«МК»: Как Соловьев «под лошадь попал»: из-за чего общественность ополчилась на «жупела всея РФ»

На модерации Отложенный

Журналист Владимир Соловьев стал культовым персонажем у демократической общественности, хотя существовал с либеральными товарищами в параллельных мирах.

Вместе со своим другом Дмитрием Киселевым он стал символом пропагандиста.

И вдруг в рядах оппозиции на него обратили внимание, а он еще и умудрился Кремль подставить. Как и почему – разбирался «Московский комсомолец».

На прошлой неделе во вторник проснулся Соловьев в плохом настроении, встал не с той ноги и поехал на радио выступать. Ну да, тут надысь, 12 июня, в День России, опять навальнята побуянили на Тверской, помешали москвичам веселиться, вдыхать полной грудью аромат государственного праздника.

Пришел, значит, Соловьев к семи утра, взял в зубы микрофон и давай: «Есть вечные 2% дерьма. И вот эти 2% дерьма считают, что они здесь – власть?! Считают, что они могут портить людям праздник?! Вот эти 2% дерьма считают себя вправе что-то кому-то в Москве объяснять?!»

После такого благородного спича люди осмелились ему еще эсэмэски писать, возражать (мягко, но вежливо), а он брызгал слюной, переходил на «ты» и старался зачитать номер телефона каждого своего оппонента.

Это была феерия в прямом эфире, Остапа понесло.

Слушайте, если обычно умный, в основном адекватный (с некоторой долей хамоватости, ну с кем не бывает!) кремлевский защитник начал вдруг истерить с утра пораньше, это что-нибудь да значит.

Когда человек вот так выходит из себя, значит, у него иссяк запас аргументов.

Значит, ему нечего сказать в ответ, он себя уже не контролирует.

Это же надо так разоблачиться перед партией! Если их всего лишь 2% (не важно чего), так зачем же стулья ломать? Победи их идейно, заткни за пояс, покажи их мелкую сущность. Не можешь, орать начинаешь…

Если бы г-н Соловьев смог посмотреть в этот момент на свое отражение в зеркале, послушать себя со стороны! Он выглядел злобным неудачливым беспомощным переростком или плаксивым мальчиком, у которого в жизни что-то пошло не так.

Вот таким своим словесным поносом он лишь подставил Кремль, показал полную свою деквалификацию как опытного и надежного защитника власти («Два процента журналиста»).