«Особое мнение» Николай Усков главный редактор журнала «Форбс»

На модерации Отложенный

  Н. Усков― Добрый вечер.

 

   А. Плющев― И сначала о том, что у нас уже второй день происходит. Вчера акция, сегодня суды. Людей судят. И в общем судят довольно жестко. Поделом, нет?

Н. Усков― Честно я не очень понимаю цель и смысл мероприятия. Потому что…

А. Плющев― Мы можем к нему вернуться потом.

Н. Усков― Да. Потому что ну вышли, ну сказали, ну получили 15 суток. Ради чего все это? Какая программа, какие цели. Какая стратегия прихода к власти. Я ничего не понимаю. Какова мотивация этих участников. Меня было бы очень трудно замотивировать туда пойти. Потому что я не вижу никакого в этом смысла.

А. Плющев― Там было, по-моему, не столько о приходе к власти, сколько против коррупции.

Н. Усков― Что такое коррупция, понимаете. Я сегодня прочел заявление одного из людей Навального, что вот люди вышли за образ будущего. Где этот образ будущего? Там как написано в этой прокламации: Россия без коррупции, безо лжи. Я не представляю себе такой России, честно говоря. То есть это все какие-то прекраснодушные мечтания. Меня интересует некая конкретика. Этой конкретики в программе Навального я пока не вижу. И я не вижу никакого смысла. Ради чего эти акции. Чтобы что? Чтобы разогреть общественное мнение перед выборами, чтобы хоть кто-то на них пришел. Потому что нет никакой интриги. Да, наверное, это цель. Тогда эта цель кремлевской администрации, извините. Причем здесь Навальный.

А. Плющев― Но с другой стороны, не выступать что ли. Никто больше не выходит. А тут хотя бы высказать свое мнение, что такое положение вещей как-то надоело людям.

Н. Усков― Да, можно высказывать свое мнение, но опять-таки мы должны понимать, что всегда может случиться погорячее и кто-то должен нести ответственность за призывы выходить на улицы. Когда тебя там, 15 суток, во-первых, тоже неприятно, но могут быть и иные последствия. Как мы помним по Болотному делу. С реальными тюремными сроками, с судимостями и так далее.

А. Плющев― Так и тут будут.

Н. Усков― И будут наверное здесь, но может быть не такие жесткие. Потому что не было никаких столкновений с органами правопорядка. И соответственно не было реальных тяжелых статей.

А. Плющев― Ну как, плеснули из баллончика, петарду взорвали.

Н. Усков― Где-то что-то может быть, одно-два происшествия.

А. Плющев― В Санкт-Петербурге еще жестче, чем в Москве.

Н. Усков― Но я в целом могу сказать, что ну хорошо, но нужно понимать, что эти люди сильно рискуют. И рискуют совершенно бессмысленно с моей точки зрения. Те, кто выходят на эти протесты и особенно молодежь, которая может быть, еще не очень понимает, чем это чревато для нее. Невозможностью реализовать сюда, поступить возможно куда-нибудь. Вообще заняться каким-то разумным общественно-полезным делом. Это вовлечение в непонятно что, в какую-то движуху ради движухи, это такая достаточно странная вещь.

А. Плющев― Вам случалось, Николай, не понимать мемы?

Н. Усков― В каком смысле?

А. Плющев― Ну как, вот мемы какие-то, над которыми смеется поколение или которые друг другу пересылает поколение эдак на 10, может быть на 15 лет моложе вас. А вы не понимаете, чего там смешного.

Н. Усков― Да нет, я понимаю. Но это смешно в целом. Только я не очень понимаю, какое это отношение имеет к этим конкретно акциям.

А. Плющев― Я к тому, что может быть, это мы их не понимаем. Что у них есть какая-то своя в этом сермяжная правда, а мы уже с точки зрения с платформы нашего возраста ни черта не понимаем.

