Кроме того, Мухин Ю.И., Парфенов В.Н., Соколов А.А., Барабаш К.В., в ходе вышеуказанного совещания, с целью избежать ответственности за свою экстремистскую деятельность, и, уклоняясь от исполнения решения суда о запрете организации «АВН», формально переименованной в ИГПР «ЗОВ», с целью продолжения массового распространения экстремистских материалов, приняли решение о создании печатного издания - газеты с названием «Своими именами», в которой продолжили публикации экстремистских материалов».

Однако из тома 13 (л.д. 140) следует, что газета «Своими именами» была зарегистрирована 10.08 2009 года, то есть более чем за год, до указанного мифического совещания, а не после него.

Кроме того, свидетель Нехорошев Ю.Н., по сути главный редактор газеты «Своими именами», сообщил на предварительном следствии и подтвердил на допросе в суде, что «в настоящее время он не является участником ИГПР «ЗОВ», поскольку уже давно фактически вышел из нее».

10.9. «Так, используя печатное издание - газету «Своими именами» в № 41 (58) от 11.10.2011 была опубликована статья «Ничего не бояться», в № 24 (143) от 11.06.2013 опубликована статья «Хунвэйбины» Кремля».

В соответствии с решением Басманного районного суда г. Москвы от 20.08.2014, статья «Хунвэйбины» Кремля», опубликованная в газете «Своими именами» № 24 (143) от 11.06.2013, признана экстремистским материалом.

В соответствии с решением Басманного районного суда г. Москвы от 20.08.2013, статья «Ничего не бояться», опубликованная в газете «Своими именами» № 41 (58) от 11.10.2011, признана экстремистским материалом.

В соответствии с решением Московского городского суда от 15.01.2014, заявление Федеральной службы связи, информационных технологий и массовых коммуникаций о прекращении деятельности средства массовой информации - газета «Своими именами» удовлетворено.

Статьи «Хунвэйбины» Кремля» и «Ничего не бояться» включены в федеральный список экстремистских материалов (№ 2394, № 2537)».

Сторона обвинения откровенно лжёт и в этом эпизоде, поскольку помянутые экстремистские материалы были написаны фактическим хозяином газет Зубковым, противником ИГПР ЗОВ, подчинившим себе Нехорошева, в связи с чем, Зубков с Нехорошевым стали публиковать материалы ИГПР ЗОВ, в том числе и статьи Мухина из милости, в связи с чем, даже Мухин вынужден был публиковать свои статьи в Интернете. В любом случае, если считать данный эпизод обвинительного заключения доказательством, то это доказательство не относится к делу. А то, что это не относимое к делу доказательство всё же включено в обвинение, доказывает, что у стороны обвинения не было оснований возбуждать уголовное дело против подсудимых, и она вынуждена лгать и включать в дело что попало, игнорируя прямые доказательства невиновности, находящиеся в деле.

10.10. «После прекращения в судебном порядке деятельности средства массовой информации - газеты «Своими именами», Мухиным Ю.И., Барабашем К.В., Соколовым А.А., Парфеновым В.Н., в точно неустановленное следствием время и месте, но не позднее 01.07.2014, в продолжение преступного умысла, направленного на продолжение деятельности экстремистской организации, принято решение о создании печатного издания - газеты «Слова и Дела», в которой публиковались статьи, содержащие пропаганду идеологии и деятельности ИГПР «ЗОВ», а также согласно заключению эксперта ГБУ г. Москвы «МИЦ» № 679э/2 от 31.05.2016 в статье «Обиженное следствие» (выпуск № 17 от 2014 года) содержится упоминание о А.А. Соколове как организаторе референдума от лица ИГПР «ЗОВ»».

Фактический главный редактор газеты «Слова и дела» Ю.Н. Нехорошев, показал о создании газет следующее:

«Являясь участником «АВН», а затем и ИГПР «ЗОВ» он (Нехорошев) занимался организацией и выпуском печатных изданий, следующих газет: газета «Дуэль» примерно с 1997 года по 2009 год (редактор Мухин 10.И., учредитель В.М. Смирнов); газеты «К барьеру», «Своими именами», а с 01.07.2014 газета «Слова и Дела» (главный редактор Ивахин Игорь Петрович, учредитель Шумаков Виталий Павлович). При этом, Ивахин И.П. формально являлся главным редактором».

Мало этого. Упомянутый Нехорошевым главный редактор газет «К барьеру!» и «Слово и дело» И.П. Ивахин в своих показаниях сообщает: «Он (Ивахин) не поддерживает идею Мухина Ю.И. «О проведении референдума об ответственности власти». К организациям «Армия воли народа» и Инициативная группа по проведению референдума «За ответственную власть» он не имел и не имеет никакого отношения, поскольку не поддерживает идею о проведении референдума».

