В Башкирии ребенка не отдают опекунам (племянницу тете), несмотря на решение суда

Начало истории:

В Башкирии опекуны борются за возвращение приемного ребенка

Стерлитамак, Башкирия, 17 мая 2017, 16:46 — REGNUM

В Куюргазинском районе органы опеки лишили опекуна двенадцатилетней девочки-инвалида с пороком сердца временной опеки. Суд был назначен на 2 мая, однако судья провела повторные предварительные слушания. Об этом сообщил корреспонденту ИА REGNUM активист общественной организации «Родительское Всероссийское сопротивление» (РВС) Артем Кирюхин.

На заседании со стороны ответчика присутствовали главный инспектор органов опеки и попечительства Рушания Ибрагимова и юрист Сергей Дьяченко. В начале заседания Дьяченко подал ходатайство о проведении закрытого судебного заедания на основании «защиты интересов ребенка». ««Ходатайство юриста было написано письменно прямо перед нами во время заседания. Скупость основания для проведения закрытого заседания (не указание статей законов) говорит о том, что ответчики писали, как говорится, «на коленках и впопыхах», даже законов не помнят, а ведь их ходатайство прямо противоречит законодательству», — сказал активист.

Напомним, в ст .11. п.1.2. КАС РФ «Гласность судебного разбирательства» говорится: «Разбирательство дел во всех судах открытое». В законе четко указывается перечень, по которому судебное заседание может быть закрытым. Ни под одно из них данное заседание не попадает, более того, имеется письменное заявление ребенка о проведении открытого судебного заседания. По мнению адвоката Олега Барсукова, такое поведение ответчика — это «попытка искусственно ограничить законные гарантии открытого и объективного судебного разбирательства, а также попытка не допустить прессу к освящению оного».

Ответчики настаивают на законности вынесенного ими постановления об отказе в опеке Оксаны Панковой, являющейся также тетей ребенку, ссылаясь на понятие «социально опасное положение» и аргументируя его тремя причинами: отсутствием собственного жилья у опекуна, наличие давней судимости мужа Панковой и отсутствием прохождения курсов приемных родителей.

Как сообщалось ранее, на основе имевшейся у мужа Панковой судимости опека допустила нарушения в отношении Панковой: ст. 146 СК РФ, согласно которой собирать справки на мужа опека не имела права, так как он не является опекуном. Помимо этого, есть заключение детского психолога о положительном отношении ребенка к семье и, в особенности, к мужу Панковой.

Что касается жилья, то здесь эксперт заявляет о нелогичности и надуманности выводов стороны ответчика якобы о том, что «постоянное место регистрации опекуна Панковой в Стерлитамаке и постоянное проживание Панковой в доме матери мужа влияет на «социально-опасное положение» ребенка. Не говоря уже о формулировке ответчика об отсутствии жилья. В действительности наличие двух мест проживания, постоянной регистрации в Стерлитамаке и дополнительной регистрации в деревне Ямангулово свидетельствует о более надежной защищенности Панковой жилищных прав необходимых для исполнения обязанностей опекуна».

Касательно прохождения необходимых курсов, то данное заявление ответчика не было указанно в первом постановлении об отказе в установлении опеки. Ответчики позже написали второе постановление, которое не дошло до Панковых, и в котором появился третий пункт о необходимом прохождении опекуна курсов приемных родителей. Здесь опекуном сразу было подано заявление в органы опеки о выдачи направления для прохождения курсов. Стоит сказать, что направление на прохождение курсов выдает сама опека. «Органы опеки, по всей видимости, даже и не желали информировать опекуна о такой возможности, а решили использовать это против нее в суде. Органы опеки должны помогать семьям, а не наоборот делать все, чтобы их разрушить», — сказал активист РВС.

На предварительном заседании также присутствовала социолог Мелеузовского приюта, которая подтвердила желание ребенка жить с семейством Панковых. ««Она (ребенок) говорит: я не хочу в детский дом. Я не хочу в другую семью. Она хочет вернуться к своим приемным родителям Панковым», — сказал социолог. Право двенадцатилетнего ребенка жить с теми людьми, с которыми он хочет, обеспечивается законом РФ. Так, в соответствии со ст. 57, ч. 4 ст. 145 СК РФ, ребенок вправе выражать свое мнение при решении в семье любого вопроса, затрагивающего его интересы, а также быть заслушанным в ходе любого судебного или административного разбирательства.

В случае устройства ребенка под опеку органы опеки и попечительства или суд могут принять решение только с согласия ребенка, достигшего возраста десяти лет. А в п. 2. ст. 146 СК РФ четко говорится: «При назначении ребенку опекуна (попечителя) учитываются… отношения между опекуном (попечителем) и ребенком, отношение к ребенку членов семьи опекуна (попечителя), а также, если это возможно, желание самого ребенка».

По мнению Барсукова «в отношениях Панковой и опекаемого ребенка нет материальной заинтересованности, в этих отношениях преобладает именно кровно-родственная связь».