Н. Усков― Сермяжная правда юных созданий, конечно, состоит в том, чтобы выйти на улицу и побузить. Это нормальное желание молодых людей. Но вот я с сыном обсуждал, кстати, никак его не принуждал ни к чему, он мне сказал, что я не вижу в этом смысла. Может быть мой сын какой-то очень старый. Но ему так же, как и многим вышедшим тогда на улицу. Собственно 16 лет. То есть это тот же юный возраст. Но почему-то есть дети, которые не видят в этом смысла, я действительно тоже не вижу в этом смысла. Мы здесь совершенно совпадаем, несмотря на большую разницу в возрасте. И правда, я хочу спросить ребят, которые выходили: а зачем, для чего. Вот что вы видите следствием этой акции. То, что собственно, Путин покажет через какое-то время стране, что кто-то опять устраивает здесь майдан и придет во власть опять под лозунгом борьбы с внутренним врагом. Вы этого добиваетесь? Ну да, он на это и рассчитывает. Поэтому Навальному и позволяют на самом деле по большому счету всю эту эквилибристику со  сменой места проведения митинга и шествия. То есть это на самом деле те, кто выходят на улицу, должны понимать, что сейчас во многом работают на Кремль. А не на оппозицию.

А. Плющев― У нас Кремль такой – куда ни кинь, все на него работаешь.

Н. Усков― Потому что никто не занимается реально оппозиционной деятельностью. Реальная оппозиционная деятельность это создание действительно образа будущей страны. С внятными четкими путями достижения этого будущего. Вместо этого Навальный публикует какие-то нелепые расследования с кучей натяжек, которые сеют социальную рознь, настраивают бедных против богатых. И мне кажется, что это путь не к майдану, во всяком случае, к какой-то резне. Зачем нам это нужно?

А. Плющев― Я вот все время замечал, что часто говорят, пока вроде бы говорят большая коррупция в стране и так далее, это все нормально. Как только доходит до каких-то расследований личных, люди говорят вроде вас: а, это рознь, вы какой-то левый, батенька. Вы левый какой-то.

Н. Усков― Это действительно левая повестка дня. Потому что честно я…

А. Плющев― Хотите все отнять и поделить.

Н.Усков: Меня было бы очень трудно замотивировать пойти на акциюQТвитнуть

Н. Усков―Я не понимаю, где-то Навальный доказал, что Медведеву принадлежат эти дома? Нет. То, что Медведева надо дискредитировать, эта задача понятная очевидно. Задача эта в интересах Путина. Потому что Путин нуждается на следующем своем сроке, а это его последний срок, в техническом премьере. Ему не нужен сильный премьер, который будет самостоятельным центром власти. Путин не хочет быть «хромой уткой». Путин хотел бы, чтобы там был, условно говоря, Зубков или Фрадков. То есть персонаж, который не имеет никаких электоральных перспектив. Но поскольку у него, по-видимому, есть какие-то отношения с Дмитрием Анатольевичем, Дмитрий Анатольевич должен сам уяснить, что он не сможет занять кресло премьер-министра на следующем президентском сроке Владимира Путина. И Алексей Навальный выполняет вот эту грязную работу. Это выглядит, в общем, так. Может быть, он делает это невольно, но на самом деле он дискредитирует премьер-министра, который сейчас Путину не нужен. В ближайшее время.

А. Плющев― Хорошо. Еще на шаг назад про молодежь. Молодежи как кажется, может так не кажется, вышло больше, чем 26 марта.

Н. Усков― Больше, меньше, это все равно ничтожно мало. Послушайте, сколько там, 12-14 тысяч. Ну это смешно. Это смешно. В 140-миллионной стране.

А. Плющев― А сколько нужно, чтобы вы перестали смеяться?