Сторону обвинения совершенно не смущает, что по её логике подсудимые «принимали решение» создать газеты, которыми руководили противники ИГПР ЗОВ. То есть, и этот эпизод доказывает, что у стороны обвинения не было оснований возбуждать уголовное дело против подсудимых, и сторона обвинения вынуждена была эти основания сама лживо выдумывать, игнорируя прямые доказательства, находящиеся в деле.

И, как видите, и в этом эпизоде с описанием конкретной деятельности, ни слова не говорится о такой цели, как распространение экстремистских материалов, тем более, заведомо экстремистских.

И ещё раз подчеркнём, что сторона обвинения не скрывает того, что преследует подсудимых за организацию референдума - вина Соколова прямо указана в том, что он организатор референдума и преследуется обвинением именно за это, а не за какой-то мифический экстремизм.

Однако причина, по которым сторона обвинения специально задала экспертам вопрос только по Соколову, а из всей обширной экспертизы № 679э/2 упоминает только Соколов, не только в то в том, что он организатор референдума. А в том, что преследование журналиста Соколова начато и ведётся, как преступление стороны обвинения, предусмотренное статьёй 144 УК РФ «Воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналиста» о чём уже было сказано выше.

И рассказ в газете о преследовании Соколова, как журналиста, рассказ о преступном обыске у него, как раз и объявлен стороной обвинения упоминанием о А.А. Соколове, «как организаторе референдума от лица ИГПР «ЗОВ»».

Этот эпизод доказывает, что у стороны обвинения в уголовном деле №385061 - у следователей, прокуроров и судей - явный карьеристский и материальный интерес - выслужится перед преступным сообществом во власти, обворовывающим Россию, выслужится путём преследования журналистов, критикующих власть.

10.11. «Далее, Мухин Ю.И., Парфенов В.Н., Соколов А.А. и Барабаш К.В., воспользовавшись формальным изменением названия Движения, которое было проведено лишь с целью избежать ответственности за свою экстремистскую деятельность, и, уклоняясь от исполнения решения суда о его запрете, не меняя программы, целей, задач, символики и атрибутики, ставя в качестве одной из целей массовое распространение экстремистских материалов, в период времени с конца октября 2010 года по июль 2015 года, используя в качестве офиса помещение, расположенное по адресу: г, Москва, ул. Садовая-Триумфальная, д. 16, стр. 3, где располагаются технические средства распространения информации, осуществляли действия организационного характера, направленные на продолжение деятельности «АВН», формально переименованное в официально незарегистрированную организацию ИГПР «ЗОВ», а именно: созывали и проводили еженедельно собрания участников; организовывали деятельность по привлечению (вербовке) новых членов Движения; осуществляли контроль за работой участников; организовывали и принимали участие в массовых мероприятиях с участием ИГПР «ЗОВ»; использовали для пропаганды своих экстремистских взглядов Интернет-сайты www.ymuhin.ru,www.avn.armiavn.com, www.duel.ru, на которых ранее размещались материалы запрещенного межрегионального общественного движения «Армия воли народа», а примерно с марта 2011 года, после запрета Движения, Интернет-сайты www.igm.net. www.igrp.ru.www.igpr.info».

Как видите, и в этом эпизоде, в части описания конкретной деятельности, ни слова не говорится о такой цели, как распространение экстремистских материалов, тем более, заведомо экстремистских.

Но повторим разбор этого эпизода с навязшим в зубах утверждением о переименовании АВН в ИГПР ЗОВ.

Согласно части 2 статьи 1 федерального закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности»: «экстремистская организация - общественное или религиозное объединение либо иная организация, в отношении которых по основаниям, предусмотренным настоящим Федеральным законом, судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности». Ни по каким другим признакам, включая переименование, экстремистская организация таковой не является. Это следует из оснований запрещения, следующих из статьи 9 данного закона.

При этом, в конкретном случае ИГПР ЗОВ, которая с точки зрения своего статуса, как организации, является межрегиональной организацией, прокурор Москвы должен обратиться по подсудности в Мосгорсуд с представлением о запрете деятельности ИГПР ЗОВ, указав, к примеру, то, что твердит нам обвинение, - что ИГПР ЗОВ это «формально переименованная АВН». Запрет деятельности организации, повторю, решается судом, а не прокурором или следователем, как преступники в правоохранительных органах пытаются решить в нашем случае. Причём, Тверской суд, к примеру, не может разрешить вопрос запрета деятельности ИГПР ЗОВ за экстремистскую деятельность, даже если такое представление подаст прокурор Москвы, поскольку этот вопрос районному суду не подсуден - этот вопрос должен решаться Мосгорсудом и, кстати, в гражданском процессе, в котором прокуроры обязаны отвечать на вопросы.

