Спор с антисталинистом

 

 

Только – что прослушал на Эхе Москвы передачу про Сталина. Передача в форме интевью: журналист задает вопросы, а отвечал профессор Европейского университета в Санкт Петербурге Дмитрий Травин. Не соглашусь с тем, что Сталин плохой менеджер. Но соглашусь даже  без кавычек, что у Сталина как менеджера были ошибки. Просто безошибочных менеджеров не бывает по определению. Сошлюсь на настольную для меня книгу Никиты Моисеева «Люди и кибернетика», на раздел БРОНИСЛАВ ТРЕНТОВСКИЙ И ВОЗНИКНОВЕНИЕ КИБЕРНЕТИКИ (см. ссылку…………………)

 

- В 1843 году в провинциальном польском издательстве в Познани выходит на польском языке книга профессора философии немецкого университета города Фрейбурга Бронислава Трентовского "Отношение философии к кибернетике как искусству управления народом". Книга содержала изложение курса лекций по философии кибернетики, который, по-видимому, в течение довольно долгого времени читал в университете профессор Б. Трентовский, поляк по происхождению и верный последователь Гегеля по своим философским убеждениям.

 

- Во многом поведение людей предопределено предшествующим ходом событий, и повлиять на него мы можем далеко не всегда. Но учесть предшествующий ход событий обязаны. Послушаем, что говорит Б. Трентовский по этому поводу: "Короче говоря, кибернет не проектирует будущее, как старается сделать некий радикальный философ, - он позволяет будущему рождаться своим собственным независимым способом. Он оказывает будущему помощь как опытный и квалифицированный политический акушер".

 

-Трентовский утверждает, что, с одной стороны, кибернег должен уметь наблюдать, анализировать, выжидать, лавировать, избегать прямого вмешательства - он должен уметь извлекать пользу из естественного хода вещей; с другой - он должен быть активен: любое его решение должно носить "волевой характер", оно должно неукоснительно выполняться. Кибернет должен быть уверен, что подчиненные ему гиберно выполнят его распоряжение.

 

- И далее из его слов становится ясным, что пружины развития общества объективны, они не зависят от воли управляющих. Как кормчий не может изменить характер морских течений и должен приспосабливать маневр своего корабля к их сложной и независимой от него структуре, так и лицо, поставленное во главе коллектива, должно умело учитывать этот объективный ход истории. различные взгляды и стремления, использовать их на общее благо, создавать и направлять деятельность различных институтов так, чтобы из противоречивых стремлений рождалось бы единое поступательное движение.

 

Теперь сопоставлю разъяснения авторитета с результатом в победном 45-ом. Для победы нам были необходимы индустриализация страны, позволившая вооружить армию, и национально исторически исходный массовый патриотизм, дополняемый идеологическим воспитанием. Это два условия, необходимых и достаточных, как сказал бы математик, обеспечивших победу.

Альтернативой ей могло быть только поражение. Поэтому спор сталинистов и антисталинистов может иметь смысл только для изучения достижений и потерь сталинизма, чтобы их учесть сейчас и в будущем. А это совсем другое, когда сталинисты только славят, преуменьшая потери, а антисталинисты делают все наобороn и только хулят.

 

В цикле статей « Неудачник Сталин», опубликованных в Новой газете, Дмитрий Травин признает, что без сильной военной промышленности мы не могли бы готовиться к грядущей войне. «Вопрос, однако, состоит в том, насколько удачно Сталин к ней подготовился с помощью взятых им на вооружение методов». Далее Дмитрий Травин дает свое обоснование, что Сталин все делал плохо и некомпетентно.

 

«Быстрая индустриализация требовала от советского государства быстрого аккумулирования ресурсов. А для этого требовалось продавать какие-то товары за границу, чтобы на вырученную валюту импортировать оборудование для новых заводов. А продавать тогда можно было только зерно. Следовательно, форсированная индустриализация означала форсированное изъятие хлеба у крестьянства».

 

Исполнители на местах -  обкомы и райкомы партии. В самом низу - председатели колхозов. А Сталин  требовал максимальной сдачи зерна государству.  Те же, как пишет Травин, чтоб не проштрафиться, выгребали из колхозных хранилищ все возможное. После чего и пошли голодные смерти. Местные же начальники это, понятно, знали, однако послушно выполняли указания верхов, от которых зависело их личное благосостояние. В кремле же не имели информации о том, когда на продажу за рубеж пойдет последнее крестьянское зерно, после чего и начался голодомор.

 

Сталин как управленец – кибернет должен был, если следовать рекомендациям

Б. Трентовского, «создавать и направлять деятельность различных институтов ( в данном случае обкомов и райкомов) так, чтобы из противоречивых стремлений рождалось бы единое поступательное движение».

 

Так что же получается, не сумел? Значит, неумеха. А если были на то объективные причины как у «кормчего, который не может изменить характер морских течений» (других обкомов и райкомов для крестьян у него не было) и он под них «должен приспосабливать маневр своего корабля» (приспособился и использовал как смог, потому что валюта за зерно жизненно важнее).

 

Отсюда напрашивается резюме: имели место как ошибки (значит, не сумел), так и объективные обстоятельства. Чего больше или меньше – тема отдельная для исследователей. Я же повторюсь, что для победы в войне, а альтернативы для нее не было, требовались лишь два указанных выше условия: создание оборонной промышленности и массовый патриотизм. Это было  необходимо и минимально достаточно. Следовательно, позитив у Сталина перевесил его негатив.