Н. Усков― ну, я вот помню прекрасно этот митинг в 90-м или 89-м году на Манежной площади. За отмену статьи Конституции о руководящей и направляющей роли Коммунистической партии. Было больше миллиона человек. Вы помните эти картинки, запруженная Манежная площадь. И Ельцин такой молодой. Вот это был митинг. Это было ясно и четко выраженная воля. Причем это действительно был митинг за образ будущего. Потому что речь шла о том, что мы не хотим жить при однопартийном строе. Мы хотим многопартийности.

А. Плющев― А сейчас разве не так?

Н. Усков― У нас есть формальная многопартийность.

А. Плющев― Ну да. С разными фракциями «Единой России» в парламенте.

Н. Усков― Ну конечно это все системные партии и так далее. В этом смысле Болотная и Сахарова мне было понятнее, потому что они были за честные выборы. За действительно образ будущего. Мы хотим честной прозрачной системы голосования. С конкуренцией разных политических сил. Это мне понятно. Но борьба с коррупцией мне непонятна вообще. Путин тоже ведет борьбу с коррупцией. Он все время кого-то сажает. И что? Он тоже делает какую-то работу. И та и другая работа не системная. Ни Путин не борется с системной коррупцией, ни Навальный не предлагает никакого системного подхода к борьбе с коррупцией. Это все какие-то демагогические шоу.

А. Плющев― Хорошо. Для нашего шоу я предлагаю следующий системный подход. На две минуты прерываемся, потом вернемся.

РЕКЛАМА

А. Плющев― И в этой программе Николай Усков. Ну раз образа будущего нет у Навального, может он у Путина есть. Поскольку тут вроде было объявлено, так как бы как обычно невзначай, что там будет особый упор в этой предвыборной кампании делаться на работу с молодежью. Вот он образ будущего. Или нет?

Н. Усков― Очевидно, что по тональности, во всяком случае, питерского форума, это самый большой смотр российской элиты, сейчас важное время, все обсуждают, что будет после мая 2018 года, и, судя по тональности основных панелей, выступления самого Путина, в основу программы будет положена идеология экономического роста, подъема. А здесь не обойтись без молодежи очевидное дело. Что есть необходимость создать комфортные условия для работы молодых людей в стране. Но я думаю, что эта задача, зная многие декларации Путина, скорее пропагандистская. Потому что, что будет в реальности, Путин не стратег. И его стратегия это его тактика. И наоборот. Он не следует каким-то большим векторам, он очень сиюминутно реагирует на вызовы сегодняшнего дня. А это политик, который собственно, живет только в рамках очень коротких промежутков времени. Поэтому я во все программы и заявления не очень верю. Если собственно, основные его лозунги будут либеральными, это хорошо. Это скорее хорошо. Если они будут опять связаны с борьбой с внешним и внутренним врагом, это плохо. Мы все знаем, как это будет выглядеть. Мы прошли через нечто подобное, начиная с 12-го года. Поэтому поживем-увидим. Я по ощущениям, которые пока транслируются, скорее полагаю, что Путин выберет роль такого CIO корпорации Россия, в которой он благополучно себя чувствовал в первые два срока.

А. Плющев― CIO это председатель совета директоров. Или генеральный директор?

Н. Усков― Генеральный директор.

А. Плющев― Да. Говорите по-русски.

Н. Усков― Председатель совета директоров это что-то расплывчатое.

А. Плющев― Один менеджер, а второй директор. Но как вам кажется, Николай, а молодежь сейчас в основном, в Москве, в регионах, в России в нашей стране она в основном за Путина или за Навального?

Н. Усков― Это вопрос скорее к статистам.

А. Плющев― Социологам.

Н. Усков― Потому что это сложно мне умозрительно сейчас ответить. И я полагаю, что в любом случае Путин гораздо более узнаваемый государственный деятель и политик, чем Алексей Навальный.

А. Плющев― Это верно.

Н. Усков― Поэтому чисто статистически, наверное, все-таки вес Путина выше.