Поэтому получается, чтобы обвинить «Мухина Ю.И., Парфенова В.Н., Соколова А.А. и Барабаша К.В» в совершении ими преступления, предусмотренного частью 1 статьи 2822 УК РФ, их нужно обвинять в организации деятельности АВН, поскольку деятельность АВН действительно, пусть и заведомо неправосудно, но запрещена судом. Однако уже в этом и более ранних эпизодах подсудимые вменяется в вину только и исключительно организация деятельности ИГПР ЗОВ, а деятельность ИГПР ЗОВ не запрещена судом. Когда в исследуемом обвинительном заключении речь идёт о конкретной деятельности обвиняемых, то им в тексте 16 раз инкриминируется только организация деятельности ИГПР ЗОВ. И в описании деятельности обвиняемых в обвинительном заключении АВН ни разу не упоминается. И из обвинительного заключения, в том числе и из данного эпизода следует, что обвиняемые вели организационную работу ИГПР ЗОВ, деятельность которой не запрещена судом, - вербовали участников в ИГПР ЗОВ, а не в АВН, выступали от имени ИГПР ЗОВ, а не АВН.

Мало этого, как сказано в начале выступления в прениях, Прокуратура Москвы письмом №27356-2015/104025 от 16 июня 2017 года сообщила, что подсудимые обвиняются «по факту организации деятельности «Инициативной группы по проведению референдума «За ответственную власть», цели и задачи которой идентичны целям и задачам межрегионального общественного движения «Армия воли народа», в отношении которого судом принято вступившее в силу решение о запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности».

10.12. «Проводимые Мухиным Ю.И., Барабашем К.В., Соколовым А.А., Парфеновым В.Н. мероприятия в рамках деятельности ИГПР «ЗОВ» имели абсолютно схожие атрибуты и внешние признаки с «АВН»:

- агитационные и пропагандистские материалы, пропагандирующие одни и те же политические взгляды;…».

Поскольку Инициативная группа по проведению референдума занималась организацией референдума, то идентичность её АВН доказывает, что Мосгорсуд совершил преступление против правосудия и Конституции -запретил деятельность не экстремисткой организации, а воспрепятствовал народу России участвовать в референдуме, организуемом АВН. Если вы утверждаете, что Иванов это на самом деле Петров, то тогда верно и обратное - что Петров это Иванов. Если АВН это Инициативная группа по проведению референдума, то тогда Мосгорсуд воспрепятствовал участию граждан России в референдуме, который организовывала АВН, то есть, суд свершил преступление, предусмотренное статьёй 141 УК РФ.

Но, что характерно, и в этом эпизоде с описание конкретной деятельности, ни слова не говорится о такой цели, как распространение экстремистских материалов, тем более, заведомо экстремистских.

То есть, данный эпизод доказывает, что ИГПР ЗОВ никакой экстремистской деятельностью не занимались и только организовывали референдум, и доказывает, что совершение судами преступления, предусмотренного статьёй 141 УК РФ, велось с 2010 года.

10.13. «- символика общественного движения «Инициативная группа по проведению референдума «За ответственную власть», изображенная на флагах, повязках, значках, идентична символике межрегионального общественного движения «Армия воли народа»».

В русском языке понятие «идентично» означает «тождественный, совершенно сходный, одинаковый». Но в символике, используемой членами ИГПР ЗОВ по своему усмотрению (поскольку как организация ИГПР ЗОВ не была создана и по Соглашению не имела своей символики) присутствует надпись «Инициативная группа За ответственную власть», которой не было в символике АВН, а стрелы или большие пальцы двух цветов, это символы не организаций, а только символы самой идеи ответственности власти, референдума, и символ всенародной оценки органов власти, в том числе их поощрения. Именно это установлено Мосгорсудом в решении. Повторим, красная стрелка, красный кулак, звезда героя - это символы, использовавшиеся по собственной инициативе отдельными участниками ИГПР для обозначения награждения президента и депутатов («достойны поощрения»).

Если русский язык тебе родной, то как можно заявлять об идентичности символики с надписью «Армия воли народа» символике с надписью «Инициативная группа За ответственную власть»?

Но даже если бы символы и были идентичными, то это никак не говорит о том, что это одна и та же организация. Флаги России и Сербии идентичны до степени, когда и в самой России вывешивают сербские флаги вместо российских, но только совсем уж неадекватный человек будет утверждать на этом основании, что Россия это «формально переименованная» Сербия.

Использование этого довода доказывает не только малограмотность обвинителей, но и то, что сторона обвинения не имеет доказательств виновности подсудимых в инкриминируемом им преступлении, и в качестве доводов использует что попало, для создания видимости «доказанности» своего обвинения.

10.14. «Мухин Ю.И., Соколов А.А., Парфенов В.Н., и Барабаш К.В., действуя совместно и согласованно, каждый выполняя конкретные действия организационного характера, направленные на обеспечение и продолжение деятельности организации, запрещенной в судебном порядке, выполнили следующее».

