В Белоруссии началась операция «Пераемнік»?

В Минске не спеша и негласно ведется подготовка к передаче власти от 62-летнего Александра Лукашенко. Правда, кто будет его преемником — пока непонятно.

Однажды Белоруссия проснется — а Лукашенко нет. До сих пор было принято считать, что человек, единолично правящий страной уже 23 года, готов до последнего держаться за власть. Но сейчас некоторые события и процессы, происходящие в республике, наводят наблюдателей на мысль, что «самый верный союзник России» готовится к транзиту власти. Вероятнее всего, в Минске разрабатывается своя операция «Преемник», которая подразумевает одновременно и изменение политической структуры белорусского государства.

Неявные приметы перемен

Новый белорусский парламент, избранный осенью 2016 года, впервые с 1996-го начал заявлять о себе как о реальной политической силе. В нем наконец-то появилась оппозиция — целых два человека. Глядя на них, и остальные депутаты становятся не столь демонстративно лояльны действующей власти. Если еще недавно законодательный орган Белоруссии называли «самым высокооплачиваемым хором страны», то теперь вряд ли кто-то так скажет.

«Белорусское руководство расширяет возможности для критической дискуссии между парламентом и правительством по непопулярным среди населения инициативам, — указывает аналитическая группа Belarus in Focus. — Депутаты с критическим взглядом и установленной обратной связью с населением помогают ограничить и скорректировать наиболее резонансные действия правительства по сокращению социальных гарантий. По всей видимости, роль парламента и публичная деятельность парламентариев будет нарастать вместе с самоустранением Александра Лукашенко от активной роли в разрешении текущих государственных дел».

Наиболее яркие представители властной вертикали начинают перенимать на себя инициативу по разрешению наиболее волнующих общество вопросов на фоне снижения вовлеченности главы государства в деятельность госаппарата. По всей видимости, отдельные представители выборных органов, в первую очередь парламента, начинают ощущать все большее давление со стороны населения, и это заставляет их, в свою очередь, давить на правительство. Во-первых, для корректировки наиболее непопулярных инициатив; во-вторых — для повышения собственных рейтингов среди электората. Еще недавно такое представить было сложно: президент лично контролировал все эти процессы, не допуская возникновения любых «центров силы» в структурах власти.

Однако главный признак грядущих перемен — тот факт, что в белорусском обществе все активнее идет обсуждение: «Что/кто после Лукашенко?». И одновременно в среде номенклатуры вырастают политики, которых узнают люди. А еще не так давно «политик» в стране был единственным, и из десяти опрошенных на улице белорусов вряд ли хоть один мог назвать фамилию хотя бы премьер-министра или названия палат парламента.

Прямая речь

Действующие белорусские политики очень по-разному оценивают возможность добровольного (хотя бы относительно) ухода Александра Лукашенко с поста президента страны.

«Надо менять политическую систему, надо менять власть, проводить выборы. И в этой ситуации у Александра Григорьевича есть еще возможность войти в историю как первый президент без слишком большого знака минус, без особых проклятий, — пишет известный белорусский промышленник, экс-депутат парламента Василий Шлындиков на сайте Объединенной гражданской партии. — Было бы хорошо изменить Конституцию и ограничить полномочия президента. Я думаю, Александр Григорьевич должен понимать, что передача власти единолично кому-либо ни к чему хорошему не приведет. Вот, смотрите, Назарбаев уже потихоньку готовится. И второе — надо проводить выборы, изменять избирательное законодательство и проводить выборы. Надо провести Круглый стол: создать инициативную группу из представителей власти и оппозиции и договориться о механизмах передачи власти. Лукашенко может внести предложения. Но я так думаю, что любой нормальный человек, первое предложение — это безопасность для себя и членов своей семьи. И на это надо идти и дать такие гарантии. Все наши партии должны дать такие гарантии. И если мирный переход власти произойдет, то у Беларуси есть шанс».