А. Плющев― Не вам ли, человеку, который издает журнал, возглавляет журнал знает, что узнаваемость бренда и его популярность не всегда связанные…

Н. Усков― Не всегда, конечно. Я думаю, что большинство молодых людей просто равнодушно относятся к политике. Они в нее никак не вовлечены. Кстати, характерно, в России молодежь никогда не была движущей силой перемен. Во всяком случае, последний раз она таковой являлась только в 17-м году.

А. Плющев― Сейчас как раз 17-й.

Н. Усков― В 1917. Сейчас сказать, что молодежь как-то активно участвовала в политике, устраивала там какие-то акции. Я помню хорошо, когда учился в университете, это как раз была перестройка и 1991 год, ну конечно мы там немножко бунтовали. Но это несопоставимо с 68-м годом во Франции. Ну мы там обиделись, когда Ельцина сняли. Ну устроили какой-то кипеж. Ректор с нами встречался. Ельцин потом приезжал нас благодарить. Ну конечно, в 1991 году мы были на баррикадах. Но я бы не сказал, что там преобладала молодежь. Там было много людей среднего возраста. Скорее люди среднего возраста являются у нас активной частью общества. Как мне кажется. Может быть, я ошибаюсь. Социологи, наверное, точнее представляют себе картину.

А. Плющев― У нас есть пример рядом Украина. Майдан. Там началось все со студентов.

Н. Усков― Да, но в России я пока не вижу этого, что то, что несколько тысячи человек выходит на площадь в Москве это пока ни о чем не свидетельствует.

А. Плющев― А как вам регионы в этот раз?

Н. Усков― Они увеличили свою явку. Но регионы не играют существенной политической роли. Вы же понимаете, что все вопросы у власти решаются в Москве. И Москве надо выводить миллионы. А сколько выйдет в Омске, ну кого это волнует в самом деле, кроме омичей.

А. Плющев― То есть если что, Уралвагонзавод это все ерунда. Он же где-то на Урале.

Н. Усков― В общем да. Я полагаю, что в Москве есть более существенные темы для предвыборной активности. Это непонятная история с реновациями, это совершенное безобразие с этой программой «Моя улица». Когда одни и те же улицы ремонтируются каждый год и сколько денег это стоит. Сколько денег налогоплательщиков на это идет. Хотелось бы подсчитать, в принципе мы все и считаем. И РБК, и «Форбс» и «Ведомости» периодически об этом пишут. Но почему-то не является темой выступления Навального. Хотя это волнует москвичей.

Н.Усков: Это та Россия безо лжи, которой мы все хотимQТвитнуть

А. Плющев―Могу вам сказать, я чисто справедливости ради не хочу становиться вместо Навального уж точно, и садиться на его место. Уж тем более. Но Алексей Навальный хотел выступить даже на митинге против реновации. Ему же не дали, если вспомнить. Просто чисто факт.

Н. Усков― Ну почему бы ему сейчас про реновацию не снять фильмец.

А. Плющев― В ближайшие 30 дней вряд ли.

Н. Усков― Когда он выйдет. Это не так сложно. Вы представьте себе, нам говорят, что это коснется жизни одного миллиона 600 тысяч. Это коснется жизни всех, потому что увеличится плотность населения в Москве. Я думаю, что примерно на миллиона 4, это население Санкт-Петербурга. Представьте это уплотнение города. Как это скажется на инфраструктуре. На транспортных потоках. На доступе к школам. Детсадам. Это коснется всей Москвы. А мы почему-то обсуждаем чисто теоретические вопросы. А чего это наш премьер-министр не живет в двушке в Коньково. Понятно, что он живет в каких-то хороших домах. А вот этот вопрос касается Москвы, москвичей. Города, где находится российская власть. От настроения москвичей зависит в принципе стабильность в стране.

И будущее власти любой. Нам подкладывают сейчас, в общем, назовем вещи своими именами – свинью, а мы обсуждаем все каких-то уточек. Ну не идиоты ли мы.