Как видите, и в этом эпизоде с описание конкретной деятельности непоименованной организации, ни слова не говорится о такой цели, как распространение экстремистских материалов, тем более, заведомо экстремистских.

И здесь, как раньше и в дальнейшем, стороной обвинения замалчивается, что «Мухин Ю.И., Соколов А.А., Парфенов В.Н., и Барабаш К.В., действуя совместно и согласованно, каждый выполняя конкретные действия организационного характера, направленные на» организацию референдума - цель защищённую Конституцией и законом Российской Федерации. И замалчивание этой цели доказывает, что сторона обвинения сознает, что она совершает преступление, предусмотренное статьёй 141 УК РФ.

10.15. «Так, Мухин Ю.И., будучи ранее судимым 18.06.2009 Савеловским районным судом г. Москвы за совершение преступления, предусмотренное ч. 2 ст. 280 УК РФ, на путь исправления не встал и, стойко придерживаясь экстремистских взглядов, с целью обеспечения и продолжения деятельности экстремистской организации, запрещенной в судебном порядке, являясь лидером и идейным вдохновителем, используя свой авторитет, совместно с Парфеновым В.Н. и Барабашем К.В. созывал и проводил еженедельно собрания участников запрещенной организации «АВН», формально переименованной в ИГПР «ЗОВ», по адресу: г. Москва, ул. Садовая-Триумфальная, д. 16, стр. 3, где обсуждались вопросы, связанные с ведением агитационной работы участниками ИГПР «ЗОВ», создания сайтов, организация митингов, пикетов.

Также он (Мухин Ю.И.), в интересах экстремистской организации, во исполнение отведенной ему преступной роли, по адресу: г. Москва, ул. Садовая-Триумфальная, д. 16, стр. 3, 08.04.2015, с целью организации вербовки новых членов, давал указание и проводил инструктаж свидетелю Власову П.П., анкетные данные которого, сохранены в тайне на основании постановления о сохранении в тайне данных о личности от 21.07.2015, о необходимости вербовки новых сторонников в Республике Крым для реализации целей экстремистской организации.

Помимо вышеперечисленного, он (Мухин Ю.И.), с целью продолжения деятельности экстремистской организации, продолжал использовать Интернет- сайт www.ymuhin.ru. зарегистрированный на его имя 19.01.2009, на котором ранее размещались материалы запрещенного межрегионального общественного движения «Армия воли народа», и на котором, после запрета «АВН», велась пропаганда целей и задач «АВН» и формально переименованной ИГПР «ЗОВ»; организована опция «В команду» проведения референдума «Я готов!», предназначенная для регистрации, то есть вербовки новых сторонников».

В данном случае сторона обвинения обвиняет Мухина в том, что он не встал в их ряды - не стал фашистом, уничтожающим право народа России на референдум («на путь исправления не встал»), и поэтому фашисты России обязаны Мухина наказать.

Но и в этом эпизоде с описанием конкретной деятельности, ни слова не говорится о такой цели, как распространение экстремистских материалов, тем более, заведомо экстремистских.

И здесь, как раньше и в дальнейшем, стороной обвинения замалчивается, что «Мухин Ю.И., … совместно с Парфеновым В.Н. и Барабашем К.В., вёл организацию референдума - занимался деятельностью, защищённой Конституцией и законом Российской Федерации. И замалчивание этой деятельности доказывает, что сторона обвинения сознает, что она, обвиняя Мухина Ю.И., Соколова А.А., Парфенова В.Н., и Барабаша К.В., совершает преступление, предусмотренное статьёй 141 УК РФ.

10.16. «Кроме того, на странице Интернет-сайта http://ymuhin.ru, по адресу: http://ymuhin.ru/booksvideo, обнаружен опубликованный видеоролик под названием «Шествие и митинг оппозиции на Болотной (5 мая)». Видеоролик содержит выступление участника ИГПР «ЗОВ» Барабаша Кирилла, согласно выводам эксперта ЭКЦ МВД России № 1824э от 22.03.2016, в тексте выступления лица, обозначенного как Кирилл Барабаш, имеются высказывания, в которых речь идет о действиях, результатам которых является смена существующей власти, в тексте имеется обоснование необходимости, допустимости и желательности данных действий, а также обоснование необходимости применения оружия для изменения неблагоприятного положения дел в стране».

В этом эпизоде нет ни слова о том, что Барабаш на этом митинге агитировал за вступление в МОД АВН или выступал от имени данной организации, или агитировал за вступление в ИГПР ЗОВ, или предлагал распространять заведомо экстремистские материалы - это совершенно не относимое к данному делу доказательство. С какой стороны на это «доказательство» ни смотреть, но оно не имеет никакого отношения к преступлению, предусмотренному частью 1 статьи 2822 УК РФ.