«Я не верю, что возможен добровольный уход Лукашенко с поста президента и назначение им некоего преемника. Александр Григорьевич пришел к власти с командой, которая позиционировала себя как „молодые волки“. Этот же концепт лидерства как „волчьей стаи с сильным вожаком“ всплывал также на президентских выборах 2010 года, — заявила „Росбалту“ глава гражданской кампании „Наш Дом“ Ольга Карач. — Концепт „вожака волчьей стаи“ предполагает, что преемника не будет и его не может быть: старого вожака побеждает молодой новый волк из этой же стаи. Это предполагает, что а) возглавить „волчью стаю“ не может белый и пушистый демократический зайка; б) такой тип лидерства основан на постоянном подтверждении того, что „вожак стаи“, т. е. белорусский президент, — самый сильный и самый жестокий, конечно. Даже то, что Александра Григорьевича называют „батькой“, отлично укладывается в этот концепт „волчьего вожака“: лидер — только один (как и батька, соответственно), остальные или соглашаются с его лидерством, или погибают (жестоко уничтожаются). Из всех политических событий последних 23 лет мы видим, что этот концепт политического лидерства не менялся ни разу. Целые поколения чиновников выросли с этой идеей. С чего бы меняться концепту только из-за того, что нынешний „вожак“ постарел? „Стая“ сменит лидера, причем это будет жестокая внутривидовая борьба, а не соглашения Лукашенко с кем-то».

Надо сказать, что два руководителя Белоруссии до Александра Лукашенко — Станислав Шушкевич и Мечислав Гриб — слабо верят в то, что бессменный президент добровольно передаст власть кому-то другому.

«Я не вижу, чтобы Лукашенко готовился передать власть кому-то еще. Люди верят в то, во что хотят верить, — поделился своим мнением с „Росбалтом“ Станислав Шушкевич. — Я слишком хорошо знаю Лукашенко. И у него нет никакого спасения, кроме как можно дольше сохранять власть».

«У меня лично нет ощущения, что Лукашенко готовится уйти. Но вопрос такой стоит, он давно назрел — что власть должна смениться, пусть завтра или послезавтра», — заявил «Росбалту» экс-председатель Верховного совета республики Мечислав Гриб.

Как видим, уход Лукашенко с поста президента становится вопросом скорее «религиозным» — в него верят или не верят. Между тем, сам Александр Лукашенко в последнее время все чаще говорит о своей отставке — последний раз 12 июля в интервью ТАСС. Но при этом он старательно обходит молчанием вопрос возможного преемника.

Очевидно и то, что если в 2015 году на президентских выборах победа Александра Лукашенко была предопределена, то о выборах 2020-го нельзя сказать того же самого. Лукашенко к тому времени подойдет к кризисному возрасту; также наверняка обострятся и его проблемы со здоровьем. То есть существует реальная вероятность того, что Лукашенко-старший либо вообще не примет участие в выборах-2020, либо примет, но это будет уже совсем не тот человек (по своей энергетике), который баллотировался в 2001-м, 2006-м или 2010-м годах. Другой вопрос — в том, что в 2020 году выборы могут пойти уже по принципиально иному сценарию или их может не быть совсем.

Переделать Конституцию под сына

7 октября 2016 года Александр Лукашенко выступил с пространной речью перед только что избранными депутатами Палаты представителей (нижняя палата парламента страны). И в своей речи он неожиданно для всех заговорил о возможном изменении Конституции страны.

«Мир стремительно меняется. Мы должны адаптироваться к меняющимся условиям, чтобы не только не потерять занятые нами ниши, но и найти новые, — так объяснил Лукашенко необходимость „корректировать“ основной закон. — Попробуем подойти к этому вопросу с разных сторон. Аккуратно, чтобы не сделать хуже. Появились новые проблемы, вызовы. Да и время, наверное, требует чего-то нового. И начинать надо с главного, если мы решимся на это. Нам надо создать группу мудрецов, юристов, которые проанализируют основной закон».

Напомним, что белорусский президент уже три раза менял Конституцию через референдум — в 1995, 1996 и 2004 годах. Например, референдум 2004 года снял ограничение по числу сроков, на которые Лукашенко может избираться президентом. Его власть стала практически неограниченной — сегодня глава Белоруссии единолично издает документы, имеющие статус законов.

Заявление Лукашенко о необходимости вновь пересмотреть Конституцию сразу начали трактовать в том ключе, что готовится закрепление власти уже за кланом Лукашенко — на президентское кресло будет претендовать кто-то из трех его сыновей. По этому сценарию в Конституцию должны быть внесены изменения, по которым президент выбирается не всеобщим голосованием, а парламентом, причем из узкого круга претендентов — самих депутатов.

У Александра Лукашенко три сына: 41-летний Виктор, 37-летний Дмитрий («законные» сыновья) и 13-летний Николай (рожден вне брака). По логике политического процесса, на роль преемника больше всего подходит Виктор Лукашенко, который курирует все силовые структуры страны. Официально он занимает должности помощника президента по национальной безопасности и члена Совета Безопасности.

Первым об этом заговорил белорусский политик, бывший руководитель депутатской группы «Республика» Сергей Скребец.