А. Плющев― То есть, правильно ли я понимаю, что бог с ними, пусть они воруют, лишь бы наши вопросы решались.

Н. Усков― Так, во-первых, никто пока не доказал, что они воруют. Что они живут хорошо – ну так почему они должны жить плохо. Они что для этого становились премьер-министрами, президентами. Главами крупных корпораций. Для того чтобы хорошо жить. Это нормальное человеческое желание. А вот у вас есть конкретный очевидный вопрос, который волнует здесь миллионы москвичей. Вы отказываетесь его обсуждать. Это несущественно. Мы должны опять все свести к тому, что где-то есть богатые, которые живут очень хорошо. Давайте у них все отнимем и посадим моих друзей на их место. Ну мы через это все проходили. А вопросы, которые действительно касаются практических нужд каждого конкретного москвича, они абсолютно остаются за рамками и обсуждаются только деловой прессой. Почему-то. Удивительно.

А. Плющев― Про реновацию мы говорим постоянно, еще как-нибудь поговорим. Я хотел еще чуть-чуть вернуться, уже извините к событиям прошедших дней. Прошедшего дня. И это о нас с вами, о журналистам. Я и 26 марта заметил и даже почувствовал, скажу вам, и вчера видел, что журналистов брали прицельно. И более того, у некоторых как мне рассказывали питерские коллеги, пытались срывать аккредитацию. Что это, почему? Чего стесняются власти, они же наводят порядок. Разве нет?

Н. Усков― Вы знаете, меня не покидает ощущение, что все это какое-то грандиозное шоу. Я бы вообще, если бы был держимордой главным российским, я бы брал еще всех известных блогеров. Потому что они разразятся потом гневными постами, и движуха будет еще больше. И еще больше волна.

А. Плющев― Блогеров тоже брали.

Н. Усков― Ну хорошо, журналисты, давайте не будем лукавить, многие журналисты прикрываются своими удостоверениями.

А. Плющев― Я не видел вчера ни одного, кто бы прикрывался. Зато видел, кого брали.

Н. Усков― Да, такое случается. То есть мы идем как граждане, а как нас начинают вязать,  — мы журналисты. Это тоже неправильно. Я например, когда ходил на Болотную и Сахарова, никогда не брал свое удостоверение. Потому что я ходил как гражданин. И я не стал бы никогда прикрываться своим журналистским удостоверением в этой ситуации. А если бы, например, мой корреспондент пошел снимать сюжет, просто Форбсу такой сюжет не очень нужен, но если бы он пошел снимать этот сюжет, он бы конечно, был со своим удостоверением. И я думаю, что те журналисты, которые работают, они должны как-то отстаивать свои права. Иначе полное безобразие. Но давайте не забывать о том, я знаю очень много своих коллег, которые ходят, а потом, если запахло жареным, говорят: ой, мы журналисты, мы тут работаем. Это неправильно. Это лицемерие. Это та Россия безо лжи, которой мы все хотим.

А. Плющев― Мы очевидно видим с вами разных журналистов. Я не видел ни одного, кто шел бы с лозунгом, который кричал бы, хотя даже в том, что человек кричит, нет ничего предосудительного.

Н. Усков― Ну чего журналист, который с камерой работает. Ну что, его вязали?

А. Плющев― Да. Вчера, я сам фотографировал таких людей. Вы ни разу не видели этого?

Н. Усков― Нет.

А. Плющев― Ну посмотрите, даже Евгения Фельдмана и в Питере коллег наших вязали.

Н. Усков― Это полное безобразие.

А. Плющев― Хорошо. Мы через пару минут, чуть побольше, продолжим.