Мало этого, на заседании Тверского суда 29 июня судья Криворучко отказался приобщать к материалам дела доказательства того, что ролики «Шествие и митинг оппозиции на Болотной (5мая)» и «Митинг Экспертного совета оппозиции 5 мая на Болотной» никогда не признавались экстремистскими материалами. Отказался приобщать потому, что эти ролики не относятся к делу.

И наличие этого доказательств в деле доказывает, что сторона обвинения не имеет реальных доказательств вины подсудимых.

10.17. «Соколов А. А., с целью обеспечения и продолжения деятельности экстремистской организации «АВН», формально переименованной в ИГПР «ЗОВ», согласно отведенной ему преступной роли, зарегистрировал на свое имя 23.03.2011 и администрировал Интернет-сайт www.igrp.ru, IP-адреса администрирования указанного домена, присвоены абонентскому устройству на телефонной линии 8-495-387-33-76, по адресу: г. Москва, ул. Чертановская, д. 50, к. 1, кв. 33, на котором велась пропаганда целей и задач ИГПР «ЗОВ»; организована опция «Стать участником!», предназначенная для регистрации, то есть вербовки новых сторонников; организована опция «Помощь ИГПР «ЗОВ», с призывом перевода денежных средств в помощь газете и ИГПР «ЗОВ», с указанием банковских реквизитов, а именно: р/с 40817810638093204559, зарегистрированного на имя Парфенова В.Н., номера и владельцы сберкарт и их контакты: Барабаш К.В., № 4276880074797212, +79037794083, Парфенов В.Н., № 4276380094337008, +79152091776».

Как видите, и в этом эпизоде с описанием конкретной деятельности подсудимого, ни слова не говорится о такой цели, как распространение экстремистских материалов, тем более, заведомо экстремистских.

В этом эпизоде, как раньше и в дальнейшем, стороной обвинения замалчивается, что «Соколов А. А.», проводил организацию референдума - занимался деятельностью, защищённой Конституцией и законом Российской Федерации. И замалчивание этой деятельности, с одной стороны, доказывает, что сторона обвинения сознает, что она, обвиняя Соколова А.А., совершает преступление, предусмотренное статьёй 141 УК РФ, с другой стороны, наличие этого доказательств в деле доказывает, что сторона обвинения не имеет реальных доказательств вины подсудимых.

10.18. «Кроме того, на странице Интернет-сайта www.igrp.ru по адресу: http://www.igpr.ru/video/rniting_ekspertnogo_soveta_oppozicii_5_maja_na_bolotiioj, обнаружен опубликованный 07.05.2013 пользователем Admin видеоролик под названием «Шествие и митинг оппозиции на Болотной (5 мая)». Видеоролик содержит выступление участника ИГПР «ЗОВ» Барабаша Кирилла, согласно выводам эксперта № 1824э от 22.03.2016, в тексте выступления лица, обозначенного как Кирилл Барабаш, имеются высказывания, в которых речь идет о действиях, результатам которых является смена существующей власти, в тексте имеется обоснование необходимости, допустимости и желательности данных действий, а также обоснование необходимости применения оружия для изменения неблагоприятного положения дел в стране».

Для увеличения объёма текста обвинительного заключения и создания видимости работы, сторона обвинения в эпизоде № 10.18 слово в слово повторяет мантры из эпизода № 10.16. Поэтому нам остаётся повторить, что и в этом эпизоде нет ни слова о том, что Барабаш на этом митинге агитировал за вступление в ИГПР ЗОВ или предлагал распространять заведомо экстремистские материалы. Это совершенно не относимое к данному делу доказательство и с какой стороны на это «доказательство» ни смотреть, но оно не имеет никакого отношения к преступлению, предусмотренному частью 1 статьи 2822 УК РФ. А наличие этого доказательств в деле доказывает, что сторона обвинения не имеет реальных доказательств вины подсудимых.

10.19. «Парфенов В.Н., с целью обеспечения и продолжения деятельности экстремистской организации, запрещенной в судебном порядке, в соответствии с отведенной ему ролью, совместно с Мухиным Ю.И. и Барабашем К.В. созывал еженедельно собрания участников запрещенной организации «АВН», формально переименованной в ИГПР «ЗОВ», по адресу: г. Москва, ул. Садовая- Триумфальная, д. 16, стр. 3, где обсуждались вопросы, связанные с ведением агитационной работы участниками ИГПР «ЗОВ», создания сайтов, организация митингов, пикетов.

Также он (Парфенов В.И.), в интересах экстремистской организации, по адресу: г. Москва, ул. Садовая-Триумфальная, д. 16, стр. 3, 08.04.2015, с целью организации вербовки новых членов, давал указание и проводил инструктаж свидетелю Власову П.П., анкетные данные которого, сохранены в тайне на основании постановления о сохранении в тайне данных о личности от 21.07.2015, о тактике и методах вербовки новых сторонников для реализации целей экстремистской организации.