Со ссылкой на «надежный источник» он заявил, что сценарий передачи власти старшему сыну Виктору Лукашенко уже одобрен: «На референдум вынесут два вопроса: отмена смертной казни (для отвода глаз) и выборы президента парламентом. Виктор Лукашенко назначается, например, главой Гродненской области и автоматически входит в верхнюю палату — Совет республики. А потом депутаты торжественно выбирают со своего окружения нового президента. Этот сценарий уже одобрен».

Такая передача власти, по его мнению, должна состояться на протяжении ближайших года-двух. «Лукашенко уже надоел России — передача власти призвана избежать прямого вмешательства России во внутренние дела Беларуси», — считает  Скребец.

Средний сын Дмитрий считается совершенно неамбициозным человеком, он руководит «Президентским спортивным клубом» и курирует лотерейный бизнес. Но в начале 2007 года Александр Лукашенко удивил публику и журналистов, заявив: «Младшего буду готовить в преемники. Возможно, третий только будет президентом». Неделю спустя, в ходе рабочей поездки по чернобыльским регионам, Лукашенко вместе с Колей посетил православную церковь в древнем Турове, а в Хойниках во всеуслышание повторил: «Якобы общественное объединение „Белая Русь“ создавалась под будущего президента, и что этим президентом будет мой старший сын. Я уже сказал: младший сын будет президентом».

Андрей Суздальцев, замдекана факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ, согласен с тем, что Белоруссию ожидает передача власти в рамках семьи Лукашенко. «6 ноября 2015 года Александр Лукашенко инаугурировался в пятый раз. Уже сейчас вполне понятно, с учетом фактора Младшего президента (Николая Лукашенко), что на глазах белорусского народа в стране формируется система наследственной власти», — пишет он на ресурсе politoboz.com.

С Суздальцевым согласен глава Центра политического анализа и прогнозов (Минск) Павел Усов: «Я думаю, что руководитель страны действительно верит в то, что будет способен продержаться у власти так долго, чтобы передать власть своему младшему сыну», — заявил эксперт в интервью «Белорусской правде».

В самом деле, младший президентский сын — самый распиаренный человек в Белоруссии. Он появляется рядом с отцом абсолютно на всех мероприятиях и обязательно сопровождает его во всех зарубежных поездках. Он рядом с отцом принимает парад, развозит продукты по домам престарелых и дарит белорусскую азбуку Папе Римскому. Не случайно самого Александра Лукашенко в народе уже несколько лет за глаза называют «папаколи».

Тут глава Белоруссии не придумал ничего нового: в одной из республик бывшего СССР сценарий передачи президентской власти по наследству уже отработан. В Азербайджане в 2003 году умершего Гейдара Алиева на посту главы государства сменил его сын Ильхам. В 2008 году Ильхам Алиев был переизбран на второй срок, а в 2013-м — на третий. Пойти на этот шаг Алиеву позволил референдум 2009 года, снявший ограничения на число президентских сроков — точно как белорусский референдум 2004 года.

Недавно законодательство Азербайджана было вновь изменено: в частности, была отменена нижняя возрастная планка для избрания главой государства. Наблюдатели объясняют это просто: следующие президентские выборы пройдут в Азербайджане в 2018-м, а далее — в 2025 году. Тогда Ильхаму Алиеву будет 63 года, а его единственному сыну, Гейдару Алиеву-младшему — 28 лет. И он утвердится в статусе преемника.

В Белоруссии пока по закону нижняя планка — 35 лет. То есть Николай Лукашенко сможет принять власть от папы только в 2041-м, когда тому будет далеко за 80. Однако Лукашенко-старший уже несколько раз менял Конституцию, может он это сделать и теперь, например, чтобы снизить минимальный президентский возраст, скажем, с 35 до 25 лет. И это можно совместить с избранием президента парламентом. Попутно обставив все как торжество демократии — ведь во многих европейских странах президента избирает законодательный орган. А в белорусский парламент уже допустили оппозицию, так что формально он уже почти демократический. С этой точки зрения передача власти и Виктору, и Николаю Лукашенкам через изменение Конституции — вполне реальный сценарий.

Преемники явные и мнимые

Есть среди аналитиков в Москве и Минске другая точка зрения — что передача власти от Лукашенко действительно готовится, но не кому-то из его сыновей. Вероятным преемником называют нынешнего министра иностранных дел (в прошлом главу президентской администрации) Владимира Макея. У него имидж одновременно жесткого управленца и прозападного либерального политика.