НОВОСТИ

А. Плющев― И заключительная часть нашего эфира. Я предлагаю сейчас от большой политики в совсем маленькую культуру. Потому что культура у нас все время маленькая. Но очень ценная. Сегодня стало известно, что режиссер Алексей Учитель сказал, что встречался, оказывается, с депутатом Натальей Поклонской в Кремле. Причем там на приеме. И просьба Поклонской состояла в одном: она просила показать фильм экспертам, а сам он в ответ предложил Поклонской посмотреть эту картину и сделать свои выводы. Поклонская ответила: никогда, мне все расскажут эксперты. Добавил режиссер. Я чего спрашиваю. Просто по итогам первой части я предвижу ответ, что все это рекламная кампания фильма Алексея Учителя «Матильда». Так это или нет?

Н. Усков― Или Поклонской. В принципе все депутаты должны себя пиарить, это их работа, так или иначе. Она выбрала, в общем, с этой точки зрения достаточно безобидный сюжет. Это лучше, чем милоновская антигеевская пропаганда. Все знают теперь, кто такая Поклонская. Примерно мы представляли себе, кто она такая и до этого. Но она довольно талантливая самопиарщица. Я не знаю, чего мы так на все это ведемся. Вам не все равно.

А. Плющев― Как-то не очень привычно, нет, привычно от депутатов, не очень привычно, что фильм такой казалось бы, не на злобу дня вдруг…

Н. Усков― Он на злобу дня, потому что история это политика, обращенная в прошлое.

А. Плющев― Это вы как историк говорите.

Н. Усков― Это все равно…

А. Плющев― Он даже не о войне.

Н. Усков― Мы до сих пор не разобрались со своим прошлым.

А. Плющев― И не разберемся, мне кажется.

Н. Усков― Святой Николай Второй, не святой. Если он святой, мог ли он спать с Кшесинской. Не спал или спал. Неважно уже. Мы не отпустили все это в прошлое. Это все еще нас волнует и нам все еще кажется, что если Николай Второй будет чуть лучше или хуже, чем на самом деле, от этого что-то изменится в нашей жизни. Уже ничего не изменится. Ничего. В жизни Поклонской изменится, очевидно. Она себе сделала громкое имя. Все журналисты это постоянно повторяют. Вот мы это все обсуждаем бесконечно. Учитель я надеюсь, заработает денег. Позитивная для меня информация. Хотя бы этот факт меня радует во всей этой дискуссии. Надеюсь, что заработает. Но в целом история, я естественно не мог посмотреть фильм, история яркая, красивая. Вообще ничего прекраснее российской империи, балета нет в нашей истории. Это великолепно. Это зрелищно. Это здорово. Успенский собор, бриллианты, Большой театр. Мариинский. Как красиво. Да. Я думаю, что в принципе этим можно только наслаждаться, любоваться, чего тут обсуждать. Ну было и было.

Н.Усков: Если бы я был держимордой главным российским, брал бы еще всех известных блогеровQТвитнуть

А. Плющев―Вы когда сказали, что ничего не изменится, у меня мозг-то, испорченный здешней атмосферой, я сразу подумал: и Путин наверное не изменится тоже. В том смысле, что выберут его в следующий раз. Тем более Володин сегодня сказал, что у России нет другого выбора, кроме Путина. Он что-то знает. Я в том смысле, что Путин объявит…

Н. Усков― Есть.

А. Плющев― Кто, выбор? Нет, я не про выбор, а про то, что Путин пойдет. Еще формально не сказано.

Н. Усков― Нет, Володин потому и говорит, что нет выбора. Если бы был выбор, Володин бы наверное, был осторожнее в оценках. А поскольку выбора действительно нет, а он что, есть? Вот кто? Алексей Навальный – не смешите меня.

А. Плющев― Он еще добавил, на всякий случай. Он сказал: во всяком случае, выбор для тех, кто хочет мирного неба над головой. Некоторые считали как угрозу такую.

Н. Усков― Это уже византинизм. Это такая лесть в особо грубой форме. Мне кажется, что на самом деле…

А. Плющев― А разве это не повестка: если не Путин, то война.