Кром того, он (Парфенов В.Н.) для обеспечения продолжения деятельности экстремистской организации завербовал в экстремистскую организацию ИГПР «ЗОВ» примерно в 2011 году Нечитайло А.Ю., примерно в 2012 году Солдатова К.А., в неустановленное следствием время Асоеву О.П.».

Как видите, и в этом эпизоде с описанием конкретной деятельности теперь уже Парфёнова, ни слова не говорится о такой его цели, как распространение экстремистских материалов, тем более, заведомо экстремистских.

В этом эпизоде, как раньше и в дальнейшем, стороной обвинения замалчивается, что Парфенов В.Н., свершал всё перечисленное исключительно с целью организации референдума - занимался деятельностью, защищённой Конституцией и законом Российской Федерации. Это показали многочисленные свидетели по данному делу, а замалчивание этой законной и защищённой законом деятельности, с одной стороны, доказывает, что сторона обвинения сознает, что она, обвиняя Парфенов В.Н., совершает преступление, предусмотренное статьёй 141 УК РФ. С другой стороны, наличие этого доказательства в деле доказывает, что сторона обвинения не имеет реальных доказательств вины подсудимых.

10.20. «Барабаш К.В., с целью обеспечения и продолжения деятельности организации, запрещенной в судебном порядке, в соответствии с отведенной ему ролью, совместно с Мухиным Ю.И. и Парфеновым В.Н. созывал еженедельно собрания участников запрещенной организации «АВН», формально переименованной в ИГПР «ЗОВ», по адресу: г. Москва, ул. Садовая-Триумфальная, д. 16, стр. 3, где обсуждались вопросы, связанные с ведением агитационной работы участниками ИГПР «ЗОВ», создания сайтов, организация митингов, пикетов».

Как видите, и в этом эпизоде с описанием конкретной деятельности подсудимого Барабаша К.В., ни слова не говорится о такой цели, как распространение экстремистских материалов, тем более, заведомо экстремистских.

В этом эпизоде, как раньше и в дальнейшем, стороной обвинения замалчивается, что «Барабаша К.В.», проводил организацию референдума - занимался деятельностью, защищённой Конституцией и законом Российской Федерации. И замалчивание этой деятельности, с одной стороны, доказывает, что сторона обвинения сознает, что она, обвиняя Барабаша К.В., совершает преступление, предусмотренное статьёй 141 УК РФ, с другой стороны, наличие этого доказательств в деле доказывает, что сторона обвинения не имеет реальных доказательств вины подсудимых.

10.21. Также он (Барабаш К.В.) организовывал участие сторонников ИГПР «ЗОВ» в митингах, шествиях, а также принимал непосредственное участие в них, а именно:

-     не позднее 05.05.2013, находясь на Болотной площади в г. Москве, принял участие и выступил, как представитель ИГПР «ЗОВ», на шествии и митинге оппозиции. Согласно выводам эксперта № 1824э от 22.03.2016, в тексте выступления лица, обозначенного как Кирилл Барабаш, имеются высказывания, в которых речь идет о действиях, результатам которых является смена существующей власти, в тексте имеется обоснование необходимости, допустимости и желательности данных действий, а также обоснование необходимости применения оружия для изменения неблагоприятного положения дел в стране».

В дальнейшем, видеоролик с указанным выступлением Барабаша К.В. был размещен на Интернет-сайтах http://ymuhin.ru по адресу: http://ymuhin.ru/booksvideo и www.igrp.ru по адресу: http://www.igpr.ru/video/miting_ ekspertnogo_soveta oppozicii_5_maia na_holotnoj».

Как видите, с целью увеличения объёма текста обвинительного заключения и создания видимости работы, сторона обвинения в эпизоде №10.21 уже в третий раз слово в слово повторяет мантры из эпизодов №№ 10.16 и 10.18. Поэтому мне остаётся повторить, что и в этом эпизоде нет ни слова о том, что Барабаш на этом митинге агитировал за вступление в ИГПР ЗОВ или предлагал распространять заведомо экстремистские материалы. Это совершенно не относимое к данному делу доказательство и сколько раз его не повторяй, но оно не имеет никакого отношения к преступлению, предусмотренному частью 1 статьи 2822 УК РФ. А наличие этого доказательств в деле доказывает, что сторона обвинения не имеет реальных доказательств вины подсудимых.

