У фашизма не женское лицо

Светлана Алексиевич, осознав, НАСКОЛЬКО она была откровенна в интервью для «Делового Петербурга» (и текст которого в итоге оказался на Regnum), попыталась воспрепятствовать его публикации.

Не получилось.

И очень хорошо.

«Нобелевский лауреат» угодила во все журналистские капканы, расставленные в ходе диалога профессионалом Сергеем Гуркиным, чья задача была столь же очевидной, как и весь жанр интервью — вызвать собеседника на откровенность.

Но откровения Алексиевич вовсе не расставляют все точки над i, как раз наоборот: заставляют задавать весьма тяжёлые вопросы более широкого, глобального спектра.

Оказывается, запрещать говорить людям на том языке, на котором они думают — можно, отвечает Алексиевич. «Да. Это всегда так. Это же вы этим занимались».

— Я этим не занимался, — срезает «лауреата» журналист.

Но далее картина становится всё проще и одновременно маразматичней. Есть некая, весьма и весьма далёкая от реального прототипа «Россия» — которая существует исключительно в голове у Алексиевич.

И за все обиды космического масштаба и космического же воображения, нанесённые это самой сферической «Россией» из вакуума головы Алексиевич — оказывается, можно отвечать «соразмерно».

И другого способа для Украины «сделать нацию» у Алексиевич нет.

У Алексиевич каждый «пассаж», каждый ответ на простой или непростой вопрос потрясает своей наглостью, лживостью, глупостью и по-жлобски базарным хамством.

Можно растаскивать на цитаты.

Цензуры на Украине нет.

А право на украинизацию неотъемлемо, сопротивляться ей — нельзя.

Исторически в Белоруссии никто не говорил, оказывается, на русском языке.

Никаких фашистов в украинской власти нет — просто Украина «идёт в Европу». Война?

Борьба с инакомыслящими?

Всё просто: «сопротивление [России] принимает ожесточенные формы.»

А Россия не свободна.

Вот идёшь по Бродвею — свободные люди, а в России несвободные, и не личности это, а «народное тело, общее».

И — неудивительно, чего уж там! — мотивы убийц Бузины ей «понятны».

За этими тезисами украинствующего псевдоинтеллигента отчётливо проглядывает-ухмыляется фашистское рыло.

Одни имеют прав больше, чем другие, которым эти самые права не положены. Одним можно делать то, чего нельзя другим.

Почему? «Потому что».

Алексиевич — фашистка, сторонница тоталитаризма в гнуснейшей его форме, радетель политического строя с заложенным и фундаментальным ИЗНАЧАЛЬНЫМ неравенством, которое произрастает из раздутых и зачастую выдуманных «исторических обид».

Представляете себе ЦЕЛОЕ государство, которое живёт и творит гнусности, исходя из принципа антисоветского анекдота «а у вас негров вешают»?

А такой режим (постмайданный) УЖЕ существует, и Алексиевич — его ярый адепт, держащая любые индульгенции наготове... если Грех творится против группы лиц, чьё мировоззрение или национальность «нобелевскому лауреату» неприятны.

Именно такие и радовались массовому убийству моих земляков в Доме профсоюзов, изображая фальшивую скорбь «на камеру», но при этом глумливо дописывая в соцсетях: «Одобряю. Можем повторить».

Если разложить всё, сказанное Алексиевич, в какой-то двумерной плоскости, то получится простенький и вонючий постулат: поддержать любую мерзость и подлость, если таковая будет направлена против России.

Для нашего массового «культурно-бессознательного» фашист — это зловеще хохочущий верзила-эсесовец, поливающий очередями из «шмайсера»; а если с поправкой на современность — какой-нибудь «добробатовец», обязательно в балаклаве, бессвязно выкрикивающий матерные проклятья в адрес Москвы и Владимира Путина.

Долой стереотипы. Вот Вашему вниманию — лауреат Нобелевской премии, пожилая женщина, с жизненным и писательским опытом.

А ненависть сеет гектарами, еще и упиваясь этим.

Изучая историю Великой Отечественной войны, я не без удивления читал про предателей из числа «работников пера», которые с приходом оккупации «переобувались в полёте» и начинали прославлять «Гитлера-освободителя».

Что это за люди основали и наполняли текстами «Нове українське слово», «Новый путь», «Речь»?

Буквально вчера ещё советские люди, они вдохновенно, из номера в номер лизали сапог завоевателя, призывали убивать евреев и коммунистов, проклинали власть в Москве и рассказывали про «новые европейские ценности», приобщаться к которым — право избранных личностей.

Кто же были те, кто предавал свою Родину за паёк, оккупационную рейхсмарку и чувство принадлежности к «цивилизаторам»?

А вот как раз такие, как Алексиевич, которая готова ради исторических мифов потребовать от современности лишить прав, свобод и родного языка людей, чья вина — не соответствовать её «критериям» и «ценностям».

Но не следует взыскивать исключительно с одного, отдельно взятого человека. Сторонников оруэлловского «равных и чуть равнее» набирается целая когорта.

Это проблема, это беда не украинского, даже не российского, а всего постсоветского масштаба.

Разбираться с этим, безусловно, надо.

Денацификация заждалась Украину, где всё то, что прочитал от Алексиевич ошарашенный наш читатель, цветёт буйным цветом, вознесено в культ и на пьедестал.

Есть метастазы всего этого и в России; общество не должно бездействовать, ибо получится «молчаливое одобрение». 

Ещё прозвучит, уверен, развёрнутая оценка как сказанному ею, так и проблеме «лимитрофного антироссийского фашизма» в принципе.

Тут целое явление.

Учитывая поднявшуюся в её адрес волну защиты, многочисленный и разноголосый хор поддержки ею сказанного — то можно смело утверждать, что имя им легион.

Сейчас этот «коллективный заступник» проклинает всех тех, кто залепил Алексиевич публицистическую пощёчину.

Мол, как же можно — да с немолодым уже человеком, еще и женщиной...

Это не прокатит, «заступники».

У фашизма не женское лицо.