Н. Усков― Нет, проблема России в том, что у нас нет лидера, консолидирующего нацию. Вот кроме Путина. Его нет. Никто не набирает такой поддержки, как Владимир Путин. Очевидно, что символ некой стабильности. Люди удовлетворены им, и они готовы спокойно жить и подчиняться тем правилам, которые устанавливает Владимир Путин. Какому-то проценту населения это не очень по душе, но он не представляет серьезной угрозы для стабильности. Соответственно Володин, наверное, в чем-то прав. Что мирное небо над головой гарантирует президент, который пользуется абсолютной поддержкой населения. Это так. Хорошо это или плохо мы не знаем. Но у нас действительно сегодня на сегодняшний день другого персонажа на политическом пространстве, сопоставимом по авторитету, по могуществу, по контролируемой бюрократии, армии и полиции, — ну нет такого человека. Да, он появится неизбежно, потому что Путин скорее всего, не будет менять Конституцию. Скорее всего.

А. Плющев― В смысле не провозгласит себя царем.

Н. Усков― Ну я думаю, нет.

А. Плющев― Вы это имели в виду.

Н. Усков― Нет, он не будет отменять ограничение по двум срокам подряд. Я думаю, что, скорее всего…

А. Плющев― Так уже технологии есть, в случае чего.

Н. Усков — В 18― году начнется его последний срок, скорее всего. Хотя он формально наверное, будет оставаться и после завершения этого срока самым авторитетным тут политиком. Но это уже другой вопрос.

А. Плющев― Николай, а вам самому не надоел Владимир Путин?

Н. Усков― Понимаете, в политике вообще сменяемость это очень важный признак эффективности и жизнеспособности системы. Несменяемость власти в России одна из ее тяжелейших проблем, одна из тяжелейших проблем РФ. Как государства. Поэтому я конечно, за то, чтобы президенты чаще менялись. Это очевидно. Но особенность трансформации, постсоветской трансформации России такова, что гарантировать стабильность режима, к сожалению, возможно только при вот таком полуавторитарном порядке управления. Иначе мы будем постоянно скатываться назад. Угроза этого была в 1996 году, угроза сохранялась и в 2001, сейчас этой угрозы на сегодняшний день пока нет.

Н.Усков: Сермяжная правда юных созданий состоит в том, чтобы выйти на улицу и побузитьQТвитнуть

А. Плющев―То есть если бы вам в такой очень гипотетической ситуации предстояло решать, сейчас же модно задавать всякие разные вопросы типа: что вы будете делать, если окажетесь на подводной лодке. Если бы вам предстояло вдруг решать, оставаться Путину или уходить, вы бы решили — пока оставайся. Владимир Владимирович.

Н. Усков― Ну в рамках конституционного срока – да, дальше я думаю, во-первых, собственно, в России переходный период уже с моей точки зрения завершился. То есть Россия более-менее стабильное государство со стабильной экономикой, которая вынесла довольно серьезный внешнеполитический, экономический кризис. И, тем не менее, она абсолютно жизнеспособна. Я думаю, что подходит время, когда России нужно, конечно, проводить некоторую либерализацию. Во всяком случае, нужно расширять палитру политических партий в ГД. Нужно допустить оппозицию на телевидение, другое дело, что оппозиции-то нет. Вот что будет эта оппозиция там обсуждать. Уточек. Если она будет обсуждать действительно реальные вещи, которые волнуют людей, наверное, у нас появится оппозиция. Но пока что у нас просто движуха. Но, тем не менее, Россия нуждается, конечно, и в альтернативе, и в плюрализме и я думаю, что эта задача ближайших лет.

А. Плющев― Я про то, что волнует людей, не волнует. Мне знаешь, что пришло в голову. Канал Навальный.лайф смотрят, миллионы просмотров, сотни тысяч.

Н. Усков― Первый канал смотрят 80 миллионов.

А. Плющев― Да, но «Форбс» читают еще меньше.