10.22. «- не позднее 01.05.2013, находясь на площадке возле памятника «Солдату Отечества», расположенного по адресу: г. Москва, ул. Люблинская, вблизи д. 157 к. 3, принял участие, как представитель ИГПР «ЗОВ», в митинге, посвященному «Выражению общественного протеста против национального унижения и социальной несправедливости, противозаконных действий полиции и противоправных решений судов», а также «Празднованию «Дня 1 Мая» и выражение протеста против ареста полковника Квачкова», где произнес речь, которая согласно заключению психолого-лингвистической судебной экспертизы №             280э/2 от 04.09.2014 содержит совокупность психологических и лингвистических признаков возбуждения вражды (ненависти) по отношению к представителям власти, в том числе к сотрудникам правоохранительных органов, которая представлена, как враждебная группа, К.В. Барабаш обосновывал необходимость борьбы с ней, в том числе насильственными способами, а также содержалась совокупность психологических и лингвистических признаков унижения представителей власти, в том числе сотрудников правоохранительных органов;

- в неустановленное следствием время, но не позднее 10.04.2013, в неустановленном следствием месте, при неустановленных обстоятельствах, принял участие, как представитель ИГПР «ЗОВ», в выступлении в одной из аудиторий для проведения пресс-конференций, где произнес речь, которая согласно заключению психолого-лингвистической судебной экспертизы № 281э/2 от 05.09.2014 содержала совокупность психологических и лингвистических признаков возбуждения вражды (ненависти) по отношению к представителям власти (министрам, чиновникам, Президенту В.В. Путину), которые были представлены, как враждебная группа, К.В. Барабаш обосновывал необходимость борьбы с ней, в том числе насильственными способами, а также содержалась совокупность психологических и лингвистических признаков унижения представителей власти;

За выступления на митингах, состоявшихся не позднее 01.05.2013 и 10.04.2013, Барабаш К.В. 20.10.2015 Люблинским районным судом г. Москвы признан виновным в совершении 2 (двух) преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 282 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07.12.2011 № 420-ФЗ), и ему назначено за каждое преступление наказание в виде штрафа в размере 200 000 рублей. На основании ч. 2 ст. 69 УК РФ, путем частичного сложения назначенного наказания окончательно назначено наказание Барабашу К.В. в виде штрафа в размере 300 000 рублей. На основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ Барабаш К.В. освобожден от наказания в связи с истечением срока давности уголовного преследования».

Остаётся повторить, что и в этом эпизоде нет ни слова о том, что Барабаш на этих митингах выступал от имени ИГПР ЗОВ или преследовал цели ИНПР ЗОВ - агитировал хоть кого-то за вступление в ИГПР ЗОВ. Ни слова нет о распространении заведомо экстремистских материалов. Это совершенно не относимые к данному делу доказательства, и с какой стороны на эти «доказательства» ни смотреть, но они не имеют никакого отношения к преступлению, предусмотренному частью 1 статьи 2822 УК РФ. А наличие этих «доказательств» в деле доказывает, что сторона обвинения не имеет реальных доказательств вины подсудимых и рассчитывает на то, что судья будет пособником преступной стороны обвинения.

10.23. «Финансирование деятельности экстремистской организации было организовано Парфеновым В.Н. и Барабашем К.В. путем добровольных взносов каждым членом экстремистской организации на банковские реквизиты, размещенные на Интернет-сайте www.igrp.ru, где указаны расчетный счет № 40817810638093204559, зарегистрированный на имя Парфенова В.Н., номера и владельцы сберкарт и их контакты: Барабаш К.В., № 4276880074797212, +79037794083, Парфенов В.Н., № 4276380094337008, +79152091776.

Установлено, что с целью обеспечения деятельности экстремистской организации, Барабашем К.В., в неустановленное следствием время, но не позднее 2011 года, на одном из собраний Движения, проходившего еженедельно по адресу: г. Москва, ул. Садовая-Триумфальная, д. 16, стр. 3, на повестку был поставлен вопрос о необходимости осуществления ежемесячных сборов с каждого члена движения по 100 рублей и выше, в зависимости от финансовых возможностей граждан. Предложение Барабаша К.В. участниками собрания было поддержано. Сбор указанных средств был обусловлен необходимостью оплаты физическим и юридическим лицам услуг: по изготовлению агитационных материалов с информацией о целях и задачах ИГПР «ЗОВ», предназначенных для последующего распространения на митингах и шествия; для создания, администрирования и оплате, предоставленного доменного имени Интернет-сайта www.ymuhin.ru, а также оплаты работы адвокатов по защите интересов членов движения на судебных заседаниях.

За использование и предоставление АО «РСИЦ» доменного имени www.vmuhin.ru , Парфеновым В.Н. 12.01.2015 с электронного средства платежа valeriy.parfenov@gmail.com, принадлежащего ООО НКО «Пэйпал ру», осуществлена транзакция № 7YA618766M635505T на сумму 450 рублей с расчетного счета № 40817810638093204559, зарегистрированного на имя Парфенова В.Н».

Как видите, и в этом эпизоде с описанием финансовой деятельности подсудимых, ни слова не говорится о финансировании такой цели, как распространение экстремистских материалов, тем более, заведомо экстремистских.