«Сегодня министр иностранных дел республики Владимир Макей — желанный гость в европейских столицах. Он негласно курирует почти все белорусские общественные организации политического толка и аналитические центры, получающие финансирование из-за рубежа и из администрации Лукашенко, — говорит в комментарии „Росбалту“ эксперт Высшей школы экономики Дмитрий Болкунец. — В бытность главой администрации президента Владимир Макей курировал дискуссии по внешней и внутренней политике. Под покровительством главы белорусского МИДа в Минске неоднократно проводились закрытые конференции по безопасности в Европе с участием сотрудников ЦРУ и НАТО. Владимир Макей мечтает о нейтральном статусе Белоруссии и не видит угрозы в размещении войск НАТО в соседних странах».

По данным Болкунца, западные политики уже в открытую называют Макея самым удобным сменщиком Лукашенко. Да и в среде белорусской оппозиции на критику главы МИД наложено табу. Показательно, что 15 июля на VII Съезде белорусов мира как раз Владимир Макей представлял официальный Минск и уговаривал влиятельных представителей белорусской диаспоры начать сотрудничество с нынешней белорусской властью.

«Ходят слухи, что кандидатуру Владимира Макея всерьез рассматривают в качестве возможного преемника, который сможет обеспечить гарантии безопасности семье и ближайшему окружению Лукашенко, — утверждает Дмитрий Болкунец. — Иначе сложно поверить, что Александр Григорьевич не замечает явный ползучий дворцовый переворот».

Также в качестве вероятного преемника часто называли главу Минской области Семена Шапиро — опытного номенклатурщика и «крепкого хозяйственника» (белорусский аналог выражения «эффективный менеджер»). Но недавно Шапиро сняли с должности и перевели на другую работу — тоже знаковую — руководить белорусским хоккеем, любимым спортом Лукашенко.

«Если к моменту транзита белорусская номенклатура будет находиться в том же состоянии, что и сейчас (отсутствие кланов, четких элитных групп, сплоченного силового блока и, самое главное, преемника), то мы, скорее всего, увидим хаотичный передел власти, — пишет на сайте „Московского центра Карнеги“ белорусский политолог Артем Шрайбман. — При сохраняющейся зависимости от Москвы и ориентации большинства на РФ поддержанные Кремлем силы, скорее всего, обретут легитимность в глазах номенклатуры и общества. У Запада не будет ни политической воли, ни ресурсов для того, чтобы всерьез вмешаться в происходящее во все еще далекой от него стране».

Поскольку по конституции президент обладает очень широкими полномочиями, новый белорусский режим в случае спонтанного транзита в ближайшие годы, скорее всего, будет таким же персоналистским по сути, но с менее харизматичным лидером во главе. Причина — в общей серости белорусской номенклатуры, прицельном и многолетнем вычищении ярких лиц. Но, с другой стороны, с «серого образа» начинал и Владимир Путин, напоминает Шрайбман.

«Пока невозможно предсказать, по чьему сценарию пройдет передача власти: окрепнувших и давящих на президента групп элит или самого Лукашенко, осознающего риски неконтролируемого обвала системы при его спонтанном уходе, — рассуждает политолог. — Роль Москвы в этом процессе будет пропорциональна степени зависимости белорусской экономики от России на момент транзита власти. Но эту роль не стоит преувеличивать. Фаворитом элит на первых президентских выборах в 1994 году был премьер-министр Вячеслав Кебич с максимально пророссийской программой и давними связями в Москве. Но харизма Лукашенко и его стремительное политическое восхождение быстро все изменили — переориентировалась как номенклатура, так и Москва».

Разумеется, все эти гипотезы могут оказаться несостоятельными, если Лукашенко внезапно сам назначит преемника и обеспечит таким образом быстрый контролируемый транзит власти. Или, напротив, вцепится в кресло и наделает столько экономических ошибок, что на первое место в процессе смены власти выйдет протестное движение.

Иногда они возвращаются

Одним из самых жестких оппонентов Лукашенко на выборах 1994 года был лидер белорусских националистов Зенон Позняк. Уже в 1996-м он был вынужден бежать от репрессий за границу, с тех пор живет в Польше и США. И вот недавно Позняк и его сторонники представили программу «Вольная Беларусь» — «проект новой Беларуси, переходное правительство которой после ликвидации антинародного режима возьмет на себя ответственность за судьбу и будущее страны».

Что интересно, эта программа не повторила судьбу бесчисленных документов, рожденных оппозицией за последние два десятилетия. Программа Зенона Позняка была опубликована в независимых СМИ и действительно широко обсуждалась. То есть в обществе уже сейчас идет дискуссия о возможном сценарии демократического развития страны после Александра Лукашенко — и это объективный факт.

Денис Лавникевич, Минск