Н. Усков― Ну, знаете «Форбс», у него другая модель монетизации.

А. Плющев― Другая целевая аудитория еще скажите.

Н. Усков― Нас читают, может быть, меньше, но они покупают этот журнал из месяца в месяц, рекламодатели нам платят большие деньги за то, чтобы оказаться в этом журнале. И так далее. У нас другая модель монетизации.

А. Плющев― Хорошо. Прямую линию в четверг будете смотреть?

Н. Усков― Конечно. Я всегда смотрю.

А. Плющев― А что вы хотите там, вам не надоело из года в год, сколько там, 16 раз уже.

Н. Усков― Это конечно не самое яркое зрелище. Но, как правило, все-таки, поскольку в нашей жизни так многое зависит от Владимира Путина, важно посмотреть, как он будет себе вести, как он будет отвечать на те или иные вопросы, которые администрация президента хочет, чтобы ему задали. И задаст ему фактически сама.

А. Плющев― То есть какие вопросы хочет администрация ему задать сначала.

Н. Усков― Мы знаем, что любая пресс-конференция она модерируется.

А. Плющев― Мы это знаем, я имею в виду, что сам интерес, интересно посмотреть, какие вопросы хочет администрация…

Н. Усков― Это будет зависеть, в том числе, что ожидать от Владимира Путина в ближайшие месяцы. Какой он будет. Вспомните про бандерлогов он сказал тоже на открытой линии, и было очевидно, что мы получим Путина сражающегося. Мы получим Путина защитника устоев от внутреннего врага. Мы его получили. Посмотрим, каким он будет на этой открытой линии.

А. Плющев― Какой ваш прогноз?

Н.Усков: Это почему-то не является темой выступления Навального. Хотя это волнует москвичейQТвитнуть

Н. Усков―Я полагаю, что он скорее будет в образе человека, устремленного в будущее. Будет опять говорить про цифровую экономику. Про стартапы. Я когда слушал его на питерском форуме, я чуть ни упал вообще с кресла. Потому что он впервые, по-моему, произнес слово «стартап» в своей жизни.

А. Плющев― Представляете, канал «Россия» и Первый тоже, который транслирует это впрямую и такие сидят тоже, вы, Николай Усков, потом в городах и селах люди тоже сидят у телевизора. Только что скоро уже «Давай поженимся» и тут вдруг бам — цифровая экономика.

Н. Усков― Я не знаю, что он конкретно скажет, я просто предполагаю. В общем, это был бам на питерском форуме.

А. Плющев― Хорошо. Я вернусь к уже упоминавшемуся Оливеру Стоуну. Фильм, раз вы будете линию смотреть, а фильм Стоуна посмотрите?

Н. Усков― Конечно.

А. Плющев― Тоже будут показывать.

Н. Усков― Я не жду от него никаких сенсаций. Это примерно как кино «Матильда». Красиво, прекрасно.

А. Плющев― А почему, сегодня например, Владимир Путин как мне кажется, сделал важное пояснение. Даже уже меня удивил. Пояснение про геополитическую катастрофу. Когда он сказал, все думали, что империя развалилась, а он сказал, что 25 миллионов русских в один день оказались за границей. И это, по меньшей мере, заставляет задуматься. Для меня было откровение, для вас нет?

Н. Усков― Ну это повторы того, что он в принципе говорил про разделенный народ после 14-го года. Меня такие заявления скорее пугают и озадачивают. Мы что, хотим обратно, мы хотим эти территории обратно. В чем смысл этих выступлений, этих заявлений. Меня такие вещи настораживают. Хочется надеяться, что он просто решил отойти от советской повестки дня и перейти к какой-то другой. Но в странах СНГ я думаю, это будет воспринято как намек на возможную агрессию России. Нас ведь боятся. Нас после Крыма очень боятся. В Казахстане боятся, в Прибалтике до истерики боятся. Зачем нам это нужно, я не очень понимаю.