В этом эпизоде, как раньше, стороной обвинения замалчивается, что деньги собирались на организацию референдума - на деятельность, защищённую Конституцией и законом Российской Федерации. И замалчивание этой обстоятельства, с одной стороны, доказывает, что сторона обвинения сознает, что она, обвиняя подсудимых, совершает преступление, предусмотренное статьёй 141 УК РФ, с другой стороны, наличие этого доказательства в деле доказывает, что сторона обвинения не имеет реальных доказательств вины подсудимых.

10.24. «Преступная деятельность Мухина Ю.И., Барабаша К.В., Парфенова В.Н., Соколова А.А., принимавших участие в организации деятельности экстремистской организации, направленная на массовое распространение экстремистских материалов, была пресечена правоохранительными органами Российской Федерации.

Таким образом, Мухин Ю.И., Барабаш К.В., Парфенов В.Н. и Соколов А.А. совершили преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 2822 УК РФ (в редакции Федерального закона от 28.06.2014 № 179-ФЗ)».

Итак, следователь и прокурор установили, что подсудимые занимались мало того, что законной, так ещё и защищаемой законом деятельностью - организацией референдума в соответствии с законом от 28 июня 2004 г. № 5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации». И ИМЕННО ЭТУ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ОБВИНЕНИЕ И НАЗЫВАЕТ ПРЕСТУПНОЙ!

А из итогового эпизода - из второго имеющегося в обвинительном заключении существа обвинения, - следует, что подсудимым инкриминируется намерение совершить то, что не является даже правонарушением, и что, якобы, не было осуществлено в связи с арестом подсудимых. Но из всего текста следует, что это намерение распространять экстремистские материалы «отсосано из пальца» стороной обвинения, причём, отсосано, когда «поезд уже ушёл», поскольку не имеет в деле ни малейшего подтверждения. Вменяемое подсудимым распространение экстремистских материалов вообще не правонарушение, а если бы сторона обвинения была более грамотной и вменила подсудимым распространение ЗАВЕДОМО экстремистских материалов, то и это было бы запрещено не УК РФ, а статьей 20.29 КоАП.

Для преступников стороны обвинения камнем преткновения является тот факт, что деятельность ИГПР ЗОВ не запрещена судом, а о прекратившей деятельность в 2011 году АВН никто уже не вспоминает - ни свидетели, ни документы. Поэтому в итоговой части обвинительного заключения сторона обвинения вообще молчит о том, как называлась организация, в организации деятельности которой подсудимые обвиняются.

11.

В итоге.

Приняв к производству дело, в котором не сформулировано существо обвинения, судья освободил помощников прокурора от необходимости доказывать вину подсудимых - гособвинитель теперь мог зачитывать из материалов дела только названия документов, и считать эти названия «доказательством вины подсудимых». Ведь если не понятно, в чём именно обвиняются подсудимые, то неизвестно и что доказывает их вину. Этим судья поставил подсудимых перед необходимостью доказывать свою невиновность во всём, в том числе и в том, в чём их не обвиняет инкриминируемая им статья 2822 УК РФ. Например, в том, что АВН и ИГПР ЗОВ это разные организации, а организация референдума не является преступлением. Суд попрал право подсудимых, установленное частью 2 статьи 49 Конституции РФ: «Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность».

Исследование материалов, собранных обвинением в дело, исследование вещественных доказательств и показаний свидетелей, плюс анализ обвинительного заключения показал, что подсудимые действовали строго в рамках Федерального конституционного закона от 28 июня 2004 г. № 5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации». А организации, в деятельности которых они участвовали, не занимались экстремистской деятельностью, оговоренной в статье 1 закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности».

Кроме этого, безусловно доказано, что МОД АВН и ИГПР ЗОВ - абсолютно разные организации, а деятельность ни АВН, ни ИГПР ЗОВ по организации референдума не запрещалась и не запрещена судом.

Для фальсификации данного дела обвинение подменяет понятия «деятельность по созданию организации», понятием «организация деятельности организации», и делает вид, как будто экстремистскими организациями являются любые организации, чьи цели и задачи совпадают. С этой точки зрения судьи Тверского суда организуют деятельность экстремистской организации, деятельность которой запрещена судом, поскольку цели и задачи Тверского суда частично совпадают с целями и задачами Армии воли народа, запрещённой вступившим в силу Решением Московского городского суда от 19.10.2010, поскольку обе организации имеют целями организацию суда. Экспертиза это подтвердит. Причём, в обвинении судей Тверского суда по части 1 статьи 2822 УК РФ будет больше смысла и справедливости.

Кроме этого, судебное следствие показало, что преступное сообщество, состоящее из работников МВД, следователей, прокуроров и судей совершило против подсудимых России деяния, запрещённые Уголовным законом под угрозой наказания. Ю.И. Мухин