Напомним, что по запросу уполномоченной по правам ребенка в Башкирии Миланы Скоробогатовой прокуратура провела внезапную проверку денежных средств, начисляемых на счета ребенка в связи с осуществлением опеки, и выяснила, что Панковой деньги ребенка не использовались, что подтверждается сведениями о движении денежных средств по соответствующим счетам.

Сами Панковы, даже если суд не удовлетворит их иск, не сдадутся. Они намерены добиваться правды до конца, сколько бы сил на это не ушло.

Продолжение истории:

В Башкирии ребенка не отдают опекунам, несмотря на решение суда

Суд установил, что обоснование органов опеки «социально опасного положения ребенка» наличием непогашенной судимости у супруга опекуна противоречит законодательству РФ и не соответствует фактическим обстоятельствам

Стерлитамак, Башкирия, 16 июня 2017, 15:12 — REGNUM

Кумертауский межрайонный суд Башкирии 2 июня 2017 года признал незаконным постановление администрации Куюргазинского района об отказе Оксане Панковой в установлении опеки над её несовершеннолетней племянницей. Несмотря на это отдел опеки Мелеузовского района, куда, как выяснилось в ходе судебного разбирательства, был передан ребенок, также отказали опекуну в опеке над племянницей.

Об этом 16 июня сообщила корреспонденту ИА REGNUM опекун ребенка и её тётя Оксана Панкова. Суд установил, что обоснование органов опеки «социально опасного положения ребенка» наличием непогашенной судимости у супруга опекуна противоречит законодательству РФ и не соответствует фактическим обстоятельствам.

Судом учтено также заключение психодиагностического обследования ребенка, проведенного по инициативе ответчика (отдела опеки Куюргазинского района), и личное отношение ребенка к опекуну Панковой О.В. и её супругу Панкову Е.В., высказанное девочкой непосредственно в ходе судебного разбирательства. Суд также установил, что супруги Панковы являются для ребенка «эмоционально близкими, значимыми, главными взрослыми… ответы ребенка указали на привязанность девочки к Панковым и их детям».

Кроме того, несостоятельными признаны доводы органов опеки об отсутствии у Панковой собственного жилья. Тем самым все возможные якобы неблагоприятные обстоятельства для отказа в установлении опеки над ребенком были признаны судом незаконными.

Однако в семью Панковых, вопреки своим желанию и праву, девочка вернуться не может. ««Несмотря на то, что спорный ювенальный акт и признан таки незаконным, возвращение ребенка в семью осложнено бюрократией. Куюргазинская опека, искусственно усугубляя последствия противоправного изъятия, в ходе судебного разбирательства передала ребенка другому органу опеки (Мелеузовского района). Это-то и послужило формальным основанием для невозможности судебного удовлетворения требований о возврате ребенка», — сообщил ИА REGNUM член Центрального Совета Общероссийской общественной организации защиты семьи Родительское Всероссийское Сопротивление, адвокат Олег Барсуков.

«Дело примечательно тем, что в данном случае от защиты прав и интересов ребенка — девочки, заведомо для всех участников разбирательства желающей вернуться в семью, отказались все, кто по своему должностному назначению делать это был обязан. Так, Уполномоченная по правам ребенка в Башкирии М. Скоробгатова в судебное заседание не явилась, направила в суд заявление о рассмотрении дела без её участия», — сказал юрист.

Также, по его словам, представители ответчика наотрез отказались признать неправомерность изъятия, а представитель Мелеузовской администрации опекун Анна Мухина (официальный представитель ребенка) в ходе судебного разбирательства вместо интересов ребенка «опекала» интересы своих коллег из Куюргазинского района.

Во-первых, она категорически отказалась признавать незаконность изъятия ребенка из семьи и возражала против возврата девочки в семью. В ходе судебного опроса Мухина буквально довела девочку до слёз вопросом: «…ты не расстраивайся, тебя никто не изымает и не забирает, просто вопрос в том, ты хочешь жить с дядей и с тетей или ты хочешь в другую семью в какую-нибудь попасть?».

«То есть чиновники больше не скрывают своих собственных бюрократических предпочтений над правами и интересами детей», — заключил адвокат. По словам Оксаны Панковой, в настоящее время Мелеузовской администрацией в лице начальника районного отдела опеки и попечительства Айгуль Айдарбековой заявлено о намерении в ближайшее время отправить ребенка в детский дом.Причины для нового отказа в установлении родственной опеки над ребенком новые опекуны не называют.

Ранее сообщалось, что жительница Куюргазинского района Башкирии Оксана Панкова оспорила в суде действия Куюргазинской районной администрации, отказавшей ей в установлении опеки над её 12-летней племянницей и изъявшей девочку из семьи, где она до этого воспитывалась с братьями и сестрой. Истица настаивала и продолжает настаивать, что органы опеки и попечительства действовали и действуют вопреки правам и интересам ребенка.