Пограничный пес Черный

Звонок коменданта участка не удивил. Встретить на станции выпускников межокружной школы служебного собаководства. Отправить одного на левый фланг комендатуры к соседу, а остальных  на пришедшем с комендатуры ЗИЛ-131 отправить по правому флангу, развозя по заставам. «Один к тебе, инструктор» - добавил комендант. Такова была моя участь –  ворота комендатуры, сюда подходил поезд, а дальше только по «улучшенной грунтовой» раздолбайке, но республиканского значения.

            Молодые младшие сержанты со своими питомцами столпились, ожидая команды. Среднего роста, худощавый, но жилистый сержант представился – сержант Полунин и сказал, «Я к вам, товарищ старший лейтенант». Рядом с ним у ноги замер чистый немец, такой же некрупный, но ладно скроенный. Мне эта пара определенно понравилась. Отойдя в сторону начал расспрашивать его о нем и собачке. Собачка непростая, три года была показательной в межокружной школде, да и он там провел уже больше года службы.

            В это время подошел 131-й комендатурский ЗИЛ со старшим машины фельдшером, старшим прапорщиком. Фельдшер зычно турнул бойцов на посадку. В секунды они заняли места в кузове и задраили борт. В основную машину любой заставы - в ГАЗ-66 служебная собака влетает без проблем с поднятым бортом. Но это ЗИЛ-131. Инструктор тихо сказал , «Черный…». Я понял, что он хочет послать собаку вперед. На станции стояло много гражданских и в другое время мне было бы самому любопытно, но опорфуниться перед публикой не хотелось. «Нормально…»- бросил Полунин на мое сомнение. «Черный – ВПЕРЕД!». Черный стелясь по земля взял резкий разгон, прыжок и буквально когтями вцепился в верхнюю планку заднего борта. Подтянул ноги под себя, еще зацеп и вот он скрылся за бортом. Наблюдавшие за сценой местные мужики уже знали, что будут рассказывать дома за ужином, а Полунин  с видом «А ничего  и не было такого», тоже броском взлетел на борт.

            Дальше потянулись обычные будни пограничной службы Черного и инструктора Полунина. К нему же я определил и своего личного пса. Молодой, бестолковый и громадного размера Вулкан, восточный европеец. В 11 месяцев при команде «Смирно» вставал на задние лапы и тыкался мне, при моих 184 см роста,  в подбородок  носом горизонтально, а не задирая нос. Было много смеха, когда при проведении боевого расчета подаю  команду  «Застава смирно! Приказываю…» Вулкан мигом подскочил и принял стойку в паре со мной. Пришлось дать команду «отставить» и дать насмеяться бойцам.

            Вот этот Вулкан однажды проявил излишнее дружелюьие к деткам с местной школы. Пришедшие к пограничникам второклассники посмотрели оружие и попросили собаку. Отправив за Черным Полунина я крикнул, чтобы не выпускал из вольера Вулкана. Куда-там, тот махнул через выгородку и кинулся к детям. Щенок по своей сути он играл с щенками. Просто носился и прыгал через головы детей.
Но вдруг ребенок испугается, протянет руки, вдруг Вулкан хватанет. «Полунин, пускай Черного,» - кричу я. «Вперед!» - одна команда Полунина. Черный стрелой наперерез летит к Вулкану. Во время прыжка Вулкана через очередного пацанчика, срезает его влет и сбивает на землю. Вулкан лежит лапами кверху и повизгивает. А Черный спокоен, не рычит, он просто навел порядок. Но ведь была только секунда, он просто понимал постоянно, что происходит неправильно и просто привел собрата в норму. Как только получил команду.

            А какие чудеса Черный творил на полосе? Все эти бревна и лестницы для него были как  любимая игрушка. Одно слово  - образцовый пес.

            Утром дня,  незадолго до моего перевода на повышение, пришел на заставу, чтобы отменить дальний выход. Температурил. Но застал бойцов уже с лыжами и в маскхалатах. Со мною на этот непростой 32 километровый маршрут всегда просились в очередь. Отказать уже не смог, пошли. Туда на ГАЗ 66, обратно пешком. За 10 км до заставы сил уже не было. Полунини пристегнул к моему ремню Черного. «Вперед», и тот молотил лапами по снегу, придавая мне динамизм. На пастушей терлевке остановились передохнуть. Я в свой мотор – в Черного,  залил оставшееся сало от пайка…

А через два дня команда прибыть в отряд, а потом в округ на утверждение. Да на новом месте и остался. На заставу смог вернуться только через 8 месяцев, собрать контейнер с нехитрыми вещами.

 Полунин уже уволился в запас. Старшиной и со всеми бойцовскими регалиями, включая «Погранцов» обеих ступеней. Я захотел увидеть Черного.

 «В вольере он, не выходит, сказал мне новый начальник заставы. Травма у него. Не ходи к нему, он может порвать.

-Какая травма?

 – Упал с бревна, сломал плечо…

 -Черный сломал плечо? С бревна? – Кто у вас инструктор?

 – Молодой младший сержант со школы.

Все понятно. Ошибка профотбора. Не любящего собак взяли в школу, там жестко дрючат. С собакой на заставе контакт не нашел. На полосе запсиховал и дернул за поводок, сдернул с бревна. Сломал собаку.…

  Я пошел в вольер. Осторожно открыл дверь и отодвинул полог из солдатского синего одеяла. Черный смотрел на меня, настороженность взгляда сменилась усталостью.

- Черный, ты помнишь меня. Я вожак стаи. Ты в стае, над тобой Полунин, а я вожак Полунина.

Черный засопел носом при слове Полунин.

- Ах ты моя собака, ты помнишь, помнишь Полунина.

Черный засопел сильней, нос засвистел.

- Черный, а помнишь Вулкана? Вулкан уже служит на заставе после школы. Вулкан, Полунин и «товарищ старший лейтенант», помнишь?

Черный рыдал... По-собачьи, свистел носом, на глазах выступили слезы…

Я больше не мог. Стирая свои слезы, пошел прочь от вольера, проклиная человеческую бездушность и страдая от собачьей человечности.